- Ты не просто ее видела. Ты держала ее в руках и читала. Правильно?
- Да, держала в руках и читала. Зачем ты спрашиваешь?
- Чтобы ты ответила.
- Ответила. И что?
- Пока ничего. Ты подготовила текст моего интервью агентству Рейтер?
-Да.
- Так покажи.
- Когда выйдет, тогда и посмотришь. Мне нужно его еще перепечатать и успеть сбросить по факсу в Лондон.
- Но там все правильно? - строго спросил Томас.
- Успокойся, все правильно. Ты не видел листка, который оставил Мюйр? Ксерокопия. Ты понимаешь, о чем я.
- Разве его нет в кабинете?
- Нет. Я все обыскала.
Муха извлек из нагрудного кармана пиджака сложенный вчетверо листок и показал Рите.
- Вы не о нем говорите? Он лежал на телевизоре, я взял, чтобы не завалялся.
- Как он оказался на телевизоре?
- Понятия не имею. Может, Артист смотрел и оставил?
- Ладно, бегу, - кивнула Рита, убирая ксерокопию в сумочку. - Водитель не вернулся?
- Пастух звонил, он отвез Мюйра домой. Сейчас подъедет, подождите, предложил Муха.
- Некогда ждать. Возьму такси, - решила Рита.
- А зачем тебе эта ксерокопия? - заинтересовался Томас.
- Пригодится. Бай-бай, господа. Чао, дарлинг.
Она послала Томасу воздушный поцелуй и поспешила к выходу. Муха пошел ее проводить.
- А ты не верил, - укорил Томас Краба. - Это моя невеста. Она держала купчую на Вяйке-Ыйсмяэ в своих руках. Совсем недавно. А с ней было еще семьдесят пять купчих. Теперь ты понял, почему я так уверенно говорю, что меня изберут подавляющим большинством голосов? Я пообещаю в случае моего избрания не брать арендную плату за землю. И я тебе говорю: за меня проголосуют все!
Из холла появился Муха и вернулся на свой диван.
- Все в порядке? - поинтересовался он. - Клиент спокоен?
- Мы близки к взаимопониманию, - заверил Томас.
- На кой ты мне все это рассказываешь? - спросил Краб.
- А ты не понял? Я хочу, Стас, чтобы ты финансировал мою предвыборную кампанию.
- Я? - удивился Краб. - С каких хренов?
- Потому что я тебе доверяю. И не сомневаюсь, что ты оправдаешь мое доверие.
- А мне-то какой с этого навар?
- Здрасьте! Серьезный бизнесмен, а не врубаешься в элементарные вещи. Ты сам говорил, что вам нужен свой депутат в рийгикогу. Я и буду этим депутатом. Я, Стас, очень выгодное вложение капитала. Ты вникни! Я буду лоббировать нужные тебе законопроекты. А иначе не буду. Иначе буду требовать повышения таможенных пошлин на продукты питания, чтобы поддержать отечественных производителей. И твой бизнес накроется медным тазом. Я тебе дело предлагаю. И всего за пятьдесят тысяч баксов.
- За сколько?! - переспросил Краб. - За пятьдесят кусков "зелени"?!
- Ну да, - подтвердил Томас. - Потом, возможно, понадобится еще. Но пока только полтинник. Правда, срочно. Лучше сегодня.
- Сегодня?
- Сегодня.
- А до завтра не подождешь?
- Могу. Но лучше сегодня.
- Ну хватит! - отрезал Краб. - Пошутили - и хватит. И скажи своему аргусу, чтоб не хватался за пушку. У них в России, может, так и ведутся предвыборные кампании, а у нас они так не ведутся. Мы все-таки, блин, Европа. И у нас, блин, демократия!
- Значит, не хочешь быть моим спонсором? - огорчился Томас.
-Не хочу.
- Ты хорошо подумал?
- Хорошо.
- Нет?
- Нет.
Томас разочарованно развел руками:
- Тогда придется зайти с другой стороны. Видит Бог, я этого не хотел. Но ты меня, Краб, вынудил.
- Я тебе не Краб, а Стас Анвельт!
- Нет, - сказал Томас. - Ты был для меня Стасом Анвельтом до того, как сказал "нет". А сейчас Краб. И я буду разговаривать с тобой как с Крабом. Я не хочу этим тебя унизить. Я просто возвращаю наши отношения на некоторое время назад.
- Кончай финтить! Базарь по делу!
- Это и есть дело. Все мы, Краб, бываем говном. Такова жизнь. Кто больше, кто меньше. Кто чаще, кто реже. Но это, к сожалению, неизбежно.
- Говори за себя, - посоветовал Краб. - За себя я могу сказать сам. Если ты бываешь говном, то это твои дела.
- А ты - нет?
- Нет!
- Ты заставляешь меня говорить вслух неприятные для тебя вещи. Я надеялся, что ты и без слов поймешь. Не хочешь понимать. Придется сказать. Мы оценим ситуацию со стороны. Взглядом незаинтересованного наблюдателя. Вот Муха и будет этим наблюдателем. Представь себе такую картину, - продолжал Томас, обращаясь к Мухе. - Один человек отмазывает другого от тюрьмы. Он бьется со следователем, как гладиатор. И в конце концов побеждает. И идет на зону в гордом одиночестве, но с сознанием исполненного долга. На целых полгода!
- Гонишь понты! - перебил Краб. - Если бы ты меня не отмазал, то получил бы до четырех лет!
- Но и ты получил бы вместе со мной до четырех лет. По статье сто сорок семь, часть вторая, пункт "а": "мошенничество, совершенное группой лиц по предварительному сговору". И вместо того чтобы налаживать свой бизнес, валил бы лес в Коми АССР, столица Сыктывкар, где конвоиры строги и грубы. И как же за это отблагодарил меня мой напарник? Сначала он дал мне гнилой совет заняться российской недвижимостью, из-за которого я только чудом не налетел на все свои бабки. А потом и того больше. Он кинул меня на мою хату. Кинул самым вульгарным, хотя и по форме изощренным образом. Я говорю про историю с компьютерами, я вам про нее рассказывал, - пояснил Томас. - И как после этого назвать такого человека? Если он не говно, то кто? Я спрашиваю тебя: кто? Оцени беспристрастно, как богиня правосудия Фемида.
- Сволочь, - оценил Муха.
- Вот! А ты говоришь не "говно", - констатировал Томас. - А человек говорит "сволочь". Но сволочь же включает в себя понятие "говно"?
- Само собой, - подтвердил Муха. - "Говно" - это маленькая сволочь. Хоть и не всегда сволочь. А "сволочь" - это всегда очень большое говно.
- Кончай! - рявкнул Краб. - Это были не мои дела! И ты сам это знаешь!
- Я об этом ничего не знаю и знать не хочу, - парировал Томас. - Я отдал свои бабки человеку, на которого ты мне указал. Я сделал все, как мы договаривались. Как я договаривался с тобой. Если тебя кто-то подставил, разбирайся с ним сам. А меня кинул ты. И должен отвечать. И стоить это будет тебе ровно пятьдесят штук гринов. Не потому, что я жлоб, а потому, что эти бабки мне сейчас нужны.
- А как это ты, блин, считаешь? - заинтересовался Краб. - Поделись.
- Охотно. Десять штук моих кровных зависли у тебя? Зависли.
- Да не видел я твоих бабок!
- Видел! Сам Янсен сказал, что ты мне их вернешь!
- Тебе об этом сказал Янсен? - насторожился Краб. - Когда?
- На презентации кинофильма "Битва на Векше", после пресс-конференции.
- Врешь!
- Проверь.
- И проверю!
Краб достал из кармана мобильник и нащелкал номер. Из чувства врожденной деликатности Томас поднялся из кресла и начал прогуливаться по гостиной. На вопросительный взгляд Мухи переводил:
- Звонит Янсену... Спрашивает про эти десять штук... Говорит, что хочет встретиться и все обговорить лично... Настаивает... Тот, видно, не хочет... Нет, согласился... Краб говорит, что приедет к Янсену через полчаса...
- Понял, - сказал Муха. - Но ты все-таки отошел бы от бара.
- Ты думаешь что я хочу врезать? - оскорбился Томас.
- А нет?
- Да, хочу, - признался Томас. - Но не буду. Пока.
Краб убрал мобильник и кивнул:
- С этой десяткой разберемся. А откуда взялись остальные?
- Упущенная выгода, - объяснил Томас. -Я должен был наварить на этом деле семнадцать штук чистыми. Плюсуй. Двадцать семь. Так? А все остальное за моральный ущерб.
- Двадцать три штуки "зеленых" за моральный ущерб? - поразился Краб. Да это что ж нужно сделать, чтобы причинить тебе такой моральный ущерб? Поиметь на площади раком?
- Я разочаровался в дружбе, - не очень уверенно заявил Томас.
- Не пыли. Мы с тобой никогда не были друзьями. Были напарниками. И все.
- Я разочаровался в человечестве!
- Ты разочаровался во мне. Допустим. За остальное человечество я не отвечаю.
- Я прятался целый месяц! Я опасался за свою жизнь!
- Мало ли за что ты опасался. Мои люди тебя и пальцем не тронули. Может, ты боишься темноты или черных кошек. За это мне тоже платить?
Томас задумался. К такому повороту темы он был не готов. В словах Краба была железобетонная логика, и Томас не знал, что ей противопоставить.
Помощь пришла с неожиданной стороны. Муха подсел к столу, извлек пистолет, отобранный у Сымера, и сунул ствол Крабу под нос.
- Понюхайте, господин Анвельт.
Крабу пришлось понюхать. Из чистого любопытства понюхал и Томас. Пахло гарью.
- Вы меня спросили, когда из этой пушки стреляли, - продолжал Муха. - Я вам скажу. Позавчера около восьми вечера. И скажу где. На трассе Таллин Санкт-Петербург. И скажу кто. Ваш начальник охраны Лембит Сымер.
- И все это ты определил по запаху? - удивился Томас.
- Нет. По фингалу. Он сидел в "Ниве" рядом с водителем. И саданулся лбом о правую стойку, когда "Нива" вмазал ась в столб.
- Ты хочешь сказать...
- Да, это я и хочу сказать. А теперь я скажу, в кого стрелял ваш охранник, господин Анвельт. Он стрелял по машине, в которой находились Томас Ребане, я и мои друзья. Он стрелял в нас. Что вы на это скажете?
Плоская красная лысина Краба стала зеленовато-серой, как в молодости, когда жизнь еще не сварила его в котле страстей, надежд и разочарований.
- Я ничего про это не знал! - сказал он с таким выражением, что Томас готов был поверить. А Муха был не готов.
- Странные дела, господин Анвельт, - заметил он. - Вы кидаете Томаса на квартиру - и вроде бы ни при чем. Ваши люди нападают на нас. И вы снова сбоку припеку. Вас самого это не удивляет?
- Я ничего про это не знал! - повторил Краб с отчаянием, и его лысина вновь стала красной, как у краба, которого уже пора подавать на стол. - Я не отдавал Сымеру никаких приказов!
- Кто же отдал? Кто, кроме вас, господин Анвельт, может отдавать приказы вашему начальнику охраны? - Может, он в самом деле не знал? - из врожденного чувства деликатности вступился за Краба Томас.
- Мне срать, что он знал, а чего не знал. Должен был знать, - заявил Муха и перешел с высокопарного "господин Анвельт" на более стилистически уместное в такого рода разговоре "ты". - Твой начальник охраны стрелял в нас. Он сделал пять выстрелов. И не попал только потому, что стрелок из него, как,из дерьма пуля. Но попасть мог. Даже чисто случайно. А за такие развлечения нужно платить. Сколько тебе надо? - обратился он к Томасу.
- Еще двадцать три. А всего полтинник.
- А больше?
- Нет, больше не надо, - сказал Томас. - Вообще-то, конечно, от бабок нельзя отказываться. Но все-таки у каждого человека должно быть чувство меры.
- Фитиль, ты благородный человек. Из тебя получится классный политик. Ты веришь в то, что несешь. Даже если несешь херню. Я бы с него за такие дела содрал стольник. Ладно, двадцать три. Вот столько и стоит моральный ущерб, который ты, Краб, нанес моему клиенту. И вот что я тебе скажу еще. Если ты попробуешь крутить, мы будем считать тебя источником угрозы. Объясню тебе, что это значит. Нас наняли охранять Томаса Ребане...
- Кто? - быстро спросил Краб. - Кто вас нанял?
- Член политсовета Национально-патриотического союза господин Юрген Янсен. Он заплатил нам за это сто тысяч баксов.
- Сколько?! - поразился Томас. - Сто штук за меня?!
-Да.
- И отдал? Или только пообещал?
- Отдал.
- Я начинаю себя ценить.
- Главное, что тебя ценят другие. Как видишь, Краб, контракт серьезный. Как мы можем обеспечить безопасность клиента? Только одним способом: выявлять и ликвидировать любой источник угрозы. Сейчас на эту роль лучше всего подходишь ты. Я достаточно ясно выразил свою мысль?
- Господин Мухин, вы не в России! - попробовал трепыхнуться Краб.
- Только поэтому ты еще жив, - оборвал его Муха. - В России таких, как ты, уже выбили. А твой аргус жив только благодаря Томасу. Я тоже не одобряю его поклонения Бахусу... Я правильно сказал, ничего не перепутал?
- Да, правильно, - подтвердил Томас. - Бахус, он же Вакх, он же Дионисий, - покровитель виноградарства и виноделия.
- Так вот, если бы не его любовь к Бахусу, твой начальник охраны еще позавчера превратился бы в шашлык, - завершил свою мысль Муха. - Я надеюсь, господин Анвельт, вы сделаете правильные выводы из того, что я вам сообщил.
- Я должен посоветоваться, - выдавил из себя Краб. - Я позвоню.
- Конечно, посоветуйся, - одобрил Муха. Он положил на стол пистолет и подтолкнул его к Крабу. - Забирай и вали.
Краб с опаской посмотрел на пистолет, а потом вдруг схватил его и неловкими движениями попытался взвести курок.
Муха засмеялся. Вроде бы весело, но Томаса словно вдруг опахнуло какой-то горячей волной.
- Сначала нужно передернуть затвор, дослать патрон в казенник, подсказал Муха. - Потом снять с предохранителя. Большим пальцем правой руки. Рычажок вниз. Теперь взводи курок. Взвел? Молодец. Отличник боевой и политической подготовки. А теперь жми на спуск. Только плавно, не дергай. А то промахнешься. Давай-давай, жми!
Краб сунул пистолет в карман и встал.
Муха неодобрительно покачал головой:
- А вот так никогда не делай. Ствол на боевом взводе, а ты суешь его в карман. Так можно отстрелить себе яйца.
Краб дико посмотрел на него и быстро, боком, как настоящий краб, выкатился из гостиной.
Муха послушал, как хлопнула входная дверь, и с недоумением проговорил:
- Странный вы, эстонцы, народ. Считаете себя демократической страной, а даже не умеете обращаться с "Макаровым".
- Не понимаю, - сказал Томас. - Какая связь между умением обращаться с оружием и демократией?
- Самая прямая. Если у всех есть оружие и все умеют с ним обращаться это демократия. А если оружие есть только у части населения - это диктатура.
- А если нет ни у кого?
- Это кладбище.
Томас решительно подошел к бару и хлобыстнул "Мартеля" прямо из горла.
- Ты кто? - вернувшись к столу, без обиняков спросил он.
- Я? - удивился Муха. - Как - кто? Твой охранник.
- Нет. Вообще. Ты откуда? Вы все - откуда? У тебя был такой вид, будто ты пришел... Не знаю. С того света. Не сейчас пришел, а как будто там был.
- Ну мало ли где приходилось бывать.
- И как там? - живо заинтересовался Томас.
- Где?
- На том свете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49