– Морю Итан посвятил всю жизнь, – с легкой грустью сказал Корд. – Но ему пора приступить к исполнению своих обязанностей маркиза! И по-моему, он уже предвкушает свежие впечатления от исполнения новой роли.
– Ты полагаешь, что он войдет в клуб завидных женихов? В конце концов, его прямой долг оставить после себя наследника! Представляю, какие страсти разгорятся на ярмарке невест! – с чувством промолвила Виктория.
– Разумеется, дорогая. Но только сначала ему требуется отдохнуть и освоиться в высшем обществе, – резонно ответил Корд и протянул руку к каштановому локону жены. Глазки Виктории заблестели.
Граф повернулся к ней лицом вместе с креслом и, усадив Викторию к себе на колени, поцеловал в губы. Она томно закрыла глаза.
– А чем вызван твой интерес к Итану? – спросил Корд, прервав поцелуй.
– Недавно ко мне заходила Сара, она обеспокоена отсутствием вестей от Итана.
Сара, сестра капитана Шарпа, виконтесса Эймс, вместе с Кордом активно участвовала в вызволении брата из французских застенков.
– У нее нет повода для беспокойства. Как только Итан исполнит свою последнюю миссию, он тотчас же благополучно вернется домой, – сказал Корд.
– Надеюсь, что ничего непредвиденного с ним на этот раз не произойдет, – сказала Виктория. – Ведь виконт Форсайт уже не является членом правительства.
– Ему удалось убежать из тюрьмы, – сказал Корд. – Но странному совпадению вскоре после его побега твоя подруга Грейс тоже покинула Лондон, якобы с целью проведать родственницу, живущую где-то на севере Англии.
Виктория сделала невинное лицо и захлопала глазками.
– Надеюсь, дорогой, ты не думаешь, что Грейс как-то замешана в побеге виконта Форсайта из тюрьмы накануне его казни?
– Не смотри так на меня! Лучше поклянись, что твоя подруга действительно в этом не замешана! – строго сказал Корд.
– Да как такое подозрение могло прийти тебе в голову? – Глаза Виктории округлились. – Грейс – воплощение ангельской скромности и добропорядочности.
– Но беглец ее родной отец, и тебе это известно, – мягко заметил Корд. – Поэтому…
– Послушай, милый! Ты ведь обещал мне молчать об этом!
– Я всего лишь хотел сказать, что…
– Молчи, негодник! Как ты посмел обвинить Грейс в пособничестве изменнику! Кстати, виконт упорно отрицал свою вину! И это тебе прекрасно известно.
– Верно. Тем не менее его бы повесили, если бы кто-то не помог ему выбраться из тюрьмы. Тебе известно, что Грейс способна на любое безрассудство! Так почему бы ей не оплатить услуги тех, кто по кирпичику разобрал снаружи стену его камеры? Разве ты не поступила бы так же, если бы оказалась на ее месте?
Не совладая эмоциями, Виктория обняла мужа и прижалась к нему грудью.
– Не сбивай меня с толку своими прелестями, проказница! – пожурил ее граф, похлопывая ладонью по бедру.
– Ты все еще обращаешь на них внимание, шалунишка? – игриво проворковала Виктория, заерзав у Корда на коленях.
Реакция его мужского естества последовала незамедлительно.
– Ой! – вскричала она. – Что происходит?
– Почему бы нам и не пошалить немного? – спросил граф и припал губами к пышному бюсту жены.
Виктория звонко рассмеялась, радуясь, что сумела отвлечь супруга от разговора на щекотливую тему. У нее не было сомнений в причастности Грейс к дерзкому побегу лорда Форсайта. Теперь она лелеяла надежду, что ее лучшей подруге удалось благополучно добраться до уединенного особняка своей дальней родственницы леди Хамфри, где она и собиралась пробыть до тех пор, пока в Лондоне не улягутся страсти. И разумеется, ожерелье, которое она подарила Грейс, убережет ее от любых напастей. И даже, возможно, принесет ей счастье.
Нет, определенно серьезных оснований для беспокойства у Виктории не имелось. Она была уверена, что Грейс выкрутится из этой непростой ситуации. Однако же интенсивные поиски беглеца продолжались, власти предпринимали самые энергичные меры для обнаружения как самого лорда Форсайта, так и тех, кто способствовал его побегу. Ни самому Форсайту, ни организаторам его побега в случае поимки не избежать суровой кары.
При мысли об этом Виктория невольно поежилась, однако супруг воспринял это как проявление ее нетерпения, и, подхватив на руки, понес по лестнице в спальню. Виктория зажмурилась и стала мысленно молиться за благополучие своей лучшей подруги.
* * *
Матильда Креншо, баронесса Хамфри, сидела в гостиной на втором этаже своего особняка Хамфри-Холл на диване с выцветшей обивкой и, задумчиво глядя в окно, слушала болтовню старинной приятельницы Эльвиры Туид.
Как на лицах обеих женщин, так и на интерьере комнаты лежала печать неумолимого времени, исподволь тратящего, подобно моли, любую материю. Но леди Хамфри это совершенно не огорчало, ей даже нравилось ощущать себя участницей медленного процесса всеобщего разрушения и упадка, напоминающего о тщетности и суетности окружающего ее бренного мира.
Эльвира Туид, вдова недавно усопшего сэра Генри Туида, удобно усевшаяся в деревянном кресле, обитом узорчатой шерстяной тканью, положила шитье на колени, пожевала губами и, покачав седой головой, промолвила:
– Что ни говори, а это скверная история! Я до сих пор не могу взять в толк, как случилось, что эти болваны в Лондоне всерьез поверили, что лорд Форсайт, известный своими патриотическими настроениями, вдруг изменил родине.
– Он рос послушным и честным мальчиком, готовым понести наказание за свои ошибки и проступки, – добавила хорошо поставленным голосом леди Хамфри, взявшая заботу о племяннике на себя, когда в десятилетнем возрасте Джеффрис лишился родителей. – Ну и что из того, что он порой изменял жене? Все мужчины делают это время от времени, такова уж их натура.
– Мой Генри тоже однажды оступился, – сказала леди Туид, оживившись. – После этого он был на год лишен права входить в мою спальню. Полагаю, что этот урок ему пошел на пользу, по-моему, с тех пор он угомонился.
Старушка рассмеялась и похлопала себя по острым коленям морщинистыми руками.
– Он никогда не забывал о своей побочной дочери Грейс Частейн, – промолвила баронесса, – даже рассказывал мне о ней в своих письмах. Она девочка с характером, серьезная и целеустремленная, в отличие от его законных деток, выросших пустоголовыми бездельниками.
– Да, бедняжки пошли в свою мать, – со вздохом подтвердила Эльвира и вновь взялась за вышивание, хотя и без энтузиазма. – Надеюсь, что у Грейс все в порядке.
Между подругами не было секретов, они дружили уже пятьдесят лет и делили как радость, так и горе. Теперь, на склоне жизни, ничто уже не могло удивить их в этом безумном мире и поколебать их крепкую дружбу.
Матильда тяжело вздохнула и сказала:
– Одному Богу известно, какая участь ее ожидает. Нам же остается только молиться за ее благополучие.
На прошлой неделе к баронессе пожаловал в дом капитан судна «Леди Анна» Чамберс вместе с багажом Грейс и ее служанкой Фебой Блум. Капитан поведал старушке невероятную историю, дескать, Грейс похитил человек по имени Итан Шарп, капитан шхуны «Морской дьявол», под нелепым предлогом, что Грейс требуется допросить по важному делу. Это могло означать только одно: девушку подозревают в причастности к побегу Хармона.
– Интересно, вернулась ли она уже в Лондон? – сказала Эльвира.
– Мне страшно даже подумать, что бедняжка сейчас томится в тюрьме за свой отважный поступок! – сказала Матильда.
– Не вздумай только наводить о ней справки! – предупредила подругу Эльвира. – Своими опрометчивыми шагами ты лишь усугубишь нелегкое положение внучатой племянницы и ее отца. Не дай Бог кто-то догадается, что между их отъездом из Лондона существует связь. Будем надеяться, что все закончится благополучно.
– Мало кому известно, что Хармон доводится мне родственником, – задумчиво произнесла Матильда. – Мой дом расположен втихом местечке, далеко от Лондона. Хармон уехал отсюда более двадцати лет назад. Вряд ли кому-то придет в голову искать его здесь. Что же до бедняжки Грейс, то ей просто больше негде укрыться.
– Дай Бог, чтобы все обошлось, – сказала Эльвира, заерзав в кресле.
Матильда не сомневалась в благополучном исходе всей этой истории. Как уверена была она и в том, что ее племянник не изменник. Он не мог убежать во Францию. Что же до его смекалистой дочери, то Грейс наверняка сумеет каким-то образом заставить пленившего ее капитана Шарпа доставить ее в Скарборо и поручить дальнейшую заботу о ней ее двоюродной бабушке.
Шхуна «Морской дьявол» направлялась в маленькую бухту у скалистых берегов деревушки Феннинг-он-Куэй, расположенной к западу от восточной оконечности Англии возле Пензанса. По ночам Итан позволял Грейс пользоваться корабельным секстантом для астрономических наблюдений и упражнений в навигации, что вносило приятное разнообразие в ее тоскливое существование на шхуне.
По приблизительным расчетам Грейс, судно находилось напротив берега Франции. Она точно не знала, какую именно разведывательную информацию собирает Итан, но предполагала, что дальнейший маршрут «Морского дьявола» проляжет в южном направлении, вокруг Бреста и далее вдоль французского побережья. Поскольку Грейс хотелось находиться как можно дальше от Лондона, это ее вполне устраивало. О таящихся в таком плавании опасностях она старалась не думать.
Голова Грейс была занята главным образом воспоминаниями о приятном ужине с Итаном и об их жарких лобзаниях. Не могла забыть она и о страданиях, которые испытала, ответив решительным отказом на недвусмысленное предложение капитана. Не поторопилась ли она отвергнуть его? Не проявила ли неуместное упрямство и неблагоразумие, отказавшись впустить его, своего спасителя, в каюту и не вознаградив любовью за самоотверженный поступок?
Ее дальнейшее пребывание на борту шхуны должно было неизбежно завершиться не только ее водворением в лондонскую тюрьму, но и соитием с капитаном Шарпом. Об этом ей тоже следовало помнить.
Грейс посмотрела в иллюминатор на дальний берег и вздохнула. Деревня Феннинг-он-Куэй вполне могла бы стать тем последним пунктом, где она могла совершить побег. Пополнив запасы продовольствия и пресной воды, шхуна должна была взять курс на Лондон. Бездействовать было нельзя. Оставалось придумать, как ей сойти с корабля.
В иллюминатор Грейс было видно, как Итан и Ангус Макшейн отплывают от шхуны в одной из шлюпок, направляющихся к берегу. Дежурным по кораблю остался второй помощник капитана Уиллард Кокс, в распоряжении которого было несколько матросов.
Бухта, в которой бросил якорь «Морской дьявол», была глубокой, поэтому судно встало далеко от берега. Удалявшиеся лодки вскоре почти исчезли из виду. Грейс самодовольно ухмыльнулась: желанное спасение было совсем близко, Итан и не подозревал, что она прекрасная пловчиха. Пожалуй, он даже уверовал в то, что Грейс вообще не умеет плавать, после того трагического случая, когда она едва не утонула в бушующем море.
В действительности же в годы учебы в частной школе Грейс вместе со своей подругой Викторией Темпл частенько убегала на реку купаться и нырять в компании деревенских сорванцов. По прикидкам Грейс, надев одну только ночную сорочку, она вполне смогла бы доплыть до берега. Однако на суше ей не обойтись без одежды и денег.
Грейс принялась осматривать каюту в надежде найти кошелек капитана с деньгами, но ее поиски не увенчались успехом. Она не нашла ни одной монетки. Тогда Грейс решила Проникнуть в кают-компанию и продолжить свои поиски там.
Удачно миновав пустой коридор, она поднялась по лестнице на палубу и увидела там матроса по прозвищу Долговязый Нед. Он сосредоточенно штопал порванный парус и не заметил, как Грейс прошмыгнула мимо него в кают-компанию.
На ее удачу, дверь оказалась не запертой. На столе лежали карты побережья Франции и Испании, рядом – компас и часы. В изящном ящичке из орехового дерева Грейс обнаружила два пистолета. Закрыв крышку, она вдруг вспомнила о другой шкатулке.
Ларец с серебряной крышкой, инкрустированной драгоценными камнями, она обнаружила на столике в стиле эпохи королевы Анны. Внутри ларца лежало ее ожерелье. Грейс тотчас же взяла его и положила в карман своей серой юбки. Однажды Виктория была вынуждена заложить ожерелье, чтобы бежать вместе с сестрой от их жестокого отчима. Теперь же и Грейс готова была расстаться с этой драгоценностью ради спасения своей жизни.
Вернувшись в каюту, Грейс сняла блузку и юбку, закатала их вместе с голубым платьем в плащ, потуже стянула сверток веревкой и обмотала его водонепроницаемой капитанской курткой, сделанной из промасленной кожи. Получившийся тюк Грейс обвязала шпагатом, надеясь, что он не утонет и не промокнет.
Ожерелье же Грейс надела себе на шею, уверенная, что это самое надежное для него место.
Выбраться из каюты через иллюминатор явно не представлялось возможным. Тогда Грейс надела тельняшку Итана поверх ночной сорочки и смело направилась в таком виде к выходу.
До люка ей удалось прокрасться никем не замеченной. Мерно поскрипывали снасти и корабельные доски, корпус шхуны плавно покачивался на волнах. Со стороны носовой части судна доносились негромкие мужские голоса. Момент для последнего броска через палубу показался Грейс подходящим. Но едва лишь она выбралась наружу, как из-за рубки вышел старший помощник капитана Уиллард Кокс.
– Куда это мы собрались? – спросил он с ухмылкой, окинув Грейс взглядом с головы до ног. – Что это за узелок у нас в руке? Уж не задумали ли вы, миледи, попытаться добраться до берега вплавь? И зачем вы надели на свою хрупкую шейку драгоценное ожерелье? – Он бесцеремонно схватил Грейс своей лапищей за руку и потянул к себе.
– Отпустите меня немедленно, грубиян! – воскликнула Грейс.
– Ах, какие мы нежные! Ксожалению, вам сначала придется ответить на несколько моих вопросов, хотите вы того или нет, миледи. – Кокс громко расхохотался и, протянув толстые пальцы к ожерелью, пощупал алмазы. Глаза его заблестели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39