https://wodolei.ru/catalog/kuhonnie_moyki/Florentina/
Однако ни одного вопроса доктор ей не задал. Полина тоже молчала. Так было легче сохранить равнодушно-невозмутимый вид. Пришла пора им расстаться.
Все последние дни Полина пыталась изгнать Рязанцева из своего сердца. Однако тот самовольно врывался в ее мысли вновь и вновь. Женщина понимала: эта связь ни к чему не приведет, а значит, нужно безжалостно порвать все ниточки, связующие их. Она для дока — одна из многочисленных не слишком дорогих любовниц — не первая и, конечно, не последняя. Рязанцев для нее… Здесь Полина неизменно застревала в своих рассуждениях.
Лгать себе не хотелось, говорить правду — тем более. Самый простой выход — сбежать, пока чувство не окрепло и не вышло из-под контроля.
Они снова подъехали к чужому городу, который знал нехорошую тайну «секстантов», но никак не хотел ее выдавать. Словно тоже входил в преступную семью ждущих. Добровольные сыщики долго, полубессмысленно кружили по незнакомым узким улочкам. То и дело Рязанцев останавливал машину. Полина выходила и обращалась за помощью к прохожим. Однако никто не мог ей сказать, «где здесь стройка идет, рядом еще полуразвалившееся задние, в котором бомжи собираются». Полина и раньше не раз убеждалась, что обычный городской житель плохо знает близлежащие окрестности. Находясь в нескольких метрах от нужной тебе улицы, он будет таращить глаза и пожимать плечами: не знаю, никогда не слышал. Без сомнения, шумные, многолюдные города придумали люди, стремящиеся к одиночеству.
«Мы, как джентльмены удачи, ищем мужика в сюртуке и дерево с двумя руками по бокам», — внутренне поморщилась Полина, в очередной раз вылезая из машины, чтобы пристать с вопросом к прохожей. Чуточку замешкалась, и полногрудая дама продефилировала мимо. Пришлось интервьюировать помятого замызганного мужичонку. Он почесал лохматую голову, потянул в раздумье:
— Раз-ва-а-ли-ны. Это либо там, где ментовка строится. На Бунина?
Поехали на Бунина. Здесь и вправду вовсю кипела работа. Гудел кран, сновали рабочие, оглушительно грохал какой-то механизм. Немного в стороне темнело полуразвалившееся здание.
— Это? — кивнул в его сторону доктор.
— Гм… Не знаю. То вроде выше было.., и больше…
Не помню. Там тупик еще рядом!
Проехали немного вперед и уперлись в глухую стену.
— Наверное, здесь, — промямлила Полина.
Они вернулись к развалинам, вышли из машины и направились к продуваемому ветром пристанищу бомжей. Док бесстрашно шагнул в темный проем. Полина, немного помедлив, двинулась следом. Их встретил тяжелый смешанный запах грязи, мочи и гниения. Полина закашлялась и почувствовала, как в душу заползает холодок страха перед неизвестным миром новых русских отверженных. Она споткнулась о кусок кирпича и чуть не полетела:
— Черт.
Доктор оглянулся:
— Осторожнее! Под ноги смотри.
Его голос прозвучал громко и грустно в обшарпанном сыром здании. Полина съежилась. Сейчас на шум сбегутся бомжи. Женщина боязливо покосилась на дверной проем. Услышат ли их призывы о помощи оглушенные грохотом стройки рабочие?
Однако полутьма впереди не зашевелилась и не распалась на тени. Бездомных в развалинах не оказалось. Ни одного. От них осталось только примитивное подобие очага, какая-то отвратительная тряпка, источавшая запах давно немытого тела, и полустертая кривая надпись на стене: «И я ни в чем не виноват».
Полина все еще отказывалась верить в очевидное — бомжи исчезли. Поднялись и ушли в неизвестном направлении, не оставив обратного адреса.
Уже без страха она еще раз обследовала здание, словно надеясь, что нужный свидетель просто притаился где-то за кучей кирпичей или в углу.
— Возможно, — высказал предположение Валерий Иванович, — они сейчас где-нибудь на вокзале или у церкви побираются. А здесь к ночи соберутся.
К ночи?! Полина не может ждать так долго. Она должна поскорее вернуться домой, иначе рискует упустить хлипкий успех, достигнутый в отношениях с племянницей.
Мужчина и женщина выбрались на свежий воздух. Несколько секунд постояли неподвижно, привыкая к ярким лучам солнца. Потом направились к строителям.
— Слышь, друг, — обратился Рязанцев к высокому бородачу. — Бомжи тут не показывались?
— И не покажутся, — сплюнул на землю тот. — Позавчера, как мент с инспекцией появился на стройке, снялись и ушли.
Полина покачала головою. Опоздали! А все этот медлительный чудо-доктор! «Надо подумать, не нужно спешить…» Женщина взглянула на часы: два. Так поздно! Чуть ли не бегом она бросилась к машине. Ничего. Раз они со Светой помирились, следственную работу можно завершить. Пытаться найти в большом городе Васю-дурачка, да к тому же бомжа! — чистое безумие. Она тут ничего не может сделать. Совершенно!
— Я позвоню нашему другу…
— Из органов?
— Да. Скажу, что Иванов нашелся. А вот другой серьезно больной, Трунов, пристал к бомжам.
— Хорошо, — рассеянно кивнула Полина и снова озабоченно взглянула на часы.
Подгоняемый ее сердитым молчанием Рязанцев вел «Ауди» на высокой скорости, пока на въезде в Старый Бор его не оштрафовал радостно хищного вида толстый гаишник. За несколько остановок до дома племянницы Полина обронила:
— Останови здесь. Я думаю, у нас со Светланой теперь все наладится. Само собою. Так что спасибо за помощь и до свидания.
Рязанцев выслушал ее молча, напряженно глядя на руль. Женщина взяла дорожную сумку и заспешила к остановке. Полина старалась уверить себя, что поступает правильно, но с каждым шагом в душе словно росла брешь. Женщина пыталась залатать пробоины трезвыми доводами. Рязанцев не очень-то ей и нужен. Она ему и подавно. И вообще, сейчас у нее есть более важные дела, чем любовные похождения. Она все делает правильно! Ну почему только так невыносимо хочется плакать?
Запыхавшаяся Полина буквально влетела в квартиру. Племянница встретила тетку грустным взглядом.
— Меня Лида задержала, — затараторила женщина. — Только я начала убирать квартиру, как она пришла. Пока все последние сплетни не выложила, не угомонилась.
Стремясь привести доказательства несостоявшейся беседы, Полина принялась передавать свой давний разговор с Алтуниной. Светлана слушала о злоключениях женщины, у которой загулял мужохламон, вполуха. Закончив оправдательную речь, тетка закинула удочку:
— Лида вчера с Анжелкой в музее восковых фигур была. Впечатление потрясающее!
Хорошо, что Светлана знает Алтунину только по ее рассказам. Представить Лиду, прохаживающейся с умным видом мимо экспонатов, невозможно.
— Не сходить ли и нам туда завтра? — осторожно спросила тетка.
По лицу девушки скользнула легкая тень, и Полина поспешила выложить заготовленные аргументы:
— Это же музей, а не какая-нибудь развлекательная забегаловка. Там фигуры Наполеона, Кутузова…
Женщина не знала, имеются ли в наличии куклы главных лиц двенадцатого года, но рассчитывала на удачу.
— Это так интересно! Ты же всегда любила историю. Они приехали только на две недели…
Однако, когда на другой день Полина все-таки затащила племянницу в музей, то испытала разочарование и тревогу. Без предварительной разведки непременно попадешь впросак. В комнатах с наглухо зашторенными окнами и освещаемых редкими красноватыми лампочками звучала какая-то плесенная, замогильная мелодия. Куклы в человеческий рост пристально смотрели на посетителей мертвыми глазами.
— Гм, как в склепе, — не удержавшись, обронила Полина и тут же прикусила язык. Нельзя развенчивать единственное за долгое время развлечение племянницы, на которое сама же и подбила девушку.
Однако Светлана уже отошла от своей спутницы. С задумчивым видом она остановилась перед фигурой артиста, воспевавшего звезду по имени Солнце. Полина не умела вот так, открыв рот, застывать перед произведениями искусства. Быстренько обежав залы, она теперь жестоко томилась от скуки.
У входа на столе лежала толстенная книга отзывов. Рядом сидел игрушечный красный петух, сделанный из настоящих перьев. Странного мышиного вида женщина-билетер — живое дополнение к экзотической коллекции, улыбнулась подошедшей Полине:
— Понравилось? Посетители ходят тут часами.
— Да? Зачем?
— Чтобы погрузиться в атмосферу музея, — глазки билетерши за круглыми стеклами очков загорелись.
Полина передернула плечами:
— В такие омуты лучше не опускаться. Того и гляди — утонешь.
Женщина захихикала, давая понять, что замечание посетительницы — для нее всего лишь шутка.
— Поверхностный взгляд — вот что опасно для личности. Особенно того человека, которого уже нет.
— Чего же ему опасаться, если он уже не существует? — лениво спросила Полина, косясь на символ года.
Женщина растянула губы в коротенькую улыбочку:
— Недопонимания своего исторического значения. Поэтому в музее фигуры знаменитостей и окружает специально подобранная обстановка. Например, Наполеон и Кутузов. Они ведь чем-то похожи, и в то же время это диаметрально противоположные личности. Их фигуры поместили рядом.
Они играют в шахматы. А на столике перед ними — глобус. Если вы успели заметить.
— Успела. Неплохо придумано, — кивнула Полина, отходя, С тоской она продолжила вынужденное блуждание по залам.
А вот Светлане в музее понравилось. Женщина ясно видела это по блестящим глазам племянницы.
«Я же говорила, куклы бесподобные!» — победно улыбалась девушке тетка.
* * *
Полина смежила тяжелые веки и увидела себя бегущей по бесконечному полутемному туннелю.
Закопченные стены сочатся сыростью. Вода хлюпает под ногами. Впереди замаячила неясная фигура. «Это кто-то из мерзкого музея! — вспыхнуло в голове. — Кукла». В страхе Полина замедлила шаг. Тень не шевелилась, словно поджидала, когда женщина подойдет поближе.
Тяжело дыша, Полина остановилась и обернулась. Тьма в конце туннеля торопливо дернулась.
Там, сзади, тоже кто-то был. И сейчас он спрятался, притаился. Сердце застучало оглушительно.
Воздух стал ледяным, словно фигуры, копошащиеся в темноте, источали холод. Женщина медленно развернулась и, с трудом переставляя ноги, двинулась вперед. Белое лицо ждущего ее сияло впереди, как дорожный знак. Нет. Конечно же, это не сбежавший из музея Наполеон или Гитлер. Дорогу женщине преградил несчастный дурачок Вася, которого она бросила на произвол судьбы. Полина сделала еще несколько шагов и завизжала.
В жалких лохмотьях, с полубезумным взглядом искаженного страданием лица перед нею стоял Николай.
Полина подпрыгнула в кровати и проснулась.
Сердце бешено колотилось. Мышцы ног болели, точно женщина наяву убегала от смертельной опасности. Полина села и судорожно сжалась, пытаясь унять дрожь. Ужасный сон из тех, что называют вещими. Без сомнения, Николай попал в лапы «секстантов». Он ведь сам и привел в дом негодяя Родю. Не случайно Светлана с прямо-таки ледяным спокойствием относится к исчезновению родного отца. Видимо, ждущие внушили девушке, что тот послан от общины куда-то далеко-далеко с тайной миссией. А на самом деле слабовольный зять Полины, доведенный до полубессознательного состояния, со сворой бомжей ищет себе пропитание в мусорках.
Нет-нет. Как там говорят Рязанцев и Капитолина Юрьевна? Надо верить в лучшее. Возможно, в Старом Бору есть еще один «Каменщик». Это надо срочно выяснить.
Утром Полина встала раздраженная и разбитая.
Как только племянница ушла, тетка позвонила в платное справочное бюро и попросила найти адреса и телефонные номера всех строительных фирм города, в названии которых присутствует слово «камень». Таковых оказалось аж три. На Павлуновского. Ее Полина уже посетила. Остались «Бетон и камень» и «Именитый каменщик». Женщина позвонила в последний. На ее вопрос, где найти Полунина Николая, ответили коротко и ясно: «Таких не держим». Телефон «БиКа» не отвечал. То ли его отключили за неуплату, то ли аппарат сломался. Хочешь не хочешь, а надо ехать на окраину города, на Бебеля. Именно там «прописана» фирма.
Полина взяла сумочку и остановилась; услышав, как в замке поворачивается ключ. Неожиданно вернулась племянница.
— Я никуда не ходила, — сообщила она, пряча глаза. — В парке просидела. Не хочется мне сегодня идти.
Обрадованная Полина мгновенно забыла о Николае.
— Не хочешь — значит, не ходи. Насиловать себя — страшный грех.
— Надо, — Светлана потянула себя за выбившуюся из некрасивого тугого пучка прядь волос.
— Кому? Тебе?
— Просто я очень устала, — попыталась оправдаться перед собою девушка.
— Конечно. Потому что ничего не ешь! У тебя авитаминоз. Еще несколько недель сектантской диеты, и начнется иммунодефицит, а потом — необратимые процессы в организме. В лучшем случае станешь инвалидом.
Светлана грустно улыбнулась:
— До чего же ты любишь сочинять!
— Не веришь мне, спроси у доктора.
Тут Полина вспомнила о Рязанцеве и слегка! покраснела.
— Предлагаю сытно позавтракать и лечь полежать. Встать в обед. Хорошо поесть и пойти гулять.
— Растительная жизнь, — скривилась Светлана.
— Да. Зато самая полезная. И вообще, надо же иногда отдыхать. Это просто выходной.
Полина видела, что девушка и сама хочет, чтобы ее уговорили. Однако, когда Светлана с книгой забралась на диван, вид у нее был, как у преступницы. Время от времени племянница вскидывала голову, прислушивалась. Точно ждала, что вот-вот за нею придут.
К радости Полины, в их квартире не появилась встревоженная физиономия Роди. Женишок даже не позвонил. Весь этот день и следующий женщины отважно бездельничали.
Вечером за чаем Светлана сказала:
— Завтра ты уезжаешь.
Фраза прозвучала как констатация факта.
Полина растерялась и внимательно взглянула в юное лицо напротив. Старательно равнодушное, оно не обмануло женщину.
— Да, отпуск закончился, — медленно произнесла тетка.
Эта проблема не выходила у нее из головы.
Мирно решить ее, увы, невозможно. Нечего и думать уговорить шефа дать подчиненной еще несколько дней свободы. В голове Петра безостановочно щелкает машинка, подсчитывающая урон из-за незапланированного отсутствия лучшего дизайнера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Все последние дни Полина пыталась изгнать Рязанцева из своего сердца. Однако тот самовольно врывался в ее мысли вновь и вновь. Женщина понимала: эта связь ни к чему не приведет, а значит, нужно безжалостно порвать все ниточки, связующие их. Она для дока — одна из многочисленных не слишком дорогих любовниц — не первая и, конечно, не последняя. Рязанцев для нее… Здесь Полина неизменно застревала в своих рассуждениях.
Лгать себе не хотелось, говорить правду — тем более. Самый простой выход — сбежать, пока чувство не окрепло и не вышло из-под контроля.
Они снова подъехали к чужому городу, который знал нехорошую тайну «секстантов», но никак не хотел ее выдавать. Словно тоже входил в преступную семью ждущих. Добровольные сыщики долго, полубессмысленно кружили по незнакомым узким улочкам. То и дело Рязанцев останавливал машину. Полина выходила и обращалась за помощью к прохожим. Однако никто не мог ей сказать, «где здесь стройка идет, рядом еще полуразвалившееся задние, в котором бомжи собираются». Полина и раньше не раз убеждалась, что обычный городской житель плохо знает близлежащие окрестности. Находясь в нескольких метрах от нужной тебе улицы, он будет таращить глаза и пожимать плечами: не знаю, никогда не слышал. Без сомнения, шумные, многолюдные города придумали люди, стремящиеся к одиночеству.
«Мы, как джентльмены удачи, ищем мужика в сюртуке и дерево с двумя руками по бокам», — внутренне поморщилась Полина, в очередной раз вылезая из машины, чтобы пристать с вопросом к прохожей. Чуточку замешкалась, и полногрудая дама продефилировала мимо. Пришлось интервьюировать помятого замызганного мужичонку. Он почесал лохматую голову, потянул в раздумье:
— Раз-ва-а-ли-ны. Это либо там, где ментовка строится. На Бунина?
Поехали на Бунина. Здесь и вправду вовсю кипела работа. Гудел кран, сновали рабочие, оглушительно грохал какой-то механизм. Немного в стороне темнело полуразвалившееся здание.
— Это? — кивнул в его сторону доктор.
— Гм… Не знаю. То вроде выше было.., и больше…
Не помню. Там тупик еще рядом!
Проехали немного вперед и уперлись в глухую стену.
— Наверное, здесь, — промямлила Полина.
Они вернулись к развалинам, вышли из машины и направились к продуваемому ветром пристанищу бомжей. Док бесстрашно шагнул в темный проем. Полина, немного помедлив, двинулась следом. Их встретил тяжелый смешанный запах грязи, мочи и гниения. Полина закашлялась и почувствовала, как в душу заползает холодок страха перед неизвестным миром новых русских отверженных. Она споткнулась о кусок кирпича и чуть не полетела:
— Черт.
Доктор оглянулся:
— Осторожнее! Под ноги смотри.
Его голос прозвучал громко и грустно в обшарпанном сыром здании. Полина съежилась. Сейчас на шум сбегутся бомжи. Женщина боязливо покосилась на дверной проем. Услышат ли их призывы о помощи оглушенные грохотом стройки рабочие?
Однако полутьма впереди не зашевелилась и не распалась на тени. Бездомных в развалинах не оказалось. Ни одного. От них осталось только примитивное подобие очага, какая-то отвратительная тряпка, источавшая запах давно немытого тела, и полустертая кривая надпись на стене: «И я ни в чем не виноват».
Полина все еще отказывалась верить в очевидное — бомжи исчезли. Поднялись и ушли в неизвестном направлении, не оставив обратного адреса.
Уже без страха она еще раз обследовала здание, словно надеясь, что нужный свидетель просто притаился где-то за кучей кирпичей или в углу.
— Возможно, — высказал предположение Валерий Иванович, — они сейчас где-нибудь на вокзале или у церкви побираются. А здесь к ночи соберутся.
К ночи?! Полина не может ждать так долго. Она должна поскорее вернуться домой, иначе рискует упустить хлипкий успех, достигнутый в отношениях с племянницей.
Мужчина и женщина выбрались на свежий воздух. Несколько секунд постояли неподвижно, привыкая к ярким лучам солнца. Потом направились к строителям.
— Слышь, друг, — обратился Рязанцев к высокому бородачу. — Бомжи тут не показывались?
— И не покажутся, — сплюнул на землю тот. — Позавчера, как мент с инспекцией появился на стройке, снялись и ушли.
Полина покачала головою. Опоздали! А все этот медлительный чудо-доктор! «Надо подумать, не нужно спешить…» Женщина взглянула на часы: два. Так поздно! Чуть ли не бегом она бросилась к машине. Ничего. Раз они со Светой помирились, следственную работу можно завершить. Пытаться найти в большом городе Васю-дурачка, да к тому же бомжа! — чистое безумие. Она тут ничего не может сделать. Совершенно!
— Я позвоню нашему другу…
— Из органов?
— Да. Скажу, что Иванов нашелся. А вот другой серьезно больной, Трунов, пристал к бомжам.
— Хорошо, — рассеянно кивнула Полина и снова озабоченно взглянула на часы.
Подгоняемый ее сердитым молчанием Рязанцев вел «Ауди» на высокой скорости, пока на въезде в Старый Бор его не оштрафовал радостно хищного вида толстый гаишник. За несколько остановок до дома племянницы Полина обронила:
— Останови здесь. Я думаю, у нас со Светланой теперь все наладится. Само собою. Так что спасибо за помощь и до свидания.
Рязанцев выслушал ее молча, напряженно глядя на руль. Женщина взяла дорожную сумку и заспешила к остановке. Полина старалась уверить себя, что поступает правильно, но с каждым шагом в душе словно росла брешь. Женщина пыталась залатать пробоины трезвыми доводами. Рязанцев не очень-то ей и нужен. Она ему и подавно. И вообще, сейчас у нее есть более важные дела, чем любовные похождения. Она все делает правильно! Ну почему только так невыносимо хочется плакать?
Запыхавшаяся Полина буквально влетела в квартиру. Племянница встретила тетку грустным взглядом.
— Меня Лида задержала, — затараторила женщина. — Только я начала убирать квартиру, как она пришла. Пока все последние сплетни не выложила, не угомонилась.
Стремясь привести доказательства несостоявшейся беседы, Полина принялась передавать свой давний разговор с Алтуниной. Светлана слушала о злоключениях женщины, у которой загулял мужохламон, вполуха. Закончив оправдательную речь, тетка закинула удочку:
— Лида вчера с Анжелкой в музее восковых фигур была. Впечатление потрясающее!
Хорошо, что Светлана знает Алтунину только по ее рассказам. Представить Лиду, прохаживающейся с умным видом мимо экспонатов, невозможно.
— Не сходить ли и нам туда завтра? — осторожно спросила тетка.
По лицу девушки скользнула легкая тень, и Полина поспешила выложить заготовленные аргументы:
— Это же музей, а не какая-нибудь развлекательная забегаловка. Там фигуры Наполеона, Кутузова…
Женщина не знала, имеются ли в наличии куклы главных лиц двенадцатого года, но рассчитывала на удачу.
— Это так интересно! Ты же всегда любила историю. Они приехали только на две недели…
Однако, когда на другой день Полина все-таки затащила племянницу в музей, то испытала разочарование и тревогу. Без предварительной разведки непременно попадешь впросак. В комнатах с наглухо зашторенными окнами и освещаемых редкими красноватыми лампочками звучала какая-то плесенная, замогильная мелодия. Куклы в человеческий рост пристально смотрели на посетителей мертвыми глазами.
— Гм, как в склепе, — не удержавшись, обронила Полина и тут же прикусила язык. Нельзя развенчивать единственное за долгое время развлечение племянницы, на которое сама же и подбила девушку.
Однако Светлана уже отошла от своей спутницы. С задумчивым видом она остановилась перед фигурой артиста, воспевавшего звезду по имени Солнце. Полина не умела вот так, открыв рот, застывать перед произведениями искусства. Быстренько обежав залы, она теперь жестоко томилась от скуки.
У входа на столе лежала толстенная книга отзывов. Рядом сидел игрушечный красный петух, сделанный из настоящих перьев. Странного мышиного вида женщина-билетер — живое дополнение к экзотической коллекции, улыбнулась подошедшей Полине:
— Понравилось? Посетители ходят тут часами.
— Да? Зачем?
— Чтобы погрузиться в атмосферу музея, — глазки билетерши за круглыми стеклами очков загорелись.
Полина передернула плечами:
— В такие омуты лучше не опускаться. Того и гляди — утонешь.
Женщина захихикала, давая понять, что замечание посетительницы — для нее всего лишь шутка.
— Поверхностный взгляд — вот что опасно для личности. Особенно того человека, которого уже нет.
— Чего же ему опасаться, если он уже не существует? — лениво спросила Полина, косясь на символ года.
Женщина растянула губы в коротенькую улыбочку:
— Недопонимания своего исторического значения. Поэтому в музее фигуры знаменитостей и окружает специально подобранная обстановка. Например, Наполеон и Кутузов. Они ведь чем-то похожи, и в то же время это диаметрально противоположные личности. Их фигуры поместили рядом.
Они играют в шахматы. А на столике перед ними — глобус. Если вы успели заметить.
— Успела. Неплохо придумано, — кивнула Полина, отходя, С тоской она продолжила вынужденное блуждание по залам.
А вот Светлане в музее понравилось. Женщина ясно видела это по блестящим глазам племянницы.
«Я же говорила, куклы бесподобные!» — победно улыбалась девушке тетка.
* * *
Полина смежила тяжелые веки и увидела себя бегущей по бесконечному полутемному туннелю.
Закопченные стены сочатся сыростью. Вода хлюпает под ногами. Впереди замаячила неясная фигура. «Это кто-то из мерзкого музея! — вспыхнуло в голове. — Кукла». В страхе Полина замедлила шаг. Тень не шевелилась, словно поджидала, когда женщина подойдет поближе.
Тяжело дыша, Полина остановилась и обернулась. Тьма в конце туннеля торопливо дернулась.
Там, сзади, тоже кто-то был. И сейчас он спрятался, притаился. Сердце застучало оглушительно.
Воздух стал ледяным, словно фигуры, копошащиеся в темноте, источали холод. Женщина медленно развернулась и, с трудом переставляя ноги, двинулась вперед. Белое лицо ждущего ее сияло впереди, как дорожный знак. Нет. Конечно же, это не сбежавший из музея Наполеон или Гитлер. Дорогу женщине преградил несчастный дурачок Вася, которого она бросила на произвол судьбы. Полина сделала еще несколько шагов и завизжала.
В жалких лохмотьях, с полубезумным взглядом искаженного страданием лица перед нею стоял Николай.
Полина подпрыгнула в кровати и проснулась.
Сердце бешено колотилось. Мышцы ног болели, точно женщина наяву убегала от смертельной опасности. Полина села и судорожно сжалась, пытаясь унять дрожь. Ужасный сон из тех, что называют вещими. Без сомнения, Николай попал в лапы «секстантов». Он ведь сам и привел в дом негодяя Родю. Не случайно Светлана с прямо-таки ледяным спокойствием относится к исчезновению родного отца. Видимо, ждущие внушили девушке, что тот послан от общины куда-то далеко-далеко с тайной миссией. А на самом деле слабовольный зять Полины, доведенный до полубессознательного состояния, со сворой бомжей ищет себе пропитание в мусорках.
Нет-нет. Как там говорят Рязанцев и Капитолина Юрьевна? Надо верить в лучшее. Возможно, в Старом Бору есть еще один «Каменщик». Это надо срочно выяснить.
Утром Полина встала раздраженная и разбитая.
Как только племянница ушла, тетка позвонила в платное справочное бюро и попросила найти адреса и телефонные номера всех строительных фирм города, в названии которых присутствует слово «камень». Таковых оказалось аж три. На Павлуновского. Ее Полина уже посетила. Остались «Бетон и камень» и «Именитый каменщик». Женщина позвонила в последний. На ее вопрос, где найти Полунина Николая, ответили коротко и ясно: «Таких не держим». Телефон «БиКа» не отвечал. То ли его отключили за неуплату, то ли аппарат сломался. Хочешь не хочешь, а надо ехать на окраину города, на Бебеля. Именно там «прописана» фирма.
Полина взяла сумочку и остановилась; услышав, как в замке поворачивается ключ. Неожиданно вернулась племянница.
— Я никуда не ходила, — сообщила она, пряча глаза. — В парке просидела. Не хочется мне сегодня идти.
Обрадованная Полина мгновенно забыла о Николае.
— Не хочешь — значит, не ходи. Насиловать себя — страшный грех.
— Надо, — Светлана потянула себя за выбившуюся из некрасивого тугого пучка прядь волос.
— Кому? Тебе?
— Просто я очень устала, — попыталась оправдаться перед собою девушка.
— Конечно. Потому что ничего не ешь! У тебя авитаминоз. Еще несколько недель сектантской диеты, и начнется иммунодефицит, а потом — необратимые процессы в организме. В лучшем случае станешь инвалидом.
Светлана грустно улыбнулась:
— До чего же ты любишь сочинять!
— Не веришь мне, спроси у доктора.
Тут Полина вспомнила о Рязанцеве и слегка! покраснела.
— Предлагаю сытно позавтракать и лечь полежать. Встать в обед. Хорошо поесть и пойти гулять.
— Растительная жизнь, — скривилась Светлана.
— Да. Зато самая полезная. И вообще, надо же иногда отдыхать. Это просто выходной.
Полина видела, что девушка и сама хочет, чтобы ее уговорили. Однако, когда Светлана с книгой забралась на диван, вид у нее был, как у преступницы. Время от времени племянница вскидывала голову, прислушивалась. Точно ждала, что вот-вот за нею придут.
К радости Полины, в их квартире не появилась встревоженная физиономия Роди. Женишок даже не позвонил. Весь этот день и следующий женщины отважно бездельничали.
Вечером за чаем Светлана сказала:
— Завтра ты уезжаешь.
Фраза прозвучала как констатация факта.
Полина растерялась и внимательно взглянула в юное лицо напротив. Старательно равнодушное, оно не обмануло женщину.
— Да, отпуск закончился, — медленно произнесла тетка.
Эта проблема не выходила у нее из головы.
Мирно решить ее, увы, невозможно. Нечего и думать уговорить шефа дать подчиненной еще несколько дней свободы. В голове Петра безостановочно щелкает машинка, подсчитывающая урон из-за незапланированного отсутствия лучшего дизайнера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29