Он показался бы неприметным, если бы не холодный, оценивающий взгляд его темных глаз.
Кеннет не стал тратить время на обычные любезности.
– Мы с вами встречались, лорд Боуден, или вы друг моего отца?
– Я имел честь быть знакомым с вашим отцом, хотя мы и не были друзьями. – Не ожидая приглашения, Боуден сел на прежнее место. – Я пришел к вам с одним предложением.
Выражение лица Кеннета стало жестким.
– Если вы кредитор, то мне придется вас огорчить. Имение полностью разорено.
– Это мне известно. Ваше финансовое положение ни для кого не секрет. – Боуден обвел взглядом убогую комнату. – Именно по этой причине мне удалось купить ваши закладные со значительной скидкой. Их действительная цена пятьдесят тысяч фунтов, и они все просрочены.
Боуден достал из внутреннего кармана сюртука пачку бумаг и положил их на стол. Кеннет просмотрел документы. Все они были подлинными, включая и неразборчивую подпись отца. Конец наступил быстрее, чем он ожидал.
– Вы совершили невыгодную сделку, Боуден.
Стараясь подавить горечь, Кеннет выдвинул ящик стола и вынул оттуда увесистую связку ключей от Саттертона. Они свисали с кованого железного кольца.
– Я полагаю, вы горите желанием осмотреть свои новые владения. Вам придется нанять новых слуг. Из старых никого не осталось. Мы с сестрой покинем имение завтра, но если потребуется, можем уехать и сегодня вечером. – Кеннет швырнул Боудену связку ключей.
От неожиданности Боуден замешкался, и ключи, ударившись о ручку кресла, со звоном упали на пол. Гость посмотрел сначала на ключи, затем перевел взгляд на Кеннета.
– Я приехал сюда не выселять вас, – сказал он. – У меня к вам деловое предложение.
Стараясь сохранить невозмутимый вид, Кеннет спросил:
– Вы хотите продлить закладные? Пройдут годы, прежде чем мне удастся выплатить хотя бы проценты.
– Я здесь не для того, чтобы обсуждать новые условия сделки, – ответил Боуден холодным тоном. – Если вы окажете мне услугу, я заплачу долги и верну вам закладные.
Ошеломленный Кеннет пристально посмотрел на гостя. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.
– А что вы потребуете взамен? – спросил он. – Мою бессмертную душу?
– Я не Мефистофель, и мне нет дела до вашей души, – ответил Боуден, улыбнувшись одними губами. – Вы можете вернуть себе Саттертон, но для этого вам придется уничтожить одного человека.
Нет, это на самом деле было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Очевидно, Боуден просто сумасшедший. Плотно сжав губы, Кеннет бросил документы обратно на стол.
– Мне очень жаль, но я солдат, а не наемный убийца. Если вам надо кого-то убить, то вы обратились не по адресу.
Боуден с преувеличенным удивлением поднял брови.
– Если бы в мои планы входило убийство, то я легко бы нашел любого подлеца и он оказал бы мне эту услугу всего за несколько шиллингов. Мои планы куда сложнее. Человек, имеющий незапятнанную репутацию в глазах общества, совершил тягчайшее преступление. Я хочу его разоблачить, засадить в тюрьму и уничтожить. – Лицо Боудена задергалось. – Я хочу увидеть, как респектабельность спадет с него, и тогда всем станет ясно, что он обыкновенная свинья. Я считаю вас самым подходящим человеком для такого ответственного дела.
Где-то в глубине сознания Кеннет понимал, что должен отказаться, если у него есть хоть капля здравого смысла, и немедленно выставить незваного гостя. Но с другой стороны, от него зависит будущее Саттертона. Ради этого будущего и будущего его сестры он обязан до конца выслушать незнакомца.
– Но почему я? – спросил Кеннет. – Ведь мы с вами даже ни разу не встречались.
– Я услышал о вас от вашего отца. Я был заинтригован и навел о вас справки. Неслыханно, чтобы молодой человек благородного происхождения, прикинувшись простолюдином, ушел на войну простым солдатом. Вы не только остались живы, но и своим безупречным поведением и отвагой заслужили звание офицера. – Глаза Боудена сузились. – На свете много храбрых людей, но вас отличают две черты.
– Первая – безумие, иначе я не стал бы слушать вас, – сухо заметил Кеннет. – Какова же вторая?
Оставив без ответа замечание, Боуден продолжал:
– В Испании вы служили в разведке, а это значит, что вы безжалостны, находчивы и любыми путями умеете добывать нужные сведения. Помнится, вас прозвали слугой демона.
Кеннет усмехнулся:
– Это прозвище я получил после того, как изловил банду французских дезертиров, терроризировавших испанских крестьян. На моем месте так поступил бы каждый офицер.
– Возможно. Но операция была проведена с блеском. – Боуден хитро прищурился. – После трех лет службы в разведке вас взяли в плен французы и продержали у себя несколько дней. Когда вам удалось бежать, вы опять вернулись к себе в полк. До сих пор никто не может понять почему.
Кеннет вспомнил Марию и подумал, что скорее он увидит Боудена в аду, чем скажет, почему ушел из разведки.
– Если вам нужен шпион, то почему бы вам не нанять одного из профессиональных сыщиков? Он лучше меня справится с этой задачей.
– Я уже имел дело с одним из них, но все безрезультатно. Мне нужен человек, который смог бы проникнуть в дом негодяя и начать расследование изнутри. Именно вы сможете это сделать. – Боуден изучал суровое, словно вытесанное из камня лицо Кеннета и его широкоплечую, мускулистую фигуру. – Может быть, вы станете спорить, но я узнал от самых авторитетных лиц, что вы талантливый художник.
– Я не художник, – заявил Кеннет, – просто у меня есть некоторые навыки в рисовании.
– Пусть будет так. Но во всяком случае, мне рассказывали, что вы, воспользовавшись своим пребыванием на континенте, в свободное от воинских обязанностей время изучали искусство и архитектуру. Вы побывали в музеях Испании, Франции, Голландии, Бельгии и Люксембурга и видели шедевры мирового искусства, которые многим из англичан никогда не суждено увидеть. Все эти знания помогут вам проникнуть в дом негодяя.
Дело принимало неожиданный оборот.
– Вам нужен храбрый, безжалостный шпион, к тому же разбирающийся в искусстве, – сказал Кеннет, – и, чтобы заполучить такового, вы готовы бросить к его ногам целое состояние. Почему?
– Преступник, которого я хочу разоблачить, – живописец. Человек, далекий от искусства, никогда не проникнет к нему в душу. Теперь вы понимаете, почему я выбрал именно вас?
– Живописец? – осторожно переспросил Кеннет. – Кого же вы наметили себе в жертву?
Боуден явно колебался.
– Прежде чем я назову вам его имя, вы должны дать мне слово, что сохраните наш разговор в строжайшей тайне даже в случае вашего отказа.
– Даю вам слово.
– Этот человек – Энтони Ситон.
– Сэр Энтони Ситон! – Кеннет не мог справится с удивлением. – Черт подери, вы, наверное, шутите?
– Мне не до шуток, – оборвал его Боуден. – Теперь вы и сами видите, что задача не из легких. Никто не хочет верить, что он настоящий преступник.
Кеннет недоверчиво покачал головой. Известный в основном своими портретами, сэр Энтони писал и большие исторические полотна. Кеннет видел некоторые из них, и они поразили его в самое сердце.
– Он один из самых маститых живописцев Британии, – заметил Кеннет.
– Да, это так. – Боуден разгладил морщинку на своих безукоризненно сшитых панталонах из оленьей кожи. – К тому же он мой младший брат.

Глава 2
Придя в себя от еще более потрясающего заявления, молодой человек произнес:
– Я не хочу быть втянутым в семейную вражду.
– Даже несмотря на то что вы разоблачите убийцу, а взамен получите ваше состояние? – спокойно спросил Боуден. – Это не просто семейная вражда. Это акт возмездия.
Внезапно у Кеннета возникло сильное желание выпить, и он направился к бару, который был гордостью его отца. Разлив по стаканам бренди, он протянул один гостю и снова сел на свое место у камина.
– Вам придется рассказать мне всю историю, прежде чем я решу, принимать ли мне ваше безумное предложение.
– Полагаю, я должен это сделать, – с неохотой согласился Боуден. Он посмотрел бренди на свет, но пить не стал. – Двадцать восемь лет назад я обручился с молодой леди по имени Элен Косгроув. Ярко-рыжие волосы придавали ее красоте еще большее совершенство. Уже состоялось церковное оглашение, и через неделю должна была состояться свадьба… но неожиданно она сбежала с моим братом Энтони.
Кеннет затаил дыхание: теперь понятно, почему между братьями возникла непримиримая вражда.
– И вы ждали двадцать восемь лет, чтобы отомстить?
Глаза Боудена вспыхнули гневом.
– Неужели вы считаете меня таким мелочным? Разумеется, я пришел в ярость и разорвал с ними все связи. Но как ни был велик мой гнев, я нашел в себе силы понять мою бывшую невесту. Элен была увлекающейся молодой особой, а Энтони – блестящим молодым человеком и окутанным романтикой художником. Общество не осудило их, так как все считали, что видят перед собой образец величайшей любви.
Боуден надолго замолчал.
– Вы говорили об убийстве, – напомнил Кеннет, нарушив наконец это затянувшееся молчание.
Боуден вздрогнул и, сделав над собой усилие, продолжил:
– Прошлым летом Элен скончалась в своем поместье, расположенном в Озерном краю. Считалось, что произошел несчастный случай, но я так не думаю. У Энтони всегда были любовные связи, и о них много болтали. Незадолго до ее смерти стали поговаривать, что Энтони давно охладел к законной супруге и хотел бы жениться на своей новой любовнице. Он всегда был негодяем, ставящим превыше всего собственные удовольствия. – Боуден придвинулся поближе к Кеннету, и глаза его засверкали недобрым огнем. – Я считаю, что либо он собственноручно убил жену, либо своими действиями шаг за шагом подтолкнул ее к самоубийству. Так или иначе он стал причиной ее смерти.
Боуден приравнивал вынужденное самоубийство, что являлось всего лишь моральной стороной дела, к убийству. Вряд ли суд разделит его мнение.
– Почему вы предполагаете самое худшее, а не считаете, что это был действительно несчастный случай? – резко спросил Кеннет.
– В один прекрасный погожий день женщина, к тому же здоровая, совершая прогулку по окрестностям своего имения, где она знает каждую тропинку, неожиданно падает с обрыва. Сыщик, которого я нанял для расследования этого дела, обнаружил следы борьбы на месте падения. Но мой брат вне подозрений, и никому не пришло в голову обвинить его.
Дело было весьма загадочным. Возможно, Боуден и не в себе, но в таком случае он очень хорошо владеет собой.
– История смерти Элен в вашем изложении наводит меня на мысль, что самые лучшие сыщики мира никогда бы не смогли докопаться до истинной причины ее смерти, – сказал Кеннет.
– Понимаю, – ответил Боуден, – но я не успокоюсь, пока не будет проведено тщательное расследование и не установлена истинная причина ее смерти. Я выбрал вас, потому что больше никто не сможет справиться с этой задачей. Если вы дадите мне слово офицера и джентльмена во что бы то ни стало установить причину смерти Элен, я уничтожу ваши закладные, как только дело будет закончено. В случае предоставления вами неоспоримых доказательств вины Энтони я выплачиваю вам дополнительно пять тысяч фунтов, и вы сможете приступить к восстановлению имения.
Предложение было невероятно заманчивым. Чудеса, да и только. Поставив на стол пустой стакан, Кеннет поднялся с кресла и в раздумье принялся мерить шагами библиотеку, не зная, какое решение ему лучше принять. Предложение Боудена было сумасбродным и явно вступало в противоречие с законом. Если у Кеннета есть хоть капля здравого смысла, то лучше всего указать Боудену на дверь. Но когда он руководствовался здравым смыслом?
Если же он принимает это невероятное предложение, то Саттертон спасен. Его Бет сможет вести спокойную и беззаботную жизнь, как и подобает молодой обеспеченной девушке. Она станет посещать светские салоны и, имея хорошее приданое, выйдет замуж. Имение вновь станет доходным, вернутся работники и прислуга.
Что же касается его самого…
Кеннет подошел к камину и погладил деревянную, украшенную инкрустацией поверхность. Эта привычка осталась у него с детства, когда он гладил вырезанные из дуба фигурки и сочинял про них разные истории.
Саттертон вернет смысл его жизни. В грязных казармах и изнуряющей испанской жаре, холодными зимними ночами, перед каждым новым сражением – всегда он мечтал, каким сделает свой дом, когда унаследует его. Он вынашивал грандиозные планы о восстановлении обветшалого здания с сохранением, однако, всех примет стиля эпохи Тюдоров. Если он примет предложение Боудена, то со временем сможет осуществить свои мечты.
Кому от этого будет хуже? Если сэр Энтони виновен, то он понесет заслуженное наказание, несмотря на свои заслуги перед Англией. Если же он невиновен, то правда облегчит душевные муки лорда Боудена. Если же вообще ничего не удастся доказать, ему, Кеннету, все равно достанется Саттертон.
Внезапно Кеннет вспомнил, что только час назад он был готов продать дьяволу душу, лишь бы спасти имение, и у него от такого сравнения заломило в затылке. «Но ведь Боуден не дьявол, – тут же успокоил себя молодой человек, – а обычный человек, джентльмен, желающий выяснить все до конца».
Кеннет посмотрел на своего гостя.
– Мы должны составить контракт, где наши договоренности будут расписаны по пунктам.
В глазах Боудена вспыхнуло торжество.
– Разумеется. Несите перо и бумагу, и мы немедленно приступим к делу.
Полчаса взаимных обсуждений – и контракт был готов. Каждый джентльмен имел свою копию. Контракт составлялся не для публичного обозрения, а для того, чтобы исключить все недомолвки и неточности.
Итак, контракт был подписан, и Кеннет предложил тост:
– За успех нашего совместного дела!
Боуден поднял стакан:
– За успех!
Одним глотком он втянул в себя содержимое стакана и выплюнул бренди в камин. Пламя вспыхнуло ярче, подняв столб синих искр.
– Пусть мой брат сгорит в аду за совершенное им преступление, – выдавил Боуден прерывающимся голосом.
Его слова свинцовой тучей повисли в воздухе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50