Брал здесь сайт Водолей ру
Да, появление Толика Слонова значило больше, чем рядовое появление нового человека на корабле. Оно оповещало о начале целой Истории.
Но мои друзья еще не знали, что ждет наш мирный буксир, а я не мог посвятить их в свое открытие: они бы все равно не имели права принять предостережение юнги всерьез. И к тому же, если бы я высказал свои догадки, это могло показаться нескромным. Никто до сих пор не заподозрил ничего такого, а я, мол, вон какой: сразу сообразил, что к чему.
Единственное, что можно было позволить, это выразительно посмотреть на капитана. И тот сразу понял меня.
- Нет, мальчик, мы тебя никуда не отпустим, - твердо сказал капитан. - Мы отвечаем за тебя.
- Ладно, я не тороплюсь. Нужно еще поразмыслить, что и как. А пока можно и на вашем буксире что-нибудь придумать. Глядишь, и вам станет веселей... Вот что, скажите, кэп, в какой стороне находится берег? - спросил Толик, хитро прищурившись.
- Если ты имеешь в виду Европу, она за кормой. А Южная Америка прямо по курсу, - пояснил капитан, довольный тем, что мальчик перестал нервничать и заинтересовался вопросами навигации.
- Да это же возмутительно! - закричал мальчик вне себя. - В такой сильный шторм любое порядочное судно уже давно должно было сбиться с курса и нестись прямо на берег. И чтобы там скалы торчали из воды!
- Ты хочешь, чтобы мы сами... собственными руками направили наш старый добрый буксир на острые скалы? - нахмурился капитан, а остальные члены экипажа осуждающе покачали головой.
- Наконец-то вы меня поняли, кэп! - обрадовался Толик, не замечая всеобщего порицания.
- Ты ошибаешься, мальчик, - строго сказал капитан, - мы очень чтим свой буксир и делаем все, чтобы уберечь его от кораблекрушений.
- Неужели вы не любите бороться с опасностями? - спросил Толик, обводя всех нас удивленными глазами.
- Мы боремся с ними, но мы их не любим, - веско ответил капитан.
Толик едва не заплакал от разочарования. И я тотчас же пожалел его. Мне была знакома такая жажда приключений. Когда-то давным давно я тоже с нетерпением ждал встречи с опасностью.
Но у мальчика был сильный характер. Он быстро взял себя в руки и покладисто сказал:
- Ну, так и быть, я подожду, пока опасность придет сама. И кстати, где он, ваш хваленый юнга?
И только лишь я заметил, как хитро блеснули его глаза. Капитан, не зная, что у мальчика уже что-то появилось на уме, облегченно вздохнул и сказал:
- Вот и договорились! А пока мы будем думать, как вернуть тебя домой, ты будешь жить в одной каюте с ним, с нашим юнгой. А вот он сам, наш лихой Иван Иванович, - и капитан торжественно указал на меня.
- Неужели этот старик и есть легендарный юнга? Ну и ну! Да я бы в вашем возрасте, дедушка, уже давно стал адмиралом, - разочарованно произнес Толик Слонов.
Я, как все считают, прошел сквозь огонь и воду3, но мне еще никогда не приходилось выслушивать такие обидные слова. И дело вовсе не в намеке на то, будто мне до сих пор не удалось дослужиться до звания просто матроса. Ведь мальчику невдомек, что даже самые прославленные адмиралы в свое время страстно мечтали о том, чтобы прослужить в юнгах до старости лет, и пока только мне каким-то образом удалось добиться этой невиданной чести. Меня в его словах задело другое: он, даже не подумав, сказал, что я дедушка! В то время как моя родная внучка и та никогда так не обращалась ко мне. Она называла своего дедушку, как и положено, юнгой.
"Ну подожди, - рассердился я про себя. - Мы еще посоревнуемся с тобой. Посмотрим, кто моложе душой".
Не отличаясь особой выдержкой, я все же ничем не выдал своей обиды. Но капитан на всякий случай сказал:
- Что касается нашего юнги, то тут ты, мальчик, глубоко не прав. Юнга не может быть дедушкой, потому что в судовой роли эта должность отводится самому юному духом!
Пока капитан говорил, и на мой взгляд, убежденно и с достаточным красноречием, Толик крутил головой, уже высматривая объект для своей будущей проделки.
- Посмотрим, посмотрим, на что вы способны. И правду ли о вас говорят, сказал он мне, продолжая изучать такелаж и надстройки.
- Неправду, неправду. Я ничего не умею, - шепнул я тайком, мне не хотелось расстраивать экипаж, который считал, что я умею все.
- Так уж и ничего? - не поверил Толик. - А это что за колбаса тянется за нами? - спросил он, разглядев среди низко клубящихся туч баллон с нашим грузом.
Глаза мальчишки сверкнули, и я понял, что в его голове закипела работа. Он прикидывал, что можно сделать с баллоном такое, чтобы это неминуемо вызвало опасность. Над главной целью нашего рейса нависла страшная угроза.
И тогда я тоже пустился на хитрость. Я сказал чистейшую правду. Я сказал, что в баллоне дым из труб цементного завода, и Толик тотчас потерял к нему интерес.
- Итак, юнга, пока мы не встретим идущий в Европу корабль, наш юный гость будет вашим товарищем. Играйте, бегайте! Ведь вы же еще сами в душе ребенок.
- Ваш приказ будет выполнен! - ответил я молодецки, но впервые за всю долголетнюю службу распоряжение капитана не принесло мне обычного удовольствия.
И даже наоборот, я с тревогой предчувствовал, что меня ожидает такое испытание, какого не выпадало за всю мою полувековую карьеру на море. Но конечно, никто из нашей славной команды так никогда и не узнал об опасениях, овладевших мной в ту минуту.
- Прошу следовать за мной, - бодро сказал я, не выдавая своего мрачного настроения, и повел подопечного в экскурсию по буксиру.
- Нос... Корма... Труба... Палуба, - пояснял я на ходу. - Сделаны, между прочим, из необычайно прочного материала. Не сломать, не согнуть. Не стоит даже пытаться. А это борт. За бортом океан. Там глубоко. Больше чем с ручками. И еще. Нет, правда, таблички. Но скоро будет. "В океане злая акула". Словом, лучше не искушать судьбу, - говорил я с тонким намеком.
Но Толик будто забыл про свое намерение, пропустил мои устрашения мимо ушей и по дороге засыпал меня градом головоломных вопросов:
- А вы бы смогли определить стороны света, когда нет ни солнца, ни звезд? И компаса, конечно!..
- А как зовут рыбу, что проплыла за бортом?..
- А есть ли теперь пираты? И могут ли они взять нас на абордаж?
Мне понравилась любознательность Толика, и я объяснил, как нужно ориентироваться, не имея компаса в непогоду.
- Все дело в том, - сказал я, невольно удивляясь сам только что пришедшей мне мысли, - что тучи стараются те места на небе, где расположены солнце, луна или звезды, замазать погуще, чтобы не пробивался свет. Таким образом, на месте звезд появляются черные пятна, которые точно соответствуют рисунку созвездий. Или одно большое черное пятно, если речь идет о солнце или луне.
Я достал из кармана брюк блокнот и шариковую авторучку и для примера нарисовал черное созвездие Большой Медведицы.
- Ну, а рыба? - спросил Толик. - Вон та, что плывет рядом с нами. Ее как зовут?
- Ее зовут Гриша. Это тунец Гриша. Я помню его еще вот таким, - и я показал на свою ладонь.
- А пираты? Вы ничего не сказали про пиратов! - не унимался Толик.
- До пиратов еще очередь не дошла, - спокойно заметил я. - Так вот, что касается пиратов и прочих морских разбойников, то лично тебе следует опасаться только одного из них - матерого хулигана Пыпина.
Произнося это, я вдруг всей кожей своей, всем нутром ощутил опаляющую близость первого приключения. И точно: сейчас же с мостика донесся тревожный возглас вахтенного:
- Аврал! За кормой цунами!
Я обернулся и обомлел. За нами гналась, точно огромная злая собака, волна высотой с телевизионную башню в Останкино. Однако мне было достаточно одного-единственного взгляда, чтобы определить, что эта преследующая нас гигантская волна не имеет ни малейшего отношения к цунами и даже не приходится ему дальней родственницей. Я сразу разгадал ее секрет, понял, чьих рук это дело.
Нас преследовал легкий на помине хулиган Пыпин. Еще не потеряв надежды уничтожить наш баллон, он приделал к носу несомненно похищенного судна широкий нож бульдозера и пустился за нами в погоню. По дороге от Новороссийска его морской бульдозер собрал все маленькие волны в кучу и теперь толкал перед собой высоченную волну, чтобы безжалостно обрушить ее на хрупкую палубу маленького буксира.
Итак, я уже нечаянно раскусил коварно сплетенный замысел Пыпина, для этого мне хватило одного-единственного, как я говорил, рассеянного взгляда. Но догадались ли об искусственном происхождении волны мои товарищи? Я в этом не был уверен и потому, оставив Толика на корме, побежал на мостик, чтобы совершенно случайно попасть на глаза капитану.
Капитан в это время тревожно вглядывался в бинокль, безуспешно пытаясь отыскать причину столь внезапного появления водяной горы. Заметив меня, вертящегося на мостике перед самым его носом, капитан опустил бинокль и, как бы между прочим, спросил:
- Юнга, вы, кажется, что-то сказали? Говорите, не стесняйтесь. Если что-нибудь не так, мы, как старшие товарищи, вас поправим.
Я, как и положено, смущаясь, рассказал капитану о своих догадках.
- Молодец юнга! По-моему, вы нашли верное объяснение странному явлению природы. Это и вправду не что иное, как очередная проделка хулигана Пыпина. Но я опасался, что вам не удастся заметить то, что должно быть ясно с первого взгляда каждому опытному моряку, - сказал капитан и одобрительно потрепал меня по плечу.
Мое положение на судне не позволяло ему признать все, как было на самом деле.
- Ну-с, юнга, а теперь скажите, что должен сделать капитан в такой обстановке? - лукаво спросил капитан, ценой великих усилий скрывая свою озабоченность.
- По-моему, вы должны позаботиться, чтобы в машинном отделении прибавили еще два-три узла. И тогда Пыпину за нами не угнаться. Я думаю, ему не связать и тридцати узлов, - сказал я, стараясь казаться учеником, не очень уверенно отвечающим на вопрос старого учителя.
- Что ж, это близко к истине, - кивнул капитан, с трудом подавляя вздох облегчения. - Если вы будете так же прилежны, то в скором времени из вас получится настоящий моряк.
После этого он вытащил пробку из переговорной трубы и призывно сказал в машинное отделение:
- Ну-ка, ребята, свяжите нам еще три узелка! Наш буксир вздрогнул, словно его легонько пришпорили, и начал удаляться от водяной горы, уже катившейся за нами буквально по пятам.
Сквозь свист и брызги морской пены до нас долетел сердитый, полный безнадежности крик Пыпина:
- Значит, ты раскусил меня, Ванька, да? Опять разгадал мои планы и радуешься, да? Ну, я тебе еще покажу!
Пыпин был единственным человеком на всей земле, который упорно обращался ко мне на "ты". Уж сколько раз я терпеливо ему внушал, что это некультурно, но все мои самые добрые наставления, как правило, проходили мимо его ушей. Но я был человеком не гордым и, забыв про грубость Пыпина, радовался вместе с капитаном, потому что нам удалось спасти от такого матерого хулигана драгоценный груз, предназначенный для туапсинских ребят.
Но вскоре, когда наша радость чуть-чуть улеглась, мы заметили, что исполинский водяной вал снова настигает наш буксир. И снова до нас донесся ликующий голос хулигана,
- Ага, попались! Ха-ха! От меня не уйдешь! - торжествовал Пыпин на весь Атлантический океан.
Капитан по молодости решил, что в расчеты его юнги в конце концов каким-то чудом вкралась ошибка, и изумленно взглянул в мою сторону. Но у меня и теперь не оставалось сомнений, что ленивый и не любивший трудиться Пыпин не смог навязать столько узлов. Здесь было замешано что-то другое.
Но у меня уже не было времени заниматься загадкой, которую задал нам Пыпин. Неумолимая водяная стена находилась всего в двух шагах от кормы нашего крошечного судна. Еще мгновение - и она бы вдребезги разнесла буксир.
Не теряя времени, я бросился на корму и в тот момент, когда вал подступил почти вплотную к буксиру, вытянул руки и придержал ладонями катящийся вал.
Это длилось долю секунды, а в следующую долю многотонная стена шутя преодолела бы мое сопротивление и рухнула на корабль, но капитан уже понял мой маневр и зычно крикнул в мегафон:
- Свистать всех наверх!
Мои товарищи, поспешившие на зов капитана, тотчас заняли место рядом со мной, и нам, сложив свои усилия, удалось удержать вал на месте. Он неподвижно застыл между нашей кормой и бульдозером Пыпина. Через прозрачную зеленоватую стенку воды было видно, как неистовствовал хулиган, бегал по палубе похищенного корабля, потрясая кулаками, и в бессильной ярости кричал нам:
- Отдайте мне дым! Я выпущу его в воздух! Или вы наглотаетесь у меня этой соленой морской воды!
А стена стояла, не подаваясь ни в одну, ни в другую сторону, потому что наступило равновесие сил. И тогда я вспомнил о Толике Слонове. Может быть, нам как раз не хватало его, чтобы отодвинуть громоздкий вал подальше. Но Толик, еще недавно крутившийся на корме и совавший повсюду любопытный нос, куда-то исчез. Словно сквозь палубу провалился.
Но на поиски мальчика у нас уже не оставалось ни минуты, нужно было срочно придумать выход из этой почти неправдоподобной ситуации. Не могли же мы оставаться здесь целую вечность, в то время как у туапсинских детей, может быть, сломались последние игрушки, и ребята вот-вот начнут шляться по улице, попадая под ее разлагающее влияние.
Но как найти этот спасительный выход? Наше положение было просто безнадежным. И вдруг, когда казалось, что все потеряно, меня озарило! Я взял пожарный багор, подпер им стенку вместо себя, чтобы не ощущалось мое отсутствие, и, разувшись, незаметно прыгнул за борт. Уйдя под воду, я подплыл к стенке с противоположной стороны, осторожно подрыл ее основание и так же незаметно вернулся на буксир.
А в это время на поверхности произошли очень важные события. Пока меня не было, Пыпин залез на гребень водяного вала и теперь с ножницами в зубах пробирался, балансируя на кружевах пены, к тросу, на котором держался наш баллон. Мои товарищи с ужасом следили за каждым его шагом. И можно представить их горе, когда они вдобавок ко всему обнаружили мое отсутствие. Но зато абсолютно неописуемой была их радость, едва над фальшбортом появилась моя мокрая борода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Но мои друзья еще не знали, что ждет наш мирный буксир, а я не мог посвятить их в свое открытие: они бы все равно не имели права принять предостережение юнги всерьез. И к тому же, если бы я высказал свои догадки, это могло показаться нескромным. Никто до сих пор не заподозрил ничего такого, а я, мол, вон какой: сразу сообразил, что к чему.
Единственное, что можно было позволить, это выразительно посмотреть на капитана. И тот сразу понял меня.
- Нет, мальчик, мы тебя никуда не отпустим, - твердо сказал капитан. - Мы отвечаем за тебя.
- Ладно, я не тороплюсь. Нужно еще поразмыслить, что и как. А пока можно и на вашем буксире что-нибудь придумать. Глядишь, и вам станет веселей... Вот что, скажите, кэп, в какой стороне находится берег? - спросил Толик, хитро прищурившись.
- Если ты имеешь в виду Европу, она за кормой. А Южная Америка прямо по курсу, - пояснил капитан, довольный тем, что мальчик перестал нервничать и заинтересовался вопросами навигации.
- Да это же возмутительно! - закричал мальчик вне себя. - В такой сильный шторм любое порядочное судно уже давно должно было сбиться с курса и нестись прямо на берег. И чтобы там скалы торчали из воды!
- Ты хочешь, чтобы мы сами... собственными руками направили наш старый добрый буксир на острые скалы? - нахмурился капитан, а остальные члены экипажа осуждающе покачали головой.
- Наконец-то вы меня поняли, кэп! - обрадовался Толик, не замечая всеобщего порицания.
- Ты ошибаешься, мальчик, - строго сказал капитан, - мы очень чтим свой буксир и делаем все, чтобы уберечь его от кораблекрушений.
- Неужели вы не любите бороться с опасностями? - спросил Толик, обводя всех нас удивленными глазами.
- Мы боремся с ними, но мы их не любим, - веско ответил капитан.
Толик едва не заплакал от разочарования. И я тотчас же пожалел его. Мне была знакома такая жажда приключений. Когда-то давным давно я тоже с нетерпением ждал встречи с опасностью.
Но у мальчика был сильный характер. Он быстро взял себя в руки и покладисто сказал:
- Ну, так и быть, я подожду, пока опасность придет сама. И кстати, где он, ваш хваленый юнга?
И только лишь я заметил, как хитро блеснули его глаза. Капитан, не зная, что у мальчика уже что-то появилось на уме, облегченно вздохнул и сказал:
- Вот и договорились! А пока мы будем думать, как вернуть тебя домой, ты будешь жить в одной каюте с ним, с нашим юнгой. А вот он сам, наш лихой Иван Иванович, - и капитан торжественно указал на меня.
- Неужели этот старик и есть легендарный юнга? Ну и ну! Да я бы в вашем возрасте, дедушка, уже давно стал адмиралом, - разочарованно произнес Толик Слонов.
Я, как все считают, прошел сквозь огонь и воду3, но мне еще никогда не приходилось выслушивать такие обидные слова. И дело вовсе не в намеке на то, будто мне до сих пор не удалось дослужиться до звания просто матроса. Ведь мальчику невдомек, что даже самые прославленные адмиралы в свое время страстно мечтали о том, чтобы прослужить в юнгах до старости лет, и пока только мне каким-то образом удалось добиться этой невиданной чести. Меня в его словах задело другое: он, даже не подумав, сказал, что я дедушка! В то время как моя родная внучка и та никогда так не обращалась ко мне. Она называла своего дедушку, как и положено, юнгой.
"Ну подожди, - рассердился я про себя. - Мы еще посоревнуемся с тобой. Посмотрим, кто моложе душой".
Не отличаясь особой выдержкой, я все же ничем не выдал своей обиды. Но капитан на всякий случай сказал:
- Что касается нашего юнги, то тут ты, мальчик, глубоко не прав. Юнга не может быть дедушкой, потому что в судовой роли эта должность отводится самому юному духом!
Пока капитан говорил, и на мой взгляд, убежденно и с достаточным красноречием, Толик крутил головой, уже высматривая объект для своей будущей проделки.
- Посмотрим, посмотрим, на что вы способны. И правду ли о вас говорят, сказал он мне, продолжая изучать такелаж и надстройки.
- Неправду, неправду. Я ничего не умею, - шепнул я тайком, мне не хотелось расстраивать экипаж, который считал, что я умею все.
- Так уж и ничего? - не поверил Толик. - А это что за колбаса тянется за нами? - спросил он, разглядев среди низко клубящихся туч баллон с нашим грузом.
Глаза мальчишки сверкнули, и я понял, что в его голове закипела работа. Он прикидывал, что можно сделать с баллоном такое, чтобы это неминуемо вызвало опасность. Над главной целью нашего рейса нависла страшная угроза.
И тогда я тоже пустился на хитрость. Я сказал чистейшую правду. Я сказал, что в баллоне дым из труб цементного завода, и Толик тотчас потерял к нему интерес.
- Итак, юнга, пока мы не встретим идущий в Европу корабль, наш юный гость будет вашим товарищем. Играйте, бегайте! Ведь вы же еще сами в душе ребенок.
- Ваш приказ будет выполнен! - ответил я молодецки, но впервые за всю долголетнюю службу распоряжение капитана не принесло мне обычного удовольствия.
И даже наоборот, я с тревогой предчувствовал, что меня ожидает такое испытание, какого не выпадало за всю мою полувековую карьеру на море. Но конечно, никто из нашей славной команды так никогда и не узнал об опасениях, овладевших мной в ту минуту.
- Прошу следовать за мной, - бодро сказал я, не выдавая своего мрачного настроения, и повел подопечного в экскурсию по буксиру.
- Нос... Корма... Труба... Палуба, - пояснял я на ходу. - Сделаны, между прочим, из необычайно прочного материала. Не сломать, не согнуть. Не стоит даже пытаться. А это борт. За бортом океан. Там глубоко. Больше чем с ручками. И еще. Нет, правда, таблички. Но скоро будет. "В океане злая акула". Словом, лучше не искушать судьбу, - говорил я с тонким намеком.
Но Толик будто забыл про свое намерение, пропустил мои устрашения мимо ушей и по дороге засыпал меня градом головоломных вопросов:
- А вы бы смогли определить стороны света, когда нет ни солнца, ни звезд? И компаса, конечно!..
- А как зовут рыбу, что проплыла за бортом?..
- А есть ли теперь пираты? И могут ли они взять нас на абордаж?
Мне понравилась любознательность Толика, и я объяснил, как нужно ориентироваться, не имея компаса в непогоду.
- Все дело в том, - сказал я, невольно удивляясь сам только что пришедшей мне мысли, - что тучи стараются те места на небе, где расположены солнце, луна или звезды, замазать погуще, чтобы не пробивался свет. Таким образом, на месте звезд появляются черные пятна, которые точно соответствуют рисунку созвездий. Или одно большое черное пятно, если речь идет о солнце или луне.
Я достал из кармана брюк блокнот и шариковую авторучку и для примера нарисовал черное созвездие Большой Медведицы.
- Ну, а рыба? - спросил Толик. - Вон та, что плывет рядом с нами. Ее как зовут?
- Ее зовут Гриша. Это тунец Гриша. Я помню его еще вот таким, - и я показал на свою ладонь.
- А пираты? Вы ничего не сказали про пиратов! - не унимался Толик.
- До пиратов еще очередь не дошла, - спокойно заметил я. - Так вот, что касается пиратов и прочих морских разбойников, то лично тебе следует опасаться только одного из них - матерого хулигана Пыпина.
Произнося это, я вдруг всей кожей своей, всем нутром ощутил опаляющую близость первого приключения. И точно: сейчас же с мостика донесся тревожный возглас вахтенного:
- Аврал! За кормой цунами!
Я обернулся и обомлел. За нами гналась, точно огромная злая собака, волна высотой с телевизионную башню в Останкино. Однако мне было достаточно одного-единственного взгляда, чтобы определить, что эта преследующая нас гигантская волна не имеет ни малейшего отношения к цунами и даже не приходится ему дальней родственницей. Я сразу разгадал ее секрет, понял, чьих рук это дело.
Нас преследовал легкий на помине хулиган Пыпин. Еще не потеряв надежды уничтожить наш баллон, он приделал к носу несомненно похищенного судна широкий нож бульдозера и пустился за нами в погоню. По дороге от Новороссийска его морской бульдозер собрал все маленькие волны в кучу и теперь толкал перед собой высоченную волну, чтобы безжалостно обрушить ее на хрупкую палубу маленького буксира.
Итак, я уже нечаянно раскусил коварно сплетенный замысел Пыпина, для этого мне хватило одного-единственного, как я говорил, рассеянного взгляда. Но догадались ли об искусственном происхождении волны мои товарищи? Я в этом не был уверен и потому, оставив Толика на корме, побежал на мостик, чтобы совершенно случайно попасть на глаза капитану.
Капитан в это время тревожно вглядывался в бинокль, безуспешно пытаясь отыскать причину столь внезапного появления водяной горы. Заметив меня, вертящегося на мостике перед самым его носом, капитан опустил бинокль и, как бы между прочим, спросил:
- Юнга, вы, кажется, что-то сказали? Говорите, не стесняйтесь. Если что-нибудь не так, мы, как старшие товарищи, вас поправим.
Я, как и положено, смущаясь, рассказал капитану о своих догадках.
- Молодец юнга! По-моему, вы нашли верное объяснение странному явлению природы. Это и вправду не что иное, как очередная проделка хулигана Пыпина. Но я опасался, что вам не удастся заметить то, что должно быть ясно с первого взгляда каждому опытному моряку, - сказал капитан и одобрительно потрепал меня по плечу.
Мое положение на судне не позволяло ему признать все, как было на самом деле.
- Ну-с, юнга, а теперь скажите, что должен сделать капитан в такой обстановке? - лукаво спросил капитан, ценой великих усилий скрывая свою озабоченность.
- По-моему, вы должны позаботиться, чтобы в машинном отделении прибавили еще два-три узла. И тогда Пыпину за нами не угнаться. Я думаю, ему не связать и тридцати узлов, - сказал я, стараясь казаться учеником, не очень уверенно отвечающим на вопрос старого учителя.
- Что ж, это близко к истине, - кивнул капитан, с трудом подавляя вздох облегчения. - Если вы будете так же прилежны, то в скором времени из вас получится настоящий моряк.
После этого он вытащил пробку из переговорной трубы и призывно сказал в машинное отделение:
- Ну-ка, ребята, свяжите нам еще три узелка! Наш буксир вздрогнул, словно его легонько пришпорили, и начал удаляться от водяной горы, уже катившейся за нами буквально по пятам.
Сквозь свист и брызги морской пены до нас долетел сердитый, полный безнадежности крик Пыпина:
- Значит, ты раскусил меня, Ванька, да? Опять разгадал мои планы и радуешься, да? Ну, я тебе еще покажу!
Пыпин был единственным человеком на всей земле, который упорно обращался ко мне на "ты". Уж сколько раз я терпеливо ему внушал, что это некультурно, но все мои самые добрые наставления, как правило, проходили мимо его ушей. Но я был человеком не гордым и, забыв про грубость Пыпина, радовался вместе с капитаном, потому что нам удалось спасти от такого матерого хулигана драгоценный груз, предназначенный для туапсинских ребят.
Но вскоре, когда наша радость чуть-чуть улеглась, мы заметили, что исполинский водяной вал снова настигает наш буксир. И снова до нас донесся ликующий голос хулигана,
- Ага, попались! Ха-ха! От меня не уйдешь! - торжествовал Пыпин на весь Атлантический океан.
Капитан по молодости решил, что в расчеты его юнги в конце концов каким-то чудом вкралась ошибка, и изумленно взглянул в мою сторону. Но у меня и теперь не оставалось сомнений, что ленивый и не любивший трудиться Пыпин не смог навязать столько узлов. Здесь было замешано что-то другое.
Но у меня уже не было времени заниматься загадкой, которую задал нам Пыпин. Неумолимая водяная стена находилась всего в двух шагах от кормы нашего крошечного судна. Еще мгновение - и она бы вдребезги разнесла буксир.
Не теряя времени, я бросился на корму и в тот момент, когда вал подступил почти вплотную к буксиру, вытянул руки и придержал ладонями катящийся вал.
Это длилось долю секунды, а в следующую долю многотонная стена шутя преодолела бы мое сопротивление и рухнула на корабль, но капитан уже понял мой маневр и зычно крикнул в мегафон:
- Свистать всех наверх!
Мои товарищи, поспешившие на зов капитана, тотчас заняли место рядом со мной, и нам, сложив свои усилия, удалось удержать вал на месте. Он неподвижно застыл между нашей кормой и бульдозером Пыпина. Через прозрачную зеленоватую стенку воды было видно, как неистовствовал хулиган, бегал по палубе похищенного корабля, потрясая кулаками, и в бессильной ярости кричал нам:
- Отдайте мне дым! Я выпущу его в воздух! Или вы наглотаетесь у меня этой соленой морской воды!
А стена стояла, не подаваясь ни в одну, ни в другую сторону, потому что наступило равновесие сил. И тогда я вспомнил о Толике Слонове. Может быть, нам как раз не хватало его, чтобы отодвинуть громоздкий вал подальше. Но Толик, еще недавно крутившийся на корме и совавший повсюду любопытный нос, куда-то исчез. Словно сквозь палубу провалился.
Но на поиски мальчика у нас уже не оставалось ни минуты, нужно было срочно придумать выход из этой почти неправдоподобной ситуации. Не могли же мы оставаться здесь целую вечность, в то время как у туапсинских детей, может быть, сломались последние игрушки, и ребята вот-вот начнут шляться по улице, попадая под ее разлагающее влияние.
Но как найти этот спасительный выход? Наше положение было просто безнадежным. И вдруг, когда казалось, что все потеряно, меня озарило! Я взял пожарный багор, подпер им стенку вместо себя, чтобы не ощущалось мое отсутствие, и, разувшись, незаметно прыгнул за борт. Уйдя под воду, я подплыл к стенке с противоположной стороны, осторожно подрыл ее основание и так же незаметно вернулся на буксир.
А в это время на поверхности произошли очень важные события. Пока меня не было, Пыпин залез на гребень водяного вала и теперь с ножницами в зубах пробирался, балансируя на кружевах пены, к тросу, на котором держался наш баллон. Мои товарищи с ужасом следили за каждым его шагом. И можно представить их горе, когда они вдобавок ко всему обнаружили мое отсутствие. Но зато абсолютно неописуемой была их радость, едва над фальшбортом появилась моя мокрая борода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26