— Да, — взволнованно поддакнула Изольда. — Вы правы, мелодрамы ни к чему. Я буду по существу… — Она опять вцепилась в свои волосы и продолжила рассказ. — У меня математический ум, что и понятно, ведь я по профессии не бухгалтер, а именно математик. Я все точно рассчитала. Я решила, что убью его обязательно на турбазе. Потому что… Хотя об этом позже. Сначала я расскажу вам о другом…— Это вы пытались убить Симакова Антона Степановича? — раздраженно рыкнул Русов. По его лицу было видно, что он до смерти устал от «лирических» отступлений обвиняемой.— Я не собиралась его убивать! — возмутилась Изольда. — Мне нужно было его нейтрализовать. Чтобы на время, а именно на вечер субботы, место Антона занял Петр.— Зачем?— Петр никогда не бывал один. Всегда вокруг него кто-то терся. То бабы, то мужики. То друзья, то подруги. Он был очень активен. У меня не было шансов застать его одного… По этому я и нейтрализовала Симакова. Я знала, что именно Петр заменит его. И знала, что лыжный инструктор единственный не успевает к началу дискотеки — он должен заниматься инвентарем. По этому…— Ясно! Дальше.— Когда началась дискотека, я незаметно покинула зал и по тропке прошла к корпусу. Она ведет к черному ходу, так меня никто не увидел, все ходят по аллее. Вошла. В здании никого не было. Ну или мне так показалось, потому что было очень тихо. Подошла к комнате, постучалась, вошла. Он смотрел телевизор, пил джин из банки и что-то записывал в амбарную книгу. Я подошла к нему, заговорила… Я пыталась достучаться до него, вразумить, заставить раскаяться… Но! Меня никто никогда не воспринимал всерьез! Он смеялся, грубил, как и тогда…— Когда — тогда? Говорите конкретнее!— До этого. В пятницу вечером. Я уже пыталась с ним говорить. Зашла к нему в комнату, предупредила… Мне хотелось дать ему шанс, понимаете? Если бы он покаялся… Да ладно, не надо каяться, я ж не священник… Просто извинился бы, признал свою ошибку. Понял, что так с людьми не поступают, я бы его простила. И пощадила. Но он… — Ее лицо раскраснелось от гнева. И теперь я она была даже красива — Слышали бы вы, как он глумился надо мной. И все с улыбочкой, даже ласково… Унижал, унижал… Вот тут я окончательно поняла, что хочу одного — чтоб он сдох!— Вернемся к вечеру субботы. Что было после того, как вы поговорили?— Я его убила, что же еще? Стукнула по голове гантелей. Он как раз стоял ко мне спиной и говорил всякие гадости. Про своих баб, про то, как он каждой ставит отметки за темперамент, что я по 10 бальной шкале тяну на —1! А тут еще эта полоумная приперлась! — Изольда мотнула головой в сторону притихшей Соньки. — Как сучка в течке скулила, бросалась на дверь. И голосила «Петюня, выходи! Я скучаю!»— Ах ты лохудра! — зашипела Сонька. — Я тебе сейчас такую сучку покажу! Никакая милиция не спасет…— Гражданка Аниськина, — рявкнул Русов. — Прекратите сейчас же. Вы и так тут присутствуете в нарушение всяких правил!— Я не сучка! И не в течке! У меня, слава богу, с мужиками все в порядке, как и с темпераментом…— Если не замолчите — выгоню! — сорвался на фальцет взбешенный Русов.Сонька замолчала, но всем своим видом выражала протест: руки сцеплены на груди, подбородок упрямо опущен, нижняя губа вперед.— Итак? — Русов выжидательно уставился на Изольду. — Что дальше? Сучек прошу опустить.— Без сучек все повествование не займет много времени. Убила Петю, закрыла дверь его ключами, вышла. Все.— Зачем вы нанесли трупу, замечу, уже трупу, 12 ударов лыжной палкой, я спрашивать не буду. Меня интересует вот что… — Русов погрыз кончик карандаша. — Зачем вы убили Виктора Измайлова?— Мне по порядку? — невинно поинтересовалась Изольда.— Если можно, — учтиво ответил майор.— Когда месть была совершена, жизнь моя потеряла смысл. И давно не получала от нее удовольствия, с тех пор, как Петр меня предал. Я страдала, мучилась, томилась и мечтала только о смерти… Я давно хотела покончить с собой. Даже таблетки купила в аптеке. Демидрол. Но уйти одной и не забрать с собой виновника своих бед — это неправильно! Поэтому я решила сначала убить его, а потом уйти сама.— Ни черта не понимаю! — простонал Русов.— Я убила Петра, потом вернулась на дискотеку. Чтобы проститься с подругами, с миром. — Патетично бросила она. — Прожить оставшиеся 2 часа — я решила умереть в полночь — на полную катушку. А потом…— Ты кататься пошла, дура бестолковая, — встряла злопамятная Сонька.— Я пошла умирать! — трагично выдохнула Изольда. — Умирать, не банально отравившись. Лететь с горы! Как птица!— И сломать себе шею, — опять вякнула Сонька.— Сломать шею, да! Но меня спасли… О! Меня спасли! Рискуя собой…Русов закатил глаза, но промолчал. А Иольда продолжала.— Вот тут и наступило прозрение! — Ее голос стал прерывистым, воодушевленным. — Герои есть! Рыцари без страха и упрека! Настоящие мужчины! А не фитюльки, как Петька… Так начался новый виток моей жизни!— И череда новых преступлений, — цинично проговорил Русов.— Виктора я убила, чтобы спасти себя! Ведь он знал о моих письмах, о стихах! Он знал о том, что я угрожала Петру, он застал нас за ссорой. Он мог рассказать… По этому я воспользовалась тем, что Галина Ивановна застряла в туалете, ее понос прошиб, а это на долго, я знаю… И пока она кряхтела, я быстро выскользнула из уборной, вошла в Музыкальный зал, достала нож, который украла из столовой еще утром, и…— Простите, пожалуйста, — торопливо выкрикнула я. — Можно мне спросить?Русов кивнул.— А свет ты когда выключила — до или после?— Да что вам этот свет дался! Какая разница? — возмутилась Изольда. — Ну после, после… А что?— А почему?— Потому что это было не очень красивое зрелище…— Вот! — я даже со стула вскочила. — Я так и подумала! Еще тогда, когда мы обсуждали убийство!— Не понял, — вновь нахмурился Русов.— У меня еще тогда мысль мелькнула, что это женщина! Мужик бы ушел и все! Какая ему разница, красивое это зрелище или нет? Он совершает поступки обдуманно… А женщина идет на поводу у своих эмоций. Убить она может, это запросто, а смотреть на плод своего злодейства — нет, потому что это не очень красивое зрелище!Русов, как видно было по его лицу, ничего из моего сбивчивого рассказа не понял, но тему «света и тьмы» решил закрыть.— Ответьте теперь на такой вопрос… — продолжил допрос майор. — Зачем…— Зачем на меня напала? — опять не выдержала Сонька.— Ты стояла между мной и Артемом! Ты, со своими ужимками, кокетством, пустой болтовней, со своими ручками шаловливыми, с песнями и плясками! — Изольда выплевывала эти слова с такой ненавистью, что я даже испугалась, как бы она от накала чувств не лишилась чувств (простите за каламбур). — У меня не было не единого шанса, когда перед его глазами маячила такая красивая шлюховатая дура…— Я не дура! — прорычала Сонька. — У меня высшее образование!— У меня тоже! Я еще степень Магистра астрологии! И куча литературных призов! Я не говорю о дипломе бухгалтера, менеджера, кулинара…— О! Мы еще и готовим! — ехидничала Сонька. — Лучше бы на курсы тантрического секса записалась. Или вступила в клуб любителей Кама-сутры! Это, милочка, в жизни пригодилось бы больше…— Закройте рты! — взвыл Русов, багровея еще больше. Хотя, казалось бы, куда больше, он и так был скорее малиновым, чем красным. — Обе!Сонька захлопнула свой хорошенький ротик. Изольда свой нехорошенький. Русов, как дракон, выпустил воздух из носа и проговорил:— Отлично! Теперь, Изольда Сергеевна, ответьте нам на вопрос — вы хотели убить гражданку Аниськину?— Конечно, нет, — притворно возмутилась бухгалтерша. — Я просто ее пугала! — А у самой в глазах такая ненависть вспыхнула, что я сразу поняла — врет, гадина!— Ну, конечно! — взвилась Сонька. — Сначала чуть не задушила, потом с бруском металлическим в столовую приперлась! У меня куча свидетелей! Я это докажу!— Я просто пугала, — стояла на своем Изольда.— А телефон зачем разбила? — не удержалась я.— Я его не трогала, — очень натурально удивилась она.— А кто тогда?— Понятия не имею.— А за что меня прибить хотела? Я-то тебе дорогу не перебегала…— Леля, я, конечно, тебя терпеть не могу, — Изольда сощурилась. — Ты нисколько не лучше своей подруги, даже хуже…Ты выскочка! Воображала! Задавака! Я тебя презираю! Но я тебя не собиралась убивать!— А кто тогда собирался? — уныло спросила я.Но ответить я не услышала, потому что стоило мне замолчать, как дверь, разделяющая зал и фойе, до сего момента плотно закрытая, рывком распахнулась, и в помещение проник грубый злобный Артемонов крик.— Ах ты волчара позорный!Мы обернулись и увидели, как в помещение вводят Куку, и как его босс, сдерживаемый двумя милиционерами за плечи, рвется вцепиться тому в глотку.— Прекратить скандал! Сейчас же! — вскричал Русов, вскакивая со стула.Но Артемон и не думал прекращать. С еще большим пылом он стал вырываться из милицейских объятий, и еще громче орать.— Змей ты, Кука! Падла! Отморозок!— Отвали! — огрызнулся Кука.Артемон взревел и ринулся на врага. На счастье Куки милиционеры, что сдерживали банкира, во время среагировали — вцепились в него мертвой хваткой. Так что пришлось Артемону ограничиться очередной порцией проклятий и смачным плевком в сторону телохранителя.— Что тут происходит? — прошептала Сонька мне на ухо.Я пожала плечами — сама ни черта не понимала.— Сядьте, — скомандовал Русов, плюхаясь на место. — Оба.— Мне сидеть не за что, — прохрипел Артемон. — А эта падла еще насидится…Мы с Сонькой переглянулись — что происходит, мы так и не поняли. А Русов, тем временем, продолжил:— Итак, господа хорошие, давайте рассказывайте, кто и за что решил отравить господина Пронина Николая Антоновича?Я пульнула в Ксюшу взглядом, типа, не про того ли он Коляна, которого мы спасали от верной смерти. Оказалось, что про того.— Он чуть не умер сегодня ночью, — угрюмо проговорил Русов. — Спасибо добрым людям — откачали.— Этот падлюка его отравил! — загрохотал Артем, тыча пальцем в телохранителя. — Только собирался он не Коляна замочить, а меня!— Наглая лож! — надменно молвил Кука.— Он давно меня угробить хотел! Я теперь понял! Тока не вышло у него… — Артемон сжал свои гиреподобные кулаки. — А ну отвечай, чмо, за фиг ты меня на тот свет хотел отправить?— Вы будете отвечать? — спросил Русов с интересом.— Только в присутствии своего адвоката, — процедил Кука сквозь зубы.— Тебе никакой адвокатишка не поможет, — выплюнул Артемон, — в тюрьме больше дня не проживешь, это я тебе гарантирую!— Запишите, товарищ начальник, он мне угрожает, — взвился Кука.Русов устало махнул рукой и буркнул:— Я ничего не слышал.— А я ни черта не понял, — признался Геркулесов.— Я тоже не очень… — хмыкнул Русов. — Я только одно знаю — этот Кука Григорий Павлович жутко своего шефа ненавидел. И очень хотел его умертвить. Не знаю, правда, за что… Кстати, телефон разбил именно он, а не Изольда. И ловушку смертельную для Лели соорудил тоже он.— Откуда вы знаете? — испуганно спросила я.— Свидетели имеются.— Кто?— Я, — подала голос Изольда.— Почему ты? — вновь не поняла я.— Потому что видела, как он возился в вашей комнате с гантелями. Я давно за ним следила. А началось все с того, что я случайно застукала его за подозрительным занятием — он разбивал телефон в директорском кабинете. Я тогда пришла, чтобы позвонить в город, хотела попрощаться с мамой… — опять отвлеклась Изольда. — Ну и … увидела. Мне было не ясно, зачем он это делает. И я начала за ним наблюдать. Из чистого любопытства, естественно.— Вы видели, как он сооружал ту… катапульту? — спросил Русов.— Нет, как сооружал не видела. Он сделал это, когда бегал за лыжами, его еще очень долго не было… Но я видела, как он ее проверял. Когда мы все вернулись в корпус, а Леля с подругами осталась в столовой, Кука прошмыгнул через окно в комнату девушек, пробыл там пару минут (думаю, чтобы водрузить на лыжу еще одну гантель), а потом вылез. Все это время я пряталась за горкой и все видела. — Изольда тараторила, как сорока. — А еще я знаю, что это именно он связку ключей украл. Ну, помните, когда мы все в столовой сидели, они пропали… А ведь это он! Я еще тогда его наглости поразилась — вот, думаю, артист, сам ключи в карман спрятал, а еще крик поднял…Она еще что-то балаболила про Кукину подлость, но я ее не слушала, до меня, наконец, дошел смысл ее недавних слов…и я ужаснулась!— Так что же получается? — воскликнул я возмущенно. — Ты видела, что Кука приготовил мне смертельный презентик, и ничего не предприняла?— Почему же? Я выбежала тебе на встречу, прикинулась смертельно перепуганной, свалилась на снег, короче, сделал все, чтобы не пустить тебя в комнату, — пропищала Изольда.— Э, нет! — я сощурилась, всматриваясь в ее подлое лицо. — Ты сделала все, чтобы первой вошла туда Сонька, твоя соперница. Чтобы ей на голову свалились гантели! Чтобы она умерла! Так?— Нет, не так!— Так, так, — неожиданно подал голос Кука. — Эта чума таким образом решила убить двух зайцев — соперницу прибить и преступления свои на меня свалить. — Он посмотрел на Изольду с плохо скрываемой брезгливостью. — Придумала, что я на нее напал. Ботинки мои приплела. А все для того, чтобы вы обратили на меня внимание милиции.— Так ты на нее не нападал? — вскричала Ксюша.— Конечно, нет. На что она мне сдалась?— Но у нее рана на голове! — подруга ткнула пальцем в Изольдин висок.— Это я ее долбанул. Нечаянно, — признался Кука. — Когда я из вашей комнаты через окно вылезал, рамой задел.— Как задел? Она же за горкой пряталась?— Ну конечно! — Кука хмыкнул. — Прямехонько у окна стояла, наблюдала, что именно я сделаю. Овца любопытная. Ну и получила по лбу.— Какая ты все-таки, Изольда, подлая баба, — как-то удивленно пробормотала Сонька.— Я не подлая! — выкрикнула Изольда. — Я влюбленная! Неужели не ясно, что на все эту я пошла во имя любви! Я защищала своего избранника от таких стервятников, как ты и этот долбанный каратист! Я сразу поняла, что очкарик против Артема замышляет черное дело! Сразу!— Кстати, — подпрыгнула Сонька. — Почему Кука хотел убить своего босса? Объясните, пожалуйста!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24