Вероятно, ему нужно было рассказать о недавних угрозах Лавинии. Он бы так и поступил, если бы не боялся, что это еще больше испугает Кэссиди. Он был женат совсем недавно и чувствовал себя в роли мужа очень неуверенно.
Рейли пошел на конюшню, оседлал лошадь и поскакал в деревню. С тех пор как беременной Кэссиди стало трудно выходить из замка, Рейли взял на себя заботы о местном фарфоровом промысле. Посуда из Равенуорта пользовалась большим спросом, и деревня стала процветать.
Он пришпорил лошадь и направил ее по пожухлой траве прямо через луг. Сознание того, что Кэссиди становится в его жизни самым главным, продолжало крепнуть в Рейли день ото дня. Благодаря жене он стал смотреть на мир совершенно иными глазами. И, что самое важное, благодаря ей он получил то, чего ему всегда недоставало — тепло семейного очага.
Но его угнетало, что какая-то умалишенная желает ее смерти и, чтобы добиться своего, не остановится ни перед чем.
С некоторых пор Лавиния успела примелькаться в Равенуорте, и на нее смотрели как на свою. Она носила в замок сыр, который делал фермер, а оттуда сыр отвозили в Лондон.
Ее тошнило от бесконечных разговоров о щедрости и доброте молодой герцогини, благодаря которой деревня стала процветать. Она скрипела зубами от злости, когда слышала, как крестьянки судачат о предстоящих родах. Но больше всего Лавикию бесили любые упоминания о Рейли.
Она долго и тщательно вынашивала планы, как побольнее навредить ему. Наконец, у нее созрел окончательный замысел. Она хотела поразить его в самое сердце. Уничтожив его жену и еще не родившегося ребенка, она уничтожит и его.
Но нужно было спешить. Лавиния должна осуществить задуманное до того, как Кэссиди родит. Рейли очень беспокоился за жену, и Лавиния это хорошо понимала. Как легко ей удалось обвести вокруг пальца людей, которых он поставил охранять замок, и зарезать его любимую племенную лошадь и еще не родившегося жеребенка! Совершив это злодейство, Лавинии удалось безнаказанно улизнуть из замка. Никто даже ничего не заподозрил.
Вдруг Лавиния увидела в конце улицы знакомую фигуру пасынка. Она отвернулась и сделала вид, что рассматривает витрину магазинчика. Рейли Винтер проскакал мимо, даже не взглянув в ее сторону.
Адская усмешка тронула ее губы. Она терпеливо дожидалась, когда наступит желанный час. Наконец, ей удалось убедить Томаса Крига, чтобы тот взял ее с собой, когда в очередной раз повезет сливки и масло в Равенуортский замок.
Телега, запряженная мулами, въехала в ворота замка. Сторож приветливо помахал рукой Томасу Кригу, не обратив никакого внимания на приехавшую вместе с ним сгорбленную старуху в крестьянском платье, которая привезла сыр.
Скрипучая телега застучала колесами по мощеному двору и подкатила к дверям кухни.
Телега остановилась, и Лавиния удовлетворенно усмехнулась. Главный повар открыл дверь и жестом пригласил ее зайти.
— Нечего тут рассиживаться, уважаемая, — сказал он. — Несите свой сыр. Он мне как раз понадобился!
Опустив голову, Лавиния поднялась по ступенькам и вошла в кухню. Ее глаза победно засверкали. Наконец-то ей удалось проникнуть в замок!
Кэссиди сидела за столом, рассеянно помешивая ложкой в тарелке.
— Неужели тебе в тягость обедать со мной, Кэссиди? — расстроенно спросил Рейли.
— Вовсе нет, Рейли. Просто я не голодна, — ответила она, поднимая глаза. — Не о чем беспокоиться. Я немного устала и чувствую себя разбитой.
Ему показалось, что она бледна, однако доктор уверял, что Кэссиди вполне здорова. Он уже давно не видел, чтобы она улыбалась. Большую часть времени Кэссиди проводила у себя в комнате или в детской с Арриан.
— Кэссиди, ты так добра к нашим слугам и деревенским жителям. Почему ты не можешь уделить немного внимания и мне? — вздохнул Рейли.
Она не знала, что ему ответить. Он, конечно, чувствовал, что жена все еще сердится на него.
— Разве я когда-нибудь сделала тебе что-то плохое, Рейли? — пробормотала она.
— Нет, — покачал головой он. — Но я не это имел в виду.
— Чего же ты хочешь от меня? — поинтересовалась Кэссиди.
Рейли резко отодвинул свою тарелку и пристально взглянул на жену.
— Я хочу, — наконец сказал он, — чтобы ты родила здорового ребенка. И ничего больше!
— Я приложу для этого все усилия, ваша светлость, — произнесла она, зло прищурившись.
— Не представляю, как с тобой быть, Кэссиди, — признался Рейли. — Может быть, когда ты родишь, мы сможем…
Она порывисто встала и, не дав ему закончить, сказала:
— Когда родится ребенок, я вправе считать, что выполнила свою часть нашего договора и могу быть свободна!
Представив себе, что при этом она должна будет покинуть ребенка, Кэссиди почувствовала, как у нее сжалось сердце.
Ей хотелось расплакаться, но, конечно, она не доставит Рейли такого удовольствия.
— Кэссиди!.. — начал Рейли.
Но она поспешно вышла из комнаты.
Кэссиди прогуливалась по саду. На клумбах уже начали распускаться алые тюльпаны, но она была слишком подавлена своими мыслями, чтобы замечать их красоту. С какой стати ей переживать о том, что Рейли ее не любит, рассуждала она. Ее больше волновало, сможет ли она оставить ребенка и уехать в Лондон. Кэссиди была готова разрыдаться, когда думала, что ей придется уехать из Равенуортского замка и она лишится возможности быть рядом с Рейли.
Тяжко вздыхая, она пошла обратно в дом и, держась за перила, стала медленно подниматься в свою спальню. С утра у нее побаливала спина, а теперь болел и живот. Она решила прилечь, надеясь, что боль скоро утихнет.
Поднявшись на второй этаж, Кэссиди почувствовала себя лучше и остановилась, чтобы перевести дыхание.
— Ваша светлость, — сказала появившаяся откуда ни возьмись служанка, — герцог просил, чтобы вы прошли в башню. Он хочет вам что-то показать.
Кэссиди обернулась и взглянула на женщину.
— Я вас раньше не видела, — сказала она. — Вы, наверное, новенькая?
— Меня зовут Бетти Дэниэлз, ваша светлость. Я помогаю на кухне. Повар велел мне отнести в башню завтрак для рабочих. Его светлость был там и велел, чтобы я позвала вас…
— Я не знала, что сегодня в башне ведутся работы, — задумчиво проговорила Кэссиди. От одной мысли, что придется карабкаться по крутой лестнице, ей стало не по себе. — Благодарю вас, Бетти, — кивнула она. — Я сама дойду туда.
— Если вы не возражаете, ваша светлость, я провожу вас, как приказал герцог. Он говорит, что вас нельзя оставлять одну.
— Будь по-вашему, — со вздохом согласилась Кэссиди. — Я неважно себя чувствую и, если вы не возражаете, возьму вас под руку.
Лавиния едва сдерживала свою радость. Как легко эта глупая девчонка попалась в ее ловушку!
— Да, ваша светлость, — сказала она, улыбаясь. — Обопритесь на меня, — ее голос дрожал от нетерпения. — Сейчас я вам помогу!
Кэссиди еще ни разу не была в башне. Рейли никому не разрешал туда подниматься, пока не будут закончены ремонтные работы. Это было слишком опасно.
Поднявшись на третий этаж, Кэссиди снова остановилась и перевела дыхание.
— Наверное, мне не следовало бы сегодня идти туда… — пробормотала она.
— Еще немножко, ваша светлость, — подбодрила ее Лавиния.
Они подошли к винтовой лестнице, которая была такой узкой, что по ней мог подниматься только один человек.
— Идите вперед, ваша светлость, — сказала Лавиния. — Я пойду сзади.
Преодолев десяток ступеней, Кэссиди подумала о том, что сделала большую ошибку, решив подняться в башню. Новый приступ боли был так силен, что ей показалось, будто ее распиливают пополам. Чтобы перевести дыхание, Кэссиди остановилась и прислонилась спиной к стене. Боль все усиливалась, и она в отчаянии ухватилась за перила. Потом ей стало немного полегче, и она отерла со лба холодную испарину.
— Осталось всего несколько ступенек, ваша светлость, — сказала Лавиния, и Кэссиди медленно двинулась дальше.
Наконец они оказались наверху.
Ступив на широкие строительные леса, Кэссиди увидела, что вся верхняя часть башни разобрана и старые камни заменяются новыми. Крыши не было, и над ними виднелось открытое небо.
Страх заставил Кэссиди прижаться к стене.
— Я и не думала, что это так высоко, — прошептала она. — У меня кружится голова…
Оглянувшись вокруг, Кэссиди не обнаружила ни Рейли, ни рабочих. Она и служанка Бетти были здесь совершенно одни.
— Где же мой муж? — удивилась она.
— Он скоро придет, — ответила Лавиния и подошла к самому краю лесов. — Посмотрите, ваша светлость, отсюда открывается великолепный вид! — сказала она. — Вы увидите все поместье!
Кэссиди отрицательно покачала головой.
— Нет уж, спасибо, — проговорила она. — Лучше я подожду мужа… Поищите его, пожалуйста, и передайте, чтобы он немедленно пришел сюда. Я плохо себя чувствую…
Лавиния взглянула на побледневшее лицо Кэссиди.
— Из-за ребенка? — спросила она.
— Кажется, да. Прошу вас, поторопитесь! Лавиния взяла Кэссиди за руку и потащила вперед.
— Я только хочу, чтобы вы сели. Все будет хорошо! Положитесь на меня.
— Нет! — воскликнула Кэссиди, пытаясь вырвать руку, но женщина держала ее очень крепко. — Куда вы меня тащите? Я останусь здесь и подожду мужа.
Глаза Лавинии безумно заблестели.
— Боюсь, это напрасно, дорогая! Видите ли, Рейли не придет! Никто не придет вам на помощь!
Увидев, что служанка тащит ее к самому краю лесов, Кэссиди задрожала.
— Что вы делаете? — испуганно вскрикнула она. Лавиния расхохоталась, и этот безумный смех гулко прокатился по всему помещению башни.
— Разве вы меня не узнали, ваша светлость? Поройтесь в памяти! Неужели вы не понимаете, зачем я вас сюда привела?
Кэссиди задохнулась от ужаса. Должно быть, перед ней была мачеха Рейли — та самая женщина, которая заточила ее в Ньюгейт!
— Наверное, вы — Лавиния Винтер… Но зачем вам все это?
— Я ждала этого случая очень долго. Я тщательно готовилась к нему. Бедняжка Рейли даже не увидит, как вы умрете.
— Нет, прошу вас! Вспомните о моем ребенке! — закричала Кэссиди, невольно прикрыв рукой живот.
Боль снова пронзила ее, и она поняла, что начались схватки.
— Миссис Винтер, прошу вас, подумайте о моем ребенке! — взмолилась она. — Неужели вы хотите убить невинное дитя?
— Вот именно это я и собираюсь сделать, — сказала Лавиния. — Рейли не получит наследника, который займет место, по праву принадлежащее моему сыну!
Тут Лавиния схватила Кэссиди за руки и с нечеловеческой силой потащила прямо к краю бездны.
Кэссиди упиралась, дергалась, пытаясь вырваться, но все было напрасно. Лавиния подтащила ее к самому краю лесов.
Спасения не было.
— Вы уже раскаялись, что забрались к Рейли в постель? — приговаривала Лавиния. — Рейли всегда такой самоуверенный и такой высокомерный! Женщины его обожают, а он грубо их бросает! Я бы согласилась отдать ему свою любовь, но он даже не смотрел на меня!
От ее безумного смеха у Кэссиди по спине побежали мурашки. Лавиния с силой дернула ее вперед, и она оказалась у парапета. Кэссиди закрыла глаза, боясь взглянуть вниз.
— Моей самой заветной мечтой было посмотреть на мучения Рейли, когда он увидит, что все, что он так любил, разбилось вдребезги о булыжную мостовую!
Кэссиди потеряла равновесие, но потом крепко ухватилась за тонкую веревку.
— Я хочу, чтобы ты знала: против тебя я ничего не имею, — продолжала Лавиния, с улыбкой наблюдая за страданиями Кэссиди. — К несчастью, ты оказалась на моем пути и, увы, должна умереть.
Кэссиди подняла глаза и посмотрела на женщину, которая причинила ей столько несчастий.
— Вы сумасшедшая, — прошептала она.
— Вполне возможно. Но для тебя это уже не имеет значения, — сказала Лавиния, вплотную придвинувшись к Кэссиди. — Все произойдет очень быстро. Ты даже не почувствуешь боли!
Глава 35
Томас Криг разгрузил свою телегу и, раздраженный, принялся разыскивать Бетти Дэниэлз.
— Вы не видели женщину, которая приехала со мной? — спросил он кухарку. — Не много мне было от нее помощи!
Кухарка равнодушно пожала плечами и проворчала:
— Чего вы от меня хотите? Чтобы я делала за вас вашу работу? Найдите ее и сразу уезжайте. Герцог не хочет, чтобы в эти дни в замке находились посторонние.
— Я видел, у ворот поставили сторожа, — сказал Криг. — Что-то случилось?
— Я и сама точно не знаю. Только самые доверенные слуги знают, в чем дело, но нам не докладывают. Говорят, какая-то женщина угрожала герцогине. Нас предупредили, чтобы здесь не околачивались незнакомые… — вдруг кухарка побледнела. — Так вы говорите, у вас пропала служанка? — пробормотала она.
— Моя помощница совсем не та, кого вы ищете, — заверил Криг. — Она работает у меня уже две недели.
— Это вовсе не говорит о том, что вы ее хорошо знаете, — заявила кухарка, вытирая руки о передник. — Найдите ее поскорее!
— Говорю вам, эта женщина никому не сделает вреда. Она даже присматривает за моими ребятишками…
Кухарка подтолкнула Томаса Крига к двери.
— Вы поищете ее во дворе, а я скажу, чтобы поискали в доме.
Не успела кухарка позвать на помощь слуг, как в дом вбежал Томас Криг и взволнованно воскликнул:
— Срочно позовите герцога! Пусть поторопится в башню!
Лавиния вытащила Кэссиди из башни на строительные леса, и та почувствовала, как леса вибрируют у нее под ногами. Боясь взглянуть вниз во двор, она смотрела прямо перед собой. От смеха Лавинии кровь стыла в жилах.
— Кажется, меня уже обнаружили, — сказала Лавиния. — Скоро сюда явится твой муженек и попытается тебя спасти. — она потрогала рукой веревки, на которых держались строительные леса. — Я дождусь, когда он придет, а потом, на его глазах, перережу эти веревки.
— Прошу вас, не делайте этого! — взмолилась Кэссиди. — У вас у самой сын, и вы должны понять, как я люблю своего будущего ребенка!
Лавиния извлекла из складок платья нож и перерезала две из семи веревок, на которых держались леса. Доски опасно накренились, и, чтобы не упасть, Кэссиди крепче вцепилась в канат.
— Как мало вас связывает с этим миром, не правда ли, ваша светлость? — усмехнулась Лавиния. — Когда я перережу остальные веревки, вы разобьетесь насмерть!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41