Ее рука дрожала. Она хотела заставить их думать, будто ее беспокоят только деньги и собственная жизнь.
Высокий мужчина хмыкнул и передал ей золото. Тамсин спрятала монету за корсаж и подошла к двери. Другой мужчина по-прежнему держал кинжал у ее спины, между лопаток. Острие кололо ее, как жало пчелы.
Тамсин осторожно постучала. Ожидание было тягостным, и Тамсин судорожно вздохнула, крепко зажмурив глаза. Она думала об Уильяме, о его преданности маленькой королеве. Внезапно страх сменился возмущением, затем яростью. Ярость придала ей сил. Она обернулась и дерзко посмотрела на мужчин.
– Вы специально переоделись в цыганских женщин? – усмехнулась она.
Они озадаченно посмотрели сначала на нее, потом друг на друга. Тамсин отвернулась, довольная собой.
В этот момент открылась дверь, и Тамсин моргнула от неожиданности, глядя на человека, появившегося перед ними. Малис Гамильтон тоже узнал ее и скривился.
– Что тебе нужно? – спросил он. Острие кинжала с силой уперлось ей в спину.
– Мадам… Мадам хотела кого-нибудь… чтобы кто-нибудь предсказал ей будущее, – пробормотала Тамсин, запинаясь. – Мой… мой муж сказал ей, что я могла бы ей погадать.
– Кто эти люди? – поинтересовался мужчина.
– Это… это мои цыганские родственницы, – ответила Тамсин. Она надеялась, что он поймет нелепость ее ответа.
– У тебя собственная стража? – саркастично осведомился он. – Или ты надеешься получить такую груду серебра, что в одиночку не унесешь? Ты не войдешь.
За его спиной виднелась женщина, держащая медноволосую малышку, одетую в кремовые шелка. Тамсин молилась, чтобы Гамильтон отказался впустить их и закрыл дверь, пусть даже это будет означать, что она погибнет в то же мгновение. Решимость ее окрепла, когда она увидела мать с ребенком. Тамсин знала только одно: она должна спасти королевское дитя.
– Мы… да, мы пришли развлечь малютку трюками и жонглированием, – сказал один из мужчин.
Из глубины спальни послышался тихий женский голос, и Малис с некоторым колебанием отступил в сторону. Тамсин переступила порог, мужчины вошли за ней следом. Один из них грубо пихнул девушку в спину, и ей пришлось сделать еще шаг.
– Оставайтесь у двери до тех пор, пока Мадам не решит, будете ли вы развлекать ее дитя, – сказал Гамильтон мужчинам и повернулся к вдовствующей королеве. – Мадам, гадалка к вашим услугам, – объявил он, одарив Тамсин презрительной усмешкой.
– А, невеста Уильяма…
Когда вошла Тамсин, Мари стояла у камина. Она развернулась и направилась девушке навстречу, шурша шелками.
Тамсин растерялась. Она никогда не думала, что встретится с королевой. И тем более не могла предположить, что окажется невольной участницей столь опасных для жизни королевы событий. Но глядя сейчас в тихие, спокойные, разумные глаза вдовствующей королевы, она вдруг ощутила уверенность в том, что все закончится благополучно. Ее отвага и решимость вернулись к ней. Она склонила голову и молча присела в реверансе.
– Мадам, – произнесла она тихо. – Это большая честь для меня.
– Vraiment, vous etes belle, – сказала Мари, улыбаясь, и уже по-английски, но с ужасным акцентом повторила: – А ты, действительно, красавица. Сэр Уильям очень счастлив, это видно по его глазам. Они сияли, когда он рассказывал о вашей женитьбе.
– Merci, Madame, – ответила Тамсин, кивая. Вдовствующая королева удивленно приподняла бровь.
– Я говорю на вашем языке, – пояснила Тамсин по-французски.
– Прекрасно, – произнесла Мари по-французски. – Раз так, я предпочитаю говорить на своем родном языке. Пойдем, ты расскажешь мне о моем будущем. Уильям сказал, что в этом тебе нет равных.
Тамсин оглядела комнату. Ее взгляд задержался на огромной кровати под пышным фиолетовым пологом. Няня сидела на постели и держала на коленях маленькую королеву. Девочка с интересом рассматривала каждого из присутствующих, посасывая свои пальцы. В нише, за кроватью, находилось окно, рядом с которым стояла скамейка с подушками и стол, на котором горели три толстых восковых свечи.
– Можем мы сесть там, Мадам? – спросила Тамсин по-французски.
Вдовствующая королева кивнула и первой направилась к небольшой нише. Она опустилась на скамейку и протянула девушке правую руку ладонью вверх.
Тамсин придвинула подсвечник ближе и наклонилась над рукой, пристально всматриваясь в линии на ладони и поворачивая ее из стороны в сторону.
– Как интересно, – заметила Мари. – Ты знаешь, что одна из жен короля Генриха имела по шесть пальцев на каждой руке? Королева Анна Болейн, мать его дочери Елизаветы. Она была очень красивая, я слышала. А закончила трагически.
Тамсин оторвалась от ладони и подняла глаза на женщину.
– Я не знала о руках английской королевы, Мадам, – сказала она. – Я очень благодарна вам за то, что вы рассказали мне об этом. – Она провела пальцем по линиям на женской ладони и нахмурилась. – Мадам, я вижу блестящий ум. Я вижу милосердие. Вы любимы вашими людьми. Вам нравятся рискованные предприятия. Вы любите испытывать судьбу, – задумчиво говорила Тамсин, разглядывая линии. – Но я вижу, что вы пережили огромную трагедию, – добавила она, нахмурив брови при виде черточек, которые прорезали линию сердца на ладони и свидетельствовали о боли и потерях. – Я надеюсь, все это осталось позади. – Тамсин видела, что королеву ждет еще немало горя, но решила не раскрывать ей такое мрачное будущее. – Длинная жизнь, Мадам. И хорошее здоровье, – продолжила Тамсин, отвечая на невысказанные вопросы женщины. И тем же тоном произнесла: – Мадам, я должна предупредить вас об опасности.
– Ты видишь ее в моей руке? – шепотом спросила Мари.
– Нет, Мадам, – быстро ответила Тамсин так же тихо, – опасность в этой комнате. Те двое человек заставили меня войти внутрь. Они не цыгане. Они хотят похитить вашу дочь.
– Боже мой, – прошептала вдовствующая королева. Ее рука задрожала в руке Тамсин, но больше она ничем не выдала своего страха.
– Вы должны отнести малышку в безопасное место. Здесь есть другой выход?
– Есть, – тихо пробормотала королева, еще ниже наклоняясь к своей руке.
– Пусть ребенка унесут как можно скорее, – прошептала Тамсин. – Я их как-нибудь задержу.
Мари кивнула и встала.
– Как интересно, – сказала она, и лишь побледневшее лицо говорило о том, что она взволнованна. – Я очень благодарна тебе.
Вдовствующая королева подошла к кровати, и молодая няня встала. Мари взяла малышку на руки и поцеловала ее.
– Малис, – позвала она.
– Мадам? – подошел к ней Гамильтон. – Цыгане предлагают устроить представление для вашего ребенка.
– Она устала, – ответила Мари по-шотландски, улыбаясь мужчинам. – Немедленно унеси мою дочь отсюда, – добавила она по-французски Малису и передала ему ребенка.
Он прижал девочку к себе и, развернувшись на каблуках, быстрым шагом направился в сторону двери, спрятанной позади камина. Мари взяла за руку няню, и они поспешили за ним следом, выскользнув в приоткрывшийся дверной проем.
Тамсин обернулась и увидела, как двое мужчин устремились за ними, выхватив кинжалы. Она рванулась им наперерез, но ей преградила путь королевская кровать. Тогда Тамсин вскочила на нее и изо всей силы дернула за фиолетовый полог. Щелк затрещал и тяжелыми складками рухнул на пол, под ноги мужчинам. Они запутались в ткани. Это ненадолго задержало их. Тамсин резко развернулась, лихорадочно думая, что еще можно сделать. Она заметила тяжелое резное кресло, стоящее у камина, и быстро передвинула его, перекрывая проход. Повернувшись спиной к двери, которая находилась в тени, за камином, она подтащила еще одно кресло, а потом стул.
Мужчины изрыгали проклятия, пытаясь пробраться через занавеси и мебель, прокладывая себе путь к заветной двери.
Тамсин метнулась к двери, повернула железную ручку и, проскользнув в узкую щель приоткрывшейся двери, захлопнула ее за собой, заперев на замок. Эта дверь вела в нишу с окнами, за которой начинался коридор и ступени лестницы.
Ни вдовствующей королевы, ни Малиса Гамильтона не было видно. Но Тамсин и не собиралась искать их. До ее слуха донеслись грохочущие уже по коридору шаги мужчин, бросившихся в погоню. Она слетела вниз по винтовой лестнице, придерживаясь рукой за шершавые стены. Ее ноги едва касались ступеней, она тяжело дышала. Наконец Тамсин миновала дверь первого этажа и выскочила во двор.
Там царил хаос. По всему двору цыгане собирали свои вещи, а те, кто уже все упаковал, постепенно передвигались к южным воротам. Мужчины, женщины, дети, лошади… Повозки сталкивались у арочного проезда. Шум, ржание лошадей, громкие крики цыган, усиленные гулким эхом, создавали ощущение полного хаоса.
Стража, казалось, была повсюду – и конная, и пешая. Некоторые стражники направляли цыган к воротам, некоторые спорили с ними. Группа вооруженных всадников выехала из конюшни и начала пересекать двор. Тамсин закружилась на месте, пытаясь сориентироваться в этом кошмаре. Она хотела найти Уильяма, или деда с бабкой, или Баптиста. Наконец Тамсин заметила бабушку, стоящую в группе цыганок, и побежала к ней.
– Где мой муж? – закричала она на бегу. – Ты его видела?
Нона покачала головой.
– Они куда-то торопились, – сказала она. – Они нетерпеливые и грубые, хотя мы сегодня всего лишь доставили им радость. – Она обвела сердитым взглядом дворцовую площадь и отвернулась, помогая женщине, которая никак не могла уложить свои вещи в повозку.
Тамсин тоже развернулась, уже в который раз оглядывая толпу. Она заметила Баптиста и бросилась к нему.
– Где Уильям? – закричала она. – Ты его видел?
– Он там, – ответил Баптист, махнув рукой куда-то в сторону. – Мы нашли двоих из этих людей, но они ускакали через ворота. Мы собираемся в погоню. Твой риа побежал за своей лошадью, а я иду за своей.
– Подожди, – остановила она его.
Она оглянулась и увидела, что дед спешит к Ноне. Он что-то объяснял ей, показывая на ворота, потом побежал вперед, к цыганам, которые седлали лошадей в дальнем углу двора. Баптист тоже побежал к ним, Тамсин – следом. Она то и дело оборачивалась на бегу, не оставляя попыток найти Уильяма.
Наконец она заметила его. Он сидел верхом на крупной черной лошади, которую она раньше не видела. Рядом с ним ехал Перрис Максвелл на сером коне. Они направлялись к воротам, прокладывая путь через толпу и суматоху.
Тамсин метнулась ему наперерез, громко крича. Она почти не надеялась, что Уильям услышит ее в этом гаме. Но Уильям услышал ее и обернулся.
– Тамсин, оставайся здесь. Я скоро вернусь за тобой.
– Уилл! – снова закричала она на бегу. – Остановись!
Он развернул огромного норовистого коня и повернулся к ней.
– Возвращайся назад, – сказал он, наклоняясь к ней. – Люди, которых мы искали, покинули дворец.
– Двое из них были в спальне королевы! – крикнула Тамсин. – Они пытались забрать малышку! Малис Гамильтон и вдовствующая королева унесли девочку в безопасное место, но эти люди до сих пор где-то здесь.
Она беспокойно оглядела двор и вдруг увидела тех двоих, что угрожали ей. Двух мужчин с платками на головах. Они пешком пробирались вместе с толпой к арочным воротам, пытаясь затеряться среди людей.
– Вон! – указала Тамсин. – Видишь тех двоих, в платках?!
Уильям выпрямился в седле.
– Иди внутрь! – приказал он. – Я скоро вернусь.
Он развернул лошадь и галопом помчался к воротам, делая знак Перрису. К этому времени мужчины с пестрыми платками на головах и полосатыми шалями на плечах уже растворились в толпе.
Тамсин повернулась и увидела Баптиста. Он сидел верхом на белом горячем жеребце, покрытом попоной. Рядом с Баптистом ехал Джон Фо на таком же белом жеребце. Цыгане выбрали себе красивую пару животных. Они тоже направлялись к воротам.
Девушка остановилась у фонтана, провожая их взглядом. А затем она увидела группу всадников. Это были стражники в шлемах и стальных нагрудных доспехах. Она видела их раньше. В центре этой группы ехал сам Малис Гамильтон верхом на черной лошади. Тамсин удивилась, неужели он тоже кинется в погоню за переодетыми мужчинами?
Но тут девушка заметила, что он держит в руках какой-то сверток и очень торопится. Он и его стража спокойным шагом двигались к арке, покрикивая на цыган, чтобы те убирались с дороги. Какая-то неведомая сила заставила Тамсин взглянуть вверх, на западное крыло дворца. Там в окне фронтона она увидела Мари, которая смотрела вниз, на двор. На лице было написано сильное волнение, она что-то кричала, свесившись через карниз, и размахивала руками. Тамсин показалось странным поведение королевы. Девушка забеспокоилась. Неужели, что-то все же случилось с малюткой?
Вдовствующая королева исчезла из виду, но секунду спустя Тамсин увидела ее в другом окне, а потом в следующем. Видимо, женщина бежала по анфиладе.
Не зная, что делать, Тамсин перевела взгляд на двор и увидела нескольких стражников, которые бежали к конюшне, крича на бегу, чтобы им готовили лошадей. Она посмотрела на ворота, ожидая увидеть там группу стражников во главе с Гамильтоном, ожидающих подкрепления, но вместо этого она увидела, как они пришпорили своих лошадей и, грубо разгоняя цыган, устремились к главным воротам.
В тот момент, когда Малис уже проезжал под аркой, Тамсин показалось, что сквозь шум и крики до ее слуха донесся громкий детский плач. Девушка бросилась вперед, стараясь рассмотреть, что за сверток держит Малис. Вскоре она уже не сомневалась – это была инфанта, завернутая в одеяло. Тамсин закричала, подбегая ближе, и мужчина накинул на голову ребенка угол одеяла, заглушая детский плач. Через мгновение она уже потеряла его среди толпы, двигающейся через туннель.
Тамсин стремительно развернулась и устремила взгляд в дальний угол двора, где по-прежнему стояли несколько цыганских лошадей. Их владельцы успокаивали разгоряченных, нервно прядающих ушами животных.
Девушка подбежала к группе мужчин, среди которых оказался ее дальний родственник, кузен, имени которого она никогда не знала. Тамсин выхватила из его рук поводья великолепного черного жеребца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54