Событие в общем ничем не примечательное, и я не стал бы о нем упоминать, если бы давеча мастер Амбириш не посетил меня и не потребовал немедленно схватить тебя и твоих спутников, обвинив вас в похищении некоего кристалла.Мгал мрачно кивнул — чего-то подобного следовало ожидать, и дураком он был, решив, что, пересеча Жемчужное море, сумел укрыться от глаз охотников за кристаллом Калиместиара. Если бы с ними был Эмрик, уж он бы не позволил им вести себя столь беспечно и так глупо купиться тишиной и спокойствием, царящими якобы в этом городе.— Нам нет дела до преступлений, совершенных нашими гостями у себя на родине, — продолжал между тем Мартог, благожелательно поглядывая на молчаливого узника. — Многое из того, что происходит за морем, представляется обитателям Бай-Балана бессмысленным и непонятным, и мы склонны судить чужеземцев лишь за те деяния, которые они совершили у нас на глазах на нашей земле.Северянин снова кивнул, терпеливо ожидая продолжения.— Я сообщил уважаемому Амбиришу, что даже если бы Мгал-чужеземец украл все сокровища Атаргате, убил мать и отца почтенного мастера, а сестру продал торговцам людьми, то и тогда он был бы в Бай-Балане желанным гостем. До тех пор, естественно, пока не совершил что-либо противоречащее нашим законам. Амбириш не стал спорить и доказывать, что учиненные за морем злодеяния требуют отмщения. Вместо этого он привел другой, более веский аргумент. — Мартог сунул руку за пояс халата, и Мгал услышал переливчатый звон монет. — Будь я Владыкой Бай-Балана, а не городским судьей, вынужденным давать отчет о своих действиях Совету унгиров, возможно, этот аргумент оказался бы решающим. Но, увы, я не Владыка и не могу нарушать городские законы, не опасаясь, что за это мне придется держать ответ перед согражданами, имеющими, к твоему сведению, длиннющие уши и языки…— Ты объяснил уважаемому Амбиришу, что если бы я заявился в Бай-Балан один, или хотя бы без Рашалай-на, то можно было бы рискнуть, а связываться с отшельником — себе дороже, — предположил Мгал, которого, несмотря на серьезность положения, начала забавлять манера речи городского судьи.— Вот-вот! Именно это я и сказал почтенному мастеру! — просиял от догадливости узника Мартог. — И тогда Амбириш прибегнул к самому убедительному и, надобно заметить, самому неприятному аргументу. Он пригрозил, что если я не схвачу тебя и не передам ему с рук на руки, то со мной вскорости может произойти несчастный случай и за мою жизнь, равно как и за жизнь моих родичей, он не даст и апельсиновой корки. Согласись, крайне неприятно слышать подобное заявление, особенно если знаешь, что человек, сделавший его, слов на ветер не бросает.— Да, Белые Братья беспощадны с теми, кто, по их мнению, создает им трудности в достижении тех или иных целей, — признал Мгал, начиная догадываться, что делают здесь имперские моряки. Впрочем, разглядев получше спутника городского судьи, он пришел к выводу, что уж этот-то молодчик на жизнь себе зарабатывает не морской службой.— Прекрасно! Изумительно! До сих пор мы как нельзя лучше понимали друг друга! — восхищенно воскликнул Мартог и тут же, понизив голос, добавил: — Надеюсь, и в дальнейшем нам удастся обойтись без обид и прийти к взаимовыгодному соглашению. А поможет нам в этом Ваджирол, прибывший, как ты уже, верно, догадался, из империи Махаили.— Ты хочешь пригласить меня на свое судно, и тогда почтенный судья сможет, оставив у себя лучший из аргументов Амбириша, сообщить уважаемому мастеру Белого Братства, что схваченный по его просьбе чужеземец бежал из тюрьмы. Не так ли? — обратился Мгал к Ваджиролу, и тот чуть заметно кивнул. — Предположим, у тебя нашлись аргументы, чтобы склонить Мартога к подобному выходу, из затруднительного положения…— Нашлись, — впервые подал голос краснокожий. — Мне не пришлось долго уговаривать уважаемого Мартога — суда империи заходят в Бай-Балан чаще, чем корабли, снаряженные Белым Братством. Узнав правду о твоем исчезновении, Совет унгиров в очередной раз признает умение городского судьи с честью выходить из щекотливых положений. Но тебя, полагаю, больше волнуют собственные заботы, чем затруднения, с которыми приходится сталкиваться правителю Бай-Балана?— Бескорыстная помощь попавшему в беду — замечательная вещь, однако люди, готовые оказать ее незнакомцу, тем более чужеземцу, встречаются так редко…— Что ты предпочитаешь иметь дело с теми, чьи добрые намерения подкреплены личной заинтересованностью, — закончил за северянина Ваджирол. — Не буду ходить вокруг да около: мы перехватили сообщение аллатов Черных магов о похитителе кристалла Калиместиара и прибыли сюда ради того, чтобы взять его на борт «Кикломора». Повелители империи Махаили считают себя наследниками государства Уберту, однако надеются, что содержимого сокровищницы Маронды, ключ от которой ты добыл в Исфатее, за глаза хватит не только тебе и твоим товарищам, но и тем, кто поможет вам до нее добраться.— Приятно слышать, что ты не забыл о моих спутниках. Значит ли это, что они тоже получили приглашение плыть на «Кикломоре»?— Да, причем в более изысканной форме, чем ты. Они уже на борту судна и ждут тебя. В отличие от Черных магов и Белых Братьев, мы признаем ваше право взять из сокровищницы все, что вы пожелаете и сможете унести. Стопы ваши направляет Кен-Канвале, а Истинно Верующие чтут тех, кто исполняет волю Предвечного.— Исполняет так, как вы ее понимаете… — пробормотал Мгал и после недолгого раздумья произнес: — Я принимаю твое предложение. Быть может, сам Небесный Отец свел нас, во всяком случае ты первый из охотящихся за кристаллом готов удовольствоваться частью сокровищ, хотя сила на твоей стороне и, убив меня, тебе не было бы . нужды делиться с кем-либо.— Бессмысленные убийства претят Кен-Канвале и его служителям. К тому же, как знать, не ты ли избран им, дабы отворить двери сокровищницы Маронды? Однако принимая во внимание, что согласие взять нас в долю дано тобой в несколько необычной обстановке, — Ваджирол окинул выразительным взглядом камеру, — ты, полагаю, поймешь мое стремление обезопасить себя от неприятных сюрпризов? Будь любезен передать мне кристалл Калиместиара. На хранение, так сказать, ибо я не считаю себя достойным отворить двери сокровищницы.Северянин нахмурился, потом, пожав плечами, расстегнул пояс и протянул его Ваджиролу.— Не беспокойся, я буду беречь его как зеницу ока. — Мланго открыл оттопыренный кармашек и, удостоверившись, что кристалл на месте, спрятал потертый пояс под плащом. — А теперь в путь. Мартог, позаботься, чтобы во дворе никого не было, это в твоих интересах.Следом за Ваджиролом и его телохранителем Мгал шел темными извилистыми коридорами и не уставал дивиться тому, как много народу оказалось втянуто в историю с кристаллом. Подобно брошенному с горы камешку, вызывающему лавину, похищение кристалла из исфатей-ского храма Дарителя Жизни нарушило покой множества людей, и, похоже, еще немало будет пролито крови, прежде чем кому-либо удастся распахнуть двери сокровищницы Маронды.Во дворе, не освещенном ни единым фонарем или факелом, Ваджирола поджидало девять закутанных в темные плащи фигур. Вглядевшись в них, северянин отметил, что, во-первых, они вооружены до зубов, а во-вторых, судя по характерной переваливающейся походке, значительно увереннее чувствуют себя на качающейся палубе корабля, чем на твердой земле.Не желая привлекать внимания городской стражи, не посвященной, скорее всего, в планы Мартога, Ваджирол от дома городского судьи двинулся по улочке, ведущей к южным окраинам Бай-Балана, и, удалившись от центра, повел своих людей самыми темными и грязными переулками. Благодаря этой предосторожности процессии до поры до времени удавалось избегать нескромных глаз, но в полупустой гавани их наверняка должны были заметить, и Мгал не особенно удивился, когда выход из Парусного переулка им преградили пятеро стражников. Северянин решил было, что без смертоубийства тут не обойдется, но он явно недооценил Мартога. Городской судья предусмотрел возможность подобной встречи и сообщил Ваджиролу пароль, услышав который, стражники, обменявшись недоумевающими взглядами, посторонились, пропуская закутанных с ног до головы в плащи незнакомцев.Возглавляемая Ваджиролом процессия беспрепятственно подошла к пирсу, у которого швартовались шлюпки с иноземных кораблей, и северянин уже начал подумывать, что мланго большие перестраховщики — если они опасались только городских стражников, то, зная пароль, Ваджиролу незачем было брать столько охраны, — как вдруг из-за покосившихся сараев, в которых рыбаки хранили свою нехитрую снасть, высыпало полторы дюжины Белых Братьев. Тускло поблескивавшие в свете звезд мечи не оставляли сомнений в их намерениях, и окружавшие Мгала моряки, не дожидаясь приказа, обнажили широкие тесаки, которые абордажные отряды испокон веку предпочитали любому другому оружию.Появившийся откуда ни возьмись в руках Ваджирола длинный свисток издал пронзительную трель, и Мгал решил, что по крайней мере часть услышанного им этой ночью от городского судьи является правдой и байку о побеге узника Мартогу придется заменить историей о похищении заключенного имперцами. Впрочем, глядя на решительный вид Белых Братьев, можно было предположить, что уважаемый Амбириш бросил в бой все свои силы и сам возглавляет их. Так что запросто может статься, Мартогу не перед кем будет оправдываться…Размышления эти не помешали северянину внимательнейшим образом следить за развернувшейся перед его глазами схваткой. Белые Братья, поторопившись выскочить из-за сараев, позволили тем самым мланго перестроиться и лишились преимущества внезапной атаки, однако в первые же мгновения боя численное превосходство нападавших дало себя знать. Два матроса упали на землю, не успев пустить в ход свои грозные тесаки, но остальные оградили Ваджирола кольцом свистящей стали, и Мгал порадовался, что в руках Белых Братьев не было столь любимых ими арбалетов.Блеск и звон клинков будоражили северянину кровь, и, хотя поначалу он не собирался принимать участия в схватке, гибель еще одного моряка подвигла его подхватить выпавший из ослабевшей руки тесак и, встав над коченеющим трупом, заполнить брешь в рядах защитников Ваджирола.Стремившиеся закончить бой до появления ночного дозора, Белые Братья рубились столь яростно, что морякам пришлось туго и примкнувший к ним Мгал едва успевал отражать сыпавшиеся на него удары. Противник северянина отменно владел клинком, грудь его защищал бронзовый нагрудник, и некоторое время он казался совершенно неуязвимым, однако, раз за разом уходя от сокрушительных ударов, Мгал сумел приноровиться к стилю меченосца и, уловив нужный момент, сделал стремительный выпад, затем еще один. Воин глухо вскрикнул — правая рука его повисла плетью, но он все же успел перебросить меч в левую. Мгал рванулся вперед, чтобы прикончить противника, и чудом ушел от рубящего удара слева.Пришедший на помощь раненому дрался так, словно ничуть не дорожил своей жизнью, и северянин вынужден был податься назад. Сверкающее лезвие мелькало в опасной близости от его лица, горла, живота, но это была атака безумца — такой бешеный темп не мог сколько-нибудь долго выдержать даже самый закаленный боец. Одно неверное движение могло стоить пренебрегавшему защитой противнику жизни, и, парируя удар за ударом, Мгал терпеливо ожидал неизбежной при таком напоре ошибки. Вот меч нападающего метнулся в сторону, традиционный каскад ударов — сверху, снизу, завершающий выпад в сердце — должен закончиться уходом в оборону… Вместо этого безумец продолжал атаку, и северянин, предугадав следующее движение, парировал верхний рубящий удар, после чего кончик его падающего тесака косо чиркнул по груди противника.Звякнула рассеченная кольчуга, и в этот момент Мгал разглядел лицо нападавшего.— Заруг?!— Да! — гневно, как ругательство или проклятье, бросил раненый и, отступая, подобно копью метнул меч в лицо северянину. Тот отпрянул в сторону.— Вот ведь неуемный…Раздавшийся сзади радостный вопль мланго заставил Мгала обернуться. Толпа матросов неуклюжим галопом неслась по пирсу, горя желанием принять участие в схватке, а к месту сражения уже подходила еще одна шлюпка.— Мгал! — Возникшая словно по волшебству фигура могла принадлежать только Гилю. — Хватит махать мечом! Батигар похитили нгайи, ей грозит смерть!— Кристалл у Ваджирола!— Хватайте мальчишку! Вяжите Белых Братьев! Глядите за северянином!— Лив и Бемс дерутся с белыми дьяволами! Им не выстоять без тебя! Беги на Якорную улицу!..Дюжий телохранитель Ваджирола сграбастал Гиля за шиворот, а недавние соратники северянина, оставив Белых Братьев прибывшему с «Кикломора» подкреплению, уже разворачивались, чтобы отрезать ему путь в город.Бежать на помощь друзьям и бросить кристалл? А как же Менгер и Дорога Дорог, о которой так вдохновенно говорил Эмрик? И как бы он поступил на его месте?..— Не дайте уйти северянину! Взять живьем!— Гиль, я вернусь! — рявкнул Мгал. В два прыжка достиг преграждавших ему дорогу моряков, взмахнул тесаком… Но мланго уже расступились, не желая оказаться на пути разъяренного северянина, вид которого соответствовал его страстному желанию крушить все вокруг.— Живьем!.. — саркастически пробормотал один из моряков, провожая почтительным взглядом уносящуюся во мрак фигуру. — Такого не очень-то и мертвым возьмешь, а живьем брать — он из нас штабель сложит! Видали в деле!..Мгал со всех ног мчался к Якорной улице, проклиная себя за то, что оставил кристалл и Гиля в руках Ваджирола. За то, что был непростительно беспечен и угодил в' тюрьму. За то, что не проявил и половины той предусмотрительности, которая порой так раздражала его в Эм-рике. Не будь он раззявой, его друзьям ничего бы не угрожало и кристалл остался бы при нем…Громоподобный рев Бемса достиг ушей северянина прежде, чем тот увидел верзилу-дувианца, из последних сил отбивающегося от полудюжины Белых Братьев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64