https://wodolei.ru/catalog/dushevie_kabini/80x80/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

– Она старалась, чтобы Деринг не заметил симпатии в ее голосе. – Хотя странно. Вы приземлились на твердую почву и немного скатились вниз. Но с этого времени я не могу вспомнить, чтобы, вы прилагали какие-нибудь усилия. Двое мужчин несли вас с горы, а сюда доставили в экипаже. Перед этим меня подвесили на канате, как копченый окорок, и отправили, чтобы я закрепила вас на веревках. Я проделала всю работу, милорд. А вы там просто полеживали.
Озорная улыбка появилась у него на губах.
– Обычно я этим не увлекаюсь, но в более удобных условиях – скажем, мягкая постель подо мной – я был бы счастлив лежать там, пока вы делаете всю работу.
– Ах, ради Бога. У вас в голове когда-нибудь бывают другие мысли?
– В вашем обществе? Почти никогда. А вам хотелось бы, чтобы я вас не желал?
– Это сделало бы нашу задачу намного менее… беспокойной для меня.
– Но и намного менее приятной, особенно когда начнется настоящее волнение. Разве я не был чрезмерно терпелив? Я изображал наркомана и пьяницу, лишь бы дать вам время. Чтобы еще больше растянуть этот срок, я столкнул себя со скалы.
– Ха!
– Но мы не можем продолжать в этом духе. В доме часто бывают слуги. Они видят, что-то не так. Они меняют простыни. Они сплетничают, а некоторым за информацию платят. Время для дискуссий и промедления закончилось. Сегодня вы будете спать в моих объятиях. И если мое тело подчинится моей воле, вы будете счастливы, что мое терпение кончилось.
Вместе с ее гордостью, теперь опасно качающейся на самом краю обрыва.
Она могла бы продолжать сопротивляться ему, приложив к тому все свои силы. Но риск выйти из игры был слишком реальным. Или достаточно существенным, чтобы послужить извинением тому, к чему взывала ее плоть.
В свете гаснущего огня Кэт уже едва различала его лицо. Выражение, которое оно приняло. Так ей было проще сказать то, что она собиралась. И кто бы мог подумать, что она будет так смущаться, после той жизни, которую вела?
– Я танцовщица, – сказала она. – Актриса. Когда эта неделя закончится, я вернусь к своему ремеслу. Ничто не должно помешать этому. Вы… будете осторожны, милорд?
– Я всегда благоразумен. Вы должны помочь мне, Кэт, но обещаю. Пока мы оба осмотрительны, последствий не будет. – Он с трудом поднялся. – Идите в постель, если хотите. Я выведу эту псину, – Мальволио лежал у его ног, похрапывая, – на прогулку в сторону острова. Вряд ли мне удастся что-нибудь рассмотреть, но уверен, там происходит нечто большее, чем просто контрабанда.
– Очень хорошо, только вот незадача! Я уже была ночью в этом лесу, и у меня есть черная одежда, в которой меня трудно различить. А вас сразу заметят, а в случае бегства в таком состоянии легко догонят.
– Не лишайте меня прогулки, – возразил Джаррет. – Или это ваша тактика очередного промедления?
– И хорошо зарекомендовавшая себя, сэр. Я счастлива, что вы подумали об этом.
Глава 13
Кэт решила привязать Мальволио к дереву в саду. Пес скорее мог выдать ее, залаяв на мышь-полевку, чем оказаться полезным. Он лег на пузо, округлившееся от ростбифа, и положил морду на передние лапы. В жизни пса все так просто. Поправив вязаную маску, Кэт отправилась на восток.
Луна, медленно плывущая на западе, давала мало света. Девушка шла вдоль береговой линии, стараясь держаться в тени деревьев. Иногда она бросала взгляд сквозь листву на поросший деревьями остров, похожий на мохнатого зверя, спящего на воде.
Заметив небольшую возвышенность, с которой открывался хороший обзор, Кэт забралась на дерево и стала высматривать, сама не знала, что именно. Если от острова отошла еще одна лодка, то, очевидно, с другой стороны, недоступной ее взгляду. Потом она ждала почти час, по ее внутренним часам, и не увидела никого, кроме совы, охотящейся среди деревьев. Но когда девушка уже собралась уходить, в центре острова мелькнул огонек.
Она взобралась на дерево повыше. Свет, то исчезавший, то появлявшийся снова, в зависимости от плотности зарослей, неуклонно продвигался на восток. Кэт соскользнула на землю и пошла в том же направлении.
Следуя параллельно острову, она поняла, какой он большой. С берега свет уже не был виден, и Кэт решила, что лодочник привязал свое суденышко на восточной стороне полуострова, на косе, выдававшейся в воду, как согнутый локоть. Из этой точки всякий мог легко и быстро выйти к сторожке «Рая».
Когда она уже могла различать полуостров, то нашла другое густое дерево и взобралась повыше, чем в прошлый раз. Точно, свет продолжает двигаться в том же направлении и приближается к воде. Потом он исчез. Вскоре, как тень на фоне озера, освещенного звездами, маленькое судно отошло от острова.
Первым порывом было двинуться в ту сторону, в надежде увидеть, как лодка причаливает к берегу. Но у нее не было подзорной трубы, и если гребец не держит фонарь так, чтобы он освещал его лицо, то рассмотреть и узнать его невозможно. Кэт не любила ошибаться, и свое раздражение частично выплеснула, пробежав большую часть дороги до коттеджа.
Деринг развел огонь и оставил горящую свечу. Она отвязала поводок Мальволио, дала ему остатки ростбифа на блюдце, наполнила водой миску и начала неторопливо стягивать брюки и вязаную тунику.
Ей показалось, что пронесся вихрь, не коснувшись ее. Годы дисциплины и контроля забыты, и на какое-то время она, к своему стыду, была этому рада. Но длинная пробежка на холодном, как в декабре, воздухе смягчила ее острое желание. Она снова была в безопасности, держа в узде свои неправедные страсти.
Логика проснулась и начала приводить веские аргументы. Не было причины будить его светлость. Ей не удалось узнать ничего такого, что не могло бы подождать до утра. Кровать – огромная. Возможно, ей удастся проскользнуть туда незамеченной. А ему необходим отдых.
Ее ночная рубашка и халат лежали на софе, там, где она их оставила. Необходимость научила ее тихо раздеваться, двигаться беззвучно и ложиться в постель, не мешая спящему там человеку, точно чувствовать час и минуту так, чтобы уйти до того, как он проснется. Это помогало, конечно, если мужчина был очень пьян.
Оставив халат, который мог зашуршать, Кэт погасила свечу и на цыпочках направилась в спальню. Уютный огонь в камине обозначал длинную фигуру его светлости, как обычно, отвернувшегося к другой стороне кровати. Она закрыла дверь перед Мальволио, который присоединился бы к ним, будь у него такая возможность, и скользнула под одеяло.
Тишина на другой стороне кровати. Она отважилась улечься поудобнее, наслаждаясь мягкими простынями, их свежим запахом, теплом тела, которое, возможно, лежало немного далековато. Почему ей было легче рисковать жизнью бок о бок с этим человеком, нежели лежать с ним рядом, страшась его прикосновения и жаждая его?
Она закрыла глаза, ей хотелось расслабиться. Прислушалась к его дыханию. Было слышно только биение крови в ее висках. Все в ней застыло в дурном предчувствии. Нужно было остаться в другой комнате вместе с Мальволио.
Потом шорох – тело повернулось в простынях, – и большая теплая рука легла ей на талию.
– Мне послышалось, что кто-то пришел, – пробормотал он. Рука сдвинулась вниз по бедру и сжала в кулаке ткань. – Это что такое? Броня?
– Фланель.
– Тем не менее хорошая защита. Вы собираетесь оставаться здесь всю ночь?
– Как видите, милорд, я в пределах досягаемости.
– Но ближе ко мне вам будет уютнее, – сказал Джаррет. – Без паники. Я собираюсь повернуться на другой бок и придвинуть вас к себе, вот и все.
– А вы не хотите узнать, что я видела на острове?
– Если бы это было очень важно, вы бы уже рассказали мне. Иди сюда, Кэт. Согрей меня.
Он без труда притянул ее к себе, ее спина – у его груди. На нем, как она и ожидала, ничего не было.
Его рука лежала у нее на груди, его запястье – под ее подбородком, его ладонь обняла ее шею. Устроившись так, он начал двигаться… совсем не так, как она ожидала. Объятие, властное и охраняющее, растопило ее сопротивление. Постепенно страх и желание исчезли. А он все еще медлил. Чтобы не испортить ничего своей грубой страстью.
Через некоторое время, когда вожделение отступило и покой охватил ее, она погрузилась в сумерки сознания. Его дыхание шевелило ей волосы. Пульс на его запястье бился возле ее горла. Благословенное чувство, что она находится в полной безопасности, хоть и на короткое время.
Иногда ей снились сны, сейчас она видела сон о перьях. Она парила на облаке из них, нежном как пух. Она была чертополохом, но мягким внутри. Или это слабость? Одно и то же.
Чертополох, крапива, колючка. Она не родилась с иглами, как дикобраз. Она не хотела заострять иглы, торчащие из ее тела, укоренившиеся в ее сердце. Но они были необходимы.
Почему она не падала? Она должна сейчас упасть. Все приятное, как ее облако из перьев, разрушалось, стоило ей приблизиться к нему. Рвалось в клочья. Но пока перья все еще щекотали ее, а бриз нес над зелеными полями. Вот она свисает с дерева, наблюдая за упавшим мужчиной, она протягивает руки, и он взлетает к ней.
Она на верху лестницы, глядит вниз на упавшего человека, раскидывает руки и бежит.
«Ш-ш», – прошуршали перья, расправляясь, как ангельские крылья, поднимая ее в небо.
Когда Кэт снова увидела сон, это был сон о воде. Она плавала в теплом бассейне, вода щекотала шею, намочила волосы, омывала ее живот и груди. Она проникала в самые тайные места и касалась их, будучи водой и огнем одновременно. Свет. Земля, утонувшая в свежести дождя. Она выбросила зеленые ростки, и они открылись навстречу солнцу. Покрылись почками. Она была цветком. Колючкой. Чертополохом.
Кэт открыла глаза.
Теплые губы ласково касались ее шеи. Легкое дыхание дразнило волосы.
– Иногда мне кажется, что ты проснулась, – прошептал низкий голос. – А потом я снова теряю тебя.
– Вы трогали меня?
– Немного. Здесь – он коснулся поцелуем ее затылка, – и здесь, – его рука опустилась на ее талию и двинулась вдоль бедра, – и здесь.
Кончик пальца дразнил ее грудь, сосок. У нее перехватило дыхание.
– Останься со мной, Кэти. Тебе нечего бояться.
Сердце колотилось, как пойманная птица. Он должен чувствовать это. Его ладонь лежала у нее на груди, будто он мог остудить гнев у нее внутри. Она заставила себя поспешно дышать. Медленное, глубокое дыхание отдавалось у нее в спине. Его грудь вздымалась и опускалась в унисон с ней. Он настроился на ее ритм, почувствовал ее настроение и успокаивал ее.
Он просто держал ее в своих объятиях, именно так, как ей и хотелось сейчас.
И Кэт начала признавать, что белый жар внутри ее не был гневом. Не сейчас. Привычка заставила подумать так. Страх и ужас – вот чего она ожидала, когда с ней был мужчина, это было почти все, что она могла вспомнить о мужском обладании. О его превосходстве.
Как клубы пара, поднимающиеся из земных глубин, всплывали воспоминания. Юная девушка, спрятавшаяся за обтянутым гобеленом экраном перед камином, глядящая на элегантного английского джентльмена, пришедшего с визитом. Ее застенчивый реверанс при его следующем визите. Кокетство, привычная улыбка, сильные руки, поднимающие ее на сиденье фургона.
Она пропала сразу, пропала, когда отчаялась бежать, и поверила в обещание обрести убежище в его объятиях. Так что, когда он скрывался с ней в пустых комнатах и альковах с балдахинами, когда он учил ее, как мужчина может пробудить ее чувства, желание погрузило ее в безумие.
И теперь другой элегантный английский джентльмен соблазнял ее, и уступить такому человеку – это последнее, что она собиралась когда-нибудь повторить.
– Ты опять ушла от меня? – Его голос, мягкий как пух, коснулся ее уха. – Что мне сделать, чтобы ты поверила мне хоть ненадолго?
Она положила руку на его ладонь, лежавшую на ее сердце.
– Не просите меня о доверии. Но на этот раз я последую за вами, куда бы вы меня ни повели.
– И ты позволишь мне пойти всюду? Касаться тебя всюду?
– Пожалуйста. Я не могу думать. Я не могу решать. Я…
Палец коснулся ее губ.
– Тебе и не надо, милая Кэт. Я дам тебе то, что тебе нужно. Будь со мной. Ничего не делай, отдайся чувствам.
Не успела Кэт вздохнуть, как он нашел путь под ее ночную рубашку, и вот она уже у нее на талии. Она позволила бы ему снять рубашку, села бы, чтобы помочь ему, но он уже получил доступ туда, куда хотел. Его руки спрятались в мягкой фланели, он взял ее груди в свои ладони, гладил их, ласкал ее соски.
Закутанная тканью там, где он касался ее, обнаженная и открытая там, где он ее не трогал. Ощущения, неожиданные и противоречивые, заставили двигаться ее ноги. Тереться друг о друга. Ее охватило нетерпение.
Но он не спешил.
– Я твой любовник, – бормотал он, – в тёмной безопасности этой ночи. В другое время ты можешь ждать от меня большего. Ты можешь потребовать все, что я смогу тебе дать. Но сейчас ты еще не готова к этому. Будем нежными, Кэт. Мы останемся в приливе страсти, где тебе не нужно бояться, если это именно то, что сковывает тебя.
Пальцы одной руки провели по ее животу, сводя с ума, скользнули через естественный пункт назначения к нежному месту под коленом и двинулись в обратный путь. Как настоящий художник, он точно знал, где нужно положить мазок. Она никак не могла догадаться, где он коснется ее в следующий раз. Ожидание заставляло ее извиваться, она невольно хватала его запястье и понуждала двигаться вперед. Он не обращал внимания на ее указания.
– Только вообрази, – сказал он голосом, хриплым от сдержанности, – что мы будем делать в другое время, когда я смогу целовать тебя, и прижиматься к тебе, и отдать все мое тело для услаждения твоего.
Мы можем делать это сейчас, хотелось ей сказать ему. Но так было лучше. Он знал это, понимал, что ей нужно. Одна большая теплая рука продолжала играть с ее грудями. Палец другой пасся на внутренней стороне ее бедра. И у ног сзади появилось что-то горячее и набухшее.
Ее голова откинулась на его плечо. Его язык толкнулся в ее шею, как бы ища вход. Затем зубы, мягко, но уверенно, потом губы, все они оставляли свой след. Джаррет двигал бедрами, вынуждая ее чувствовать его размер, его твердость, рождая в ней представление, как это будет, когда он проникнет в нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42


А-П

П-Я