Это принесло противнику начальные успехи, особенно на Требевиче, где они прорвали сербскую оборону, но сделали свою традиционную ошибку, задержавшись на захваченных позициях, не успевая ввести в бой мало дисциплинированную и плохоподготовленную основную пехотную массу. Все закончилось, как только сербы стабилизировали оборону, а сербская артиллерия накрыла нападавших. Правда противнику удалось на том же Требевиче убить 12 сербских бойцов, в том числе двух командиров рот. Были сербские жертвы и на других участках фронта, но, в основном, в несколько человек. да и все это было скорее заслугой первых ударных отрядов противника, тогда как большая часть его сил к упорным боям оказалась неспособной.Точно такой же сценарий повторился в октябре 1992 года под Прачей, где мусульманские силы, напав из направления Горажде, смогли захватить сербские позиции на Прешпице, убив 12 сербских бойцов (один пропал без вести), но затем под Мастиловой стеной они были разбиты, потеряв десятки убитых и раненых.Столь же характерно было неприятельское наступление на Никольдан 19 декабря 1992 года. Тогда муслиманские войска, во многом благодаря заслуге своего покойного командира Сафета Зайко смогли достигнуть одного из своих наибольших успехов здесь — захватить поселок Жуч.Впрочем стоит заметить что в этом были заслуги и местной сербской власти, вытеснившей отсюда в октябре четнического воеводу из Сербии Йово Остоича с его людьми, а и местных сербов частично оставивших позиции ради совместных попоек и домашних дел,а частично бежавших с позиций с первыми выстрелами. Однако на другой стороне их постиг неуспех когда бывший портпарол 2-ой Военной области ЮНА полковник Вехбия Карич послал с Игмана диверсионную группу в сотню человек в тыл сербских войск, дабы, охватив с тыла Луковицу, выйти на Требевич и обеспечить выдвижение еще полтысячи бойцов, собранных на Игмане, чем обеспечивался бы успех наступления из внутреннего обруча Сараево. Отряд диверсантов оказался не слишком подготовленным, ибо, успешно войдя в сербский тыл, его бойцы зачем-то напали на сербское село Касиндолска Река и дым от подожженных ими домов вызвал большие сербские силы, которые смогли разбить группу, оставившую несколько десятков трупов. хотя и сами сербы понесли потери около десятка мертвыми.Все это было характерно для всего сараевского фронта и одно здесь было общее — сербы лишь оборонялись, не увеличивая свои успехи в обороне контрнаступлением, что вело к новым жертвам и проигрышам.Большое сербское поражение произошло в августе 1992 года в поселке Тырново, который тогда так же, как и село Киево и перевал Рогой (дорога Луковица — Фоча) были захвачены мусульманскими силами, что привело к пересечению связи между Сараевско-Романийским и Герцеговским корпусами. Последний тогда удерживал оборону вокруг Фочи и Калиновика, но эти города, вместе со всей Герцеговиной, оказались отрезанными от остальной части Республики Сербской мусульманским анклавом Горажде, получившего в Тырново хорошее связное звено с остальной мусульманской территорией. Из Горажде через горный массив Яхорина (1910 м) на Тырново мусульманской инженерной службой была проложена дорога, по так называемому «Аллахову пути», практически действовавшего и до взятия Трново противником. . Через Тырново через горные массивы Трескавица (2086 м), Белашница (2067 м), Игман (1504 м), большей частью контролируемых мусульманскими силами, можно было беспрепятственно добраться не только до мусульманских городов Тарчина, Ябланицы и Коницы, но и до самого Сараево. Противнику надо было покончить лишь с сербским выступом между Сараево, Тырново и Горажде, который и удерживали сербские силы 1-ой и 2-ой Сараевских бригад.Потом, после нападения на эту сербскую область (Луковица, Добрыня, Касиндол, Войковичи, Миливичи, Тилава, Петровичи, Твырдимич), находившуюся в своеобразной котловине, образуемой Игманом, Яхориной, Требевичем, а так же внешней стороной гор Моймило и Дебело Брдо (600-700 м). образующих своей другой стороной Сараевскую котловину, противник мог установить, как минимум, надежную линию фронта по Требевичу, труднодоступному для бронетехники. Тем самым под удар было бы уже поставлено Пале, а с ним и вся сербская область Романии. Сербские войска вместе с гражданским населением стали бы бежать из вышеупомянутого сербского выступа, тем более что дорога Луковица — Пале шла от района Златиште (у Дебелого Брло), лишь летом взятого сербами, до подъема на Требевич два-три километра всего в пару сотнях, а то и пару десятков метров от мусульманских позиций и была бы сразу же непроходима из-за неприятельского огня. Грунтовая объездная дорога через сербское село Твырдимич, выходившая на горный курорт Яхорина, ставший одной из главных баз сербских сил, находилась в плохом состояния, а в дождь и зимой часто становилась непроходимой и пара диверсантских групп противника могли здесь поставить засады с использованием минно-взрывных средств и надолго остановить подход сербских сил из Пале и Яхорины. С выходом же противника на Требевич в Пале, переполненном бы тогда беженцами, началась бы паника и была хорошая возможность того, что эта новая сербская столица попала бы в руки противника, а сербскому руководству пришлось бы бежать в горы Романии, но уже не ради «гайдукованья» (партизанщины), как иные местные вожди грозились, целясь скорее в адрес Главного штаба ВРС, чем в адрес противника, а ради того, чтобы из расположения Главного штаба в Хан-Пиеске, находившегося еще в трех десятках километров за Романией, попытаться восстановить распадавшийся фронт, подвергаемый бы в таком случае нападением не только со стороны Сараево и Горажде, но и из Високо, Кладня, Олово, Сребренницы, Жепы, и тем самым, под большим вопросом оказалась бы судьба не только Сараевско — Романийской, но и Подринской областей, практически до Зворника.Разительным примером является взятие сербской Илиджанской(из Илиджы) бригадой микрорайона Отес в начале декабря 1992 года.Командир этой бригады Зоран Боровина лично повел тогда войска на штурм,что было редкостью на той войне,а при этом он главную роль в операции отвел добровольческим отрядам с которыми сербская военная безопасность упорно боролась,нередко упорнее чем против мусульманских диверсантов.Созданный местными(из Илиджи) сербскими добровольцами отряд «Сербска гарда» величиной с роту под командованием Зорана Капетины был поставлен на острие удара.Помимо них важную роль сыграли отряд местных четников Бранислава Гавриловича-«Бырнета» и отряд добровольцев СНО Драгослава Бокана, а также отряд специальной милиции Илиджы.При поддержке артилерии и бронетехники сербские силы начав наступление 1 декабря за два дня прорвали достаточно крепкую мусульманскую оборону сосотоящую из нескольких линий траншей усиленных минными полями.Мусульманскими войсками были понесены потери в несколько сот убитых,пленных и раненых.Правда и сербы потеряпи около двух десятков человек мертвыми в том числе Зорана Боровину. Боевые действия в Восточной Боснии (в Подринье) и в Герцеговине Уход из Подринья Ужичкого корпуса ЮНА привел к катастрофическим последствиям для местных сербов. Мусульманские силы, несмотря на худшую оснащенность, стали наступать практически во всей этой области. Сербы, оказавшись без поддержки ЮНА, показали куда меньшую организованность и сплоченность, чем мусульмане. Их воинские операции здесь отличались не слишком высоким уровнем и, столкнувшись с серьезным сопротивлением, сербскому командованию срочно проходилось менять планы, очень часто просто вообще не считавшиеся с возможностью какого-либо неприятельского наступления и создаваемые под влиянием, скорее эмоций, чем здравого смысла. Случалась здесь и настоящие катастрофы, как например, сербские летние разгромы под Жепой и Горажде. Так, под Жепой 4 июня был разгромлен сербский ударный отряд из Пале, созданный из местных добровольцев 19 мая 1992 года, и то под прямым присмотром военно-политического верха Республики Сербской. Этот пример, кстати, потому наихарактерен, что отряд был создан в Пале, ставшим столицей Республики Сербской и переполненном людьми с верха политической власти, да и военная власть была недалеко, всего в полусотне километров от Пале, в городке Хан-Пиесак. Понятно, что в тогдашней национальной эйфории в этот хорошо оснащаемый отряд добровольно вступали едва ли не наилучшие бойцы, и немало из них были близки с тогдашними верхами РС, в которых были очень сильны «сараевские» сербы.Хотя официальной задаче операции было доставление грузов в узел связи ЮНА на горе Зловырх в десяти километрах от Жепы, ясно, что послали наилучший для того времени отряд, хорошо вооруженный, оснащенный, и насчитывавший 291 бойца, минимум, как авангард в наступлении на Жепу. Жепа же была чисто мусульманским городком с весьма экстремистски настроенным населением, традиционно ненавидящим сербов, изгнавших в XIX веке предков «жеплян» из Сербии. Между том, отряд двинулся на Жепу, практически без серьезной разведки, не разворачиваясь в боевые порядки руководствуясь указаниями из Главного штаба.Командир отряда был кадровым офицером ЮНА и не только лично вел отряд,но и взял с собою своего двоюродного брата и о предательстве тут речь идти не могла..На десятом километре дороги от Хан-Пиеска в этот же день 4 июля 1992 года моторизованная колонна отряда, имевшего в своем составе бронемашины(два танка и один БТР), пройдя две баррикады у мусульманских сел и преодолев Бырлошкий мост, попала в глубоком каньоне под селом Палеж в засаду. Противник взрывом завалил дорогу и начал расстреливать колонну автоматическим и охотничьим оружием, и сбрасывать на нее камни. Колонна три для оставалась в каньоне, пока не пришло подкрепление. За это время отряд потерял 34 своих бойца погибшими, несколько десятков пропавшими без вести и множества раненными (по официальным данным). Это произошло и во многом потому что с началом нападения пропала связь, горючее вспыхнуло, и в отряде началась паника. После этого в Пале прошли демонстрации родителей бойцов этого отряда, и, естественно, доверие к военному командованию, по крайней мере Сараевско-Ромавийского корпуса, не только давшего приказ отряду на выступление, резко упало.Не лучшим образом развивались события под Горажде. Здесь местные сербские силы, заменившие части Ужичкого корпуса ЮНА, до августа 1992 года без особых трудностей держали оборону в пригородных селениях Горажде. Неприятель тогда, главным образом, выжидал пока к нему «Аллаховым путем» поступит достаточное количество вооружения. В августе противник перешел в наступление, главный удар нанеся из соседних Горажде сел, разбив сербские силы в сербском отступлении, начавшемся 28 августа, где погибло две с половиной сотни человек, как военных, так и гражданских лиц. Многие местные сербы после этого, не задерживаясь, уходили в Сербию, считая главной причиной собственного поражения предательство как руководства всей Республики Сербской, так и собственного руководства общиной. Это, конечно, было не совсем точно, ибо тут была немалая доля вины и самих сербов из Горажде, да и сербов из соседних общин, не желавших идти на позиции под Горажде. Этот же анклав стал к августу 1992 года обладать большой, пусть и плохо вооруженной, группировкой в десяток тысяч человек.Большая их часть были беженцы из соседних общин Фоча, Вишеград, Рогатица, Чайничи, в которых весной была установлена сербская власть и эти бойцы, желая отомстить за свои спаленные и разрушенные дома, за сотни убитых сонародников и собственные страдания, действительно могли добиться очень хороших успехов, хорошо зная свою местность.Сербские силы здесь были тогда не особо многочисленны, в том числе из-за большого дезертирства, а мусульманам же бежать было некуда. Вишеград, например, осенью 1992 года обороняли две сербские бригады:Вишеградская, численностью не больше тысячи человек и Горажданская, численностью три-четыре сотни человек. Если учесть разросшиеся в них тылы, как и отсутствие должного количества «интервентных» (ударных) отрядов (в Вишеградской бригаде это был, фактически, усиленный взвод, хотя и звался ротой, а в Горажданской бригаде это был неполный взвод и на этом число «специальцев» заканчивалось). Неудивительно, что к ноябрю 1992 года мусульманские бойцы доходили до самих вершин гор над Вишеградом, откуда могли даже бросать камни на главную достопримечательность Вишеграда — мост через Дрину (построенный турецкой властью под управлением местного сербского уроженца Мехмед-паши Соколовича, серба, принявшего ислам и бывшего родным братом первого сербского православного патриарха в Печской патриархии). Вишеград так же, как и соседний городок Рудо находились тогда под угрозой падения, и лишь низкий уровень командования и подготовки мусульманских сил, как и военная помощь из Сербии, не позволило тогда им развивать свой успех через, практически, открытый фронт и закреплять свои успехи. Большую вину в этом несло главное командование мусульманских сил, очевидно, плохо знакомое с военным искусством. хотя, вероятно, более способное в плане коммерческом.В ином случае боеприпасами своих бойцов оно обеспечить бы здесь смогло, а тем самым и несколько единиц бронетехники, оставшихся ей от ЮНА в начале войны, и не особо многочисленную артиллерию, опять таки пополненную, захваченной в декабре 1992 года сербской артиллерией из бригады Рудо. Разумеется, сербские силы приложили немало труда для защиты Вишеграда, но признавая заслуги определенного числа местных бойцов из тех, кто воевал на фронте, а не в тылу, все же пожалуй большую, если не большую роль сыграли присланные со стороны силы, как специальная милиция не только Республики Сербской, но и Сербии, чья власть совершенно не желала, чтобы мусульманские силы вышли не ее границу в районе неспокойного Санжака,так и добровольцы, как сербские (из Сербии и Черногории), так и русские (из бывшего СССР).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55