Забудь об этом. – Люк ласково провел ладонью по родимому пятну. – Оно похоже на полумесяц, – добавил он. – Украшает тебя.
Люк покрыл Мерри поцелуями, затем обвил рукой ее талию и рывком подтянул к краю постели.
– Я твой должник, – сказал он, опустился на колени и раздвинул ей ноги.
– Не открывай глаза, – попросил Люк, – лежи тихо, не двигайся.
Она догадалась, что он собирается сделать с ней то же самое, что она сделала с ним, когда он был без сознания. Люк наклонился и достал что-то из-под кровати. Мерри приоткрыла глаза.
– Не подглядывай, – строго произнес Люк.
Она снова закрыла глаза и в этот момент ощутила между ног что-то вязкое и влажное. Мерри догадалась, что это мазь со сладковатым запахом розмарина. Помоги ей Боже, он и впрямь намерен осуществить задуманное.
От его прикосновений к ее самым потаенным местам Мерри чувствовала приближение кульминации, но Люк вдруг остановился, заставляя ее стонать от разочарования.
– Потерпи, дриада. – Его голос дрожал от желания. – Сейчас получишь свой приз.
Лаская пальцами ее лоно, Люк привел Мерри к вершине наслаждения.
Едва она пришла в себя, как Люк спустил шоссы и вошел в нее. Он двигался в таком бешеном ритме, что у Мерри дух захватывало.
Люк снова довел ее до экстаза и излил в нее семя, не сказав ни одного ласкового слова.
Мерри почувствовала себя уязвленной. Больше всего ей сейчас хотелось уединиться. Люк уронил лицо ей на грудь.
– Прости меня, – прошептал он, целуя ее.
Мерри пришла в замешательство. В Айверсли он вел себя совсем по-другому. Бедный Люк, подумала Мерри. Слишком многое он принес в жертву, чтобы жениться на ней.
– За что? – Она взъерошила его волосы.
Он вскинул голову.
– Ты себя плохо чувствуешь, – пояснил он. – Я не должен был тебя трогать.
– Мне уже лучше, – успокоила его Мерри и, взяв ночную рубашку, скрылась за ширмой. Тут она дала волю слезам.
Возможно, со временем Люк полюбит ее. Как бы то ни было, Мерри испытывала к нему благодарность. Он увезет ее из Хелмсли, где она чувствовала себя затворницей. Ребенок будет законнорожденным.
Оставалось только молиться, чтобы Люк не пожалел о том, что женился на ней.
В накинутом на голову джутовом мешке Мерри задыхалась. Мешок, как объяснил кому-то Рубака, должен был помешать ей «сглазить» тех, кто наблюдал за ее отъездом. Мерри восприняла эту затею скорее как месть свояка. Он никогда не забывал обиды.
Мерри сидела на лошади со связанными руками. От грубой веревки саднили запястья. Толстую веревку выбрали не случайно: толпа, жаждущая ее крови, должна была видеть, что у Мерри связаны руки. Ее распущенные волосы спускались по спине. Сопровождала ее хорошо вооруженная охрана, равная по численности армии Люка.
Неожиданно появились ратники Люка. Тридцать шесть человек прибыли в Хелмсли накануне, разогнав толпу. Сэр Пирс доложил, что стену в Айверсли не тронули, и Мерри догадалась, что так распорядился Люк.
В тот же вечер Мерри попыталась поблагодарить его за доброту, проявленную к барону и баронессе, но Люк не стал вести разговор на эту тему. Сдержанность Люка навела Мерри на мысль, что он сожалеет об этом поступке ничуть не меньше, чем о своей женитьбе. Или просто не хочет посвящать ее в дела, касавшиеся исключительно его и принца.
– Пора, Мерри. – Голос Люка вернул ее к действительности. Он смотрел на нее, приподняв край мешка. – Помни, очень скоро все это кончится, – приободрил он жену. – Что бы ни случилось, оставайся в седле. Я буду следовать за тобой.
Он снова натянул мешок ей на голову и отошел. Мерри прислушалась к звуку его удалявшихся шагов, и по спине у нее пробежал холодок.
– Прощай, сестра! – В последний момент к ней подбежали Кларисса и Киндра. – Я напишу тебе! – пообещала Кларисса.
– Мы скоро к тебе приедем! – добавила Киндра.
Мерри прильнула к своим дорогим близким, сожалея, что ее матушка так и не смогла преодолеть страх и навестить ее.
– Я люблю вас, – сказала Мерри. – И буду по вас скучать. Скажите матушке, что я счастлива и мне ничто не угрожает.
Лошадь тронулась. Мерри ехала в новое место, навстречу новой жизни. Будущее представлялось ей зловещим.
Рубака распространил слух, будто за ведьмой прибыла армия принца, и народ собрался, чтобы увидеть собственными глазами, как ее увозят.
На всеобщее обозрение выставили стяг принца, развевавшийся во главе процессии. Знамя Люка убрали, чтобы охотники за вознаграждением его не узнали. Солдаты ехали в полном боевом снаряжении, держа наготове пики, луки и мечи, чтобы предотвратить малейшие беспорядки. Мерри со всех сторон окружали солдаты.
Когда опустили подъемный мост, Мерри услышала рев толпы. Со всех сторон до нее доносились проклятия.
– Повесить ее! Повесить!
– Все назад!
Солдаты Люка врезались в толпу.
Несмотря на плотное кольцо охраны, Мерри замерла от страха. Что, если охотники за вознаграждением снова похитят ее? Или кто-нибудь метнет в нее кинжал, или выстрелит из лука.
В этот момент что-то ударило ее в плечо, потом в лоб. Видимо, в нее швыряют камни, с ужасом подумала Мерри.
Раздался крик, и ее лошадь перешла в галоп. Ветер сорвал с ее головы мешок, и она глазами поискала Люка. Она увидела, что он оторвался от процессии и врезался в толпу.
Подняв меч, он угрожающе взмахнул им над головами тех, кто держал в руках камни, и они отбежали на безопасное расстояние. Люк развернул жеребца, примкнул к рядам своих солдат и вскоре снова скакал рядом с ней.
– Они тебя не ушибли? – взволнованно спросил он.
– Нет, не ушибли, – ответила Мерри, потрогав лоб. Крови не было.
– Мы будем делать остановки каждые два часа, – сообщил Люк. – Скажешь, если тебе что-нибудь понадобится.
– Обо мне не беспокойся, Люк. Как ты думаешь, мы их обхитрили? – спросила она, оглядываясь.
Толпа рассеивалась.
– Наверняка, – ответил Люк. – Не бойся. Отныне тебя ждет другая жизнь.
Он протянул ей руку в боевой перчатке, и Мерри взяла ее. Если бы он мог ей предложить свою любовь! Все ее страхи вмиг рассеялись бы.
Мерри знала, что Люка гнетет мысль 6 том, как отреагирует Генрих на его женитьбу.
Но ведь принц – разумный человек. Год назад он по любви женился на Элеоноре Аквитанской. Но Люк не любит Мерри и женился на ней потому лишь, что она ждала от него ребенка.
Червь сомнения закрался в душу Мерри. Не расстанется ли с ней Люк под давлением короны?
Дрожа всем телом, Мерри вышла из воды. Люк оставался на берегу, достаточно близко, чтобы наблюдать за ней, и достаточно далеко, чтобы создать у нее ощущение уединения.
Стояла ясная октябрьская ночь. Канун Дня всех святых, как она полагала. Мерри почти физически ощущала притаившиеся в лесу души умерших.
У нее не было полотенца, и она негнущимися пальцами пыталась натянуть платье на мокрое тело. Зубы у нее стучали. Несмотря на холодную воду, она все же решила искупаться. Использовав последний кусок мыла Люка, Мерри смыла с себя дорожную пыль. Завтра, после девятидневного путешествия, они наконец прибудут в Арундел. Ей хотелось выглядеть наилучшим образом, насколько это было возможно в ее положении.
Люк подобрал с земли ее плащ и набросил ей на плечи и, взяв жену под локоть, молча повел вверх по тропинке.
Как всегда, безупречно галантен, отметила про себя Мерри. Его поведение не вызывало у нее никаких нареканий. Со дня отъезда из Хелмсли он осыпал ее заботой. Он давал ей мягчайшие ломти хлеба, подкладывал самые лучшие куски мяса. В пути они регулярно останавливались, чтобы Мерри могла передохнуть. Люк сам купался, но Мерри не позволял, опасаясь, как бы она не простудилась. Вода была очень холодной. В этот их последний вечер в пути Мерри дождалась, когда мужчины уснут у костра, и поднялась с подстилки. Забрав у Люка последний обмылок она, ни слова не говоря, направилась к воде. Люк последовал за ней.
Мерри с ужасом думала о том, что появится в замке Арундел такой замарашкой. Дед Люка, а также вся челядь упадут в обморок при одном взгляде на нее. Мерри поделилась своими опасениями с Люком, но он не стал ее успокаивать.
Он вообще ничего не говорил о своем доме, а когда она пыталась что-либо узнать, отмалчивался. С каждым днем Люк становился все более замкнутым. Получив известие о смерти короля Стефана, доставленное посыльным, он погрузился в мрачные раздумья. Мерри охватило отчаяние. Что, если Генрих, который в скором времени займет королевский трон, с неодобрением отнесется к их браку?
Несмотря на отчужденность, Люк постоянно находился радом с Мерри. Его галантность бесила молодую женщину, она высвободила руку.
– Смотри, не споткнись о корень. – Люк снова взял ее под руку.
– Уверена, ты не дашь мне упасть, – резко ответила Мерри и, ускорив шаг, пошла вперед. Краем глаза Мерри заметила, что Люк приблизился к их импровизированной постели. Обычно они спали в палатке, которую он ставил специально для жены на случай непогоды. Но сегодня, в канун Дня всех святых, Мерри решила провести ночь под открытым небом. Люк не возражал.
Люк снял военное обмундирование и положил его неподалеку от костра. Он не любил спать в доспехах.
Мерри подавила вздох. Останавливаясь на ночлег по дороге в Арундел, Люк ни разу не прикоснулся к Мерри, и она не на шутку встревожилась.
Обсохнув у костра, Мерри направилась к подстилке и, сбросив башмаки, устроилась на своей половине одеял, чувствуя на себе пристальный взгляд Люка. Он лежал рядом, едва касаясь ее локтями.
Мерри молча разглядывала его профиль. Несмотря на смятение чувств и страхи, она черпала успокоение в его красивых чертах и том факте, что отныне этот красивый мужчина принадлежит ей. По крайней мере до тех пор, пока она ему не надоест.
Ей не в чем было упрекнуть Люка. Он был заботлив и в высшей степени обходителен. Любая женщина мечтала бы о таком муже.
И все же Мерри чувствовала себя одинокой, и это ее угнетало.
– Какой травой пахнет твое мыло? – спросила Мерри, чтобы завязать разговор.
– Сандалом, – ответил он. – Это дерево растет на моей родине.
– Значит, здесь не растет.
Теперь она поняла, почему этот аромат так ее будоражил.
– У меня дома много неизвестных тебе масел и трав, которые я привез с Востока.
Заинтригованная, она приподнялась на локте.
– Что за травы? – полюбопытствовала она. Он пожал плечами.
– Английских названий я не знаю, только местные в большинстве случаев. У меня есть солодковый корень, есть опиум, его получают из семян дикого мака.
–. Мак мне хорошо известен, – сказала Мерри.
– Это другой мак. В Иерусалиме его цветы ростом с человека. А их семена наряду с полезными обладают и ядовитыми свойствами.
– Расскажи подробнее об Арунделе, – попросила Мерри.
– Завтра сама все увидишь, – ответил он, помолчав. В тоне его снова прозвучали нотки отчуждения.
– Кто еще живет с твоим дедушкой? – не унималась Мерри.
Люк как-то обмолвился, что дед его болен, и, видимо, боялся, что не застанет его в живых.
– Есть еще дети, – сказал он, помолчав. – Четверо. Я подобрал их в разных местах. Сироты. Ты им понравишься.
Мерри не скрывала своего удивления:
– Они живут у тебя в доме?
– Уже поздно, Мерри, – ответил он. – У меня нет желания болтать.
Мерри отодвинулась на дальний край подстилки и стала смотреть на лес, где бродили души умерших. Кит тоже где-то бродил вместе с ними. Мерри оставалось лишь гадать, поможет ли свет от костра душам найти дорогу домой или привлечет их в лагерь. Надо бы посоветовать Люку поставить пару свечей на дороге, чтобы указать душам путь. Но он не станет этого делать.
Мерри чувствовала, что не уснет в эту ночь.
Она лежала, вслушиваясь в звуки ночного леса, когда рука. Люка обвилась вокруг ее талии и он привлек ее к себе.
Тепло его тела прогнало холод, а сила объятий развеяла страх перед злыми духами. Рядом с ним Мерри ничего не боялась и закрыла глаза.
Но Люк не дал ей уснуть. Он стал ласкать ее грудь. У молодой женщины перехватило дыхание. Люк поиграл с ее соском, и Мерри охватило желание.
– Ты вкусно пахнешь, – прошептал Люк, прижавшись к ее спине, и Мерри почувствовала, как возбужден его жезл.
Люк задрал ей юбки и провел рукой по ее бедру. Мерри оттолкнула его руку.
– Не трогай меня. – Она отодвинулась на свой край подстилки.
Наступило молчание.
– Я твой муж, Мерри, и ты должна выполнять свой супружеский долг.
– О каком супружеском долге ты говоришь? – Она посмотрела ему в лицо. – Ты стал мне чужим, Люк, и я не лягу с тобой в постель!
Люк лег на спину и уставился в небо.
– Ты не понимаешь, Мерри, – сказал он наконец. – Мне тяжело.
– Думаешь, дед в плохом состоянии? – догадалась она.
– Да, – бросил Люк.
– Я позабочусь о нем, как только мы приедем домой, – пообещала Мерри.
– Спасибо, – поблагодарил он и снова устремил взгляд в небо. – Видишь вон те звезды? – спросил он, нарушив затянувшееся молчание, и поднял руку.
Звезды были необычайно яркими и, казалось, затмевали луну.
– Какие? – Она подползла к Люку, чтобы проследить за направлением его руки.
– Вон те. Видишь ту, самую яркую, расположенную выше всех?
– Вижу.
– Когда я был мальчиком, отец показал мне ее незадолго до смерти. Он сказал, что, если, глядя на нее, загадать желание, оно непременно сбудется.
Мерри представила себе Люка, когда он был мальчиком. Ангел с золотистыми глазами и черными кудрями. Будет ли их ребенок похож на него?
– После смерти отца мы с матерью влачили нищенское существование. Жили за пределами Иерусалима, откуда нас изгнали. Соплеменники матери пригрозили забить ее камнями, ведь она отдалась неверному. Мне кажется, мать меня не любила, хотя и заботилась обо мне.
Я не забыл слова отца. Мне было десять лет, когда я взобрался на самую высокую гору в окрестности, чтобы, глядя на звезду, загадать желание. Я хотел, чтобы жизнь наша стала легче.
У Мерри защемило сердце. Оказывается, у них с Люком много общего. Оба страдали и подвергались гонениям.
– И что, сбылось твое желание?
– Не сразу. Месяцев через шесть у нашей лачуги появился гонец и с ним несколько человек. Он взглянул на меня и назвал внуком. Он заплатил матери изрядную сумму и увез меня в Англию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28