Остались незамеченными и дамские платочки на любой вкус – и вышитые, и кружевные, и цветные. Тончайшие шелковые чулки всех существующих в природе цветов и оттенков с крошечными перчатками в тон им просто небрежно сложили в углу. Розовые атласные туфельки и бархатные фиолетовые вскоре исчезли, заваленные горой шелка, бархата и атласа; та же судьба постигла и пару крошечных лайковых башмачков.
– Если миледи не будет возражать, я оставлю этот сверток нераспакованным. В нем дамские сорочки, корсеты и нижние юбки миледи, – любезно предложил бойкий молодой джентльмен, хотя глаза его при этом довольно подозрительно блестели.
– Весьма разумное решение, – кивнула Рея, стараясь не обращать внимания на игривую попытку подмигнуть ей. – И я, и матушка всегда были чрезвычайно довольны работой мадам Ламбер. У нас нет причин жаловаться, – заметила Рея. – Но с этим туалетом из золотой парчи мадам Ламбер просто превзошла самое себя. Платье поистине великолепно.
– Мадам будет польщена, услышав похвалу миледи. Само собой, поразительный вкус вашей светлости уже говорит сам за себя. Прошу простить мою смелость, но, как только миледи появилась в салоне мадам Ламбер, я тут же сказал себе – этот туалет просто создан для вашей светлости. И мадам Ламбер сама не раз говорила при мне, что шить для ее светлости герцогини – высокая честь. Еще раз прошу простить мою смелость, кто же сомневается, что дочь ее светлости – самая красивая дама в королевстве?!
Мадам часто рассказывала о великолепии замка Камейр. Ведь она ездила туда в прошлом году, чтобы приготовить несколько модных новых туалетов для ее светлости герцогини и миледи, не так ли? Да-да, конечно. Его светлости герцогу можно позавидовать, – добавил он, в то время как глазки его были прикованы к вырезу на платье леди Реи, а пальцы нервно перебирали изящные швы туалета.
– Очень любезно с вашей стороны заметить это, мсье, но поскольку за всю эту изысканную роскошь приходится раскошеливаться именно мне, а отнюдь не счастливчику герцогу, то прошу впредь ваши восторги адресовывать тоже мне и никому иному! – прервав интимную беседу на полуслове, прозвучал холодный и резкий, как сталь его клинка, голос Данте Лейтона.
Молодой рассыльный слегка опешил и засуетился, надеясь, что досада его милости не отразится на размере его вознаграждения. Украдкой бросив встревоженный взгляд на легендарного капитана «Морского дракона», он забеспокоился еще больше и подумал, что ему еще повезет, если удастся убраться отсюда целым и невредимым.
С этой мыслью он сделал пару нерешительных шажков в направлении двери, как вдруг одна из служанок издала такой пронзительный, оглушительный визг, что у него зазвенело в ушах. С грохотом рухнул на пол поднос с китайским фарфором, разлетелись по полу осколки, а девушка, не переставая вопить ни на минуту, пулей вылетела из комнаты, за ней последовала вторая.
Оба молодых человека моментально превратились в статуи, готовые отрицать любые обвинения, которые могут на них возвести. Вдруг Данте Лейтон разразился оглушительным хохотом. Поскольку никто ничего не понимал, это окончательно добило перепуганных молодых людей. Судя по выражению бледных как мел лиц, именно так и должен был хохотать этот кровожадный пират, стоя на залитой кровью палубе своего ужасного корабля и наблюдая, как какой-нибудь бедолага вынужден балансировать на перекинутой через борт доске.
Как ни странно, но леди, похоже, ничуть не испугалась. Она спокойно оглядела комнату, и ее взгляд остановился на кровати, заваленной туалетами. Леди Рея чуть удивленно приподняла брови, заметив, как шевельнулся краешек синего бархата, будто какое-то животное под ним пробудилось от спячки. Краешек ткани приподнялся, и показались огромные бледно-зеленые глаза, в которых отразился ярко горящий огонь в камине.
Оба молодых человека, хоть ни один из них впоследствии и не признался в этом, разом почувствовали, как их прошиб холодный пот.
– Ямайка, – мягко позвала леди Рея, протягивая руки. На лице ее появилось терпеливое выражение. – Так вот ты где, негодник, – хихикнула девушка, схватив за шкирку и вытаскивая на свет огромного кота, который тут же оглушительно замурлыкал на всю комнату.
– Передайте мадам мою благодарность за то, что она так поторопилась выполнить мой заказ. А это вам, джентльмены, маленький подарок, чтобы вы побыстрее избавились от страха, который испытали по нашей вине, – хмыкнул Данте, высыпав одному из рассыльных в руку пригоршню монет. Онемев от изумления при виде такой щедрости, те только быстро-быстро закивали и пулей вылетели из комнаты.
– Ну что ж, моя дорогая, поздравляю вас! Похоже, ваша репутация в настоящее время ничуть не лучше моей, – с довольной гримасой подмигнул Данте. – Конечно, вы можете смело рассчитывать, что я не пожалею времени, дабы избавить вас от сожжения на костре в качестве обычной ведьмы. Да и старика Ямайку не дам швырнуть в Темзу как вашего прислужника и компаньона.
– Так ведь он же не черный! – безмятежно возразила Рея.
– Конечно, но всегда может найтись идиот, который обвинит вас в том, что вы якобы околдовали и несчастного кота, и несчастного капитана, да и всю команду «Морского дракона». Многие мужчины и сейчас вполне серьезно заявляют, что вы волшебница, да и я могу поклясться, что вы меня приворожили, – вкрадчиво пробормотал Данте, бросив на Рею огненный взгляд, который заставил ярким пламенем загореться ее лицо. – Мой маленький золотой цветок, – нежно прошептал он, вызвав в памяти экзотически яркие, ослепительные краски Вест-Индии. Там Рея казалась ему английской розой. Даже легкий, чуть горьковатый запах ее кожи напоминал ему нежный аромат весеннего цветка.
– Мне не нужно притворяться тетушкой Мэри, чтобы отгадать, о чем ты сейчас думаешь, – прошептала леди Рея, прижавшись щекой к мягкой шерстке Ямайки.
– В самом деле? И как считает эта твоя тетушка, о чем я задумался? – поинтересовался он. – А кто она, кстати, гадалка?
– Вот именно, – лукаво отозвалась Рея. Она ослепительно улыбнулась, заметив, как брови Данте поползли вверх от изумления. – А кроме этого, она самая настоящая леди. Думаю, вряд ли ей понравилось бы то, о чем ты думаешь.
– Как бы то ни было, я думаю именно то, что чувствую. Да и вообще, к чему тратить время, если мы можем заняться именно тем, о чем я сейчас думал?! – мягко прошептал Данте.
Он уже было направился к ней, когда снова раздался требовательный стук в дверь.
– Наверное, наш любезный хозяин вернулся потребовать возмещения ущерба, – недовольно поморщился капитан, гадая, удастся ли ему хоть на минуту остаться наедине с Реей. – Извини, любовь моя.
Слабая улыбка скользнула по губам леди Реи.
– Я никуда не тороплюсь, – успокоила она его. – Кроме того, ведь будет еще и завтра, – пробормотала она, удобно устраиваясь в кресле перед камином. Кот потянулся и свернулся клубочком у нее на коленях. – Я вообще очень терпелива. Ты же знаешь.
– Проклятие, но ко мне это не относится! – Резко повернувшись, Данте направился к двери.
Рассеянно прислушиваясь к негромким голосам за спиной, леди Рея протянула руки к огню. Вскоре мысли унесли ее далеко от Лондона. Заворожено глядя на пляшущие языки пламени, девушка сидела, погрузившись в воспоминания. Перед ее мысленным взором возникла мирная долина, где дикие ирисы и нежные золотистые нарциссы наполняли воздух тонким ароматом, а луга казались темно-голубыми от множества колокольчиков.
А дальше на невысоком холме стоял замок Камейр, стены его из золотистого камня дремали, согретые теплом полуденного солнца.
Именно таким родовое гнездо навсегда осталось в ее памяти, несмотря на то, что была глубокая осень, когда она видела замок в последний раз. Прошло уже больше года с того злосчастного дня, когда на рассвете ее похитили. И в тот же самый день кончилась ее чистая жизнь, растаяла в серой пелене осеннего дождя и дымной горечи. Судьба Реи сделала крутой поворот.
Навсегда исчезла та беспечная девушка, которая весело скакала на своей лошадке по зеленой траве, радостная и беззаботная. Рея вдруг подумала, как странно будет вновь встретиться с семьей, особенно теперь, когда она сама так изменилась. Девушка вновь воскресила в памяти те страшные долгие месяцы на борту «Лондонской леди», когда она, погрузившись в пучину ужаса и отчаяния, была совершенно уверена, что семья потеряна для нее навсегда.
Ей повезло, она вернулась, но встреча с семьей еще впереди. Леди Рея была уже поблизости, но на самом деле по-прежнему бесконечно далека от них. Рее безумно хотелось послать весточку семье в первый же день, как только корабль пристал к лондонской пристани. К сожалению, это оказалось невозможно без помощи Данте, отчасти из-за двусмысленного положения, в которое он попал, спасая ее. Пришлось ждать. Рея сгорала от нетерпения, хорошо понимая, однако, что возлюбленный должен очиститься от всех подозрений прежде, чем предстанет перед ее семьей.
А кроме того, объяснил ей Лейтон со своей непременной насмешливой улыбкой, именно леди Рея – его главный свидетель. Кто, кроме нее, сможет лучше доказать его невиновность?! Ведь не хочет же Рея, чтобы его вздернули, мрачно пошутил он.
Данте Лейтон, если было нужно, всегда умел настоять на своем, да и последний его довод прозвучал так убедительно, что Рее стало не по себе. И потом, предложил он, разве не лучше будет самим поехать в Камейр и встретиться с семьей, чем послать обычное письмо с извещением о скором приезде? Для чего заставлять их приезжать в Лондон, где долгожданной встрече будет мешать присутствие посторонних? А ведь если родители узнают о ее возвращении, ничто не удержит их в Камейре. Но вся остальная семья будет вынуждена оставаться ждать в замке, и что же это получилась бы за встреча? Да и как, черт возьми, смогли бы они отпраздновать се возвращение?!
Рея, слишком доверчивая для того, чтобы распознать скрытые мотивы его поступков, ни на минуту не усомнилась в искренности Данте и даже была по-настоящему растрогана его горячей заботой о ее семье. Что за чувства терзали в это время ее возлюбленного, оставалось для девушки загадкой. Хьюстона Кирби одурачить было бы гораздо труднее. Он слишком хорошо знал своего капитана, чтобы даже не обсуждать его поступки, особенно когда они были на первый взгляд абсолютно невинны. А уж в этом случае, как хорошо понимал старый слуга, следовало быть начеку.
Но Рея ничего не подозревала. Она вообще ни о чем не могла думать в эти дни, только о родителях. Мысль о возвращении в Камейр преследовала ее день и ночь. Девушка сгорала от желания вновь увидеть родные лица, услышать любящие, ласковые голоса. Как много ей нужно им рассказать, сколько объяснить!
Рея вдруг почувствовала, что по спине пробежала холодная дрожь, и в первый раз отчетливо поняла, что страшится встречи с родными. Она теперь уже не та Рея Клер, которая была любимицей всей семьи. Так много всего случилось с тех пор, как они расстались! Вдруг она так сильно изменилась, что родные просто не узнают ее? Смогут ли они хотя бы со временем смириться с тем, что с ней произошло? Смогут ли они пережить, узнав, что она…
– Рея!
Она обернулась. Но по лицу было заметно, что мысли ее все еще далеко.
– С тобой все в порядке? Что-то ты сильно побледнела, – удивился Данте.
Рея смущенно заморгала. Воспоминания немедленно растаяли, и девушка удивленно огляделась. Надо же, они остались вдвоем, а она даже не заметила, как все ушли!
Данте сидел за столом, с которого уже убрали остатки их ужина. Перед ним аккуратной стопкой лежали листы бумаги. Зажав в руке остро очинённое перо, он склонился над страницей, уже наполовину исписанной изящным почерком.
– Со мной все хорошо, не волнуйся, – вежливо отозвалась Рея, – я просто задумалась о своем. – Она снова погрузилась в воспоминания о семье, о детстве и даже не заметила, что ее ответ покоробил Данте. В нем была какая-то отстраненность, как будто любимая несколькими словами отделила его от себя.
Еще пару минут в комнате только и было слышно, как царапало по бумаге гусиное перо, потом Данте аккуратно опустил его в чернильницу и принялся неторопливо посыпать песком написанное.
– И о чем же ты думаешь? – осторожно поинтересовался он, складывая письмо, перед тем как вложить его в изящный конверт. Растопив палочку воска над пламенем свечи, Данте аккуратно заклеил его, а затем с силой вдавил перстень с печаткой в мягкий воск.
Пожав плечами, Рея невольно вздохнула:
– О семье, конечно. Так хочется поскорее домой! Пристально наблюдавший за ней Лейтон заметил, как воспоминания вызвали улыбку на ее губах, и мгновенно догадался, что за тайну она скрывала.
Внезапно Данте беззаботно улыбнулся, и девушка облегченно вздохнула, только теперь заметив, что у нее перехватило горло. Стараясь избавиться от повисшей в комнате напряженности, она склонилась над его плечом, вглядываясь в только что написанное письмо.
– Кому ты пишешь? – с любопытством спросила Рея, вспомнив, как Данте рассказывал, что в Англии у него почти не осталось друзей. – Кому-то в колонии?
– Нет, – ответил Лейтон, невольно вздрогнув, потому что в этот момент тоже смотрел на конверт. – Это чисто деловое письмо. Необходимо отдать кое-какие распоряжения относительно деловых операций, пока не станет слишком поздно.
Уклончивый ответ не удивил Рею, ведь девушка прекрасно отдавала себе отчет в том, что до сих пор многого не знает о Данте. Но даже если бы и знала, все равно многого просто не поняла бы, ведь они отличались, как день и ночь.
– Впрочем, черт с ними, с делами. У меня есть для тебя подарок. – Он встал и направился в дальний угол комнаты, где в изножье кровати стоял сундучок, поверх которого был брошен плащ из плотной коричневой материи. – Сначала я не хотел показывать его тебе до завтрашнего утра, но подумал: отдам-ка подарок сегодня, так будет лучше, – весело сказал он, запустив руку в глубокий карман плаща. Наконец на свет появилась маленькая плоская коробочка из мягкой кожи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79