– Посмотрим. Ну ладно, куколка, мне пора бежать. – Марк уже рассчитался с официантом, поэтому они собрали свои вещи и вышли на улицу. На прощание расцеловались. – Увидимся в субботу! – крикнул Марк, садясь в такси.
Грейс вернулась домой в прекрасном настроении. Все проблемы сейчас казались ей далекими и решаемыми. На крыльце она встретила Марвина и Тимми.
– Привет, Грейс! Ты не пекла сегодня ничего вкусненького? – поинтересовался Марвин.
– Нет, сегодня не пекла. Но у меня есть брюссельская капуста.
– Брюссельская капуста? – Тимми поморщился. – Фу, какая гадость!
– Да, гадость, – согласился Марвин, и мальчики захохотали.
Потрепав приятелей по волосам, Грейс вставила ключ в замок и отперла входную дверь.
– А может, испечешь чего-нибудь? – предложил Тимми. – Могу поспорить, доктор Беренджер тоже съел бы чего-нибудь вкусненького.
– Он наш друг, – с гордостью объявил Марвин.
– Он врач, у него много всяких инструментов. Он позволил нам послушать через стетоскоп, как бьется сердце!
– Да, это было здорово.
– Стоило ему дать вам стетоскоп, как он тут же стал для вас другом, – проворчала Грейс.
– Что ты сказала?
– Да ничего. Хорошо, когда есть друзья.
– Грейс, а чего это ты так покраснела?
– Я? Покраснела? Я никогда не краснею.
– Да что ты говоришь?
Войдя в вестибюль, Грейс обнаружила там Джека. Он стоял, сунув руки в карманы пальто и удивленно вскинув бровь, как делал это, когда не сердился.
Джек не видел Грейс два дня. Он сказал себе, что только рад этому, но вот сейчас, встретив ее, не смог бы отрицать, что Грейс наполняет его голову противоречивыми мыслями. Джек сам не знал, что его больше привлекает в Грейс – ее почти прозрачная кожа или вспышки, вызванные крайней ранимостью.
А еще Джека тревожило то, что этой хрупкой женщине доступны его чувственные струны. Ему хотелось заниматься с ней любовью, но ничего более серьезного – ни с ней, ни с какой-либо другой женщиной. Джеку не нравилось, что Грейс путает его мысли, заставляет задумываться, пробуждает чувства. Но, хотя он часто повторял себе, что не желает иметь с ней никаких дел, Джек понимал, что это ложь. Он хотел ее физически, хотел ощущать под собой ее обнаженное тело, хотел слышать, как она стонет от удовольствия.
– И долго ты стоишь здесь? – строгим тоном осведомилась Грейс.
Джек заметил, что в ее глазах появилась тревога, губы разомкнулись. Внезапно ему захотелось поцеловать ее. Джек мысленно выругался.
– Достаточно долго, чтобы узнать, что мой стетоскоп не производит на тебя никакого впечатления.
– Доктор Джек! – Мальчишки подбежали к Беренджеру, но, как только поняли, что у того нет для них ничего интересного, снова убежали на улицу.
Грейс с вымученной улыбкой проследовала мимо Джека и подошла к почтовым ящикам. Открыв ключом дверцу, заглянула внутрь, вытащила пачку бумаг и закрыла ящик.
– Это в корзину, в корзину, в корзину, – бормотала Грейс, просматривая одну бумагу за другой. Она сунула под мышку номер еженедельника «Ю.С. ньюс энд уорлд рипорт» и продолжила: – В корзину, в корзину, в корзину. – Закончив просмотр почты, Грейс облегченно вздохнула, и это не ускользнуло от Джека. Он почти прочел ее мысль: «Слава Богу, никаких счетов».
Не сказав больше ни слова, Грейс направилась к лестнице. Джеку стало ясно: когда у этой женщины нет желания заняться с ним любовью, она старается избегать его. Глупо, но эта мысль жутко разозлила его.
Он сам не хотел никаких серьезных отношений. Однако, черт побери, ее явное пренебрежение выводило его из себя. Она ошибается, если думает, что сможет использовать его каждый раз, когда ей захочется поплакать на плече у мужчины, переспать с ним, а потом смотреть на него, как на незнакомца!
На какое-то мгновение Джек подумал – он сам виноват в том, что его покинули все женщины, с которыми он встречался до последнего времени. Однако тут же возразил сам себе. Он уважительно относился к своим подругам, никогда не встречался одновременно с несколькими, дарил им подарки, не давал им повода чувствовать, что их используют. Он просто не хотел ни на ком жениться. И никогда ни одну из них не отшвыривал презрительно, когда понимал, что пришло время расстаться.
Чтобы пройти к лестнице, Грейс должна была обойти его. И Джек видел, что она заколебалась, словно боясь приблизиться к нему. Он чувствовал лимонный запах ее волос, нежный запах духов, и это выводило его из себя.
– Пропусти меня, пожалуйста, – попросила Грейс.
Когда Джек не двинулся с места, ее пухлые, красные губы разомкнулись. Но едва он решил послать все к черту и поцеловать ее, как она удивила его тем, что расхохоталась. При этом Джек уловил слабый запах алкоголя. Только сейчас он обратил внимание, как у Грейс раскраснелись щеки, и когда Джек, не сводя с нее взгляда, прищурился, она, похоже, все поняла. Смех тут же оборвался – Грейс закрыла рот ладонью.
– Ты, оказывается, выпила, – заявил Джек.
– Совсем чуть-чуть.
– Но сейчас только два часа дня.
– Спасибо, что напомнил. А какое тебе дело до этого?
Джек подумал, что при каждой встрече с этой женщиной его подстерегает какая-нибудь неожиданная выходка.
Словно прочитав его мысли, Грейс пробормотала:
– Есть поговорка о таких, как ты.
– Что за поговорка?
– Она касается напыщенных, угрюмых личностей, – начала Грейс, но осеклась, закусила губу и подавила улыбку, и это подсказало Джеку, что ему вряд ли понравится продолжение. – И очень правильных людей, которым нравится всех поучать, – закончила Грейс.
Джек почувствовал нарастающее раздражение, а Грейс улыбнулась еще шире, в больших голубых глазах светились насмешка и раскаяние.
– Джек, ты обиделся?
Джек пожал плечами.
– Нет, не обиделся.
– Обиделся, я же вижу. Но ты не расстраивайся, я знаю многих напыщенных парней. – С лукавой усмешкой Грейс добавила: – Ты лучший из них.
Джек окаменел.
– Эй, Джек, не надо строить такую кислую мину, как будто ты только что съел лимон.
«А не придушить ли ее? – подумал Джек. – Лучше уж сидеть в тюрьме, чем жить с ней в одном доме».
– Ладно, извини. Чтобы загладить свою вину, я официально приглашаю тебя к себе на вечеринку. В субботу, в восемь вечера. Ну как, тебе стало лучше?
– А мне и не было плохо.
Грейс проскользнула мимо Джека, поднялась на один лестничный пролет, остановилась и обернулась.
– Будет весело. Несколько друзей, молодой человек, с которым мать хочет меня познакомить. – Перегнувшись через перила, Грейс громким шепотом сообщила: – Роберта Коулбрук по-прежнему полна решимости выдать меня замуж!
Джеку показалось, что по его спине проползла шипящая змея.
– Если вечеринка не понравится, то хоть поешь как следует, – продолжила Грейс. – Я ведь ем не только шоколад и пирожные. И потом, тебе не будет мешать наш шум.
Она не стала дожидаться ответа, а продолжала подниматься и скрылась за углом.
Джек стоял в вестибюле, смотрел перед собой невидящим взглядом и слушал удаляющиеся шаги, пока не хлопнула дверь ее квартиры. Некоторое время он не шевелился, затем помотал головой и дал себе слово, что ни в коем случае не пойдет на вечеринку, которую устраивает соседка.
Глава 10
Джек мысленно проклинал себя, когда два дня спустя остановился у двери квартиры Грейс, держа в руке коробку шоколадных конфет. Ситуация усугублялась тем, что рядом с ним стояли младший брат и его невеста, Надин.
Еще несколькими часами раньше Джек решительно отгонял прочь мысль о Грейс и ее вечеринке, сказав себе, что пойдет в больницу. Но затем, словно движимый какой-то неодолимой силой, сходил в магазин и купил коробку конфет. Для Грейс.
Ругая себя за глупость, он вернулся из магазина и принял душ. Оказывается, он просто не в силах прогнать из памяти женщину, которая живет над ним, которая являлась ему в снах. Джек уже собирался выходить из квартиры, когда запищал домофон: пожаловал Хью со своей невестой. Ему хотелось, чтобы Джек и Надин подружились, поскольку Хью всегда нуждался в одобрении старшего брата.
– Джек, ты помнишь Надин? – начал Хью, когда они вошли в квартиру.
– Да, разумеется. Рад тебя видеть, Надин. Насколько я понимаю, вас с Хью уже можно поздравлять.
– Спасибо, Джек. Обещаю, что буду твоему брату хорошей женой.
Джек заметил, как горделиво засверкали глаза Хью. Он любил младшего брата, и если эта женщина действительно сделает его счастливым, то и слава Богу.
– Мы собрались поужинать в ресторане и подумали, что ты составишь нам компанию, – объяснил Хью. – Но я вижу, ты куда-то собрался?
– На вечеринку, этажом выше. Но я с большим удовольствием поужинаю с вами в ресторане.
– А кто устраивает вечеринку? – поинтересовался Хью.
– Соседка.
– Судя по громкой музыке, которая доносится сверху, думаю, она будет не против еще двух гостей. Мы пойдем с тобой, ладно?
Джек нахмурился.
– Не понимаю, с чего это тебе захотелось пойти на вечеринку к человеку, с которым ты даже не знаком.
– Успокойся, Джек. Просто хочется посмотреть, кому это удалось заполучить к себе на вечеринку труднодоступного Джека Беренджера.
Хью взял Надин под руку, вывел из квартиры, и парочка стала подниматься по лестнице. Джеку ничего не оставалось, как последовать за ними.
И вот сейчас, стоя перед дверью квартиры Грейс, Джек слышал раздававшиеся внутри голоса, вспышки смеха, звук шагов по паркету. Сейчас он уже сожалел, что решил все же пойти на вечеринку, тем более в компании Хью и Надин.
Из-за шума никто не услышал их стука. Хью вскинул бровь и улыбнулся.
– Джек, что за друзей ты завел себе в последнее время?
– Безумие какое-то, – пробормотал Джек. – Идем отсюда. – И он бы ушел, но почему-то не мог отойти от двери, несмотря на насмешливо-подозрительный взгляд Хью и откровенную скуку, написанную на лице Надин.
Проклиная себя за глупость, Джек снова забарабанил в дверь. Но когда и на этот раз его никто не услышал, он просто повернул дверную ручку и вошел. Словно по команде, все гости повернулись в сторону выхода.
– Эй, посмотрите, кто пришел!
Джек узнал друга Грейс, трансвестита, и едва сдержался, чтобы не поморщиться.
– Ну, я так и думал, – пробормотал Хью.
А с лица Надин тут же исчезла скука, она с улыбкой оглядела Марка с головы до ног.
– Джек, неудивительно, что ты не хотел брать нас с собой, – подковырнул Хью. – Хотел скрыть от нас свою новую подружку, а?
Марк подошел к вновь прибывшим гостям. На нем было короткое шифоновое платье, более скромное по сравнению с тем нарядом, в котором Джек видел его последний раз.
Оглядывая присутствующих, Джек заметил еще двух трансвеститов, они общались с пышнотелой дамой, которая не могла быть мужчиной, если только не сделала хирургическую операцию. Еще две женщины и мужчина стояли возле окна, господин в однотонной рубашке, свитере и брюках с манжетами как-то не вписывался в эту разношерстную толпу. В руке он держал стакан, похоже, с апельсиновым соком.
– Ты Джек, да? – спросил Марк.
– Да, Джек Беренджер.
– А я Марк, если помнишь. Это мой друг, Дэниел. Дэни, иди познакомься с новым соседом Грейс.
После знакомства Джека окружили женщины, и он почувствовал себя медведем, загнанным в угол, отчего с сердитым видом озирался по сторонам. Хью и Надин это явно забавляло.
– Вот теперь он похож на того брата, которого я знаю и люблю, – с насмешкой заметил Хью.
– А где Грейс? – спросил Джек. Марк засмеялся.
– Она на кухне, надеюсь, что-нибудь готовит. – Он проводил Хью и Надин в гостиную и принес им выпивку.
А Джек отправился на кухню, где и нашел Грейс. Ее волосы, собранные в узел, растрепались, лицо и фартук были в чем-то перепачканы. Она с сосредоточенным видом склонилась над кулинарной книгой.
Но больше всего Джека поразил наряд хозяйки. Грейс была в ярких оранжевых брюках, обтягивавших бедра, красном топе с блестками, на шее нечто вроде боа из красных и оранжевых перьев. Грейс выглядела одновременно и вызывающе, и маняще, у Джека возникло желание либо набросить на нее плащ, либо скинуть все со стола на пол и овладеть Грейс прямо на кухне, среди этого беспорядка.
– Мне сказали, что ты здесь, готовишь, – проговорил он, весь во власти того смешанного чувства, которое охватило его, когда он увидел ее. Желание? Нет, презрение... Джек сам себе не верил. Неужели его чувства меняются?
Грейс вскинула голову. На долю секунды ее лицо озарилось радостью.
– Джек, ты пришел!
В руке Грейс держала ложку с шоколадным кремом, на столе стоял торт, и, похоже, на данный момент это было единственное готовое блюдо.
Джек подошел к Грейс и протянул коробку.
– Подарок? Мне? – Она открыла коробку. – Шоколадные конфеты! Спасибо, Джек.
– Мой брат настоял.
– Чтобы ты купил подарок?
– Чтобы я вообще пришел сюда, – солгал Джек, не желая признаваться, что просто не в силах был усидеть дома.
– А, ну понятно, тебя могли привести сюда только чрезвычайные обстоятельства, – с ехидцей заметила Грейс. – Буду рада познакомиться с твоим братом. – Не успел Джек что-нибудь ответить, как она добавила: – Еда скоро будет готова.
Джек обвел взглядом кухню. Трудно было поверить, что еда будет готова раньше следующей недели. Он заглянул в сковородки, расставленные повсюду, они были чем-то перепачканы, а на пол просыпалась мука. Неудивительно, что Марк не проявлял особого оптимизма по поводу ужина.
Джека охватило раздражение. Ему расхотелось присутствовать на этой вечеринке. Он не желал находиться ни здесь, на кухне, в обществе Грейс, ни в гостиной, среди ее странных друзей. Внезапно он разозлился на Хью, который заставил его прийти сюда. Нет, такое общество не для него.
Без всякой связи Джеку вспомнилась его жизнь в Коннектикуте. Другая жизнь, не похожая на эту. Если бы только мать дожила и увидела, что старший сын оправдал ее надежды. Стал респектабельным, ответственным человеком.
Они с родителями жили на третьем этаже дома в Бруклине. Соседи сверху часто затевали скандалы, и тогда отец заключал мать в объятия и кружил ее в танце по кухне. Мать смеялась, отец целовал ее в щеку.
Нахлынули и другие воспоминания, годами позже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31