Он начал быстро ходить туда-сюда. Все быстро вернулись на свои места. Изабель встала поближе к Бо. – В своем последнем донесении лорд Вассайл сообщал, что планирует остаться в Кинске до весны или до начала лета. А теперь ты утверждаешь, что он передумал. Он оставил своих единомышленников и отправился на эту проклятую границу сквозь скиррианскую вьюгу! Не похоже на моего старого друга. Чья это была идея на самом деле?
– В общем-то – моя, сир.
– Свидетель лжет! – вдруг сказал инквизитор, стоявший слева.
– Сэр Бомон! – прорычал король – Ваша преданность подопечному достойна похвалы, но он мертв, а ваш повелитель жив! Отвечайте!
Присутствующие Клинки внимательно следили за происходящим.
– Это была его идея, сир. А я просто согласился с ним, – со вздохом ответил Бо.
– Но ведь опасность была очевидна. Зачем вы поощряли его безрассудство?
– Потому что знал, что он подвергся бы еще большей опасности, если бы остался во владениях царя.
– Опасности от этого безумного царя-убийцы? Ательгар продолжал выпаливать вопросы один за другим. Поведанная история была абсолютно новой для Бель, так как Бо отказывался раньше рассказывать о смерти своего подопечного. А затем волнение сменил страх. Было очевидно, что король хочет сделать Бо козлом отпущения, а сам Бо, похоже, и не пытается оправдать себя. Любому было ясно, что все произошло так трагически из-за ужасного стечения обстоятельств: перемены погоды, кошмарной встречи с царевичем, удара, хватившего лорда Вассайла, но никто не сказал ничего подобного. Она решила, что Бо слишком гордый, чтобы оправдываться, перекладывать вину на чужие плечи, но все это только ухудшало положение.
Теперь Ательгар уже не просто гневно говорил, а гневно кричал:
– Ты сказал, что ты устроил все это! У тебя должна была быть поддержка со стороны скиррианцев. Кто были твои помощники в этой безумной затее? Кто эти изменники?
– Нижайше прошу ваше величество не требовать ответа на этот вопрос.
Король остановился и пристально посмотрел прямо в глава Бо.
– Просьба отклоняется! Отвечай!
– Честь не позволяет мне открыть эти имена, сир.
– Ты должен быть верен мне, твоему государю.
Поленья в камине громко потрескивали. На вопрос, который не следует задавать, не следует отвечать. Лицо Ательгара сделалось красным. Наступившая тишина никем не нарушалась.
– Это оскорбление государя, сэр Бомон. Я могу заставить отвечать.
Бо встал на колени и склонил голову.
– Нижайше прошу простить меня, сир. Король снова стал быстро ходить по залу.
– С принцессой была фрейлина. Что случилось с ней?
– Она тоже погибла в резне.
– Кто убил ее?
– Я не видел, сир.
– Сколько человек вы лично убили?
– Я не знаю. Моя память как будто затуманена.
– Сэр Вишез? Капитан согласно кивнул:
– Типичные симптомы, сир.
– Великий инквизитор?
– Он говорит правду.
– Так кто же выжил? – потребовал ответа король.
– Ее высочество, – ответил Бо, – сэр Аркелл и я. Несколько скиррианцев ускакали на лошадях, но скорее всего они погибли из-за вьюги.
– А вы направились в ближайший город?
– Нет, не в ближайший, Мы добрались до Звонограда через два дня.
Ательгар обратился к Изабель:
– А там и вы присоединились к этому опасному мероприятию?
– Я, сир? Нет, сир, – еле произнесла растерявшаяся Бель.
– Моя будущая жена была еще дома в Исилонде, ваше величество, – сказал Бо. – Моя будущая жена в тот момент…
– Я думал… – Король был недоволен допущенной фактической ошибкой. – Вы хотите сказать, что все это время никто из дам не сопровождал ее высочество? Вы везли ее все это время в исключительно мужской компании?
– Мы не смели никому открыть, кто она на самом деле. Она была переодета в мужской костюм.
Ательгар посмотрел на Бо с явным недоверием.
– Вы разрушили ее репутацию.
– У меня никогда не было ничего подобного в мыслях, сир.
Бель хотелось закричать. Да что же еще мог сделать Бо в такой ситуации? Бросить ее в лесу? Почему он не скажет это королю? Почему не расскажет об отважности Таши, о чистых, романтических отношениях во время всего этого путешествия?
– Я полагаю, для нее всегда находилась отдельная комната для ночлега?
– Это не всегда удавалось.
– Ты хочешь сказать, что вы находились вместе, в одном помещении?
Король побелел от ярости.
– Когда это было необходимо.
– А постель? – строго спросил инквизитор.
Бо посмотрел в его сторону с явным неудовольствием.
– Когда это было необходимо и когда эта постель вообще была. Зачастую спать приходилось на соломе.
Ательгар от услышанного лишился дара речи.
И тут тишину нарушил вкрадчивый голос канцлера:
– В этом нет ничего необычного, ваше величество. Терпение короля кончалось.
– Путешественникам часто приходится спать по пять-шесть человек в одной кровати, и также часто приходится спать рядом мужчинам и женщинам.
Ательгар не спускал глаз со стоящего на коленях Бомона.
– Вы можете поклясться нам, что между вами и ее высочеством не произошло ничего неподобающего?
– Могу я попросить ваше величество пояснить, что значит «неподобающее»?
– Думаю, каждый человек чести понимает шивиальский язык. Давайте начнем со слов нежности в таком случае.
Повисла долгая, тяжелая пауза.
– Итак, – проговорил король, – вы будете отвечать, если удалится ваша жена?
– Нет, сир, – со вздохом отвечал Бо.
– Не нужно быть царем, чтобы решить, как поступить с такой дерзостью. Здесь в Бастионе есть средства, которые заставят говорить и статую.
Бо ничего не отвечал.
И тут канцлер снова проявил смелость:
– Пытки и допросы – для случаев измены, ваше величество, а Совет должен решить, есть ли государственная измена.
– Великий инквизитор? – обратился Ательгар.
– В ходе расследования свидетель должен будет сперва сознаться в измене, а затем – ставиться на обсуждение.
– Капитан, расскажите нам о процедуре исключения из Клинков.
– Как глава Ордена, ваше величество, вы имеете право исключить любого по вашему усмотрению.
– Подготовьте указ на подпись. Обвинить Бомона в высочайшей измене и заковать в цепи в самой глубокой темнице Бастиона.
Король Ательгар направился к выходу.

8

Шивиальцы, по мнению Бель, не имели представления о настоящей еде. Хотя она высоко ценила гостеприимство Бэндейлов, то, что подавали к столу у них в доме, ей не нравилось, а мерзкая баланда, остававшаяся для заключенных, не годилась даже для свиней. Бо говорил, что от нее даже крысы дохнут. Большинству арестантов еду приносили друзья или родственники, и Бель тоже носила еду для мужа дважды в день – он сам не позволял ей приходить чаще и оставаться подольше. Он настаивал, что это место вредно для здоровья. Бо просидел в темнице уже две недели. Он похудел и часто кашлял.
Остатки со стола были не так уж сладки. Баронесса разрешила Бель особо готовить для Бо в ее кухне. Вот почему в это солнечное утро она торговалась за яйца у стены крепости. Яйца были сейчас дорогими, потому что куры уже перестали нестись. Деньги Бо были конфискованы инквизиторами. Они объявили, что эти деньги принадлежат королю или леди Вассайл и туманно намекнули на хищение и растрату. Собственный кошелек Бель был почти пуст, и поэтому она упорно торговалась. А что поделать?
– Леди Бомон?
Обратившийся к ней господин был средних лет, модно одет и носил рыжую с проседью бороду. Очень большой рот и нос пуговкой придавали ему несколько комичный и в то же время победный вид. Ей не нужно было даже разглядывать рукоять меча, чтобы догадаться, что перед ней Клинок.
– Да?
– Я сэр Интрэпид. Магистр Ритуалов. Я привез вашего друга повидаться, а точнее, он привез меня, иначе я бы вас не нашел.
Она встретилась взглядом с Аркеллом.
– Ему не лучше?
Улыбка исчезла с лица сэра Интрэпида.
– Не намного. Один раз он спрашивал о Бо и даже о пас, Изабель. Аркелл, здесь Бель.
Никакой реакции не последовало. Кругом шумели торговцы и покупатели. Аркелл ничего этого не замечал.
– Аркелл? – попыталась она снова добиться ответа, но глаза его смотрели куда-то поверх ее.
– Общий закон сам по себе не более чем довод, полученный в результате длительного изучения, наблюдения и жизненного опыта, но не каждого человека.
– Отлично, брат! – радостно сказал Интрэпид, похлопывая Аркелла по плечу. – Вот и хорошо! Продолжай в том же духе. А где Бомон?
Аркелл указал куда-то под ноги, в землю.
– Могу отвести вас к нему, сэр Интрэпид.
Бель была рада лишний раз навестить Бо.
Стражники, стоящие наверху на лестнице, узнали ее, поприветствовали сэра Интрэпида, а Аркелла Лэквита сперва приняли за совершенно незначительную персону. Лестница была очень длинная и отвесная, она уводила прочь от солнечного света в мрачную, вонючую и грязную темноту. Посреди пути Интрэпид стал сильно кашлять.
– Здесь всегда так дурно пахнет? – с одышкой спросил он.
– К этому привыкаешь, – горько ответила Изабель. – Нужно постоять здесь и подождать, пока глаза привыкнут к темноте.
– Вы хотите сказать, что эта сырость не прекратится?
– Вы еще промочите сапоги. Сейчас прилив. Интрэпид пробурчал что-то себе под нос.
– Бо говорит, что вода – это не так уж и плохо. Плохо то, что плавает в воде.
– Я собираюсь… – усмехнулся Интрэпид. – Я собираюсь устроить большой скандал по этому поводу.
Бель решила, что Интрэпид симпатичен ей. Он молодец, что решил добраться до этого места и увидеть все воочию.
Ржавые ворота внизу были распахнуты. Это было самое глубокое подземелье. Окна отсутствовали вообще, а освещение составляла единственная свеча. Здесь было достаточно пространства, чтобы содержать дюжину заключенных, но воздуха едва хватало для одного. В данный момент там держали только Бо. Он сидел, скрестив ноги, на тюремной койке, а на полу по щиколотку стояла вода, набежавшая сюда из-за прилива. Бо наверняка слышал голоса, доносившиеся с лестницы, и теперь всматривался в темноту.
– Брат, – сказал Бо, – советую оставаться там, где стоишь.
Бель его не послушала и тут же бросилась к возлюбленному. Оба визитера проследовали за ней. Бо поцеловал жену запекшимися губами. Она присела рядом с ним и крепко прижалась, хотя запах здесь и напоминал о свинарнике. Цепь позвякивала, когда он попытался обнять жену.
– Могу я предложить вам напитки, магистр? – полюбопытствовал Бо. – Свежих слизней или улиток? А, брат Аркелл?
Лэквит не шелохнулся, он и не смотрел на Бо.
– Безнадежно?
– Ну… – вздохнул Интрэпид, – не совсем. Думаю, он пока как будто ушел в себя. Вся та чушь, которую он лепечет, реальная. Магистр Арсеналов сделал копию его меча, и он узнал его. В тот миг его лицо как будто осветилось, а затем он, видимо, понял, что это не настоящий меч, и снова сник и ушел в себя.
– А вы не пробовали ритуал возвращения?
– Тьфу! Этот ритуал приносит больше вреда, чем пользы. У наших мудрейших и так достаточно забот. Если сказать им еще и об этом, они вообще спать не будут, – ворчливо ответил Интрэпид.
Он присел на краешек койки.
– В последний раз ритуал возвращения успешно прошел пятьдесят лет назад. А еще для ритуала нужен подлинный меч. Так что мы загнаны в угол, пока не найдем настоящий меч «Причину».
– Он где-то в Скиррии, – сказал Бо без всякой тени шутки в голосе. – Король может потребовать его обратно как часть платы.
– Платы? – простонал Интрэпид – Какой платы? Разве это должно волновать тебя сейчас? Ходят слухи, что царь требует твою голову, причем вместе с тобой. Он хочет самолично отрубить ее.
Бо пожал плечами:
– Я слышал об этом.
А Изабель – нет. Барон навещал своих заключенных регулярно, а Интрэпид наверняка побывал у барона, прежде чем идти сюда.
Обычно Бо уводил разговор от своей персоны:
– Как вы объясните этот трюк, который проделывает Аркелл?
– Поразительно! – ответил Интрэпид с профессиональным интересом. – Если бы мы смогли повторить такое, любой моряк отдал бы за это левую руку. Попроси его указать путь куда угодно, и он укажет. Причем ему самому можно даже не присутствовать. Это, вне всякого сомнения, происходит на духовном уровне. Но срабатывает и на людях. Я пришел во двор замка и попросил указать, где Бель, и он указал. Что ты думаешь об этом? Ведь ты, бывало, задавал самые остроумные вопросы на уроках волшебства.
– Вы мне просто льстите, но поскольку наши Узы включают в себя все восемь элементов, я утверждаю, что с гибелью подопечного некоторые составляющие не могли исчезнуть. Думаю, он подвергся древнему заклинанию. Интрэпид поерзал и сказал:
– Я надеялся написать об этом монографию. Да, ты прав. Что-то здесь связано с духами. Если мы сможем изгнать их, то вылечим Аркелла. А если мы его когда-нибудь вылечим, он лишится своей прежней ловкости. Проблема состоит в том, что нужно знать, какие составляющие произведут нужный эффект. Может, земля и огонь? Я собираюсь взять его с собой в колледж и дать… Лэквит вдруг сказал:
– Нет!
– Смерть и огонь! – воскликнул Интрэпид.
– Что ты сказал, брат Аркелл? – спросил Бо, но не получил ответа. – Похоже, вы правы, магистр, – сказал он взволнованно. – Он все еще как будто где-то. А если ваши драгоценные волшебники из колледжа захотят изучать Аркелла, добро пожаловать в Бастион. Хочешь остаться с нами, Аркелл?
Ответа не последовало.
– Я позабочусь о нем, – предложила Бель. Бо выразил благодарность, громыхая цепью.
– У меня еще один вопрос к нашему блестящему волшебнику, брат Интрэпид. У царя есть какие-то поистине гигантские собаки. Суеверные скиррианцы считают, что это заколдованные люди. Скиррианское колдовство примитивно по сравнению с нашим волшебством, и я поначалу не поверил в эти сказки. Но Игорь спустил пару своих зверей на Оука, и тому удалось убить одну тварь. Подыхая, она начала превращаться в человека. Это возможно?
Магистр Ритуалов немного поразмышлял.
– Вообще очень трудно произвести такую сложную трансформацию, как эта, и добиться стабильности результата. Колдовство – примитивная форма волшебства, лишенная тонкого присутствия некоей одухотворенности. Я полагаю, они просто усекли углы балансирующего диаметрального элемента и не смогли дифференцировать применение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47