— В охватившем всех возбуждении никто не заметил, как на поляну вышли человек сорок слуг под предводительством лорда Уильяма и «потерявшихся» друзей Нессы. Старый граф насмешливо взглянул на сэра Гилфри. — Благодаря содействию Орама я узнал, кого ты соблазнил лживыми обещаниями, ночью всех объехал и обнаружил, что никто из них и не собирался следовать за тобой. Они знают, что мой сын больше заслуживает доверия, чем ты. Ты собирался использовать этих людей для достижения своей цели, а потом они бы поплатились за это жизнью.
Лорд Гилфри в ярости передернул плечами. А лорд Уильям тем временем продолжал:
— Но они и без моего вмешательства собирались позволить тебе прийти сюда, чтобы ты пал перед мощью Ледяного Воина. Тебя ждет его возмездие?
— Боюсь, что нет, отец, — прозвучал над ухом Нессы голос Гаррика. — Возмездие я оставляю тебе. Наш гость королевской крови преуспел бы, если бы не защита моего доброго духа, моей голубки, обладающей удивительной силой, — ей он не смог противостоять.
Несса в смущении уткнулась лицом в широкое плечо Гаррика.
— Моя жизнь продолжается благодаря тому, что она защитила человека, который ей не верил, и благодаря доблести юного сэра, чья помощь будет вознаграждена. — Поверх кудрей Нессы Гаррик посмотрел на мальчика, который освобождал от пут ноги Рейнарда, связанного по ошибке.
Уилл радостно улыбнулся, но тут же постарался придать лицу невозмутимое выражение взрослого мужчины.
И тут вдруг раздался крик, похожий на рычание взбешенного животного.
— Сзади, Гаррик! — закричал Рейнард.
Граф инстинктивно сделал шаг в сторону и, поставив Нессу на ноги, повернулся, прикрыв ее собой. В следующее мгновение перед ними упал сэр Эрделл с кинжалом в вытянутой руке. И такой же кинжал с костяной ручкой торчал у него между лопаток.
Несса увидела, как из рядов странного отряда лорда Уильяма выступил сэр Руфус. Он медленно подошел к бездыханному телу внука и опустился на колени.
— Мне пришлось это сделать, мой мальчик, — пробормотал он, обращаясь к тому, кто уже не мог его слышать. — Твое поведение — позор для семьи, для Тарранта. — Старческие руки осторожно заправили растрепанные волосы мертвеца за ухо. Немного помолчав, сэр Руфус добавил: — Это я виноват. Я не научил тебя скромности, умению укрощать свое высокомерие и жадность. И за это должен теперь смотреть, как ты лежишь, сраженный моей рукой.
Хотя Несса не могла сожалеть о поступке, который спас жизнь ее возлюбленного, ей было мучительно жаль старика. Она опустилась рядом с ним на помятую траву.
Несса утешала сэра Руфуса и молилась за душу его внука, которому отныне не требовалась человеческая помощь. Гаррик же решительно направился к Рейнарду. Долговязый молодой человек переминался с ноги на ногу и потирал руки, только что освобожденные от веревки. Он неуверенно взглянул на приближающегося могучего воина.
— Я ошибался в мыслях и делах, прости меня… брат. — Гаррик протянул родственнику руку. Воцарилась тишина; оба не отрываясь смотрели друг другу в глаза. Наконец Рейнард с глубоким вздохом схватил протянутую руку пониже локтя — в знак прощения и признания родства.
— А раз ты брат моего названого брата, то ты и мой брат.
Не расцепляя рук, Рейнард и граф повернулись к человеку, прибывшему вместе с бароном. Гаррик засмеялся и свободной рукой хлопнул его по плечу.
Воины завернули труп Эрделла в накидку, положили его поперек седла и помогли своему капитану влезть на коня. Несса смотрела, как достойный рыцарь, внезапно еще больше постаревший, готовится проводить в последний путь своего внука. Знакомая сильная рука обняла ее за плечи. Гаррик повернул Нессу лицом к незнакомцу. Тот несколько мгновений пристально смотрел на нее, и она отвечала тем же. Седеющие волосы этого человека говорили о том, что он лет на десять старше графа; в лице же не было ни насмешки, ни осуждения, только любопытство.
— Несса, — объявил Гаррик с горделивой улыбкой, — это канцлер Англии, сын короля Генриха и мой друг — Джеффри.
Несса была в замешательстве: должна ли она сделать реверанс или это он должен ей поклониться? Послушницам не объясняли ненужные им тонкости этикета. Пока она колебалась, Джеффри поднес ее руку к губам и поцеловал.
— Я друг Гаррика и надеюсь стать и вашим другом. — У него была обаятельная улыбка. — Графу повезло — в качестве жены он имеет личного ангела-хранителя.
Несса покраснела. Видимо, пока она занималась сэром Руфусом, эти двое успели переговорить.
— Верно! Ему невероятно повезло, — раздался веселый голос Коннела. Несса смутилась еще больше, но на щеках появились чудесные ямочки. — Итак, мой незаслуженно счастливый друг, ты наконец научился доверять женщине?
— Видишь ли, моя леди — исключительная женщина. Она честная, верная, преданная. Она — пылкий ангел, голубь мира с когтями сокола. И она моя навеки веков.
Несса покосилась на мужа и увидела, как в глубине его серых глаз полыхнуло серебряное пламя.
Все участники драматических событий — в том числе и несостоявшиеся мятежники, которых привел лорд Уильям, — вернулись в замок Таррант к вечерней трапезе. Трапеза же превратилась в праздничный пир. Но перед этим всех ждал сюрприз. Когда Несса первая вошла в Большой зал, она ахнула. Казалось, за время ее отсутствия здесь потрудился какой-то добрый волшебник, преобразивший зал в обитель красоты. Повсюду висели узорные гобелены, и их яркие краски сверкали на фоне белых стен подобно драгоценным камням. А металлические подсвечники и масляные лампы были заменены на другие, сверкавшие серебром и золотом. Ошеломленная, Несса перевела взгляд к помосту — там, на высоком столе, стояли серебряные тарелки и кубки, украшенные драгоценными камнями.
— Шутка старика, моя милая, — прошептал на ухо Нессе лорд Уильям. — Это не такая уж большая плата за жизнь моего сына.
Несса покачала головой; она чувствовала себя недостойной такого богатства — как и в тот момент, когда увидела его впервые в запертой комнате. Но под взглядами всех присутствующих оставалось лишь одно — рука об руку со старым графом прошествовать к столу.
Когда она села на новый мягкий стул, лорд Уильям прошептал:
— Все это по праву твое, потому что ты — истинная графиня Тарранта. Как и моя Одлин, ты прекрасна внешне и внутренне.
Старик взял наполненный кубок. Подняв над головой сверкающий сосуд, он зычным голосом призвал всех к вниманию и проговорил:
— Поднимаю тост в благодарность той, которая вывела нас из холода и темноты прошлых времен. — Лорд Уильям немного помолчал, чтобы каждый мог вспомнить о том, что сделал для него этот милый ангел. Потом провозгласил: — Я пью за леди Нессу, графиню Тарранта!
Несса покраснела, чувствуя, как ее переполняет любовь, устремленная к ней со всех сторон. Все встали и присоединились к тосту; за столами — на возвышении и внизу — пили из кубков; даже слугам дали кружки, чтобы они могли выпить вместе с господами.
После того как все выпили и принялись за еду, неизбежно возник разговор о сегодняшнем противоборстве и обо всем, что к нему привело.
Восковые свечи и блеск серебряного блюда, стоявшего посреди стола, освещали черные волосы Гаррика, когда он медленно покачал головой и сказал:
— Я все еще не могу поверить, что Генрих так ослабил привязь, на которой держал принца Джона. Неужели он позволил ему навестить мать в Солсбери?
Джеффри хохотнул:
— Он и не позволял. Король уверен, что сын отправился на славную охоту, где одиночество и мужские занятия научат его разуму. Во всяком случае, так мне кажется.
Гаррик посмотрел на Джеффри и с кривой улыбкой сказал:
— Несса меня предупреждала, но я не верил. Но даже Несса считала Джона слишком трусливым для того, чтобы лично участвовать в столь опасных играх.
— Так бы и было, — вмешался Коннел, гордый возможностью показать свою причастность к раскрытию предательства. — Но я знал, как младший сын Генриха завидует братьям, в том числе Джеффри. И я знал, что твой друг постарается спасти тебя от козней братца.
Продолжил рассказ сам Джеффри:
— Я начал дразнить Джона, что он ждет милости от отца и братьев, а сам никогда не добьется земель, потому что не имеет ни хитрости, ни храбрости, чтобы их завоевать. Я сказал, что даже если ему представится такая возможность, то он из трусости не сделает дело своими руками, а пошлет кого-нибудь другого.
Гаррик ухмыльнулся. Как и его названый брат, он хорошо знал характер принца Джона.
— Конечно, это обеспечило нам присутствие Джона в финальной сцене. Но, — Гаррик поднял руку, — только после того, как Гилфри поднял людей на мятеж, чтобы потом можно было обвинить их в убийстве. — От мысли, как близок он был к этому концу, Гаррик похолодел. Король отослал его домой, чтобы пресечь мятеж, и он бы легко поверил, что графа сразила стрела, выпущенная из толпы простолюдинов.
— Джон и Гилфри просто глупцы, — сказал Джеффри. — Да, глупцы, они думали, что сумеют скрыть от короля свое предательство. Но ему в любом случае стало бы известно обо всем, даже если бы они добились своего.
Несса вздрогнула при мысли о том, что могло бы произойти. Покосившись на мужа, она пробормотала:
— Сегодня я видела, как Джон стрелял в тебя. Но что с другими случаями? Кто сбросил камень, кто пустил первую стрелу?
Гаррик посмотрел на жену, изумрудные блики в ее глазах согрели его любовью. Искуситель умел обнять ее не прикасаясь. У нее разом пересохли губы, она их быстро облизала розовым язычком, и Гаррик потерял нить рассуждений. За него ответил лорд Уильям:
— И за камень, и за стрелу ответственны сэр Гилфри и его приспешники. Но, как ты и предупреждала, потом этот рыцарь встретился с принцем, и так возник их бесчестный союз. Из жадности и из желания очернить короля, чтобы получить награду от королевы, сэр Гилфри годами сеял раздоры. Когда же он объединился с Джоном, у того появилось прикрытие для убийства графа.
После ночных визитов и утренней поездки во главе тех людей, которых Гилфри с принцем собирались обвинить в убийстве, лорд Уильям лучше других мог объяснить роль последнего.
— На Эрделла они не рассчитывали. Эрделлу казалось, что его не ценят по заслугам, он злился на графа и примкнул к заговорщикам неожиданно для них. Но они решили, что неплохо будет использовать его в своих целях. Они не ожидали, что он возьмет лично на себя убийство графа — этим он хотел привлечь к себе внимание принца и заменить сэра Гилфри. Отсюда отрава и камень, свалившийся с крепостной стены. — Лорд Уильям внимательно посмотрел на сына и добавил: — Просто чудо, что ты остался жив, хотя эти трое всеми доступными средствами пытались избавиться от тебя.
Гаррик заглянул в ласковые глаза своей голубки.
— И мы знаем, кто сотворил это чудо.
Как ни радовала Нессу похвала, она почувствовала себя виноватой, что принимает ее, когда совесть настойчиво напоминала, что одна она ничего бы не сделала.
— Однажды ты сказал: я так часто стою на коленях, что пора бы чего-то добиться. Твое спасение — не моя заслуга. И вообще не дело рук смертных. Такова была высшая воля, которая направляла меня, чтобы я помешала злодеянию.
Тут лорд Уильям повернулся к сыну и спросил:
— Что ты сделаешь с заговорщиками? Рыцаря ты можешь наказать, но принц, любимчик короля — другое дело.
— Нам помогут они. — Гаррик указал на Коннела и Джеффри, сидевших по левую руку от него; Алерия с Рейнардом освободили им место, передвинувшись к дальнему краю стола. — Думаю, что канцлер Англии и барон Райборн выступят свидетелями. Мы заставим этих двоих признаться, а потом Джеффри доставит королю обоих преступников вместе с их заверенными показаниями.
— И я уверен, что через две недели оба окажутся далеко от берегов Англии, — добавил Джеффри.
— Мне остается только заплатить долги, — с улыбкой сказал Гаррик. Он встал и призвал к вниманию тех, кто сидел за нижними столами: — Прошу выслушать! Во-первых, с сожалением сообщаю: Коннел, барон Райборн, мой истинный друг, который не только потратил время на неотложные нужды Суинтона, но и вместе с моей женой расстроил подлый заговор, вскоре отбывает в собственные владения.
Как ветер по вершинам деревьев, по залу пронесся шепот.
— Поэтому я должен назначить нового кастеляна Суинтона. — Шум мгновенно стих. — Я выбрал человека, который будет отвечать за наследный дом моей жены, а также своей жены. Это сэр Рейнард де Риз, мой брат.
Несса наклонилась, чтобы посмотреть в дальний конец стола. Ошеломленный Рейнард сидел с раскрытым ртом, а Алерия от радости кинулась ему на шею.
— Благодарю вас, милорд, — прохрипел Рейнард. Прочистив горло, добавил: — Своей честью клянусь в верности — если вы принимаете мою клятву.
— Ты уже доказал свою верность, и я никогда больше в тебе не усомнюсь, — торжественно заявил Гаррик. Он обвел глазами зал, потом вновь заговорил: — Уилл, подойди ко мне.
Уилл тотчас же подчинился. Когда он стал перед высоким столом, Гаррик сказал:
— Ты доказал свою храбрость и преданность, в тебе воистину течет кровь Таррантов, и я с гордостью принимаю тебя в семью. Мой отец, а твой дед… он хочет, чтобы тебя воспитали как рыцаря. Так и будет. Более того, с этого дня и впредь я прослежу, чтобы тебя признавали моим племянником и относились с соответствующим почтением.
Несса перевела взгляд с ликующего мальчика на лорда Уильяма; глаза старого графа подозрительно блестели. В свое время Несса осмелилась привести мальчика в замок и теперь получила за это награду, получила больше, чем смела надеяться.
Тут к высокому столу подтащили еще один стул и усадили мальчика рядом с лордом Уильямом. Гаррик занял свое место и, повернувшись к Нессе, тихо сказал:
— Для тебя у меня нет достойной награды. Я отдаю тебе мою любовь и доверие и никогда в них не поколеблюсь.
— Нет более великого дара, чем любовь. А где любовь, там и доверие, — прошептала Несса. У нее возникло мимолетное ощущение интимности, предчувствие того, что принесет им ночь. — Любовь — это все, что мне надо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42