Из Сидоньи он поспешно
На коне своем помчался.
Нет цены его кольчуге,
Меч его – из фесской стали,
Он ему в подарок прислан
Королем, что в Фесе правил.
Там один христианский пленник,
Дел таких искусный мастер,
Закалял огнем суровым
Этот славный меч булатный.
Этот меч милей Гасулу,
Чем прекрасная Гранада.
Он копья не взял с собою,
Чтоб своей не выдать тайны,
И кольчуги блеск железный
Алькисел его скрывает.
Дальний Херес – цель Гасула.
Мчится он, душой терзаясь,
Как стрела, через Долину,
Нет ему в пути препятствий.
Вот река Гуадалете
Перед ним легла преградой –
Он с конем пустился в реку
И ее переплывает.
На другой добравшись берег,
Быстрым ветром он помчался:
Путь еще остался долгий.
В Херес он спешит на свадьбу.
Там за мавра из Севильи
Выдают сегодня замуж
Ту Саиду, что он любит.
А жених богат и знатен
(Между прочим – родич близкий
Он севильскому алькайду.
Тот алькайд в большом почете,
Город весь ему подвластен).
За него идет Саида,
И сегодня – вечер свадьбы;
Но кровавою ценою
Заплатить придется мавру!
И едва прибывши в Херес
Полуночным поздним часом,
У дверей своей Саиды
Стал Гасул с конем на страже.
Все заране он обдумал,
Чужд сомнений, чуждый страха,
И севильский похититель
Не уйдет от должной кары:
Новобрачных здесь дождется,
Жениха сразит внезапно.
В дом хотел уже проникнуть,
Истомившись ожиданьем.
В блеске факелов веселых
Показались гости свадьбы.
В середине шла Саида,
Рядом с ней – ее избранник.
Оживленною толпою
Гости их сопровождали,
Их едва Гасул завидев,
Весь смятением объятый,
Точно лев, вперед метнулся,
Точно лев, пришедший в ярость.
Но, не дав исхода гневу,
Скач коня скорей сдержавши,
Он к гостям подъехал тихо,
Взором ранит злого мавра,
Кто украл его Саиду –
Жизни свет, любовь и счастье.
Конь Гасула стал недвижно…
Пycть теперь подходит свадьба!
Меч Гасула наготове…
Жди, жених, его удара!
И когда кортеж веселый
Проходил, где ждал тот всадник,
Закричал Гасул негромко:
– На, владей моей желанной,
Мавр негодный и презренный!
Не считай, что я предатель,
Раз тебя предупредил я.
Ну, берись за симитарру,
Если хочешь защищаться!
Меч из Феса беспощаден:
Он сверкнул, подобно молньи,
Поразил севильца-мавра.
Мертвым пал жених, сраженный
Тем Гасуловым ударом.
– Смерть убийце! Смерть злодею! –
Гости гневно закричали.
От врагов Гасул отбился,
Отразил их все удары.
На коне своем в Сидонью
Мчится он стрелой обратно.
Все спутники прекрасной Саиды и ее жениха остались растерянными, устрашенными, а некоторые из них – те, что напали на доброго Гасула, – ранеными. Убедившись, однако, что быстро мчавшегося всадника не догнать и шумом причиненного вреда не исправить, они подняли уже похолодевший труп жениха и под великий плач его родни снесли его обратно в дом прекрасной Саиды, которая всю ночь, не переставая, проплакала о своем женихе, и в печали и слезах осталось у нее только одно утешение, что отважный Гасул возвратится служить ей, как прежде, и они поженятся. Но надежде этой не суждено было осуществиться, как будет видно из нашего дальнейшего повествования. По наступлении утра с почетом похоронили убитого, как приличествовало человеку богатому и знатному. Его и невестины родственники пролили много слез и поклялись до самой смерти преследовать Гасула правосудием, потому что не было у них других средств.
А Гасул между тем, совершив свой дьявольский подвиг, как отчаявшийся человек примчался в Гранаду, где у него были имущество и родня. Но он не успел пробыть там и нескольких дней, как его вызвали на суд к королю и предъявили обвинение в убийстве севильского мавра Саида. Обвинение это очень огорчило короля, потому что он до крайности любил Гасула за его мужество. Однако, узнав обстоятельства дела, он тем не менее не смог отказать истцам в удовлетворении. Но стараниями его собственными и наиболее значительных рыцарей Гранады удалось ограничить кару доброму Гасулу двумя тысячами дублонов, которые он заплатил родне убитого, после чего был освобожден. Тут Гасул устремил свои взоры на прекрасную Линдараху и принялся служить ей, как мы уже рассказывали, и она отвеча\а ему взаимностью. Из-за нее произошел между Гасулом и Редуаном поединок, про который мы тоже уже рассказывали. Наконец благодаря содействию доблестного Мусы Редуан перестал добиваться любви Линдарахи, и она осталась за Гасулом. Гасул служил ей вплоть до убийства рыцарей Абенсеррахов, когда погиб отец Линдарахи, а она сама отправилась из Гранады в изгнание в Санлукар, сопровождаемая добрым Гасулом и некоторыми его друзьями. Здесь, в Санлукаре, влюбленные счастливо проводили вместе время, пока король дон Фернандо не осадил Гранаду и родичи не вызвали Гасула для принятия участия в заключении договора с христианским королем о сдаче оследнему города.
Гасул уехал в Гранаду, и в его отсутствие нашлись недоброжелатели, все рассказавшие Линдарахе про любовь Гасула к прекрасной Саиде и про убийство им жениха Саиды; они еще добавили, будто Гасул находится теперь не в Гранаде, а в Хересе. Эти слова причинили прекрасной Линдарахе страшные муки и возбудили в ее сердце смертельную ревность. И вот где таилась причина жестокого и бешеного приема, оказанного ею доброму Гасулу при его возвращении из Гранады в Санлукар. И, найдя в своей возлюбленной такую резкую перемену, добрый Гасул чрезвычайно удивился и не мог догадаться о причинах ее. Он изнывал от желания видеться и говорить с нею, но она, по-прежнему суровая и непримиримая, избегала свидания с ним. Тем временем в Хельвесе были назначены упомянутые нами игры в копья, и Гасул получил на них приглашение, для чего нарядился в белое, синее и голубое. Но перед отъездом ему до смерти захотелось повидаться со своей дамой, как про то рассказано в санлукарском романсе.
Но чтобы лучше объяснить причины ревности Линдарахи, мы привели здесь другой романс, тем более что нам уже нечего больше добавить к истории доброго Гасула, доведенной нами уже до конца, раз он вернулся со своей любимой женой Линдарахой в Гранаду. А прекрасная Саида осталась не при чем, хотя некоторые утверждают, будто позднее она вышла замуж за одного из родственников Гасула, человека богатого и могущественного, и будто брак этот устроил король мавров, чтобы смягчить гнев Саиды против Гасула.
Теперь оставим все это и еще раз возвратимся к нити нашей истории, ибо она еще не досказана до конца.
После того как король дон Фернандо овладел Гранадой, все города и селения Альпухарры восстали. Тогда король дон Фернандо созвал всех, еще находившихся при нем, военачальников и сказал им:
– Вам очень хорошо известно, благородные рыцари и отважные вожди, каким путем угодно было милости божьей даровать нам во владение Гранаду: его благость избрала своим средством ваши мужество и отвагу – вторую причину наших побед. Ныне все селения Сьерры снова восстали, и нам предстоит снова их покорить. А потому, благородные полководцы, решайте сами, кто из вас выступит в горы против восставших мавров и водрузит мои королевские знамена на вершинах Альпухарры. Я хорошо награжу того, кто сослужит мне эту службу; выступив, он ничего не потеряет, но преумножит свою славу и украсит свой герб.
На этом король кончил и стал дожидаться, что ответят ему рыцари. Все военачальники, присутствовавшие тут, переглядывались между собою и ожидали, кто отзовется и возьмет на себя такое дело. Они несколько замедлили с ответом королю: дело было очень опасным, сомнительным казалось возвращение, и в душах у них зародилась какая-то робость .
Отважный дон Алонсо де Агилар, видя, что рыцари заставляют дожидаться своего ответа несколько дольше должного, поднялся, снял с головы шляпу и ответил королю:
– Это предприятие, ваше католическое величество, предназначено для меня; мне обещала его моя владычица – королева.
Остальные рыцари чрезвычайно удивились обещанию, данному дону Алонсо. Король очень обрадовался и на другой же день выделил под начальство дона Алонсо тысячу отборных пеших и пятьсот конных солдат. И король и весь его королевский совет хорошо понимали, что с таким количеством воинов очень трудно подавить и усмирить восставшие селения.
Дон Алонсо де Агилар со своим отрядом и с многочисленными рыцарями – его родными и друзьями, пожелавшими сопутствовать ему в этом походе, – торжественно выступили из Гранады и начали подниматься в Сьерру. Мавры, узнавшие о приближении христиан, с огромной быстротой приготовились к защите и заняли все узкие и трудные проходы горной дороги, чтобы помешать христианам в их подъеме. И когда дон Алонсо со своим отрядом, продвигаясь все выше, достиг самых теснин. мавры с пронзительными криками обрушили сверху на христиан куски скал, производя большое опустошение в христианских рядах, калеча и убивая многих из них. Конница, совершенно расстроенная и смятая, и неспособная действовать в горных ущельях, вынуждена была отступить. Добрый дон Алонсо, невзирая на бесполезность своей конницы и разгром пеших, громким кличем воодушевлял своих солдат на дальнейший подъем. Но какая была в том польза? Мавры без боя, одними отколотыми кусками скал убивали множество христиан в узких ущельях. И когда, несмотря ни на что, дон Алонсо достиг высот, у него оставалось так мало людей, что с их помощью ничего нельзя было предпринять. И те немногие, что поднялись вместе с ним, были измучены, ранены, бессильны против мавров. И едва они вышли на небольшую поляну, как на них нагрянули огромные полчища мавров и в короткий промежуток времени перебили их всех, а вместе с ними погиб и отважный дон Алонсо де Агилар. сражавшийся с не изменившим ему до конца мужеством и собственноручно убивший свыше тридцати мавров. Некоторые из уцелевших всадников домчались до Гранады и поведали там о гибели христианского войска, чем были сильно опечалены король дон Фернандо и весь его двор. Таков был конец отважного рыцаря дона Алонсо де Агилара. И про его смерть и то побоище долго пели тогда следующий старый романс:
Воевал король Фернандо
Против мавров из Гранады,
Вместе с ним пришло походом
Много герцогов и графов.
Шел войною на неверных
Цвет испанского дворянства;
И врата своей столицы
Перед ним раскрыли мавры.
Так вступив в желанный город,
Созывает дон Фернандо
На совет всех полководцев;
Их спросил, когда собрались:
– Кто из вас решится, други,
На вершинах Альпухарры
Водрузить мои знамена,
Тем стяжав немало славы?
Короля вопрос услышав,
Сохранили все молчанье,
Ибо было всем известно,
Что поход тот преопасный.
Тут поднялся дон Алонсо,
Рыцарь смелый и отважный
Из семейства Агиларов.
Так сказал он дон Фернандо:
– Мне назначен этот подвиг!
Королева обещала
Предоставить мне исполнить
Это славное деянье.
Свет еще не брезжил утра
Над Долиною Гранады,
А уж храбрый дон Алонсо
Выступает в Альпухарру.
Сотен пять ведет он конных,
Пеших тысяча в отряде.
И подъем начался в Сьерру,
Что Невадой называли.
Но коварный враг не дремлет:
Про поход узнали мавры,
Средь ущелий и расщелин
Приготовлена засада.
Лишь едва вступили в горы
Строем сомкнутым христиане,
Началась в ущельях битва,
Чьи условия неравны.
Здесь вся конница бессильна:
Рушат сверху мавры камни,
Гибнут всадники и кони
Под камней тяжелым градом.
Повернули вспять в низины
Этой конницы остатки,
Но Алонсо – с ним пехота –
Неуклонно поднимался.
После долгого подъема,
Где был каждый шаг оплачен
Смертью воинов отважных,
Горной он достиг поляны.
Все испанцы перебиты,
Под конец один остался
Дон Алонсо, окруженный
Ратью злобной горных мавров.
Враг замкнул в кольце железном
Дон Алонсо Агилара.
Ослабевшая десница
Уж меча не подымает,
Истекли струями крови
Многочисленные раны.
Мертвым пал отважный рыцарь,
Гордость рода Агиларов.
Долго труп его рубили
Мавры бешено мечами.
Отнесли затем в селенье
По названью Охихара.
Мавры горные толпою
На него смотреть сбежались.
Дикой радости исполнясь,
Смотрят мавры, мавританки.
Между них была старуха,
Что смотрела со слезами.
Эта пленница вскормила
В дни былые Агилара
И теперь, склонясь над трупом,
Безутешно, горько плачет:
– Дон Алонсо, дон Алонсо!
Вознесись в обитель рая!
Мавры как тебя убили,
Мавры в дикой Альпухарре!
Вот каков был конец отважного рыцаря дона Алонсо де Агилара. Ныне относительно его смерти между поэтами, воспевающими ее в романсах, существуют разногласия. Так, один из них, чей романс мы только что привели, говорит, что битва и истребление христиан произошли в Сьерре-Неваде. Другой же поэт, написавший романс «На реке, реке Зеленой», утверждает, что это случилось в Сьерре-Бермехе. Не знаю, кому из двух отдать предпочтение. Пусть читатель сам выбирает, какой ему больше понравится, к тому же разница невелика, поскольку обе Сьерры назывались Альпухаррами. Мне же думается, что битва произошла в Сьерре-Бермехе, как утверждается в следующем старом романсе:
Как реки Зеленой волны
Струи крови оросили;
Меж рекой и Алой Сьеррой
Много воинов перебито.
Пали герцоги и графы
Пали герцоги и графы
В том бою кровопролитном,
Смерть нашел там Урдиалес,
Рыцарь доблестный и сильный.
Убегает Саяведра
По тропе глухой к вершине.
Беглый раб за ним погоней
Мчался в ярости звериной.
Оглашает воздух криком.
Боевою альгасарой:
– Стой, сдавайся, Саяведра!
Я знавал тебя в Севилье,
На тебя смотрел нередко.
Как играл ты на турнире.
И родителей я знаю,
И жену твою, Эльвиру.
У тебя в плену и рабстве
Семь я долгих лет томился.
Быть тебе рабом отныне,
Я же буду господином!
Словно лев, ему навстречу
Саяведра устремился.
Мавр копьем в него бросает.
Но копье промчалось мимо.
Налетев грозовым вихрем,
Саяведра ренегата
Поразил мечом с размаху –
И язычник пал убитым.
Сотни мавров дикой стаей
Саяведру окружили,
На куски его мечами
Беспощадно изрубили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53