— И теперь он хочет выдать меня за герцога.
— Я и так знаю это, Сара! — Голубые глаза Невилла Харви яростно сверкнули. — И до сих пор не верю, что нынче утром действительно разговаривал с Уильямом Паттерсоном! Он так и пыжился от гордости, что ты скоро станешь герцогиней Чевиот! Он даже плел мне какую-то чушь насчет того, что предки этого герцога описаны у Шекспира!
Сара едва успела подавить нервный смех. Оказывается, ее дед запомнил разговор о том, что персонажем одной из исторических пьес Шекспира является граф Чевиот!
— Но главное, чего мне не понять никогда в жизни, — с горечью продолжал Невилл, — это то, как им удалось уговорить тебя дать согласие на брак! Неужто ты заодно с дедом ополоумела от одного упоминания герцогского титула?
— Конечно, нет, Невилл, — сдержанно отвечала Сара. — Ты-то меня отлично знаешь.
— Да, мне казалось, что это так, но для той Сары, которую я знал, титул герцогини был не более чем пустым звуком!
— Он и остался для меня пустым звуком, — эхом откликнулась Сара.
— Черт побери, но тогда почему ты согласилась выйти за него замуж?
На миг Сарой овладело желание открыть перед Невиллом душу и объяснить, что заставило ее согласиться, но при виде его свирепой физиономии она передумала откровенничать. Он никогда ее не поймет.
— Я согласилась, потому что так хочет дедушка, — сказала она. — Ведь я стольким ему обязана, Невилл! Он воспитывал меня с пяти лет. И если этот брак так нужен ему — я обязана подчиниться.
— Сара. — Голос Невилла прерывался и звенел от отчаяния. Он подался вперед, чтобы заглянуть ей в глаза. — Подумай о том, что ты делаешь. Выйдя замуж за Чевиота, ты обречешь себя на жизнь, совершенно чуждую тебе. Ты лишишь себя даже надежды на счастье! А со мной ты останешься в том мире, где родилась и выросла, где все тебе знакомо и привычно. И я сумею сделать тебя счастливой! Это я тебе обещаю!
Сара не отрывала глаз от круглого юного лица, от голубых глаз и длинных светлых волос своего самого близкого друга. С тех пор как Сара поселилась у дедушки, Невилл стал как бы частью ее жизни. Тогда ему исполнилось пятнадцать лет, и мальчик проявлял поистине поразительную заботу и терпение, чтобы завоевать дружбу несчастной, замкнувшейся в себе внучки отцовского приятеля.
Он очень нравился Саре.
И несмотря на это, не был способен понять главную страсть ее жизни… В отличие от герцога.
— Я училась в школе вместе с девочками из аристократических семей, — напомнила она. — И теперь их образ жизни не совсем для меня чужд!
— Ну как ты не понимаешь? — Невилл с силой ударил кулаком в ладонь. — Ему наплевать на тебя, Сара! Он женится исключительно ради денег!
— Невилл, — возразила она с нараставшим раздражением, — но ведь и ты собирался жениться ради акций дедушкиной компании. И я не вижу в этом большой разницы.
— К черту его компанию! — Невилл снова готов был сорваться на крик. — Я хочу жениться на тебе, потому что люблю!
Сара охнула от неожиданности.
В напряженном молчании они долго не сводили друг с друга глаз. Наконец Невилл более спокойно произнес:
— Я полюбил тебя много лет назад. Разве ты не знала?
Сара, все еще не в силах вымолвить ни слова, покачала головой.
— И тем не менее это так. Я никогда не говорил об этом, потому что ждал, когда ты станешь взрослой.
Сара в замешательстве провела языком по пересохшим губам. Она понимала, что должна что-то сказать в ответ, но у нее не было слов.
— Невилл… — Ее голос предательски задрожал и прервался.
Он вдруг вскочил с кресла и оказался рядом с ней на диване. А его рука накрыла ее руку.
Все это так напоминало вчерашнюю сцену ее объяснения с герцогом, что Саре стало жутко.
— Я столько ждал, когда смогу объясниться, — произнес он, — и вот теперь такой удар!
Сара с удивлением заметила в его голубых глазах странное, не знакомое ей доселе выражение.
— Сара, — простонал он. — Боже мой, Сара! — Он по-прежнему держал ее за руку. А потом привлек к себе и поцеловал.
Она застыла в его объятиях. Его жесткие губы прижимали ее губы к зубам. Саре стало нечем дышать. Он до боли стискивал ее плечи. В ответ на ее попытки вырваться он сжал ее еще сильнее.
Она в отчаянии молотила кулаками по его плечам и мычала что-то возмущенное ему в губы.
Однако прошло еще какое-то время, прежде чем Невилл сообразил, что его любовный пыл не находит ответа. Тогда он выпрямился и разжал руки.
Сара отшатнулась на край дивана и уставилась на Невилла потемневшими от страха глазами.
— Прости, — каким-то сиплым голосом сказал он. — Я не хотел тебя пугать.
— Невилл, по-моему, тебе лучше уйти, — пролепетала она.
Он горестно сложил губы. Медленно встал с дивана. И замер, глядя на нее.
— Подумай об этом, любовь моя! — сказал Харви. — Если тебя так устрашил поцелуй человека, которого ты знаешь всю жизнь, то что ты испытаешь в постели мужчины, с которым едва знакома?
Сара отвечала ему все тем же потрясенным взором.
— А ведь герцогу мало будет одних поцелуев, Сара! Ему необходим наследник. Подумай над этим хорошенько, а уж тогда решай, так ли ты хочешь выйти за него замуж. Ты сделаешь это ради меня?
— Да, сделаю, — пообещала она.
Он улыбнулся, и впервые за это утро она увидела перед собой того добродушного приветливого молодого человека, которого знала с детских лет.
— Вот и умница! Не позволяй своему деду вертеть тобой, Сара! Поступай так, как считаешь лучше для себя.
Она торопливо кивнула.
— Не надо меня провожать.
Сара снова кивнула.
— Я люблю тебя, — сказал Невилл. — Помни об этом!
— Да, Невилл, — отозвалась она, машинально облизнув саднившие губы. — Я помню.
Невиллу явно не хотелось покидать этот дом. Однако он заставил себя двинуться к двери. На пороге задержался, словно желая еще что-то сказать, но вместо этого пожал плечами и вышел.
Сара беспомощным комочком съежилась в уголке дивана.
«Герцогу мало будет одних поцелуев… Ему необходим наследник!»
Конечно, Невилл сказал правду. Конечно, герцогу необходим наследник. И, по его понятиям, это может быть главным и единственным предназначением его жены — произвести на свет наследников его титула.
Господи, что же она натворила?..
***
Сара так расстроилась, что больше не в состоянии была заниматься своей акварелью. Ей хотелось выйти из дома и брести, брести без конца куда глаза глядят, но разве в Лондоне можно себе такое позволить?
В довершение ее бед сегодня к пяти часам должен был явиться герцог. Он собирался отвезти ее на прогулку в парк. Официальное объявление о помолвке появится в газетах только завтра, но Сара понимала, что одного появления на людях в фаэтоне Чевиота будет достаточно, чтобы оповестить свет о предстоящем браке.
Герцог нарочно назначил их прогулку на пять часов. В это время Гайд-парк целиком принадлежит высшему свету. На ухоженных дорожках появляется множество роскошных экипажей с элегантными, разодетыми в пух и прах гуляющими — прекрасная возможность показать себя сливкам общества.
Их прогулка вдвоем будет воспринята как официальное объявление о помолвке.
Бедняжка металась по спальне, проклиная свою судьбу. И угораздило же ее родиться девочкой? Если бы она была мальчиком, то давно училась бы в Королевской Академии! И жила бы так, как хотела, — занималась бы живописью и не думала ни о каких свадьбах!
Она и сама не заметила, как часы на каминной полке пробили четыре и в дверь постучала горничная, обычно помогавшая Саре надеть платье и уложить волосы. Пришло время готовиться к прогулке.
Сара выбрала простое розовое платье для прогулок и такой же свободный жакет. Посмотрела на себя в зеркало и увидела тщедушную девицу, темноволосую, ничем не примечательную.
Разве так выглядят герцогини? Если она выйдет за Чевиота, ей придется позаботиться о более роскошном гардеробе.
Если выйдет…
При воспоминании о том, как губы Невилла впивались в ее рот, ее передернуло от брезгливости.
Горничная напомнила, что пора спускаться в большую гостиную и ждать герцога.
Ровно в пять часов Крейшоу доложил о его прибытии с такой торжественностью, что Саре стало смешно.
Гость вошел с привычным достоинством и уверенностью прирожденного аристократа.
— Вы совсем ослепили бедного Крейшоу, ваша светлость! — заметила Сара. — Он и ко мне теперь обращается так, словно я принцесса крови, а не та несносная девчонка, которая вечно пачкает краской пол!
Он пересек гостиную и встал рядом с Сарой у камина. Каждое его движение поражало грацией и изяществом.
— Вы не считаете, что могли бы уже забыть про мой титул? — с легкой улыбкой промолвил Чевиот.
Сара, не представлявшая себе иного способа общения, застыла в нерешительности.
— Меня зовут Энтони. — Его улыбка стала еще шире.
— Да, я знаю, — отвечала Сара, старательно разглядывая паркет у себя под ногами.
— Мне было бы чрезвычайно приятно услышать свое имя из ваших уст.
От страха у Сары все сжалось внутри. Она собирается стать его женой, а сама боится назвать его по имени!
— Что с вами, Сара? — тихо спросил он.
Она застыла, не смея поднять глаза.
Он терпеливо ждал ответа.
Наконец она промолвила дрожащим голоском:
— Мне страшно!
Он все еще молчал, и она наконец заставила себя поднять глаза. Они смотрели друг на друга, в серо-зеленых глазах Чевиота не промелькнуло и тени насмешки.
— Я понимаю, — наконец сказал он. Осторожно поднес к губам ее вялую ручку и поцеловал в ладонь. — Вам совершенно не следует меня бояться, милая Сара. Обещаю вам, все будет хорошо. — Он ласково сжал ее пальцы. — Поверьте мне.
Напряжение постепенно отпустило ее, и на смену пришло какое-то странное ощущение истомы. Она смотрела на него, слегка раздвинув нежные губы.
— Все будет хорошо, — повторил герцог. Он отпустил ее руку и только теперь позволил себе улыбнуться. А у Сары вдруг неистово заколотилось сердце.
— Мой фаэтон стоит у крыльца, — напомнил он. — Вы готовы? Я бы не хотел, чтобы лошади застаивались.
— Я готова, — невнятно произнесла Сара, сделав над собой героическое усилие. Она даже ни разу не споткнулась, позволив герцогу проводить себя до экипажа и усадить на скамью.
Прогулка по парку оправдала ее самые худшие опасения.
— Наверное, нам следует нацепить табличку: «Это внучка Уильяма Паттерсона, торговца хлопком!» — с некоторым раздражением заметила Сара, когда они разъехались с восьмым по счету экипажем, владельцы которого пожелали побеседовать с Чевиотом.
— Вам это неприятно? — моментально помрачнел герцог. — Хотите, я отвезу вас домой?
— Ну что вы! — Она тут же пожалела о своей несдержанности. — Простите, ваша… — Сара умолкла и с усилием произнесла:
— Простите, Энтони! Я сама не знаю, что говорю…
— Вы всего лишь констатировали очевидное. — Он грустно покачал головой. — Ведь о моем плачевном положении знают все. Они только и делают, что обсуждают скорое падение дома Селбурнов с того дня, как умер мой отец.
Его голос звучал вполне спокойно, однако Сара уловила горечь, таившуюся за этими словами.
— Расскажите мне об остальных ваших родственниках, — предложила Сара, надеясь отвлечь его от неприятной темы. — Вы говорили, что у вас есть сводные братья и мачеха?
— Да. — Он смотрел прямо вперед, словно боялся оторвать взгляд от дороги. — Они живут в нашем родовом замке в Нортумберленде.
— Братья намного младше вас?
— Лоренсу двадцать один, а Патрику тринадцать.
Больше он не пожелал добавить ни слова.
— Вам больше нечего о них сказать?
— Простите, Сара, — вздохнул Чевиот, — но я почти их не знаю! Когда родился Лоренс, мне было шесть лет, а в восемь меня отправили учиться в школу. После школы я служил в армии. Я даже ни разу не видел их все эти восемь лет.
— Но разве у вас ни разу не было отпуска? — Сару не на шутку расстроило такое признание. — И вы совсем не появлялись дома?
— У меня был отпуск. Но дома я не появлялся.
Натренированный взгляд художника позволил Саре рассмотреть напряжение, скрытое за непроницаемой маской.
— Вы избегали встречи с вашим отцом или с мачехой? — спросила она.
— А вам не откажешь в догадливости, — сердито покосился на нее Чевиот.
— Но ведь не надо быть гением, чтобы заподозрить какую-то причину столь упорного нежелания посетить родной дом, — с простодушным удивлением пояснила она.
— Если вас это так интересует… я не желал встречаться с ними обоими, — ответил герцог с гримасой горечи. — Мне невыносимо было видеть, до какого состояния отец довел наше поместье. Мы терпеть не могли один другого, и я предпочитал вовсе с ним не встречаться.
— А мачеха?
— Ее всегда раздражал сам факт моего существования, — небрежно дернул плечом Чевиот. — Если бы не я, следующим герцогом стал бы Лоренс!
Да, вряд ли такую семейную жизнь назовешь счастливой!
— Ну а теперь, — немного резко продолжил Энтони, — когда мы покончили с обсуждением моих близких, позвольте сообщить вам не очень приятную новость. Сразу после свадьбы нам предстоит поездка в Чевиот. Мне необходимо убедиться, что полученные средства пойдут по назначению — на восстановление поместья. Согласно отчетам управляющего, отец вот уже двадцать лет совершенно не заботился о нуждах арендаторов.
— Боже мой! — вырвалось у Сары.
— Совершенно верно, — мрачно откликнулся он.
— Похоже, у вас остались не очень-то приятные воспоминания о детстве,
— заметила Сара.
— Моя мать скончалась, когда мне было четыре года, я почти ее не помню, — подтвердил Энтони.
— А когда погибли мои родители, мне было пять, — помолчав, заметила Сара.
— Как это случилось? — обернулся к ней герцог.
— Несчастный случай. Один молодой аристократ выпил лишнего и силой отнял вожжи у кучера дилижанса. Они на полном скаку врезались в коляску, которой правил мой отец.
Герцог промолчал.
— И все же у меня сохранилась о них самая светлая память, — сказала Сара.
— Наверное, я бы тоже мог припомнить что-то приятное, если бы постарался.
— Герцог! — жеманно окликнула его молодая леди, восседавшая в фаэтоне рядом с элегантным джентльменом. Скамейка в их экипаже оказалась выше, чем у Чевиота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34