Ли подошла к Питеру, изо всех сил стараясь не рассмеяться. Кыш все еще беспомощно сидел в банке с белой краской и смотрел на Питера, который вернулся к борьбе характеров кота и человека. Оценив выражение лица Питера, Ли быстро подумала, что если бы можно было убить взглядом, то серый разбойник уж точно был бы мертв и зарыт. Когда она подошла к банке с краской, Кыш взглянул на нее и очень жалостливо мяукнул.
– Извини, приятель, – сказала она, – не знаю, смогу ли я помочь тебе в этот раз.
Она нагнулась и не спеша сняла заляпанный краской галстук с шеи Кыша.
– Ты это искал? – весело поинтересовалась она. – Именно то, что молодой преуспевающий адвокат надевает на… м-м-м теннисный корт?
Не обращая внимания на свирепый взгляд Питера, Ли очень аккуратно завязала испорченный галстук вокруг его шеи.
– Ты делаешь большое дело, перевоспитывая Кыша, – сказала она, серьезно улыбаясь. Ли завязала галстук в идеальный узел и заботливо расправила его на футболке. Нагнувшись, она осторожно взяла кота, покрытого слоем краски, и, держа его от себя на расстоянии вытянутой руки, положила в руки изумленного Питера.
– Продолжайте большое дело, адвокат, – заключила она.
Чуть позже, уже стоя под душем, Ли все еще улыбалась про себя. Пока Питер купал кота, она не отважилась заходить к нему. Она лишь смеялась, представляя себе выражение лица Питера, когда он трет сопротивляющегося Кыша. Поначалу она даже не услышала, что кто-то барабанит в дверь ванной. Стук стал громче, она выключила воду и прислушалась.
– Кто там? – спросила она, взволнованная настойчивым стуком.
– Смена белья, мэм.
– Питер!
Она с испуганными глазами схватила полотенце, подошла к двери и распахнула ее. За дверью стоял Питер. Он улыбался, на нем все еще была одежда, забрызганная краской, а в вытянутых руках – стопка свежих белых полотенец.
– Ханна как раз собиралась уходить. Я сказал ей, что сам отнесу это наверх.
– Ты что, с ума сошел? – спросила Ли, вцепившись в узкое полотенце, чуть прикрывавшее ее. – Мисс Майра…
– Майра и Вида Джин ушли с Кларой Уокер. У бедной Клары опять приступ. Наверное, она переволновалась.
– Ничего серьезного, я надеюсь? – обеспокоенно спросила Ли.
– Ни в коей мере. Майра заверила меня, что у Клары приступы случаются регулярно на протяжении сорока лет и она явно переживет нас всех.
– Рада слышать, то есть я рада, что с ней ничего серьезного, – запинаясь, произнесла Ли, начиная остро чувствовать возбужденный взгляд Питера. – Теперь не мог бы ты выйти отсюда? Маляры…
– Они закончили на сегодня, дорогая.
Он вошел в ванную комнату. Его глаза решительно блестели.
– А теперь ты смоешь с меня каждую каплю этой краски, – произнес он грозно, кладя полотенца на плетеную корзину.
Сердце Ли учащенно забилось, а щеки запылали.
– Питер, это смешно. Я не могу…
– Не можешь?
Он резко сорвал с нее полотенце, Ли даже вскрикнула от изумления, и начал снимать с себя одежду.
– Неужели ты и вправду подумала, что я отпущу тебя безнаказанно после того, как ты приняла сторону кота? Полезай в душ и вооружись мылом, женщина. Если будешь стараться, то смоешь с меня краску прежде, чем я забрызгаю ею тебя.
Он смахнул с рубашки каплю липкой краски, попавшей ей в лицо, и Ли поняла, что иного выхода у нее нет. Она попыталась схватить полотенце и выбежать из комнаты, но он тут же настиг ее. Он с силой потащил ее в душ, торопливо скинул остальную одежду и открыл воду. Поначалу она больше избегала краски, чем его наготы, поскольку он несколько раз со смехом сдавливал ее в объятиях, тщательно намазывая белой гадостью. Защищаясь, она атаковала его мылом.
– Питер Уэбстер, ты не постоишь спокойно, чтобы я могла тереть тебя? – потребовала она, изгибаясь и смеясь.
Каким-то чудом остатки краски были смыты.
– А теперь надо хорошо повеселиться, – сказал Питер.
Двинувшись к ней, он прижал ее к стене душевой. Она наконец ощутила его всем телом, когда они стояли, тесно прижавшись друг к другу. Их скользкие тела сливались в единое целое, когда по ним стекала горячая вода. Ли почувствовала, что сходит с ума. Казалось, с тех пор как они были вместе, прошло так много времени, и ее тоска по нему была неизмерима.
– Питер, если ты не прекратишь… – задыхаясь, произнесла она.
Он испустил тяжкий вздох.
– Я не остановлюсь. Леди, вы узнаете, что моя жажда мести едва утолена…
Он выключил воду и вытолкнул ее из душа. Слегка обтершись полотенцем, он отнес ее в спальню и сразу же ненасытно набросился на нее. Его глаза светились от сумасшедшего желания. Их золотые тела освещало солнце.
– О, Питер, – с трудом произнесла Ли. – Это совершенно…
– Незаконно?
– Да.
Он засмеялся.
– Не будем больше говорить о разводе, ладно? До тех пор, пока мы не заключим брак, – добавил он, укусив ее в шею.
– Хорошо.
– Я никогда не отпущу тебя. Ты узнаешь, что на суде я серьезный противник.
– Ты везде серьезный противник, – сказала она, застонав, когда он сжал ее болевшую от желания грудь.
Питер имел сверхъестественную способность превращать ее сомнения и все вокруг, кроме восхитительного ощущения его близости, в нечто прозрачное и исчезающее.
Он приподнялся над ней, его глаза торжествующе светились.
– А теперь, леди, подробно обсудим вашу утреннюю измену…
– О, Питер, – пробормотала она, когда он вошел в нее. – Таким образом вы можете обсуждать со мной что угодно в любое время, господин адвокат….
Глава 10
В следующий воскресный вечер Ли собиралась пойти на собрание жителей, обеспокоенных грязевыми потоками в Натчезе. Она рассказала об этом Питеру, когда они возвращались из церкви.
– Вчера я прочитала объявление в газете, – объяснила она. – Я подумала, что должна сообщить тебе, поскольку ты ведь хотел сходить на собрание, пока находишься здесь.
Питер встретил эту новость с восторгом, а Майра отказалась пойти с ним, сказав, что устала за утро.
– И все-таки я не понимаю, почему это так интересует тебя, – решила уточнить Ли, когда они с Питером ехали к гостинице в центре города, в которой должно было состояться собрание. – Разве ты не собираешься домой через несколько дней? – добавила она сдержанно.
Он медленно кивнул, темные очки не давали ей возможности увидеть выражение его глаз. – Я заказал билет на самолет из Джексона на вечер вторника.
Ли издала возглас разочарования.
– А это не раньше, чем ты планировал?
Он остановился на светофоре.
– Мне нужно ехать, Ли. Мне хотелось бы остаться подольше, но, поговорив с Мелиссой в среду, я узнал, что у нас возникли еще проблемы.
– О нет! Что случилось?
Он нажал на газ.
– Кажется, один из моих протеже почти провалил свое дело.
Ли вопросительно взглянула на него.
– Против нашего клиента было выдвинуто обвинение в нарушении авторских прав, – объяснил он. – Закон был явно на нашей стороне. Но… Сидни Андерсон – неопытный юрист, а дело слушалось присяжными, которые, к сожалению, были на стороне истца. Конечно, есть возможность подать на апелляцию, но мы не можем с уверенностью рассчитывать на это. А раз я порекомендовал нанять Сиднея, я обязан вернуться и спасти дело.
Ли серьезно кивнула:
– Разумеется, тебе нужно ехать.
Хотя ее слова и были искренними, упоминание о его отъезде заставило замолчать обоих. Наконец Питер снял солнечные очки и взглянул на нее.
– Возвращайся со мной, – с чувством произнес он.
Она неуверенно вздохнула. Сегодня Питер выглядел сногсшибательно: на нем был голубой костюм, в его волосах переливалось солнце, проникавшее через окно. Пылкий свет, лившийся из его глаз, оживил нескромные воспоминания о том, как страстно они занимались любовью несколько дней назад… Каждый раз, когда она думала о его предстоящем отъезде, у нее сжималось сердце, а глаза жгли слезы. Она жила в постоянном страхе перед тем, что его отъезд будет означать конец чуда, конец их любви. Вне Натчеза будет слишком много проблем – проблем, которые трудно разрешить.
Она отрицательно покачала головой:
– Я не могу поехать с тобой, Питер. Я знаю, что у тебя есть обязательства, которые ты должен выполнить, но я должна выполнить свои. Я обещала себе, что пробуду за пределами Калифорнии целый год.
– Мне не хочется расставаться, – сказал он. – Наши отношения такие недавние и поэтому очень хрупкие.
Она молчала некоторое время.
– Питер, – наконец сказала она, – если это должно случиться – пускай. Мы переживем проверку временем и расстоянием…
Они продолжили свой путь молча. Собрание проходило очень увлекательно. Пришло много заинтересованных людей. Председатель рассказал историю возникновения грязевых потоков в Натчезе, поведал о том, каким образом лёсс, легко охватывавший отвесные берега, разрушавшиеся во время дождей, является причиной оползней и насколько этот процесс усилили сильные ливни последних лет. Виноградная лоза усугубляет проблему – из-за нее в почве остается много влаги. Следуя порядку, назначенному председателем, присутствующие по очереди освещали отдельные проблемы. Домовладельцы жаловались, что не могут даже в дом войти через передние двери из-за оползней, закрывающих площадку.
Итоги собрания были подведены в докладах о деятельности подобных групп в Вашингтоне, об акциях, уже предпринятых на федеральном уровне. Строились планы на будущее. Питер внес несколько предложений, а после собрания остался поговорить с председателем и другими активистами общества. Вместе с Ли они познакомились с Томом Уилкерсоном, адвокатом Натчеза, и его женой Пегги. Питер пригласил приятную пару средних лет выпить с ними кофе в ресторане гостиницы.
– Мы так рады, что вы присутствовали на сегодняшнем собрании, – сказал Питеру Том Уилкерсон, когда, они пили кофе и ели великолепный ореховый торт. Том был уже немного лысеющим мужчиной с приятным лицом. Он подмигнул Ли и повернулся обратно к Питеру.
– Нам нужно привлечь к этой проблеме как можно больше юристов. Очень досадно, что вы уезжаете в Калифорнию так скоро.
– О, я обязательно вернусь, – ответил Питер, посмотрев на Ли.
Она скромно улыбнулась и повернулась к Пегги – приятной женщине в очках с рыжими вьющимися волосами.
– До сегодняшнего дня я и не представляла себе, сколько исторических ценностей будет потеряно, если ничего не предпринимать. Триста домов довоенной постройки – да это просто немыслимо!
– Действительно, – подтвердила Пегги. – Мы считаем Натчез одним из самых уникальных в историческом отношении городов Юга. В опасности не только дома в античном стиле, а еще и несколько прекрасных зданий викторианского стиля.
– Я знаю, мы с Питером побывали в некоторых из них. Мы, катались в кабриолете при луне…
– О, как это романтично! – воскликнула Пегги и заметила обручальное кольцо на пальце Ли. – Боже мой! Вы помолвлены? Как это трогательно!
Смущенная словами Пегги, Ли промычала что-то невнятное.
– Да, – твердо ответил Питер.
– Что ж, поздравляю! – улыбнулся Том.
Пегги, которая, казалось, заметила смущение Ли, толкнула мужа локтем в бок.
– А ты когда повезешь меня кататься при луне?
Все рассмеялись, и возникшая вдруг неловкость пропала.
– Ну так как вы думаете, что нам делать дальше? – спросил Питер Тома.
Том снова улыбнулся, помешивая кофе.
– Дальше надо будет прокатить мою жену в кабриолете при луне. Ну а если серьезно, – продолжил он, – это очень большая проблема. Как уже говорилось на собрании, правительственные исследования, порученные специалистам, еще не закончены. Мне было бы любопытно узнать, что порекомендуют они. Тем не менее это будущее. Пытаясь спасти наш город, мы явно боремся против матушки-природы. А вот чего матушка-природа не понимает, так это то, что уничтожает его двухсотлетнюю историю. И какой же выход? Устраивать насыпь и укреплять отвесный берег? Сжимать почву и уплотнять ее? Установить новые правила коммунальным службам и организациям по разведению растительности?
Он помолчал и сделал глоток кофе.
– Допустим, будет представлено реальное решение. Однако наш федеральный грант был учрежден только для того, чтобы исследовать проблему, а не решить ее. Поэтому необходимо будет заняться фондом, а значит, завязать бесконечную переписку с членами конгресса, что повлечет за собой сокращение федерального бюджета…
Том замолчал, все было понятно. Питер мрачно кивнул и протянул Тому свою визитную карточку.
– Когда я в следующий раз буду здесь, то, наверное, смогу съездить с вами в Вашингтон и помочь воздействовать на нужных людей оттуда.
Том был изумлен. Пегги улыбнулась Ли.
– Вы сделаете это для нас? – переспросил Том, доставая свою визитку.
Питер снова кивнул, обнимая Ли за плечи.
– Я бы сказал, что это дело, за которое следует сражаться.
На обратном пути в Уэверли-Хаус Ли опять размышляла над тем, как неожиданно Питер заинтересовался эрозией почвы в Натчезе. Он явно не собирался перебираться сюда – его жизнь и работа оставались в Лос-Анджелесе. Она предположила, что он планирует это в будущем, потому что когда-нибудь унаследует Уэверли-Хаус.
Они вошли в кухню через черный ход, где их приветствовала Майра.
– Ли, тебе после обеда дважды звонил некий Оскар Крюгер из Сан-Франциско. Я надеюсь, что у тебя дома все в порядке, дорогая.
Ли побелела.
– Оскар! Он обещал не связываться со мной!
– Твой менеджер? – догадался Питер.
– Да.
– Мистер Крюгер оставил номер, – дипломатично заметила Майра. – Он в блокноте на столе. А еще он сказал, что должен срочно поговорить с тобой, дорогая.
Майра помолчала и заговорила вновь:
– Вам сделать чай?
– Нет, спасибо, Майра.
Питер улыбнулся тете, когда та обняла Ли за талию в знак поддержки.
– Мы только что пили кофе с Томом и Пегги Уилкерсонами, – начала Ли.
Майра кивнула и предпочла тактично удалиться. Ли подошла к окну и застыла, рассматривая задний двор.
– Я просто не верю, что Оскар сделал это. – Она сжала кулаки. – Питер, он обещал мне год. Безмятежный год.
Питер подошел к ней и положил руки па плечи.
– Он знал, что ты находишься в Натчезе?
Она покачала головой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21