Из Гранады мавр поехал,
Алатаром мавра звали,
Альбаяльду приходился
Алатар родным по крови.
Альбаяльд на поединке
Был убит магистром славным.
Алатар вооружился
И облекся в крепкий панцирь,
А поверх надел марлоту
Цвета желтого печали.
На чалме такой же желтой
Черных перьев вился траур,
Точно так же были черны
И копье, и меч с адаргой.
На коне чернее ночи
Он поехал из Гранады.
Десять лет коню минуло.
Три раба за ним христианских
Со старанием ходило,
Взращен в холе Алатаром.
На коне таком отменном
Самый дальний путь не страшен.
Полный скорби, полный гнева
Переехал через Дарро,
Но с моста он взгляд не кинул
На игру волны прозрачной.
Он спешит через Долину,
Одержим своей печалью.
Держит путь на Антекеру,
Об убитом мысля брате.
Хочет он найти убийцу,
Чтоб отмстить за Альбаяльда.
Подле Лохи рыцарь встретил
На конях отряд христианский;
Впереди всех знаменосец,
Белизной сверкает знамя,
Посредине алый вышит
Крест апостола Сант-Яго.
Алатар подъехал смело
К этим конным христианам
И спросил их: «Между вами
Нет магистра дон Родриго?»
От отряда отделившись.
Тот подъехал к Алатару:
– Для чего тебе я нужен?
Пред тобой магистр тот самый.
Алатар в том убедился
По кресту святого Яго.
Этот крест алее крови
У магистра был на латах.
– Сохрани тебя, мой рыцарь,
Благость вечного аллаха!
Алатар перед тобою –
Родич мавра Альбаяльда.
Он убит, а перед смертью
Обращен тобой в христианство.
Мстить за брата я явился,
И тебя искал недаром.
Приготовься к смертной битве:
Я тебя здесь дожидаюсь.
Был магистром принят вызов.
Устремил коня на мавра.
Грозно было столкновенье,
Вспыхнул бой меж ними жаркий.
Не одним уж обменялись
В битве рыцари ударом.
Но с противником по мощи
Не сравниться Алатару.
Насмерть мавра поразил там
Рыцарь славный Калатравы,
И, сойдя с коня на землю,
Труп врага он обезглавил.
С головою как с трофеем
Возвратился он обратно.
И, поддержанный своими.
Он лечить поехал раны.
Четыре дня спустя после этого боя в Гранаде стало известно, что Алатар пал от руки магистра. Немалую печаль испытал король от того, что за краткий срок он лишился двух отважных и славных рыцарей, какими были Альбаяльд и его двоюродный брат Алатар. Испытывала печаль и вся Гранада, и если за несколько дней перед тем весь город был радостен и весел, то теперь он погрузился в скорбь из-за смерти двух этих рыцарей и из-за вражды и распрей между Абенсеррахами и Сегри. Тогда король и его совет, желая возвратить городу веселье, постановили, чтобы все влюбленные рыцари, которые соревновались на минувшем празднике в копьях, поженились на своих дамах, в ознаменование чего должен был быть устроен новый праздник, веселая самбра с пением и танцами (самбра – празднество, очень ценимое и чтимое маврами), бой быков и игра в копья. Все это устроить король поручил благородному Мусе, своему брату. Муса взял на себя устройство игры и доставку быков. Все молодые влюбленные рыцари были очень обрадованы, и город сделался веселым, как и прежде, и даже еще веселее. Рыцари тотчас же начали готовиться к играм и празднику. Они велели зажечь по всему городу праздничные огни и устроить иллюминации, так что ночь превратилась в день. Тут уместно сказать, какие рыцари на каких дамах должны были жениться: могучий Саррасин на прекрасной Галиане, Абиндарраэс – на Харифе, Абенамар – на Фатиме, Сулема Абенсеррах – на Дарахе, Малик Алабес, уже возвратившийся из Альболоте и почти совсем оправившийся от своих ран, – на Коайде, Асарк – на Альборайе, Альморади – на прекрасной Саррасине, Абенарах – на Селиндоре. Все эти храбрые рыцари и прекрасные дамы поженились в королевском дворце, где больше месяца справлялись празднества и самбра. И так как все были люди знатные и богатые, цвет Гранады, много было истрачено на яства, наряды, золото и шелк. И в ту пору город был самым богатым и обильным, самым веселым и довольным в мире. И счастлива была бы Гранада, если бы фортуна навсегда сохранила ее в таком состоянии. Но изменчиво колесо фортуны, скоро оно повернулось вниз, и все рухнуло, и вся радость и веселье превратились в плач и горесть, как мы про то расскажем дальше.
Благородный Муса в качестве устроителя празднества быстро составил квадрильи для игры. Сам он стал во главе квадрильи из тридцати рыцарей Абенсеррахов, а другую квадрилью поручил составить одному рыцарю Сегри – брату прекрасной Фатимы, рыцарю мужественному и достойному. Сегри составил отряд из тридцати своих сородичей. Игра должна была состояться на большой площади Бибаррамбла, и там же был назначен и бой быков.
Привели быков и в назначенный день устроили с ними бой, к великому Удовольствию всего города. Король и королева с дамами смотрели со своих балконов. И на всей площади Бибаррамбла не осталось ни одного окна или возвышения, не занятого дамами и рыцарями, многими пришлыми людьми, собравшимися со всего королевства посмотреть на празднества. Уже загнали четырех весьма отважных быков и выпустили пятого, когда на площадь выехал на могучем коне один нарядный рыцарь. Марлота его и плащ были зеленого цвета, как у человека, полного надежды, того же цвета перья на его шлеме, разукрашенные золотом. Рыцаря сопровождали шесть слуг, и каждый из них нес по копью, перевитому серебром. Рыцарь очень понравился всем зрителям, а больше всего прекрасной Линдарахе, сразу же узнавшей в нем отважного Гасула, имевшего со смелым Редуаном бой, о котором вы уже слышали, и уже совсем выздоровевшего от полученных ран. Редуан тоже выздоровел, но не захотел выступить на празднике, несчастный от немилости Линдарахи. И чтоб не видеть ее и не возобновлять в памяти свои страдания, он в день праздника выехал вооруженным в Долину посмотреть, не встретится ли ему какой христианин, чтобы с ним сразиться.
А отважный Гасул, увидя, что все им любуются, проехал по площади и спокойно стал дожидаться приближения быка. Бык не заставил себя долго ждать: запоров насмерть пять человек и опрокинув больше ста, он настиг и Гасула и, заметив коня, пришел в неописуемую ярость, дико заревел и бросился на дожидавшего его отважного рыцаря. Но едва бык к нему приблизился, как Гасул поразил его копьем в шею настолько жестоко, что бык тут же упал на землю, не причинив никакого вреда ни всаднику, ни коню. И такую испытывал он боль, что задрал кверху ноги и с ревом перевертывался в собственной крови.
Король и весь двор были восхищены ударом отважного Гасула, сразу повергнувшего на землю такого могучего быка. А отважный Гасул, очень довольный, разъезжал по площади и ловко сражался с быками: он подпускал их совсем близко и затем так ударял копьем, что они уже больше на него не нападали. И в честь его искусства в тог день был сложен романс, гласящий:
Пышный праздник раз устроил
Боабдил, король Гранады,
Самбру, пир и в копья игры
В честь счастливых новобрачных.
Не один в те дни женился
Рыцарь доблестный на даме.
Был назначен им в утеху
Бой быков на Бибаррамбле.
Силы страшной бык свирепый
Мчится бурей, все сметая.
Но чудовищу навстречу
Рыцарь смелый выезжает.
Зелена его марлота
Из расшитого дамаса,
Зелены, как изумруды,
Плащ и перья на тюрбане.
В знак любви своей цветущей
Он одет весенней краской.
Шесть явилося с ним вместе
Слуг, одетых точно так же
Цветом радостной надежды
По господскому приказу.
Рыцарь хочет этим цветом
Возвестить в любви удачу.
Нес слуга копье стальное,
Серебром на нем сверкало
Много стягов в блеске солнца,
Под веселыми лучами.
Рыцарь всеми сразу узнан –
По цветам его узнали.
То Гасул, в любви счастливый,
Рыцарь доблестный и славный.
Он, коня остановивши
В середине Бибаррамблы,
Марсу грозному подобный,
Нападенья дожидался.
Бык едва врага завидел.
Землю кверху взрыл ногами,
Ревом диким вызвал трепет
В душах всех, кто там собрался.
Головой затем пригнувшись.
Как клинки, рога направив,
На Гасула устремился
Бык свирепым ураганом.
Брюхо лошади Гасула
Он вспороть хотел рогами.
Но Гасул готов к отпору.
Он быка копьем встречает.
Беспримерным по искусству
Поразил быка ударом.
Зверю страшному вонзилось
То копье между лопаток.
Рухнул бык, струею крови
Землю в алое окрасив,
Вся исчезла ярость, будто
Вечно смирным пребывал он.
Двор повергнут в восхищенье,
Все Гасула громко славят:
«Так разить умеет только
Рыцарь редкостной отваги!»
Победив быка искусно,
Он ристалище оставил.
Уезжая, поклонился,
Из седла нагнувшись низко,
Королю и королеве,
И любимой Линдарахе.
Вернемся к нашему рассказу. Могучий Гасул вместе с другими рыцарями сразил оставшихся быков, после чего почтительно простился с королем, королевой и своей дамой Линдарахой и уехал с площади, оставив всех восхищенными своей храбростью и ловкостью.
Вслед за тем был подан сигнал к посадке на коней для игры в копья. Рыцари, участники игры, вооружились, и скоро под музыку военных труб на площадь выступила квадрилья во главе с Мусой, настолько нарядная, пышная и красивая, что лучшего не оставалось желать. Одежды составлявших ее рыцарей были белого и синего цветов, со светло-желтыми оборками и лентами, перья на шлемах – пурпуровые и белые, с отделкой золотом. Их эмблемой на адаргах был дикий человек, жезлом раскалывающий земной шар (то была обычная эмблема Абенсеррахов), и в ногах дикаря находилась надпись, гласившая:
«Крылья к небу нас подняли,
Наравне парим с орлами.
На земле себе мечами
Славу вечную стяжали».
Так выступил благородный и смелый Муса со своей квадрильей из тридцати Абенсеррахов – все рыцари великой доблести. Выступив, они описали по площади красивую винтовую линию, шуточно сражаясь между собой, после чего заняли назначенные им места.
Вслед за тем явился отряд Сегри, не менее нарядный, чем Абенсеррахи. Их одежды были зеленого и лилового цветов с ярко-желтыми оборками. Все они ехали на могучих, но легких гнедых кобылах. Стяги на копьях были зеленые и лиловые с ярко-желтыми кисточками. И если красив был выезд Абенсеррахов, то выезд Сегри не уступал ему. На их адаргах, в виде эмблемы, находились окровавленные альфанги и надписи, гласившие:
«Ввысь не взвиться им орлами,
Крыльев взлет сменит паденье.
Предадим уничтоженью
Славу тленную мечами».
И, описав по площади красивую спиральную линию, они заняли свои места. И тотчас же оба отряда вооружились копьями.
Король, видевший эмблемы и девизы рыцарей, понял, что обе стороны ожесточены друг против друга, и. дабы помешать каким-нибудь распрям во время столь радостных торжеств, он быстро спустился с балкона и, сопровождаемый многими рыцарями двора, еще до начала игры сошел на площадь. И только после этого разрешил состязание. И тогда под звуки множества аньяфилов, гобоев и труб рыцари начали игру, разделившись на четыре квадрильи, по пятнадцати рыцарей в каждой. Игра в копья шла очень хорошо, без столкновений, но их, конечно, не миновать бы, если бы сам король не спустился на площадь. Сегри затаили злобу против Абенсеррахов, чего последние, к своему несчастью, не замечали. Но велика была прозорливость короля, и он предвидел, что могло произойти. Он видел девизы на адаргах враждующих родов, и когда ему показалось, что пора закончить игру, он подал знак к ее окончанию. Так закончился праздник в тот день мирно и без ссор, а это было немало. И про этот праздник с боем быков и игрою в копья сложили такой романс:
В тридцать рыцарей квадрилью
Славный род Абенсеррахов –
Муса доблестный выводит
Раз на площадь Бибаррамблу.
Эти рыцари явились.
Чтобы в копья состязаться.
Как нарядны их одежды,
Алы перья на плюмажах;
Чтоб всегда узнать друг друга,
Поместили на адаргах
Рода их девиз обычный
И условленные знаки.
Эти знаки – крылья птицы,
А под ними златом надпись:
«В небесах Абенсеррахи
Наравне парят с орлами».
Им навстречу едут Сегри.
Цвет зеленый их нарядов,
И окутаны марлоты
синими плащами.
Серебром горят их шпоры.
Их несут гнедые кони,
Полны пламени и жара.
Все адарги украшало
Как девиз изображенье
Окровавленной альфанги.
Под альфангою – угроза:
«Им до неба не подняться,
Пусть падут во прах бессильно,
Сражены моею сталью».
На игру они явились,
Затаив в душе коварство,
И, едва взялись за копья,
Закипела битва страстно.
Молодой король увидел:
Под угрозой мир в Гранаде.
Он велел тогда немедля
Кончить в копья состязанье.
По окончании игры в копья король, рыцари его двора, королева, ее дамы и новобрачные удалились в королевский дворец в Альгамбре, где, очень довольные тем, что игры рыцарей прошли мирно, сели за пышную трапезу. Вечером был королевский бал, на котором новобрачные танцевали друг с другом, король очень искусно танцевал с королевой, а Муса – с прекрасной Селимой, к их обоюдному и немалому удовольствию. Тут же присутствовал и ловкий Гасул, танцевавший с прекрасной Линдарахой. Уже зачиналось утро, когда новобрачные отправились на отдых. Прекрасная Галиана, оказавшись в объятиях отважного Саррасина, столь давно и столь сильно ею любимого, обратилась к нему с такими словами:
– Скажи мне, мой друг и повелитель, какая была причина тому, что в день святого Хуана, сыграв с храбрым Абенамаром три копья в игре в кольцо, ты тотчас же затем оставил площадь и не появлялся на ней больше следующие четыре или шесть дней, что еще длился праздник? Может быть, причиной тому явился проигрыш приза? Или что-нибудь иное? Мне бы очень хотелось это узнать!
– Возлюбленная супруга и желанная госпожа моя! Причиной тому была потеря вашего портрета и прекрасного драгоценного нарукавника, вышитого вами с такой тщательностью. Я очень хорошо знал, что Абенамар устроил игру в кольцо, чтобы отомстить тебе и мне: тебе за то, что ты отвергла его любовь, а мне за рану, нанесенную ему однажды ночью под твоим балконом, где он пел и играл для тебя, что тебе, думаю, хорошо известно. Видя, что счастье так благосклонно к его желаниям и так враждебно к моим в деле подобной важности, я предался глубокой печали и отчаянию и несколько дней сряду пролежал в постели, проклиная тысячекратно мою судьбу и лживого Магомета, настолько мне враждебного в тот день.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53