— Где ездят, как научились на аттракционе, где машины сталкиваются, а правила движения — так их вообще нет.
— Не буду спорить, — согласился Римо.
— Но там родной дом, правда? Это мне понятно. Сразу после этого рейса вернусь в четыре стены, полные скуки. Но там мой дом.
Невысказанное приглашение висело в шумной кабине добрую милю.
Обычно вкусы Римо не распространялись на водителей грузовиков, но тут был особый случай. Он решил попробовать.
— А можно нанять твой грузовик отвезти кое-что в Бостон?
Этель глянула испытующим взглядом.
— Может быть. Если плата будет нормальная. А что за груз?
— Не знаю.
Она метнула на него косой взгляд, ноздри ее раздулись.
— И ты хочешь, чтобы я этому поверила?
— Узнаю, когда встречу судно, и не раньше.
— Интересная у тебя небось работа.
Римо пожал плечами.
— Если тебя это не устраивает, я найду кого-нибудь другого.
— Ну ладно, остынь. Меня твое предложение заинтересовало. — Она вдруг понизила голос. — Похоже, ты не женат, верно?
— Верно, — процедил сквозь зубы Римо.
— Хорошо, потому что мне не надо, чтобы мне отстрелили задницу из ревности. Если ты понял, к чему я.
— Трудно не понять, — согласился с ней Римо.
— Я сейчас нормально зарабатываю, перевозя рыбью мелочь. И не хочу все терять, ввязавшись в темные дела.
— Кильку?
— Да. Когда-то возила сардины, но этот промысел в упадке. Померла бы с голоду, да японцы платят за икру кильки. И платят хорошо. Я ее вожу на рыбозавод и хорошие деньги делаю. А так я этот мусор и кочергой бы не тронула. Я из тех девушек, что любят бифштексы с жареной картошкой. Из тех девушек, что можно знакомить с мамой.
Она подмигнула. Римо ответил тем же. Этим она, кажется, осталась довольна, и в кабине стало спокойно, как Римо и любил. Женщина в бейсбольной кепке и потрепанной футболке была слишком на его вкус непосредственной.
В Любек они въехали после заката. Город было толком не рассмотреть, видно было лишь, что это старый город-трудяга.
Когда показалось море, Этель притормозила.
— Я высажу тебя здесь, а сама поеду разгружаться, — объяснила она свои дальнейшие планы. — Как только освобожусь, буду ждать тебя на берегу. Договорились?
— Договорились, — согласился Римо, выбираясь из кабины. Он не любил доверять незнакомым людям, но уж очень честное лицо было у этой женщины.
* * *
Римо быстро отыскал моторную лодку привязанную к голубому бую. Это была длинная обтекаемая быстроходная лодка, похожая на белую сигару из слоновой кости. Именно такие лодки использовали для контрабанды наркотиков во Флориде.
Морской берег возле Любека был скалистым, и поэтому лодку оставили на воде почти что в четверти мили от берега. Римо огляделся в поисках какой-нибудь посудины, чтобы добраться до лодки, но, не найдя ничего подходящего, просто побежал по заросшей водорослями гранитной набережной и так же легко продолжал бежать по воде, когда камень исчез из-под ног.
Бежать было недалеко, и, когда он запрыгнул в лодку, верх его итальянских туфель остался сухим. Умение бегать по воде было одним из труднейших освоенных Римо искусств, но в его исполнении это казалось просто.
Проветривая бензобак, чтобы тот не взорвался при включении зажигания, Римо нетерпеливо ждал.
Положение луны в ночном небе подсказывало ему, что он опаздывал примерно на десять минут. Может быть, это не сыграет существенной роли.
Лодка проветрилась, Римо запустил мотор, отвязал конец и отвел лодку от буя задним ходом. Отойдя на достаточное расстояние, он развернулся и дал полный газ.
Он надеялся, что «Инго Панго» — достаточно крупное судно, чтобы заметить его при луне. В противном случае есть хороший шанс провалить задание окончательно...
Глава 3
Капитан Сэньо Ри знал свой груз и знал, куда его нужно доставить. Что он совершенно не понимал, так это то, зачем нужен был такой переход от Пусана в Южной Корее через Панамский канал в Северную Атлантику.
Что-нибудь незаконное?
Нет, он так не думал. В его трюмах не было ничего такого, что можно было бы назвать нелегальным. Такой груз все время возили от порта к порту.
Разумеется, из своего порта он ушел пустой. Груз подобрался по дороге, что-то здесь, что-то там. Как обычно. Такого типа было судно «Инго Панго». Так оно работало.
Обычно скоропортящиеся грузы выгружались в каком-нибудь торговом порту. В этот раз — нет. В этот раз предстояло перевалить груз на другой корабль. Без портовых сборов. Без досмотра. Без ничего.
Это уж точно было незаконно. Но все было подготовлено. Все будет нормально.
Поэтому «Инго Панго», с полным водоизмещением в четыреста тонн, пыхтел через воды Новой Шотландии.
Сейчас в этих водах было неспокойно, так как канадцы ревниво оберегали акваторию своих рыбных промыслов. Но «Инго Панго» ничем не возмущал спокойствия канадских вод. С канадцами не должно быть проблем.
Капитан Ри находился на мостике, рассеянно созерцая отблески лунного света в холодной воде. Вдруг впереди судна вода позеленела и засветилась.
«Кит», — подумал капитан.
Тут иногда всплывали серые киты — впечатляющее зрелище. Водовороты вокруг их мощных тел горели натуральным свечением фитопланктона.
Но черное рыло, вынырнувшее из глубины, принадлежало не киту. Оно было металлическим. Сделанным руками человека.
Голос впередсмотрящего перехватил не успевшую оформиться мысль:
— Подводная лодка! Прямо по курсу подводная лодка!
— Стоп машина! — крикнул капитан. — Остановить все двигатели!
Сделав несколько оборотов, мощные дизели заглохли. В машинном отделении наступила тишина.
Носовая часть субмарины поднялась высоко над поверхностью воды, а затем тяжело плюхнулась вниз, рассыпав брызги пены. Капитан Ри не помнил названия этого маневра, но знал, что именно так всплывает подводная лодка на большой скорости. Корпус субмарины покачивался на волнах, преградив путь судну но потом она медленно отошла от «Инго Панго», как будто давая судну возможность обойти ее стороной.
— Запросите борт подводной лодки, — приказал капитан.
Радист «Инго Панго» немедленно приступил к работе, неустанно посылая позывные на английском языке, который уже давно стал международным. Минут через пять он с недоумением повернулся к капитану:
— Судно не отвечает на запрос.
— Прожектор! Посмотрите, под каким флагом эта субмарина.
Матросы на палубе кинулись к прожекторам, лучи метнулись по воде и сошлись на черном корпусе подводной лодки. Ниже ватерлинии виднелись странные белые буквы, но из-под воды их было не разобрать. А на ходовой рубке было изображение белого полотна с какими-то странными голубыми линиями, образующими замысловатый орнамент.
— Не знаю такого флага, — удивленно пробормотал Ри.
Они шли мимо субмарины. Скоро она осталась за кормой, не сделав никаких попыток преследовать судно или перехватить его.
— Маневры, — решил капитан Ри. — Они на маневрах.
Но прожектора «Инго Панго» и глаза всей команды не отрывались от молчащей черной субмарины.
Когда они отошли от подводной лодки, капитан заметил, что субмарина начала погружаться. Погружение шло медленно и как-то странно. Стальная сигара, булькая, постепенно погрузилась, и последней исчезла ходовая рубка, как тусклый хищник, уходящий в свою водяную берлогу.
— Маневры, — повторил капитан, ложась на прежний курс. Прожектора погасли, и матросы тут же накрыли их чехлами.
И единственным предупреждением о грядущей беде стал лунный свет, смешавшийся с фосфоресцирующим следом.
Что-то прорезало лунную гладь черной воды, заметно ее вспенив. И тут же оставленный винтами «Инго Панго» долгий и лениво рассасывающийся пенистый след словно взбесился.
Первый объявил вахтенный:
— Торпеда с кормы, приближается!
— Лево руля до отказа! — крикнул Ри. Крикнул наудачу. Это могло спасти корабль. Могло и не спасти. Он же торговый моряк. Он никогда во время войны не плавал. Он даже не знал, что сейчас война!
Судно дернулось, подчиняясь воле рулевого, и начало долгий поворот, завершить который ему так и не удалось.
Торпеда с глухим стуком врезалась в корму «Инго Панго», и в ту же секунду раздался оглушительный взрыв. Судно дернулось вперед, содрогнулось всем корпусом, и, как по велению какого-то мерзкого волшебника, у него отвалилась корма. Она стала быстро погружаться в воду, омерзительно чавкая вырывающимся из пустот воздухом и с неимоверной жаждой поглощая горький тяжелый рассол океана.
Обезумевшие от страха матросы лихорадочно полезли по трапу на палубу. Там их встретил Ри.
— Повреждения? — потребовал он ответа охрипшим голосом.
— Мы тонем! — простонал один из матросов.
— Без паники! Мы не тонем.
— Мы тонем! Кормы нет.
Ри знал, что сейчас последний момент, когда можно поверить им, если он хочет спасти команду.
Он приложил ладони ко рту и громко крикнул:
— Покинуть судно! Всем покинуть судно!
По всей длине «Инго Панго» разнесся тревожный звук сирен. Началась суматоха на всех палубах. Лодки вывесили за борт. Команда опустила их на талях, и они с плеском шлепнулись на воду.
В это время Ри обшарил судно от носа до кормы, неустанно повторяя свой приказ. Он не потеряет тех, кого можно спасти. Не потеряет ни одного матроса, даже самого ленивого и не стоящего, чтобы его спасали.
Перегнувшись через борт, капитан крикнул:
— Отходите! Гребите изо всех сил! Тонущее судно может затянуть вас под воду!
Матросы вспенили веслами воду. Он надеялся, что у них еще есть время.
На воду плюхнулось еще несколько шлюпок — оставалась одна.
Испытывая удовлетворение от того, что сделал все возможное, капитан Ри помог нескольким оставшимся вывесить на талях последнюю шлюпку. Матросы запрыгнули в нее и стащили его за собой.
И тут к штирборту рванулась вторая торпеда, и след ее был как яростная пенистая стрела. Она пронеслась между двумя шлюпками, чуть не опрокинув их. Люди в ужасе вцепились в планширь.
С внезапно пересохшим ртом капитан Ри увидел, что торпеда ударила в середину корабля. Под ватерлинию, в том месте, где он хотел спустить последнюю шлюпку.
И он знал, что для него и оставшихся матросов все кончено.
Корабль вздрогнул. Взлетел соленый столб воды. Она стекала по лицу, тут же замерзая, заливала рот и слепила глаза.
Ри попытался ухватиться рукой за поручни, но они выскользнули. Палуба заходила ходуном и выбросила за борт своего храброго капитана, что было в своем роде милосердно.
«Инго Панго» скользнул в мутные волны океана, как будто влекомый в бездну неумолимым врагом. С момента удара, когда торпеда уничтожила корму прошло десять минут и лишь две после удара в штирборт.
Холодный водоворот сомкнувшейся над «Инго Панго» воды со страшной силой всосал в себя три шлюпки, увлекая их экипаж навстречу страшной смерти.
Но не такой страшной, как ждала оставшиеся шлюпки.
Они болтались в воде, не в силах поверить в катастрофу, когда вода вокруг них странно выпятилась, вспучилась колоколом и лопнула, как от подводного землетрясения.
Посреди шлюпок взметнулось вверх стальное рыло, зависло на неимоверно долгую долю секунды и рухнуло, кроша в щепки оставшиеся шлюпки.
Наверху поблескивающей ходовой рубки откинулся люк.
У человека, который вышел оттуда и огляделся, лицо было белым, как флаг субмарины. И голубой знак на его лице был таким же, как на флаге.
Он что-то выкрикнул. Без слов, просто оклик.
С воды донесся ответ, крик перепуганных и ничего не соображающих людей.
Прожектор описал дугу по черным волнам и выхватил из темноты болтающуюся над водой голову.
Уцелевший с «Инго Панго» звал на помощь, пытаясь взмахнуть трясущейся рукой.
Человек с голубым гербом на белой маске смерти поднял короткоствольный автомат и размолотил уцелевшего в клочья.
Луч стал выискивать другие головы. А человек с автоматом методично и точно посылал пули. Кто-то нырял в воду при приближении луча. Обратно не вынырнул никто.
Другие проклинали или молились в последние секунды, когда луч указывал путь милосердным пулям.
Милосердным — потому что мгновенная смерть от пуль лучше, чем от удушения или переохлаждения.
Потом черная субмарина скользнула под воду.
И не осталось и следа от «Инго Панго», кроме гладких пятен крови на темной воде.
Глава 4
Римо вел громыхающую лодку строго на восток, вперившись черными глазами в гладь моря.
Было чертовски холодно, но на обнаженных по локти руках Римо не было никаких признаков гусиной кожи. И ветра, рвущего его коротко подстриженные черные волосы, он тоже будто не замечал. А ветер прижимал к груди футболку и рвал штанины китайских брюк.
В лунном свете лицо Римо было похоже на маску смерти. От старых пластических операций выступили под бледной кожей высокие, как у черепа, скулы. И глаза так глубоко ушли в орбиты, что глазницы казались пустыми. Много лет назад Римо был казнен на электрическом стуле по приговору суда штата Нью-Джерси, и его прошлое было стерто. И теперь будто прежний Римо Уильямс вышел из могилы отомстить за свою смерть. Но он не умирал. Стул был бутафорским, казнь — фальшивой.
Римо поднял себе температуру тела, чтобы компенсировать холод. Простенькая штучка из репертуара Синанджу, корейского искусства единоборств, давшего начало всем боевым искусствам Востока. Техника Синанджу давала возможность контролировать собственное тело в его гармонии со Вселенной. Умением противостоять смертельному холоду и бегать по открытой воде он овладел давно и никогда не забудет.
Где-то возле точки встречи Римо учуял в воде кровь. Римо знал смерть лучше, чем люди знают своих жен, и человечью кровь от обезьяньей отличал безошибочно. И куриную кровь от бычьей. Иногда даже мужскую кровь от женской, хотя эту разницу словами не объяснить.
Эта кровь была человеческой и мужской. И ее было много.
Он повернул лодку на металлический запах крови. В лунном свете на воде крови не было видно. Только нос сообщил ему, когда он оказался в самой середине. Римо сбавил скорость и пустил лодку по длинной дуге, выходя снова туда, где пахло кровью. Наклонившись через борт, он макнул пальцы в воду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31