Миссис Солсбери опиралась на трость и громко сетовала на свой артрит, когда ей помогали подняться по ступенькам веранды.
Нона помогла матери устроиться и тут же собралась назад в город неподалеку, где жила.
Мама родилась на ферме, — объяснила она миссис Берд, садясь в машину, — и просто истосковалась по деревенской жизни. Я ужасно обрадовалась вашему объявлению, потому что в городе со мной она не чувствует себя счастливой. Я буду приезжать к ней по субботам. Мне так хочется думать, что тут ей будет совсем хорошо.
Джоан и ее подруги были бы рады разделить с Ноной ее надежды, но вскоре стало ясно, что миссис Солсбери вообще неспособна почувствовать себя совершенно счастливой. Безупречный порядок и чистота в доме, прелестный вид из окна ее комнаты не вызвали у нее никаких нареканий, но она, не переставая, жаловалась на свои боли и недомогания, а потом переходила к описанию операций, которые перенесла за свою жизнь.
— Она была бы ничего, если бы перестала говорить про операции, — не выдержала Джорджи. — У меня такое ощущение, что вот-вот я угожу в больницу!
К тому времени, когда они свыклись с миссис Солсбери, прибыл мистер Карл Эббот, источавший грубоватое добродушие. Он тут же похвастал, что в свои шестьдесят три года силен и бодр, как его сын Карл-младший, который привез его в «Алые ворота».
Карл-младший, работавший в соседнем городе, казался очень симпатичным молодым человеком, и подруги — а особенно Бесс — искренне пожалели, что он не остался пожить на ферме со своим отцом.
Мистер Эббот — старший тоже им понравился, но они пришли в ужас от его гигантского аппетита.
— Если бы его можно было держать во дворе на подножном корму! — несколько дней спустя вздохнула Джоан, бросая очищенную картофелину во вторую почти полную кастрюлю. — Я только-только успеваю приготовить третью добавку!
Сначала мистер Эббот много времени проводил в кухне, подшучивая над хлопотавшими там девушками и пробуя все блюда, но затем он начал коротать время на веранде, беседуя с миссис Солсбери. Между ними постоянно вспыхивали яростные споры по разным пустякам — развлечения ради. Однако миссис Солсбери порой замыкалась в обиженном молчании, что само по себе было бы приятно, но мистер Эббот тут же отправлялся искать утешения на кухне.
Несмотря на эти мелкие неприятности дни в «Алых воротах» проходили безоблачно. Нэнси охотно ездила в город с поручениями — чаще постояльцев, но иногда и миссис Берд.
Как-то, вернувшись с покупками, она остановилась у почтового ящика. «А вдруг пришло письмо от папы», — подумала она, доставая пачку конвертов.
Она отнесла их миссис Берд, но та попросила ее отдать их адресатам. Нэнси начала разбирать их и увидела конверт, адресованный в Колонию Черной змеи.
— Письмо поклонникам природы! — воскликнула она. — Почтальон по ошибке опустил его в наш ящик.
— Ну и что ты сделаешь? — серьезно спросила Бесс. — Отвезешь его туда?
— Да ни в коем случае! — проворчал мистер Эббот, только что вошедший в комнату. — Вам всем следует держаться подальше от этих полоумных. А письмо сдайте на почту.
Нэнси тем временем рассматривала штемпель. Он был сильно смазан. Риверсайд-Хайтс или она ошибается? Ее интерес к загадочному культу пробудился с новой силой. Пожалуй, письмо она отвезет сама. Но этот план ей пришлось тут же оставить: к ним по дороге в город заглянул сосед, и миссис Берд попросила его завезти письмо на почту.
Нэнси огорчилась, но решила найти другой способ узнать, что делается за холмом. «Если мне удастся поговорить с Джорджи и Бесс наедине, может, мы что-нибудь придумаем!»
С этой же почтой ей пришло письмо от отца. Мистер Дру сообщал, что вернулся домой. «Ну, хоть он разобрался со своим делом!» — улыбнулась про себя Нэнси и побежала в сарай, где «городские белоручки», как называл их Рубен, постигали премудрость доения коров.
— Это же очень просто! — объявила Бесс. — Давайте ваше ведерко, и я вам покажу, что мне учиться нечему!
Рубен протянул ей подойник, и Бесс решительным шагом направилась к корове.
— Умница, хорошая! — нежно проворковала она и рискнула погладить корову по шее.
Та ответила ей подозрительным взглядом и дернула хвостом, а когда Бесс поставила у ее задних ног табурет, тотчас лягнула его и опрокинула. Бесс испуганно отскочила.
— Такую злобную корову я, конечно, доить не могу! — воскликнула она.
Джоан и Рубен дружно рассмеялись.
— Фиалка — корова смышленая, каких мало! — сообщил Рубен. — И не позволит доить себя не с того бока!
Бесс неохотно подняла табурет и зашла с другой стороны. Корова неторопливо повернулась.
— С меня хватит! Попробуй ты, Джорджи!
— Да ни за что, Бесс! Ты начала, ты и закончи.
Пробуя и так и сяк, Бесс наконец сумела поладить с Фиалкой, Нэнси была последней, и у нее тоже не очень-то получилось. И когда в заключение сел доить Рубен, девушки наблюдали за ним с почтительным восхищением.
— Просто руку надо набить, и все, сказал он, посмеиваясь.
Вечером миссис Солсбери и мистер Эббот по обыкновению повздорили и рано ушли к себе. Миссис Берд вскоре последовала их примеру, и девушки остались на крыльце одни.
— Как по-твоему, они что-нибудь затеют сегодня на холме? — спросила Джорджи.
— Не знаю, — ответила Джоан. — Но сейчас полнолуние, ночь ясная, так что обстановка для их церемоний самая подходящая.
Вечер был и правда чудесный. Нэнси не присоединялась к болтовне подруг, а хранила задумчивое молчание У нее не шло из головы письмо, адресованное в Колонию Черной змеи.
— Что с тобой, Нэнси? — спросила наконец Бесс.
— Да вот гадаю! — ответила Нэнси, смеясь. — о конверте, который сегодня подержала в руках. Я почти уверена, что на штемпеле стояло «Риверсайд-Хайтс».
— Ну и что? — пожала плечами Джорджи. — Написать его мог кто угодно. Или письмо просто бросили в ящик в Риверсайд-Хайтсе.
— Наверное, ты права, — согласилась Нэнси. — я слишком много об этом думаю… Давайте прогуляемся в сторону холма.
Подруги согласились. Они прошли через луг перед домом и взобрались на изгородь перед следующим, как вдруг Нэнси вскрикнула:
— Мне мерещится? Поглядите! Вон там, на холме! Поглядев туда, ее подруги с изумлением увидели мелькающие на склоне белые призрачные фигуры.
— Привидения! — ахнула Бесс.
— Привидения? — повторила Джорджи. — Такие звери на земле не водятся!
— Не пугайтесь! — улыбнулась Джоан. — Просто поклонники природы вышли на прогулку при свете луны, как у них заведено.
Подруги продолжали смотреть, как белые фигуры кружат на склоне.
— Но они просто машут руками и только! — заметила Нэнси.
Через десять минут церемония, видимо, завершилась. Белые фигуры сгрудились и двинулись вместе поперек склона.
— Куда они идут? — задумчиво сказала Нэнси. — Назад в свои палатки?
Джоан, которая внимательно следила за происходившем на холме, покачала головой.
— Не думаю. Я ведь вам не говорила, что из пещеры есть еще один выход. На склоне холма около реки. И они идут в том направлении.
Нэнси преисполнилась любопытства. Намерена ли белая толпа войти в пещеру? Если да, то зачем? Продолжать ритуальную пляску?
— Да, представление было не из длинных, — сказала Бесс, когда загадочные «плясуны» скрылись из вида. — Если это ритуал, то в чем его смысл, хотела бы я знать!
— И я тоже, — негромко заметила Нэнси. — И это мы должны будем выяснить.
— Только не сегодня! — возразила Джоан. — Если мы сейчас же не вернемся, бабушка разволнуется.
С большой неохотой Нэнси отказалась от своего намерения. Они пошли обратно, но Нэнси то и дело оглядывалась, не желая ничего упустить. Однако склон холма оставался безлюдным.
Когда девочки приблизились к дороге, они услышали шум мотора. Блеснули лучи фар. Перед поворотом на ферму машина затормозила, словно останавливаясь, но тут же рванулась вперед. «Почему? — спросила себя Нэнси. — Или шофер увидел их и изменил свои намерения?»
ОБИТАТЕЛЬНИЦА КОЛОНИИ ЧЕРНОЙ ЗМЕИ
На таком расстоянии Нэнси не разглядела ни шофера, ни номера. Она легла спать, но долго не могла уснуть, тщетно стараясь разобраться во всех этих таинственных происшествиях.
Утром она проснулась полная энергии. С первого дня в «Алых воротах» ей не терпелось побывать в пещере на холме. Непонятная церемония в лунном свете и неизвестная машина, затормозившая на дороге, еще больше разожгли ее любопытство.
Она заговорила о своем желании с миссис Берд, но бабушка Джоан нахмурилась.
— Я буду очень беспокоиться, — сказала она. — Эти люди, возможно, и безобидны, но мы о них ничего не знаем. Я очень жалею, что сдала им землю в аренду. Все соседи говорят, что я поступила очень неразумно.
— И правильно говорят, — вставила миссис Солсбери, внимательно прислушивавшаяся к разговору. — Вы обесцениваете свою ферму! Люди тут рассказывают Ужасные вещи про эту секту. Даже Рубен опасается подходить к ним близко!
— А я не боюсь! — сказала Нэнси. — Так интересно будет выяснить, в чем там дело.
— Интересно! — негодующе произнесла миссис Солсбери. — Нынешние девушки интересуются бог знает чем! Вы не успеете оглянуться, миссис Берд, как она пожелает переселиться в их колонию!
— Чепуха! — миссис Берд улыбнулась.
Нэнси оставила тему пещеры, чтобы положить конец этим нотациям, но днем отправилась погулять в одиночестве. Дойдя до леска, тянувшегося по берегу речки, она увидела утоптанную тропку и решила свернуть на нее.
Не успела Нэнси сделать несколько шагов, как услышала слабый крик. Она остановилась и прислушалась, но все было тихо.
«Наверное, почудилось», — подумала она, но ускорила шаги и внимательно смотрела по сторонам.
Через минуту за поворотом тропинки она неожиданно увидела женщину, которая, постанывая, корчилась на земле.
— Что с вами? — воскликнула Нэнси, подбегая к ней, и вдруг ее глаза расширились от удивления. Эту самую женщину они видели на лугу во время грозы по дороге на ферму.
— Споткнулась о корень, — с трудом выговорила женщина, раскачиваясь от боли. — И сломала лодыжку.
Нэнси опустилась на колени и осторожно ощупала поврежденную лодыжку. Она уже сильно распухла, но все кости были, по-видимому, целы.
— Попробуйте встать, — сочувственно сказала она. С помощью Нэнси женщина поднялась с земли, но при попытке сделать первый шаг снова чуть не упала.
— Это не перелом, а только сильное растяжение, — подбодрила ее Нэнси.
— Что мне делать? — простонала женщина.
— Вы живете далеко отсюда? — спросила Нэнси.
Незнакомка посмотрела на нее как-то странно и ничего не ответила. Решив, что она не расслышала, Нэнси повторила свой вопрос.
— В четверти мили выше по реке, — пробормотала та. — Как-нибудь потихонечку дойду.
— Но вы же шагу ступить не можете! — растерянно сказала Нэнси. — Разрешите, я сбегаю на ферму за помощью.
— Нет-нет! — испуганно воскликнула женщина, вцепляясь ей в руку. — Я не хочу никого затруднять!
— Но ведь вы вообще идти не в состоянии! Я сейчас же вернусь с кем-нибудь.
Женщина упрямо покачала головой.
— Ноге уже легче. Я дойду сама! — И она попробовала пойти, но пошатнулась и застонала.
— В таком случае хотя бы разрешите, я помогу вам идти!
Женщина опять попробовала возразить, однако Нэнси просто взяла ее руку и положила себе на плечи. Опираясь на нее, женщина с трудом побрела по тропинке.
— Но это же страшная боль! — воскликнула Нэнси в отчаянии от такого глупого упрямства. — Я приведу работника с фермы, и он вас донесет…
— Нет! — с отчаянием воскликнула незнакомка.
Такой отказ от совершенно необходимой помощи привел Нэнси в полное недоумение. Они продолжали кое-как продвигаться вперед, и скоро девушке стало ясно, что незнакомку мучает не только боль, а и ее, Нэнси, присутствие. Но ведь не могла же она бросить ее тут совсем одну!
— Но у реки там как будто нет домов, — сказала Нэнси через минуту. — Или вы принадлежите к культу поклонников природы?
На лице женщины мелькнуло выражение горькой насмешки, тут же сменившееся глубокой грустью.
— Да, — ответила она тихо, — я принадлежу к нему.
Теперь у Нэнси была возможность рассмотреть ее получше. На ней было синее клетчатое платье из недорогой прочной материи, никак не походившее на церемониальное одеяние. Держалась и говорила она тоже совсем просто и совсем не так, как, по мнению Нэнси, могли вести себя люди, придерживающиеся странных верований.
— Вероятно, жизнь на лоне природы очень здоровая, — заметила Нэнси, чтобы как-то поддержать разговор. — я часто смотрю на ваши палатки и думаю, как интересно было бы побывать у вас.
Женщина резко остановилась и поглядела на Нэнси с непонятным выражением.
— Даже близко не подходите!
— Но почему?
— Это опасно.
— Опасно? — с удивлением повторила Нэнси. — Как так?
— Ну… члены культа не любят присутствия посторонних, — торопливо объяснила женщина.
— Вот что! Какие-нибудь тайные ритуалы?
— Да-да, — с видимым облегчением подтвердила женщина.
— Но почему мне нельзя побывать там до исполнения обрядов или после? — не отступала Нэнси.
— Никогда даже близко к холму не подходи! — предостерегла та.
Они продолжали идти, но Нэнси заметила, что ее расспросы испугали незнакомку — несколько раз она перехватывала расстроенные и тревожные взгляды.
Когда впереди показался холм, за которым прятались палатки, женщина остановилась.
— Спасибо за помощь, — сказала она тихо. — Дальше я доберусь сама.
Нэнси заколебалась, но тон незнакомки не оставлял сомнений, что подойти ближе к холму она ей не позволит.
— Разрешите, я хотя бы найду для вас палку, — сказала Нэнси.
Она огляделась по сторонам и нашла довольно крепкий длинный сук. Женщина взяла его с благодарностью и внимательно посмотрела на Нэнси добрым взглядом.
— Ты хорошая девочка: так позаботиться о незнакомом человеке. Хотела бы я… — Она внезапно отвернулась и заковыляла прочь, сурово сказав через плечо: — И помни, туда не ходи!
В полном недоумении Нэнси смотрела ей вслед. Прошло довольно много времени, прежде чем она добралась до гребня холма и скрылась за ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13