Мэриан опустилась на мягкую траву, не заботясь о шикарном костюме для верховой езды.
– Как чудесно снова оказаться дома! Доминик бросился на землю рядом с ней. Роксана с довольным видом легла с другой стороны.
– Как на твой взгляд, Уорфилд изменился?
– Он стал еще лучше. – Она легла на спину, с наслаждением вытянулась. – Иногда, наверное, стоит уезжать, чтобы потом насладиться возвращением домой. Может быть, когда-нибудь мне захочется попутешествовать. Увидеть Рим, Вену, Афины. – Неожиданно она рассмеялась. – И может, быть, когда-нибудь я напишу книгу о том, как составлять букеты – такие, которые мало кто сможет понять и оценить.
– Возможно, ты откроешь новую моду. – Он вспомнил о том, что им надо обсудить еще одну тему. – А как ты относишься к детям? Обычно они появляются довольно скоро после свадьбы.
Она нахмурилась. Глаза ее потемнели. Расстроенный, Доминик вспомнил, что она уже много лет не общалась с деть-, ми, так что ей, наверное, нелегко представить себя в роли матери. Остается только надеяться, что у нее нет чувства ненависти к самому понятию семьи.
– Это моя вина. Нам следовало обсудить это раньше. Но, думаю, еще не поздно. Существуют способы предотвратить рождение ребенка, если ты, не хочешь его иметь.
Она села, скрестив ноги, с расстроенным выражением лица.
– Наверное, я предпочла бы немного подождать. Но меня беспокоит другое. Я… я… вспоминаю какой-то обрывок разговора о рождении ребенка. Какой-то спор. Никак не могу вспомнить, когда это было и кто говорил.
– Может, кто-нибудь из горничных, которую осуждали за то, что забеременела без мужа?
– Не-е-т. Это произошло давным-давно. Много лет назад. И там звучала такая злость…
Да, видимо, слишком много злости, если она до сих пор вспоминает тот эпизод с такой тревогой. Он взял ее руку.
– Это воспоминание отравляет тебе всякую мысль о ребенке?
Она пожала плечами:
– Да нет, это не имеет значения. Просто промелькнула мысль. – Она наклонила голову набок, задумалась. – Я никогда не думала о том, чтобы иметь детей… Наверное, это весело. Как щенки или котята.
– Только ты могла такое сказать.
Он воспрял духом. Может быть, Со временем ей так же захочется иметь детей, как и ему.
Он наклонился и поцеловал ее. Ее губы, сладкие как мед, прильнули к его рту. Она пощекотала его. Он засмеялся и стал искать чувствительные к щекотке места на ее теле. Вначале они раздевали друг друга как бы играя? но постепенно поцелуи и ласки становились все более страстными, и наконец они слились свободно и радостно. Никакие тени больше не омрачали их соединение. Она казалась языческой принцессой в своей великолепной наготе, на сочной траве, усыпанной маргаритками. Богиня, от одного вида которой он просто таял от страсти. Таял и растворялся.
Потом они лежали обнявшись под ласковыми лучами солнца, с трудом переводя дыхание. Доминик гладил ее волосы. Когда он заговорил, голос его звучал хрипло от едва. сдерживаемого волнения.
– Я люблю тебя, Мэриан. Люблю быть с тобой, люблю того человека, которым становлюсь рядом с тобой.
Она закрыла глаза, однако он успел заметить промелькнувшую в них тревогу, а может быть, неловкость… Неужели она никогда не сможет ответить на его чувство? Неужели для того, чтобы понять, что такое любовь, надо вырасти в нормальном человеческом обществе, пройти через все стадии ухаживания и брака?
Внезапно пришла другая мысль, обдавшая его ледяным холодом: Мэриан больше в нем не нуждается. Их брак дал ей необходимую защиту. Теперь она признанная хозяйка Уорфилда, который любит больше всего на свете.
Он прижал ее к себе, стараясь не думать о своем обещании оставить ее, как только она об этом попросит. Но ведь не сейчас же это случится. Она хорошо к нему относится. Она доверяет ему настолько, что разделила с ним Уорфилд. И Наниматься с ним любовью ей, несомненно, нравится.
Однако узы любви, привязанности и преданности, скрепляющие брак, ей неведомы, это вне пределов ее восприятия. Возможно ли, что наступит такой день, когда ей больше не захочется видеть его рядом? Возможно ли, что когда-нибудь она потеряет контроль над собой и прогонит его? После того как угаснет самая жаркая страсть, не захочет ли она попробовать того же с кем-нибудь другим? Не заведет ли себе любовника? Если такое случится, он сам уйдет, добровольно.
Он приказал себе остановиться. Мэриан – страстная любовница, и он ей, конечно же, небезразличен. Придется жить сегодняшним днем. Если у них появятся дети, связь между ними станет крепче. И даже если в каком-нибудь порыве ярости она его прогонит, то ведь потом всегда может позвать обратно.
Облако закрыло солнце. Доминик обвился вокруг нее, прикрыл со всех сторон. Они ведь не только любовники, но и друзья.
Он будет молить Бога, чтобы этого оказалось достаточно.
Глава 38
Отец с сестрой вернулись в Дорнлей! Проклятие. С вершины холма, верхом на лошади. Кайл хорошо видел дом и сразу заметил, как подъехал экипаж, из которого вышли Рексэм и Люсия. Он быстро развернул коня и поскакал в противоположном направлении. Он уже прожил несколько дней в полном покое и одиночестве, но, как оказалось, все еще не был готов с кем-то общаться.
Кайл долго размышлял, стоит ли ему первому сообщить им новость о том, что Доминик увел богатую невесту, предназначавшуюся для наследника Рексэма. Нет, пожалуй, все-таки не стоит. Ведь тогда ему придется выслушивать вопли разъяренного отца. Кроме того, воспоминания об этом все еще причиняют ему боль.
Ярость, охватившая Кайла в Лондоне, постепенно утихла, оставив после себя чувство изнеможения и пустоты. Рано или поздно ему придется что-то решать… что-то делать. Но черт его побери, если он знает, что именно!
Некоторое время ему удавалось избегать встреч с отцом и сестрой, благо места в Дорнлее было более чем достаточно. Однако на второй день вечером, вернувшись к себе после длительной прогулки по горам и холмам, он застал в своей комнате Люсию. Она сидела в его любимом кресле с книгой в руках. – Поздно бежать, я тебя увидела.
Первой мыслью было повернуться и уйти. Уж от сестры-то он всегда убежит. Однако… бегать, как белка, в своем собственном доме? Недостойно. Кайл вошел в комнату.
– Мне следовало запереть дверь перед уходом. Люсия закрыла книгу и отложила в сторону.
– Ты же не можешь прятаться от нас до бесконечности. Я по крайней мере на твоей стороне.
Он швырнул шляпу через всю комнату. Она попала точнехонько на угол спинки резного деревянного стула.
– Это что же, ты готова послать Доминика куда подальше?
– Нет, я и на его стороне тоже. Я готова поддержать вас обоих. Тебя я, конечно, знаю лучше, но Доминик мой брат, как и ты.
Кайл едва удержался от злобного выпада. Не стоит горячиться – он в ссоре с Домиником, а не с Люсией.
– Ты знаешь, что он сделал? Она кивнула.
– Сегодня от него пришли письма для меня и отца. Папе сообщили официальную версию о том, как все произошло. Мне Дом рассказал всю историю, потому что я ему помогла, и он считал, что я заслуживаю того, чтобы знать правду. – Она смотрела на брата, нахмурив брови. – Он написал, что ты явился сразу после венчания и что ты… очень расстроен этим неожиданным известием.
– Как выразительно!
Сжав зубы, Кайл подошел к висящему на стене шкафчику и взял графин с бренди. Он принес его сюда, наверх, в первый же вечер после приезда, чтобы всегда иметь под рукой этот эликсир забвения. Налив себе большую порцию, он уже собирался поставить графин обратно в шкафчик, когда услышал голос Люсии:
– А мне ты не предлагаешь выпить? Он обернулся:
– Ты еще слишком молода для бренди. Она иронически изогнула брови:
– Я совершеннолетняя и, кроме того, собираюсь замуж. Думаю, вполне могу позволить себе немного спиртного.
Он молча – плеснул ей бренди, совсем чуть-чуть, подал бокал. Растянулся в другом кресле, не таком удобном.
– Надеюсь, ты зашла не для долгой сестринской беседы. Я сейчас не в настроении.
– Да, это я уже поняла, – Она осторожно отхлебнула из бокала. – Ты знаешь о том, что мы с папой заезжали в Уорфилд, когда Доминик играл там твою роль?
Кайл весь напрягся.
– Боже правый! Значит, Рексэм уже давно знает об обмане?
Люсия покачала головой:
– Ты же знаешь, что он из тщеславия не хочет носить очки. Он так ничего и не понял. Доминик прекрасно тебя имитирует. Я-то, конечно, сразу заметила, что это не ты. Но потом Доминик мне все объяснил. Рассказал, почему он там оказался, и попросил не выдавать его. – Она поймала взгляд Кайла. – Я согласилась на это ради вас обоих.
Кайл невольно поморщился, представив себе, что должен был почувствовать Доминик, когда его родственники неожиданно нагрянули в Уорфилд. Наверное, в первый момент ему захотелось бежать без оглядки.
В первый раз Кайл задал себе вопрос о том, что же произошло в его отсутствие. Наверное, все пошло не так, как они задумали. Пытаясь подавить любопытство, он снова опустился в кресло.
– Ну, хорошо, говори, что собиралась сказать. Ты ведь не уйдешь, пока все не выскажешь.
– Совершенно верно. Ты должен знать всю эту историю. Кайл разглядывал свой бокал, восхищаясь тем, как свет от свечи преломляется в золотистой жидкости.
– Доминик не просил меня успокоить? Он ведь наверняка знал, что из этого ничего не получится.
– Поэтому он об этом и не просил. Это мое собственное решение. Я не могу смириться с мыслью о том, что мои братья разошлись на всю оставшуюся жизнь.
– Придется тебе привыкать к этой мысли. Если повезет, я его никогда больше не увижу. То, что он сделал… непростительно.
Она громко фыркнула:
– Почему же? Ты что, так сильно любил Мэриан? Если бы ты ее любил, ни за что не предложил бы брату поухаживать за ней.
Он напрягся.
– У меня были для этого причины.
Голос Люсии смягчился:
– Я в этом не сомневаюсь. Но твои поступки никак не говорят о том, что ты любил свою невесту. Ты ведь встречался с ней всего один раз, не так ли? Вряд ли ты даже хорошо запомнил, как она выглядит, не говоря уж о том, чтобы ее полюбить.
– Ты думаешь только о любви. Не все вступают в брак по любви, как ты. Леди Мэриан ненормальная, в нее нельзя влюбиться. Цель этого брака – защитить ее от охотников за наследством. – Он почувствовал, как в душе снова поднимается гнев. – И по моей собственной вине этим самым охотником за наследством, соблазнившим ее, оказался мой брат.
В этот момент он понял, что гнев его отчасти вызван сознанием собственной вины. Он нарушил свои обязательства, и в результате пострадала невинная беззащитная слабоумная девушка.
– Ты увидел в леди Мэриан лишь несчастное создание, нуждающееся в защите. Доминик же рассмотрел в ней прекрасную женщину, достойную любви.
– Это он так говорит? – Кайл проглотил остаток бренди. Снова потянулся за графином. – Никогда не знал за ним таланта так убедительно лгать.
– Кайл, я видела Мэриан. Мне она показалась просто очаровательной. По словам ее опекунш, с приездом Доминика в Уорфилд она стала вести себя намного лучше. Как я понимаю, сейчас она почти нормальная женщина, и это заслуга Доминика. Ты мог бы сделать для нее то же самое?
Кайл застыл, не успев налить бренди. У него сохранились лишь очень смутные воспоминания о том, что произошло в доме Кимбаллов. Он тогда едва обращал внимание на леди Мэриан. Он вообще никогда не воспринимал ее как реальную женщину, тем более в тот день, когда его снедала всепоглощающая ярость. Он видел только брата. Сейчас он внезапно вспомнил, что она тогда заговорила… И сказала весьма определенно, что ей нужен Доминик, а не он.
Ну конечно, что еще она могла сказать?! Доминик соблазнил ее и настроил против своего старшего брата. Однако она говорила, и вполне разумно. Все считали, что она на это не способна. Значит, Мэриан действительно очень изменилась за то короткое время, что Доминик пробыл в Уорфилде.
Бренди пролилось ему на руку. Он поймал себя на том, что забыл о графине. Кровь бросилась ему в голову. Он сделал большой глоток. – Если это брак по большой любви, почему Доминик потащил ее к алтарю в такой спешке? Это просто неприлично. Он мог бы дождаться моего возвращения и убедить меня в том, что любит эту девушку. Возможно, я бы это понял.
– У него не было выбора. Дядя упрятал Мэриан в сумасшедший дом. Доминик решил сделать все. чтобы такое никогда больше не могло повториться.
– В сумасшедший дом?! С какой стати Эмуорт это сделал? Он ведь сказал мне, что хочет выдать Мэриан замуж с одной целью – чтобы избежать такой участи.
– Это сделал другой дядя, лорд Грэм. – Люсия провела рукой по волосам. – Я лучше начну с самого начала.
Она вкратце рассказала о болезни Эмуорта, побудившей Грэма вернуться в Англию раньше намеченного срока, и о последовавших затем неприятных событиях, о том, как Доминику пришлось вызволять Мэриан из сумасшедшего дома и поспешно организовывать бракосочетание, чтобы иметь возможность официально защищать ее. Кайл слушал, нахмурив брови, не зная, можно ли этому верить, или Доминик просто сыграл на желании сестры думать о нем хорошо.
– Доминик сумел разрешить эту проблему без громкого скандала. Официальная версия, которую он изложил в письме к папе, заключается в том, что тебе показалось, будто они с Мэриан лучше подходят друг другу, и ты из чистого великодушия послал его в Уорфилд вместо себя.
– Да, ничего не скажешь, врать он умеет, – хохотнул Кайл.
– А ты предпочел бы, чтобы все узнали правду – что тебе оказалось недосуг поухаживать за собственной невестой? Тебе что, на самом деле так уж нужна Мэриан, или ты просто не можешь пережить, что брат отнял у тебя игрушку?
Он смотрел на бренди в бокале. Возможно, в обвинениях сестры и есть доля правды.
– Дело не в соперничестве между нами. Я ему доверился, а он меня предал. Люсия вздохнула:
– Отчасти я тебя понимаю. С другой стороны, я понимаю и Доминика. Неожиданно возникшие обстоятельства вынудили его действовать именно так. Он осознавал, что причинит тебе боль, но выбора у него не было. Доминик знал, что должен защитить любимую женщину. – Она наклонила голову. – Ты когда-нибудь любил, Кайл?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48