Затем, чтобы он, вернувшись после чудесной прогулки с Анджелой, не нашел ее на месте и, возможно, встревожился?— Затем, — язвительно проговорила Пейшенс, защищаясь от него скрещенными на груди руками, — что меня тошнит от той гостиной! — От гостиной, которую он приготовил специально для нее. — Мне там скучно.— Скучно? — удивился Вейн.Пейшенс заглянула ему в глаза и пожалела, что сказала это. Очевидно, скука для повесы — это то же, что красная тряпка для быка.— До ужина осталось мало времени, поэтому отнесите меня в мою комнату.Вейн ловко открыл дверь и, переступив порог, ногой захлопнул ее. И улыбнулся:— У вас еще час до того, как надо будет переодеваться к ужину. Я отнесу вас в вашу комнату, только позже.В его глазах появился серебристый блеск, в голосе — опасная вкрадчивость. Интересно, спросила себя Пейшенс, у кого-нибудь из той троицы хватило смелости последовать за ними? Она в этом сомневалась. Несмотря на то что Вейн холодно опровергал все их бессмысленные обвинения против Джерарда, оба, и Эдмонд, и Генри, относились к нему с уважением. Только это было уважение несколько иного рода. Такое, уважение оказывают опасным плотоядным. А Пенуик, ко всему прочему, знал, что Вейн недолюбливает его, причем сильно.Вейн направился к дивану. Пейшенс смотрела на место своего заточения, и у нее появились дурные предчувствия.— Что вы собираетесь делать?— Привязать вас к дивану.Она попыталась пренебрежительно хмыкнуть, не заметить холодок, пробежавший по спине.— Не делайте глупостей, ведь это была только угроза. — Может, ей следует обвить руками его шею?Вейн подошел к дивану сзади и остановился.— Я никогда не угрожаю. — И спокойно добавил: — Лишь предупреждаю.И он усадил Пейшенс на диван и прижал ее плечи к кованой спинке. Та тут же начала вырываться, однако он удерживал ее рукой, обхватив за талию.— А потом, — продолжил он тем же тоном, — мы поищем, чем бы… отвлечь вас.— Отвлечь меня? — Она даже вырываться перестала.— Гм, — прошелестел над ней его вкрадчивый голос, — развеять вашу скуку.Чувственность, звучавшая в его словах, на время усыпила ее бдительность. Вейну хватило этого времени для того, чтобы из корзинки с рукоделием выудить шарф, ждавший своей очереди на починку, протащить его через кружево кованой спинки и крепко обмотать им запястья Пейшенс.— Что?.. — Пейшенс уставилась на свои руки. — Это смешно!..Она подергала шарф, попыталась выдернуть руку; но выяснилось, что узел завязан крепко.Вейн обошел диван и встал перед ней. Взгляд у нее был уничтожающим. Не замечая его улыбки, она перебросила руки через спинку, доходившую ей до лопаток, но все равно не достала до узла, чтобы развязать его.И сердито посмотрела на Вейна, а он с интересом наблюдал за ней. На его пленительных губах играла холодная ухмылка, в которой чувствовалось мужское превосходство.— Вам это будет дорого стоить! — процедила она.— Вам достаточно удобно. Просто посидите спокойно часок. Вашему колену это пойдет на пользу.Пейшенс стиснула зубы.— Я не ребенок, которого нужно привязывать!— Как раз наоборот. Вам нужен человек, который контролировал бы вас. Вы же слышали, что сказала миссис Хендерсон: четыре полных дня. Четвертый день заканчивается завтра утром.— А кто назначил вас моим надзирателем? — проговорила сквозь зубы Пейшенс, с вызовом встретив его взгляд.— Во всем виноват я. Мне следовало отправить вас обратно в дом, как только вы встретили меня в руинах.Лицо Пейшенс стало бесстрастным.— Вы сожалеете о том, что не отправили меня обратно?Вейн, нахмурившись, ответил:— Я чувствую себя виноватым в том, что вы последовали за мной и из-за этого подвернули ногу.Пейшенс сложила руки на коленях.— Вы же сказали, что во всем виновата я, так как не послушалась вас и пошла за вами. Как бы то ни было, если Джерард в семнадцать лет способен отвечать за свои действия, почему ко мне отношение другое?По глазам Вейна она поняла, что выиграла одно очко.— Но ведь вы вывихнули колено. И подвернули ногу.Пейшенс отказывалась сдаваться:— Моя нога в порядке. — Она высокомерно вздернула носик. — Только колено еще слабое. Если бы я могла испытать его…— Можете сделать это завтра. Кто знает, а вдруг сегодня вы перетрудили ногу и вам придется еще день или два провести на диване?— Не надо, — попросила Пейшенс, — даже не заикайтесь об этом.Вейн, хмыкнув, подошел к окну. Наблюдая за ним, Пейшенс попыталась разжечь в своей душе гнев, который должна была бы чувствовать. Но не почувствовала.— Так что вы выяснили в Нортхемптоне? — устроившись поудобнее, поинтересовалась она.Вейн принялся ходить взад-вперед вдоль окна.— Джерард и я познакомились с очень ценной личностью, так сказать, с гильдмастером Нортхемптона.— Гильдмастером какой гильдии? — уточнила Пейшенс.— Ростовщиков, воров и мошенников, если таковая существует. Наше расследование заинтересовало его, и он решил помочь. У него обширные связи. Через два часа беседы за бутылкой французского коньяка — за мой счет, естественно, — он заверил нас, что в последнее время никто не пытался сбыть вещи, похожие на те, что мы ищем,— Вы думаете, он заслуживает доверия?— У него нет причин лгать. Товар, как он назвал эти вещи, не такого высокого качества, чтобы привлечь его внимание. Он также хорошо известен как деловой человек.Пейшенс поморщилась:— Вы проверите Кеттеринг? — Вейн кивнул на ходу. — А чем занимались миссис Чедуик и Анджела, пока вы с Джерардом встречались с гильдмастером? — поинтересовалась она, придав своему лицу самое невинное выражение.Вейн остановился и изучающе посмотрел на Пейшенс. Прошло несколько секунд, прежде чем он ответил:— Не имею ни малейшего представления.В его голосе прозвучал едва заметный интерес.— Вы хотите сказать, что на обратном пути Анджела не расписала в деталях свой поход по магазинам? — Глаза Пейшенс расширились в наигранном удивлении.Вейн подошел ближе к дивану.— И туда, и обратно она ехала в карете.Он подошел еще ближе. В его глазах поблескивало хищническое удовлетворение. Он наклонился…— Пейшенс? Вы не спите?Раздался властный стук в дверь, и тут же послышался звук поворачиваемой ручки.Пейшенс резко повернулась — настолько, насколько позволял шарф. Вейн выпрямился. Когда дверь открылась, он уже был позади дивана, но не успел развязать шарф. В комнату влетела Анджела.— О! — Она вся так и сияла от восторга. — Мистер Кинстер! Прекрасно! Вы должны высказать свое мнение по поводу моих покупок.Неодобрительно взглянув на коробку, болтавшуюся у Анджелы на руке, Вейн сухо кивнул. Анджела решительно направилась к стулу, стоявшему напротив дивана, а Вейн потянулся К шарфу, но вынужден был тут же отдернуть руку, так как в комнату вошла миссис Чедуик.Анджела подняла голову.— Послушай, мама, мистер Кинстер скажет нам, правильно ли я выбрала цвет лент.Спокойно поклонившись Вейну и улыбнувшись Пейшенс, миссис Чедуик направилась к соседнему стулу.— Анджела, уверена, у мистера Кинстера много других дел…— Нет, откуда? Здесь же больше никого нет. Кроме того, — Анджела одарила Вейна ласковой, абсолютно бесхитростной улыбкой, — истинные джентльмены именно так проводят свое время — обсуждают дамские наряды.Пейшенс услышала позади себя тихий вздох облегчения, тут же оборвавшийся. Как ей хотелось обернуться и посмотреть на Вейна, чтобы выяснить, как он отнесся к тому, что Анджела назвала его стильным джентльменом. Воспринял он ее слова спокойно или возмутился, как и в прошлый раз, когда его назвали повесой? Ведь и та и другая характеристики верны. Он наверняка бы принялся обсуждать с дамами новости моды, чтобы отвлечь их внимание от того, что его действительно интересует.Миссис Чедуик сокрушенно вздохнула:— И все же, дорогая, это не совсем так, — Она примирительно взглянула на Вейна. — Не все джентльмены… — И принялась старательно разъяснять неразумной дочери, что между стильными особями мужского пола существуют некоторые различия.Сделав вид, будто поправляет плед, которым были укрыты ноги Пейшенс, Вейн пробормотал:— Кажется, мне пора уходить.Пейшенс, глядя на миссис Чедуик, прошептала:— Я же привязана. Вы не можете оставить меня в таком виде.Она краем глаза взглянула на Вейна, и на секунду их взгляды встретились.— Я освобожу вас, — подумав, проговорил он, — при условии, что вы дождетесь здесь моего возвращения. Потом я отнесу вас в вашу комнату.Наклонившись еще ниже, Вейн дернул край пледа.— Это все вы виноваты! — прошипела Пейшенс. — Если бы я добралась до дальней гостиной, то была бы в полной безопасности.— В безопасности? Вряд ли. Там же тоже есть диван.Пейшенс решительно прогнала мысли о том, что могло бы произойти, не появись в комнате Анджела. Если она будет слишком много об этом думать, то, вполне вероятно, придушит еще и Анджелу. Список потенциальных жертв Пейшенс рос с каждым часом.— Кстати… — Вейн, посмотрев на Анджелу и миссис Чедуик, наклонился к Пейшенс и развязал шарф. — Вы сказали, что вам скучно, но разве это не обычное развлечение для дам? — озорно улыбаясь, произнес он.Он прекрасно знал, что. именно сильнее всего развлекает дам: и его взгляд, и чувственный изгиб его губ говорили об этом гораздо красноречивее слов.Пейшенс скрестила на груди руки.— Трус, — проговорила она достаточно громко, чтобы он услышал.— Когда дело касается разглагольствований школьниц, я признаю за собой этот недостаток.Вейн отошел от дивана. Его движение привлекло внимание и Анджелы, и миссис Чедуик. Он улыбнулся им, вежливый, обходительный.— Боюсь, дамы, я должен покинуть вас. Мне нужно проведать моих лошадей.Поклонившись миссис Чедуик, удостоив Анджелу рассеянной улыбки и бросив вызывающий взгляд на Пейшенс, он изящной походкой направился к двери.Когда дверь за ним закрылась, Анджела сникла и надулась. Пейшенс едва слышно застонала и поклялась, что придумает подходящую месть. А пока…С наигранной заинтересованностью, она смотрела на безделушки, которые одна за другой появлялись из коробки Анджелы.— Это гребешок?Тупо поморгав, Анджела просияла:— Да. Очень недорогой, но такой симпатичный. — Она взяла в руку черепаховый гребень, отделанный фальшивыми бриллиантами. — Как ты думаешь, он подходит к моим волосам?Пейшенс смирилась с необходимостью давать ложные советы. Анджела все же купила светло-вишневые ленты, причем в большом количестве. Пейшенс добавила это к списку прегрешений Вейна и мило улыбнулась. Глава 10 Опасность. Это слово следовало бы записать как его второе имя.— Чтобы все видели предупреждение — так было бы честнее. — Пейшенс посмотрела на Мист, ожидая ее реакции. Наконец кошка моргнула. — Гм! — Она срезала еще одну ветку и, наклонившись, положила ее в корзину у своих ног.Прошло три дня с тех пор, как она сбежала с дивана, а сегодня утром она отказалась от тросточки сэра Хамфри. Местом для первой прогулки она выбрала сад, огражденный старой стеной, а компаньоном — Вейна.Вспоминая ее теперь, можно сказать, что прогулка была необычной. И естественно, привела Пейшенс в очень необычное состояние. Они будут одни! Ожидание чего-то приятного росло с каждой минутой, но развеялось в одну секунду. Из-за Вейна. И из-за места прогулки. К сожалению, в последующие дни у них не было возможности остаться наедине.Что отнюдь не способствовало хорошему настроению. Пейшенс казалось, будто ее эмоции, взбудораженные тем единственным значительным, но не завершенным мгновением в саду, продолжали кипеть. Нога ее еще не окрепла, но боли прошли. Она могла свободно передвигаться, но дальние прогулки пока были ей не под силу.Сейчас Пейшенс удалось уйти довольно далеко от дома: в густой кустарник. Она хотела набрать ярких осенних листьев для музыкальной комнаты.Набрав их полную корзину, девушка поставила ее себе на бедро, позвала Мист и пошла по заросшей тропинке к дому.Жизнь в Холле, нарушенная приездом Вейна и ее падением в яму, возвращалась в обычное русло. Единственным препятствием ее ровного и спокойного течения было постоянное присутствие Вейна. Он все время был где-то рядом, только она не знала, где именно.Миновав заросли, Пейшенс оказалась на лужайке перед руинами. Вдруг она увидела Генерала, он шел от реки, размахивая тростью. Среди руин она разглядела Джерарда. Он сидел на камне и держал на коленях этюдник. Пейшенс внимательно осмотрела развалины и остатки галереи и снова перевела взгляд на лужайку.И только после этого сообразила, зачем это делает.Она поспешила к черному ходу. Эдгар и Уиттиком заперлись в библиотеке — даже солнышку не удалось выманить их оттуда. Муза Эдмонда в последнее время стала очень требовательной: он редко спускался в столовую, а если и спускался, то сидел с отсутствующим видом. Генри, как всегда, бездельничал. Хотя у него с недавних пор проявилась склонность к бильярду и его часто заставали в бильярдной, когда он отрабатывал удары.Открыв дверь, Пейшенс пропустила вперед Мист и прошла за ней. Кошка уверенно побежала по коридору. Пейшенс переставила корзинку на другое бедро. Из дальней гостиной послышались голоса: нытье Анджелы чередовалось с терпеливыми ответами миссис Чедуик. Скривившись, Пейшенс пошла дальше. Анджела выросла в городе и не привыкла к неторопливой деревенской жизни. Приезд Вейна превратил ее в типичную ясноглазую барышню, но она устала от этого образа и вернулась к своей обычной томности и жеманству.Эдит продолжала плести кружева, а Элис за последнее время не проронила ни слова, поэтому нельзя было винить тех, кто забывал о ее существовании.Пейшенс свернула в узкий коридор и прошла в холл. Поставив корзинку на консоль, выбрала тяжелую вазу. Разбирая ветки, она думала о Минни и Тиммз. Тиммз никогда не была такой спокойной и счастливой, как сейчас, когда в доме жил Вейн. То же можно было сказать и о Минни. Она и спать стала лучше. В глазах появился прежний блеск, осунувшееся от тревоги лицо порозовело.И Джерард немного успокоился. Обвинения и намеки в его адрес прекратились, исчезли без следа, рассеялись, как утренний туман над рекой. Как Фантом.Это тоже заслуга Вейна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46