— Она, мол, офисная леди, а я уличный торговец залежалыми продуктами.— Плохо, когда жена не ценит своего мужа, — заметила Наташа. — Обычно, это кончается разводом.— По большому счету я и сам эту работу презираю. Ненавижу! Мне вся эта колбаса уже вот где! Меня от неё просто тошнит. Вот как чувствую где-нибудь запах колбасы, так меня сразу выворачивает.— Понятно. Больше не покупаю. Переходим на рыбу.— Да не в этом дело, — поморщился Илья. — Я ненавижу свою работу. Она тяготит меня, унижает, не дает никакого удовлетворения. То, что я зарабатываю, не приносит мне никакой радости. От этой работы я просто тупею. Я не хочу делать её лучше, эффективней, мне хочется, чтобы кто-нибудь пришел и развалил все наше дело на корню. Я бы этому только обрадовался.Наташа сочувственно покачала головой.— Да, это занятие не для тебя. Тебе больше подошла бы научная лаборатория…Илья отвернулся, смертельно обиженный на все.— Наташ, только не напоминай, а! И так уже… Эх, мне бы сейчас настоящее дело! Какой-нибудь толковый бизнес. Связанный с оргтехникой или бытовухой. Вот тогда бы я развернулся! Все-таки компьютеры продавать интересней, чем колбасу и пельмени.Наташа погладила его по голове, как маленького мальчика, побитого соседскими хулиганами.— Бедненький, как же тебе приходится тяжело…Илья прижался к её мягким телесам, и почувствовал исходящие от них тепло и покой. Ее тело манило к себе, как магнит. Ему захотелось уткнуться в него с головой и забыться надолго, пока не станет совсем хорошо.Она что-то вспомнила, мягко улыбнулась.— А ведь я могу тебе помочь.— Да, ладно! — он отмахнулся. — Ты-то чем мне поможешь?— Поцелуй, тогда скажу. — Она подставила ему губы.— Не надо, Наташ, я тебя заражу. — Он отвернулся.— Брось! — Она взяла его за подбородок, повернула к себе. — Простуда не передается половым путем.Он приподнялся с дивана, поцеловал её. Она обхватила его руками, прижалась, впилась губами в губы. Он откинулся на диван, начал снимать с неё халат, оголив округлые плечи, объемистые груди и мягкий изгиб стана, остановился на полпути.— Так чем ты мне хотела помочь? Вот этим?— Нет. И совсем не этим.Она сорвала с себя халат, под ним ничего не оказалось, даже трусиков, выгнулась кошкой, начала стаскивать с него брюки. Он слабо помогал ей разоблачать себя. Его больше заинтересовало её предложение о помощи. Как утопающий хватается за последнюю соломинку, так Илья готов был ухватиться за любой совет, лишь как-то выплыть на поверхность со дна, где он сейчас барахтался.— Так чем помочь? — не унимался он.— Мне недавно позвонил один мой знакомый, — сказала она с придыханием и с перерывами во время резких движений, которыми она сдирала с него остатки одежды. — Он крупный бизнесмен. Такой крупный, что крупнее не бывает. Представляешь, он перегоняет вагоны с техникой по всей стране. Компьютеры, бытовуху, телевизоры, — словом, все, абсолютно все!— В самом деле? — удивился он, хватая губами её рот. — Ты меня не обманываешь?Она стянула с него трусы и уселась на него верхом. Он подхватил её груди, смял, обнял за спину, притянул к себе. Она упала на него, вытянув ноги, обволакивая его тело мягкой пышной плотью.— Не обманываю… — шипела Наташка, ползая по нему, как кошка. — Он расширяет свое дело и ему нужны помощники. Спрашивал, нет ли у меня знакомых, немного волокущих в бизнесе. Я сказала, что есть. Могу дать тебе его телефон. Если ты хочешь, конечно!Он вошел в неё до упора, она застонала от сладостной боли. Дернулась вперед и насела с новой силой, продолжая стонать. Стала делать равномерные движения, постепенно наращивая темп, пока не разогналась до полного самозабвения. Немного приостановилась и спросила:— Так хочешь или нет?— Хочу! — прошептал он, стараясь не отстать от нее. — Еще как хочу!— И меня хочешь?— И тебя хочу!Она закончила раньше него, утомленная и обессиленная, откинулась на бок, легла на спину. Он взгромоздился на нее, не вынимая, и несколько раз дернувшись, быстро закончил. Сполз с нее, отдышался немного, проговорил:— То, что ты мне сказала, правда?— А то нет! Ты же знаешь, что я никогда не вру.Он приподнялся на локте, заглянул ей в глаза. Она смотрела на него чистым невинным взглядом.— Наташка, ты не представляешь себе! Ты же спасла меня. Просто спасла.— Неужели! А кто говорил, что я ничем не могу помочь?— Каюсь. Виноват. Можешь меня отлупить. Только не по спине, она у меня болит. Лучше по тому, что немного пониже.— Непременно! — засмеялась она. — Но как-нибудь в другой раз. Когда ты выздоровеешь. Значит, я помогла?— Да, Наташка, да! Это то, что мне нужно. К черту эти продукты! Это серьезное дело. Я же математик! У меня ум аналитический. Мигом конъюнктуру проанализирую.И он набросился на неё с новой энергией.
Илья поставил серегину япономарку в узкое пространство между плотно стоящими машинами, выключил движок, нацепил железяку на руль. Вылез из машины, хлопнул дверцей. И вдруг в вечерней тишине услышал знакомый смешок. Он прислушался, уловил, откуда идет смешок, и нырнул в редкие кусты, отделяющие автостоянку от детской площадки.На скамейке, торчащей на площадке, сидела его родная дочь Ленка в обнимку с каким-то крепким, почти взрослым парнем. Она хихикала и прижималась к нему. Илья не спутал бы её идиотский смех ни с каким другим. Он возник перед смеющейся парочкой, как призрак из тумана. Ленка испуганно замолкла и быстренько отодвинулась от парня.— Ты чего здесь сидишь? — строго сказал Илья. — Ну-ка, быстро домой! Ночь на дворе.— А чего? Я ничего! — промямлила дочь. — Посидеть нельзя, что ли?— Нельзя! — рявкнул Илья. — Мать вся изнервничалась!— Еще полчасика, ладно?— Каких полчасика! — Илья возмутился не на шутку. — Я сказал, домой!Молчавший до сих пор парень поднялся со скамейки и вытянулся во весь рост. Он оказался на голову выше Ильи, а под его курткой играла накачанная мускулатура. По возрасту ему было никак не меньше двадцати. Илья почувствовал прилив возмущения, готовый перерасти в физическое воздействие на оппонента. Но что-то сдержало его от порыва надавать парню по шее.— Познакомься, это Витек, — вякнула Ленка.— Она сейчас придет, — хрипло промычал парень и посмотрел на Илью сверху вниз. — Посидит полчасика и придет.Илья взглянул на него снизу и увидел в блеклом отсвете фонаря наглый взгляд и злорадную ухмылку. Ему опять захотелось размахнуться и приложить кулаком по этой ухмыляющейся физиономии, но он сдержался. Наверное, увидел разницу в весовой категории, а может быть, врожденная интеллигентность взяла свое, черт его знает. Он перевел взгляд на Ленку и внятно проговорил:— Чтобы через пятнадцать минут была дома!После чего развернулся и с чувством глубокого удовлетворения двинул к подъезду. Все-таки последнее слово осталось за ним.Ему до ужаса хотелось поделиться с кем-нибудь своими переживаниями. Ты смотри, говорил сам себе Илья, Ленка-соплюшка нашла себе какого-то охламона на пять лет старше её. Еще затащит в кусты и лишит её девственности. Тогда не оберешься неприятностей. Надо будет поговорить с этим малым серьезно. Может, сказать об этом жене? Нет, не стоит, она потребует решительных действий. Да ещё и Ленка обидится за его предательство. Лучше не говорить. И о новом деле тоже говорить бессмысленно. Марина не оценит и начнет отговаривать. Женщины всегда бояться рисковать. И он понял, что кроме, как с Серегой, наболевшим поделиться не с кем. Тем более что нужно вернуть ему ключи от машины. И Илья завернул к художнику. Они жили в соседних подъездах, только Илья на шестом, а Серега на третьем. Познакомились, как всегда это бывает у мужиков, на стоянке машин. Сначала разговорились на автомобильную тему, потом побеседовали за жизнь и в результате обмыли знакомство на серегиной хате.— Ну вот! Теперь все! — сказал Илья, как только недовольный художник открыл дверь.Он хлопнул пейзажиста по плечу и ввалился в квартиру. На его лице блуждала самодовольная улыбка, в глазах горел азартный огонь предстоящих свершений. Воспоминания о нежных прелестях Наташки будоражили воображение и заставляли забыть обо всем на свете. А после того, как она устроила ему протекцию у крупного бизнесмена, Илья был вне себя от счастья. Даже мелкая неприятность во дворе не смогла поколебать его уверенности в завтрашнем дне.Серега непонятливо заморгал, увидев глупую физиономию друга, спросил испуганно:— Машину разбил?Илья очнулся от радужных грез и, посмотрев на художника, вспомнил, зачем он сюда пришел. Полез в карман куртки, протянул ему ключи, потом торжественно вручил пакет с продуктами. Из пакета торчал батон сервелата и доносился запах свежайшего хлеба, а внутри побулькивала неизвестная жидкость в бутылке и теснились какие-то свертки.— На, цел твой «мерседес»! Ничего с ним не случилось. Тянет, как трактор. Больше он мне не понадобится.— Что так?— Все, отмучился. Теперь настоящим делом займусь!— Водкой будешь торговать? — с надеждой поинтересовался художник-химик, принимая пакет со съестным. Он двинулся на кухню, очень удачно расположенную рядом с прихожей — можно сразу от дверей устремиться за стол, кому невтерпеж.Илья поплелся за ним, опустился на табуретку, удовлетворенно вздохнул.— К черту водку, Серега! Дали мне один телефончик! Крупный бизнесмен ищет толкового помощника. Понимаешь, о чем речь? Оргтехника в ход пошла!— Это солидней, — согласился Серега. — Может, отметим?— Обязательно, — кивнул Илья. — Но потом. Сначала нужно с ним договориться, войти в доверие, получить работу.— Потом и договоришься, — резонно заметил Серега.Он вынул из пакета бутылку водки, поставил на столик, схватил огромный нож, оттяпал от батона сервелата половину, нашинковал кружочки на тарелку, нарезал хлеба и мясные деликатесы из свертков. Затем выудил из холодильника банку с огурчиками, достал две рюмашки. Илья не смог бы отказаться от этого даже под дулом пистолета.Через полчаса от водки осталось одно благое воспоминание. У обоих на душе потеплело, обоих разморило, потянуло на уважительные чувства.— Илья, хочешь, я твой портрет напишу? — предложил Серега.Будущий крутой бизнесмен немного подумал и решил отказаться.— Не надо. Зачем он мне?— На стенку повесишь.— А-а… Маринка все равно не даст. Скажет: «Новым русским заделаться хочешь! Сначала семью обеспечь, а потом хоть в Третьяковку».Серега тоскливо смотрел куда-то в угол.— Ну и ладно! — пробормотал он. — Тогда не буду тебя писать. И вообще скоро писать брошу. Совсем. Все равно, не могу, как они.— Кто?— Великие. Не получается. Получается красивая картинка. А чтоб так, как они… Эх, лучше бы я остался химиком.— А я физиком, — пробормотал Илья.Он заявился домой довольно поздно. Около двенадцати.Жена уже ложилась спать и примерялась окончательно забраться в постель, но он помешал, грубо ввалившись в квартиру и устроив шум в прихожей.— Извини, Марин, задержался на работе, — сказал он, стараясь дышать в сторону.— На работе? — удивилась она. — Это на какой, интересно? В Думе или в министерстве?— Правда, Марин. Целый день на ветру, как пугало. Потом к матери заехал. Давно собирался. Отвез ей продуктов.Жена смотрела на него в упор.— Я знаю. Она звонила. В семь часов. Спрашивала, как ты домой доехал. Не попал ли в аварию, бедное дитятко!Илья замялся немного, но попытался выкрутиться.— Да я к Сереге зашел. Посидели немного. Он забавную картину рисует. Вместо нашей помойки лесной пейзаж. Хорошо получается, между прочим. Почти, как настоящий.— Я видела. Я к нему три часа назад заходила. Он сказал, что ты у него утром машину взял, и больше он тебя не видел.Марина с интересом смотрела на него, выжидая, что он ещё придумает. Илья не стал напрягать фантазию и сказал просто:— Что-то есть хочется… — И пошел на кухню.Там он взял трубку телефона, достал листочек, подаренный Наташкой, набрал номер.— Это Федор? Добрый вечер! Извините, что так поздно. — Он прикрыл трубку ладонью. — Мне ваш телефон дала Наташа. Вам, кажется, нужны помощники по бизнесу? Я кандидат наук. Понятно, что не имеет никакого значения, но все же. Голова работает. Сейчас чем? Да так, мелким бизнесом. Но хочу заняться серьезным делом. Конечно, завтра могу. Где-где? В сауне? Записываю…Он схватил ручку, записал на листке адрес, перечитал, хмыкнул и радостно потер руки. Ну все, дело пошло! Теперь можно быть уверенным, что надежды на лучшее начинают претворяться в жизнь. Если серьезному человеку нужны помощники, он берет их не с улицы, а по рекомендации знакомых. Почти стопроцентная гарантия, что возьмут. Остается только проявить себя в предложенной работе с лучшей стороны, и можно считать, что место закреплено за тобой. Это называется — иметь нужные связи. Они отнюдь не потеряли своего значения с тех достопамятных времен, когда все делалось только благодаря связям. Просто сейчас помимо связей нужно иметь ещё и деньги. Которые стали важнее связей.В кухню вошла Марина и встала в дверях, подбоченясь.— Пожелал ей спокойной ночи?Илья пропустил её едкое высказывание мимо ушей, вылез из-за стола, распахнул холодильник, прошелся взглядом по полкам.— Марин, погрей чего-нибудь. Есть хочется.— А разве она тебя не покормила? — удивилась Марина.— Кто?— Ну, у кого ты задержался. По работе.Илья выпрямился и попытался напустить на себя выражение оскорбленной гордости. Ну не понимает он, в чем его подозревают! Конечно, правильно подозревают, но не станет же он подтверждать подозрения. Ни за что не станет. Если Марина узнает о его любовнице, могут быть самые неприятные последствия. Вплоть до развода и отселения. А этого допустить никак нельзя. Все-таки жену он ещё любит, несмотря ни на что. Несмотря ни на какие посторонние увлечения. Которые обычно быстро проходят. Стоит ли из-за них бросать семью?— Я работал, Марин, правда. Весь день на ногах. Стоял на улице, продавал мясомолочные продукты. Чтоб они протухли! Устал, пойми. И сейчас звонил по делу. Вроде что-то наклевывается насчет хорошей работы.Марина печально покачала головой. Хотелось бы ей в это поверить, но не может. О работе можно говорить во время работы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56