Как жаль, что она не может рассмотреть его получше, ведь перед ней герой ее мечтаний, ее тайных фантазий, глубоко скрытых в ее простой, не приспособленной к светской жизни душе книжного червя. Он крупный, сильный, под маской наверняка скрывается привлекательное лицо, выражающее целеустремленность и силу характера. Он стремителен, смел, безрассуден и благороден.Казалось, он материализовался из ее воображения и сошел со страниц ее дневника, единственного собеседника, которому она могла открыть свои самые глубокие, затаенные желания. Желания, искрящиеся неосуществимыми мечтами о том, что такой человек, как он, найдет такую женщину, как она, сорвет ее с места и умчит в заоблачные дали.Она вздохнула — то был вздох мечтательный, непрактичный, женственный, который она редко позволяла себе. Нужно узнать побольше… о нем и о той волнующей, полной опасностей жизни, которую он ведет. Поставив кочергу на дощатый пол, она поднялась, подошла к нему и села рядом.Саманта устремила взгляд на его маску, и их взгляды встретились сквозь узкие прорези. Ее охватила дрожь, ей захотелось увидеть, какого цвета у него глаза. При слабом свете очага они казались темными и бездонными.— А вам не бывает страшно? — спросила она.— Ага, бывает. Каждый раз, когда я надеваю этот костюм. — Он наклонился к ней, и она затаила дыхание. — Я не хочу умирать, тем более от руки палача.От него замечательно пахло. Кожей и лошадьми… и приключениями.— Вы берете с собой оружие? — спросила она.— Ношу нож в сапоге. И больше ничего. Я терпеть не могу держать в руке пистолет.Ей показалось, что в глазах его мелькнула боль, но она не была уверена.— А скажите, куда бы вы послали меня? — спросила она. — В Америку или на континент?— А куда бы вам хотелось поехать, девушка?— О, — выдохнула она, и от одной возможности выбирать глаза у нее закрылись. Страстное желание понесло ее, точно буйная река, проделав щель в плотине, за которой она прятала свои чувства. — Есть очень много мест, которые мне страшно хотелось бы увидеть.— И все же, куда бы вы предпочли отправиться?— В Италию. Нет, в Грецию. Нет, в Австрию. — Открыв глаза, она рассмеялась. — Пожалуй, это к счастью, что мне не требуются ваши услуги, сэр, потому что я не смогла бы решить, куда именно вам отослать меня. — Казалось, его взгляд проник ей в самую душу, и смех ее замер. Тяжесть этого настойчивого взгляда одновременно горячила и леденила кровь.— В чем дело? — спросила она.— Вам, мисс Бриггем, нужно бы почаще это делать.— Что? Быть нерешительной?— Нет. Смеяться, вот как сейчас. Это… меняет вас.Она не знала, нужно ли принимать эти слова как комплимент, но, произнесенные голосом горячим, бархатным и хрипловатым, они окутали ее, как теплый мед.— Скажите, — прошептал он, — если бы вам предоставили выбрать только одно место, куда бы вы поехали?Почему-то сердце у нее забилось медленно и тяжело.— В Италию, — тоже шепотом ответила она. — Я всегда мечтала увидеть Рим, Флоренцию, Венецию, Неаполь… и города между ними. Исследовать развалины Помпеи, походить по Колизею, побывать в галерее Уффици, увидеть работы Бернини и Микеланджело, поплавать в теплой воде Адриатики… — Голос ее замер, превратившись в легкий вздох.— Исследовать? — повторил он. — Походить? Поплавать?!Щеки ее жарко вспыхнули, ее охватило смятение: сама того не заметив, она сказала этому незнакомцу то, что говорила только Хьюберту.От стыда у нее мурашки побежали по телу. Уж не смеется ли он над ней? Она прищурилась, глядя на него, пытаясь увидеть его глаза, боясь прочесть в них явную насмешку. Но к ее удивлению, его упорный взгляд вовсе не был насмешлив. В нем была лишь глубокая настойчивость, которая странно смущала ее и от которой по телу пробегала дрожь.Поспешив нарушить неловкое молчание, она заметила:— Наверное, никто не знает, кто вы такой на самом деле.Поколебавшись, он ответил:— В противном случае это стоило бы мне жизни.— Да, вероятно, так оно и было бы. — Она почувствовала прилив симпатии к этому человеку. — Вы выбрали одинокую жизнь, сэр, чтобы заниматься вашим благородным делом?Он медленно кивнул, словно обдумывая ее слова:— Совершенно верно. Но это не высокая цена.— Вы не правы. Я… я хорошо знаю, что такое одиночество и сопутствующее ей чувство пустоты.— У вас, конечно, есть друзья.— Не много. — Она невесело усмехнулась. — Честно говоря, совсем не много. Но у меня есть семья. Мой младший брат и я — мы с ним особенно близки. И все же порой было бы славно…— Да?Саманта пожала плечами, внезапно смутившись.— Иметь кого-то, кроме мальчишки, кто понимал бы тебя. — Некоторое время она рассматривала свое смятое платье, потом подняла на него глаза. — Надеюсь, сэр, в один прекрасный день вы найдете кого-то, кто избавит вас от чувства вины и одиночества.Несколько мгновений он смотрел на нее, потом медленно протянул руку и ласково провел по ее щеке пальцем в перчатке.— Надеюсь, и вы тоже, девушка.От этого короткого прикосновения, похожего на легкий ветерок, у Самми перехватило дыхание. Она молча смотрела на него, не в силах пошевелиться, смущенная небывалым теплом, охватившим ее. Но прежде чем она успела тщательно разобраться в своих чувствах, он поднялся и протянул ей руку:— Пойдемте. Дождик кончился. Пора отвезти вас домой.Домой? Самми уставилась на протянутую руку и мысленно стряхнула с себя мечтательное оцепенение. Да, конечно. Домой. Где ей и место. Где ее семья…Господи, ее семья! Они, вероятно, обезумели от беспокойства. Сирил, конечно, уже сообщил об ее исчезновении. Все внутри у нее сжалось от чувства вины. Она так увлеклась своим похитителем в маске, что забыла, как беспокоятся родители и Хьюберт.— Да, — сказала она, вложив свою руку в его и позволив ему помочь ей встать с пола. — Я должна вернуться домой. — Она ведь хочет вернуться домой. Но почему тогда ее охватило такое сосущее чувство пустоты?Они молча вышли из хижины. Он подсадил ее, потом сам взлетел в седло, обхватив ее своими жесткими ногами и одной рукой прижав к груди. Она ощущала тепло его тела, но по спине почему-то побежали мурашки.— Не волнуйтесь, девушка. Я не дам вам упасть.Прежде чем Самми успела заверить его, что не боится, они помчались что есть мочи по лесу. На этот раз вместо страха в ней бурлила радость. Закрыв глаза, она наслаждалась ветром, дующим в лицо, запахом влажной земли, шорохом листьев. Ей представлялось, что она — прекрасная принцесса, которую обнимает красивый принц, пока они мчатся по всему королевству, направляясь в какое-то необыкновенное место. Глупые, несуразные мечты. Но она знала, что эти мгновения в обществе героя в маске бесценны, что ей никогда больше не доведется пережить их.Ей казалось, что прошло очень мало времени, когда он натянул поводья и остановил лошадь. Самми раскрыла глаза и прищурилась. Вдали она различила россыпь мелких огней, напомнивших ей светлячков, которых она недавно ловила.— Бриггем-Мэнор сразу же за этими деревьями, — прошептал он. — Боюсь, из-за вашего исчезновения поднялась тревога.— Откуда вы знаете?— Послушайте.Она напрягла слух и услышала тихое бормотание многих голосов.— Кто это?— Судя по количеству фонарей над землей и толпе, собравшейся на лужайке, я бы сказал, что там половина деревни.— О Боже! Оставьте меня здесь, и я пойду домой. Я не хочу, чтобы вы рисковали — вас могут поймать.Он помолчал, осматривая местность.— Не похоже, чтобы кто-то из них размахивал оружием, — сказал он ей на ухо. — Поэтому я доставлю вас вашей семье. Не хочу, чтобы вы упали в яму или споткнулись в темноте. Но попрощаемся мы здесь, потому что я сразу уеду.— Благодарю вас, сэр.— Не стоит благодарности. Отвезти вас домой — мой долг.— Я не за это вам благодарна, хотя и за это тоже. — Она смотрела на него, горло перехватило от наплыва чувств. — Я благодарю вас за прекрасный вечер, который никогда не забуду. Это было великолепное приключение. — Она опустила глаза. — Мне всегда хотелось приключений.Пальцем в перчатке он приподнял ее лицо за подбородок.— Я рад, мисс Бриггем, что смог устроить вам великолепное приключение.— Да поможет вам Бог, сэр. Вы делаете дело героическое и благородное.Она почувствовала, что под маской он улыбнулся.— Спасибо, девушка. Надеюсь, что когда-нибудь вам удастся осмотреть все те места, о которых вы мечтаете. Желаю, чтобы все ваши мечты осуществились.С этими словами он пустил жеребца в галоп. Они выехали из-за деревьев и помчались по траве. Самми щурилась от ветра, сердце у нее билось все сильнее, по мере того как они приближались к толпе.Он натянул поводья, и лошадь остановилась в десяти футах от толпы. Хор громких ахов, за которым последовал гул шепота, донесся до Самми. Он опустил ее на землю, потом обратился к группе людей, с изумлением уставившихся на них.— Я возвращаю мисс Бриггем с извинениями. — Он рванул поводья, и великолепный жеребец поднялся на дыбы. Самми вместе с остальными смотрела, раскрыв рот, на всадника в маске, освещенного дюжиной фонарей.В следующее мгновение конь галопом умчался прочь, и длинный черный плащ похитителя взметнулся за ним. Через несколько секунд тьма поглотила его.— Саманта! — Голос отца, хриплый от беспокойства, нарушил молчание.— Папа! — Она подбежала к отцу, и он обнял ее так крепко, что она едва не задохнулась.— Самми, дорогая моя, милая девочка. — Он судорожно сглотнул, и из груди его вырвался вздох. — Слава Богу. — Отпустив дочь, он отстранил ее на расстояние вытянутой руки и окинул тревожным взглядом. — Ты в порядке?— Да.Понизив голос, отец спросил:— Он не причинил тебе вреда?— Нет. Честно говоря, он был очень добр.Отец испытующе посмотрел на нее и удовлетворенно кивнул. Бросив взгляд в сторону леса, он заметил:— Полагаю, преследовать его ни к чему. Тем более в такой темноте. Главное, что ты дома. И в безопасности. — Он сунул руку в карман жилета. — Вот твои очки, дорогая. Сирил нашел их в лесу.Самми нацепила очки на нос. Толпа подошла к ним, выражая радость по поводу ее благополучного возвращения и одновременно бросая испуганные взгляды на лес. Сирил вытер слезы огромным носовым платком и стиснул девушку так, что, казалось, переломает ей ребра.— Надеюсь, мисс Самми, — сказал он, громко высморкавшись, — что вы никогда больше не будете меня пугать. Я прямо постарел на десять лет. А сердце у меня уже не такое, как было.Хьюберт заключил сестру в объятия, и металлическая оправа его очков врезалась ей в щеку.— Ну и напугала же ты нас, Самми.Она чмокнула брата в щеку, взъерошила его непокорные волосы.— Мне очень жаль, милый. Я…Передняя дверь Бриггем-Мэнор отворилась.— Мое дитя! Где мое дитя?Корделия Бриггем бросилась вниз по ступенькам, растолкав толпу, подбежала к Самми и набросилась на нее с такой силой, что обе они рухнули бы на землю, не поддержи их отец.Сжав Самми в объятиях и обдав ее цветочным ароматом, мать простонала:— О, мое бедное, бедное дитя. — И отстранив дочь, заглянула ей в лицо: — Ты невредима?— Да, мамочка, все в порядке.— Слава Богу. — Она поднесла руку ко лбу.Ее муж прошептал яростным полушепотом:— Только не пытайтесь упасть в обморок, миссис Бриггем, потому что, клянусь, я и пальцем не шевельну, чтобы поднять вас. Хватит с меня ваших истерик.Если бы Чарльз Бриггем провозгласил себя самим королем Георгом, его жена не была бы так потрясена. Воспользовавшись тем, что на какой-то момент она лишилась дара речи, Бриггем обратился к собравшимся:— Как видите, с Самантой все в порядке. Спасибо, что пришли, а теперь извините нас — мы должны уложить дочь в постель.С добрыми пожеланиями соседи разошлись по домам, а слуги — по своим комнатам. Когда они поднялись по каменным ступеням, ведущим к передней двери, к дому подъехал какой-то человек верхом на лошади.— Мистер Бриггем?Отец остановился.— Да?— Меня зовут Адам Стратон. Я — судья. Мне стало известно, что вашу дочь увез Похититель Невест.— Это так, сэр. Но я счастлив сообщить вам, что она вернулась живой и невредимой. — Он кивком указал на Самми.Судья с интересом посмотрел на девушку.— Приятная новость, сэр. Впервые слышу, чтобы этот разбойник возвратил свою жертву. Вам повезло.Самми хотела возразить, но судья сказал:— Мне хотелось бы с вами поговорить, мисс Бриггем… если вы не слишком устали.— Разумеется, мистер Стратон.Самми предвкушала, как рассеет его заблуждения. Разбойник! Вот уж право!— Чарльз, проводите мистера Стратона в гостиную, — предложила миссис Бриггем голосом, исключающим всякие возражения. — Мы с Самантой присоединимся к вам сию минуту. Мне бы хотелось переговорить с ней наедине.— Прекрасно, — согласился отец. — Пожалуйте сюда, мистер Стратон. — Они вошли в дом.Едва они остались одни, мать повернулась к Самми:— Теперь, милочка, говори правду. Причинил ли этот человек тебе вред? В… каком-нибудь смысле?— Нет, мамочка. Это истинный джентльмен, к тому же очень добрый. И извинился за то, что увез меня.— Так и должно было быть, во всем виноват майор Уилшир. Это ужасный человек, милочка, и я не позволю тебе выйти за него замуж.Самми хотела что-то сказать, но это было не так-то просто.— Даже не пытайся разубедить меня, Саманта. Мы с отцом решили не выдавать тебя за этого невежу. Поняла?Саманта была в полном недоумении, но не возражала, поскольку не собиралась замуж за майора.— Да, мамочка. Поняла, — сказала она.— Отлично. Еще я хотела у тебя спросить. — Мать наклонилась к ней и понизила голос: — Я прочла об этом Похитителе Невест в «Таймс». Пишут, что он с головы до ног одет в черное, как разбойник с большой дороги, и носит маску. Это правда?— Правда.— И еще говорят, что он сильный и безжалостный.— Сильный. Но не безжалостный. — Саманта невольно вздохнула. — Он обходителен, добр и благороден.— Но он вор.Самми покачала головой:— Он не крадет деньги, мамочка. У него своих хватает. Он помогает девушкам, которых насильно заставляют выйти замуж, начать новую жизнь. Когда-то его любимую выдали за ненавистного ей человека.Миссис Бриггем испустила долгий вздох.— Как бы благородно это ни звучало, милочка, факт остается фактом — ты провела несколько часов в обществе мужчины без присмотра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33