У него было красное, покрытое потом лицо, тонкие струйки стекали по носу и попадали на усы, где они собирались, как капли дождя в лесу.
— Ну, майор, разве ты не жалеешь, что отказался от моего приглашения на обед?
Питт едва заметно улыбнулся:
— Признаю, было раза два прошлой ночью, когда я пожалел, что отверг ваши устрицы. — И он показал на бинты, перевязывавшие его грудь. — Но, по крайней мере, другое приглашение на обед оставило мне несколько моментов, которые я запомню надолго.
Джордино выступил из-за спины Льюиса, одетого в форму цвета хаки, и приветливо помахал Питту:
— Видишь, что случается каждый раз, когда я позволяю тебе уходить кутить одному?
Питт видел широкую добродушную улыбку на лице Джордино, но он также заметил и озабоченность в его дружеском взгляде:
— В следующий раз, Ал, я пошлю тебя вместо себя.
Джордино рассмеялся:
— Не делай мне таких одолжений, если являешься в таком виде на следующее утро.
Льюис тяжело опустился в кресло, повернутое к кровати:
— Господи, как же здесь жарко. Неужели это плавающее корыто не имеет кондиционеров?
Питт получал некоторое удовольствие от страданий Льюиса:
— Сожалею, полковник, но вентилятор, кажется, сломался. Сейчас принесут пиво, которое сделает жару более терпимой.
— Как раз сейчас, — отозвался Льюис, — я бы с удовольствием выпил стакан газированной воды.
Джордино наклонился над кроватью:
— Ради всего святого, Дирк, в какую переделку ты попал после того, как покинул нас прошлым вечером? Ганн в сообщении по радио говорил о какой-то бешеной собаке.
— Я расскажу тебе, — ответил Питт, — но сейчас мне нужно получить ответы на пару вопросов. Он взглянул на Льюиса:
— Полковник, вы знакомы с Бруно фон Тиллем?
— Знаю ли я фон Тилля? — повторил Льюис. — Только поверхностно. Я был представлен ему однажды и видел его иногда на вечерах, которые давала местная знать, только и всего. Все, что я слышал, это то, что он очень загадочная личность.
— А вы случайно не знаете, чем он занимается? — с надеждой спросил Питт.
— Он владеет небольшой флотилией. — Льюис замолчал на мгновение, закрыв в задумчивости глаза. Затем он открыл глаза, показывая всем видом, что вспомнил. — Минерва, да, Минерва Лайнс — название его флотилии.
— Я никогда не слышал о ней, — пробормотал Питт.
— Ничего удивительного, — отозвался Льюис. — Судя по изношенным ржавым трубам, которые, как я видел, дымят вокруг Тасоса, сомневаюсь, что кто-нибудь еще знает о ее существовании.
Глаза Питта прищурились:
— Корабли фон Тилля плавают вокруг побережья Тасоса?
Льюис кивнул:
— Да, один рейс в неделю или около того. Их легко отличить: у них всех на дымовой трубе изображена большая желтая буква "М".
— Они бросают якорь около берега или заходят в док Лиминаса?
Льюис отрицательно покачал головой:
— Никогда. Каждый корабль, который мне доводилось замечать, плыл с юга, огибал остров и снова ложился в обратный курс на юг.
— Не останавливаясь?
— Они ложились в дрейф где-то на полчаса, не больше, как раз напротив старых развалин.
Питт поднялся с кровати. Он вопросительно посмотрел на Джордипо, затем на Льюиса:
— Это странно.
— Почему? — спросил Льюис, закуривая сигарету.
— Тасос лежит, по крайней мере, в пятистах милях к северу от основных магистральных путей, ведущих к Суэцкому каналу, — задумчиво произнес Питт. — Почему же фон Тилль заставляет свои корабли делать тысячемильный крюк?
— Я не знаю, — нетерпеливо перебил его Джордино. — И, сказать по правде, меня это меньше всего интересует. Почему бы не прекратить эту пустую болтовню в не поговорить о твоих ночных похождениях?
Питт встал и потянулся, морщась от неприятного ощущения. Во рту першило, он не мог припомнить, когда у него так пересыхало в горле. Куда запропастился этот чертов юнга с пивом? Питт увидел сигареты у Джордино и попросил одну. Он прикурил ее и затянулся, неприятный вкус во рту усилился.
Он пожал плечами, кисло улыбаясь.
— О'кей, я расскажу вам все от начала до конца, но, прошу вас, не смотрите на меня, как на сумасшедшего.
В раскаленной тесной каюте, где до металлических стен нельзя было дотронуться, Питт рассказал свою историю. Он ничего не утаил, даже небольшого подозрения, что Тери должна была каким-то образом заманить его к фон Тиллю. Льюис задумчиво кивал время от времени, но не делал никаких замечаний; казалось, его мысли витали где-то еще, возвращаясь только, когда Питт логично излагал все происшедшее. Джордино неторопливо вышагивал по маленькому кубрику, слегка наклоняясь при небольшой качке корабля.
Когда Питт закончил, никто не проронил ни слова. Десять секунд прошло, двадцать, затем тридцать. Воздух стал влажный от пота и быстро пропитался сигаретным дымом.
— Я знаю, — немного устало произнес Питт. — Это звучит как выдумка и имеет мало смысла. Но все произошло именно так, я ничего не упустил.
— Даниил в логове льва, — ровно, без особой интонации, произнес Льюис. — Я допускаю, все, что ты рассказал, звучит невероятно, но факты некоторым образом подтверждают твои слова. — Он достал носовой платок из кармана брюк и вытер им лоб. — Ты оказался прав, предсказав, что допотопный самолет предпримет атаку против этого корабля, и ты даже узнал, когда.
— Фон Тилль дал мне намек. Остальное было догадкой.
— Я не могу представить себе такой странный план, — сказал Джордино. — Использовать старый аэроплан, чтобы обстреливать море и базу на суше только для того, чтобы избавиться от Первой Попытки, — это кажется чересчур сложным.
— Не совсем, — сказал Питт. — Фон Тиллю очень быстро стало ясно, что его диверсионные действия при проведении научных исследований экспедиции НУМА не увенчались успехом.
— Что же помешало ему? — спросил Джордино.
— Ганн был упрям, — Питт спокойно улыбнулся. — Хотя он думал, что все происшествия и срывы можно объяснить естественными причинами, он отказался сняться с якоря и убраться.
— Бог с ним, — прохрипел Льюис и прокашлялся, прочищая горло, но Питт спокойно продолжал:
— Фон Тилль был поставлен перед необходимостью найти другой способ. Использовать старый самолет было гениальной идеей. Если бы он послал современный реактивный истребитель для бомбардировки Брейди Филд, то события могли бы принять форму международного скандала: греческое правительство, русские, арабы — весь мир оказался бы втянутым, и весь остров был бы битком набит военными, поднятыми по тревоге. Нет, фон Тилль проявил ловкость и находчивость: старый Альбатрос доставил некоторое беспокойство нашему правительству и обошелся в несколько миллионов долларов военно-воздушным силам, но не произошло никаких дипломатических осложнений и вооруженных конфликтов.
— Очень интересно, майор, — голос Льюиса был ровным и скептическим. — Очень интересно и весьма поучительно. Но не будешь ты так любезен ответить на вопрос, который вертится у меня на языке.
— Слушаю вас, сэр, — Питт впервые так обратился к Льюису, назвав его сэром, и ему это показалось весьма неприятным.
— Что же такое эти яйцеголовые ученые здесь ищут, что от их тухлого бизнеса пострадали наши головы?
— Рыбу, — улыбаясь, ответил Питт.
Глаза у Льюиса округлились, и он едва не выронил сигару себе на колени.
— Кого?
— Рыбу, — повторил Питт. — Ее прозвали Задира; редкая особь, которая может оказаться живым ископаемым. Ганн уверяет меня, что поимка одной такой особи может оказаться величайшим научным открытием века. — Питт полагал, что немного переборщил, но его разозлило явное высокомерие Льюиса.
На лице у Льюиса было неприятное выражение, когда он нервно поднялся с кресла:
— Ты хочешь сказать, что я получил пятнадцать миллионов долларов ущерба от разбитых самолетов, находившихся под моим личным командованием, моя военная карьера полетела ко всем чертям, и все это из-за проклятой рыбы?
Питт изо всех сил старался выглядеть серьезным:
— Да, полковник, я считаю, что вы можете сказать так.
Унылый вид полного поражения появился на лице Льюиса, когда он покачивал головой из стороны в сторону:
— Боже мой, боже мой, это несправедливо, это не только…
Его прервал стук в металлическую дверь. Вошел юнга, неся поднос с тремя коричневыми бутылками.
— Принеси еще, — приказал Питт. — И охлади их хорошенько.
— Хорошо, сэр, — ответил паренек. Он поставил поднос на стол и быстро вышел из каюты.
Джордино передал Льюису пиво.
— Возьмите, полковник, выпейте и забудьте об ущербе, причиненном базе. Налогоплательщики в любом случае возместят все убытки.
— Тем временем я, вероятно, получу инфаркт, — мрачно буркнул Льюис. Он сел назад в кресло, согнувшись, как выжатый тюбик.
Питт взял покрытую льдом бутылку и провел ее холодной поверхностью по лбу. К изогнутому горлышку была прикреплена красно-серебристая этикетка. Он лениво посмотрел на надпись, гордо провозглашавшую: ПРЕДНАЗНАЧЕНО ДЛЯ ГРЕЧЕСКОГО КОРОЛЕВСКОГО ДВОРА.
— Куда мы направимся отсюда? — спросил Джордино между глотками.
Питт пожал плечами:
— Я еще не уверен. Многое зависит от того, что Ганн обнаружит среди обломков Альбатроса.
— Есть какая-нибудь идея?
— Никакой в данный момент.
Джордино затушил сигарету в пепельнице.
— Если ничего больше нет, то я мог бы сказать, что мы далеко продвинулись в этой игре, особенно в сравнении со вчерашним днем. Благодаря тебе, нашему призраку из первой мировой войны пришел капут, и у нас есть достаточно данных, чтобы назвать подстрекателя этих атак. Все, что нам нужно сделать, — это заставить греческие власти задержать фон Тилля.
— Этого не вполне достаточно, — задумчиво произнес Питт. — Это примерно то же самое, если окружной прокурор предъявляет обвинение в убийстве подозреваемому, у которого нет никаких мотивов. Нет, здесь должна быть причина, может, не очень веская в наших глазах, но все-таки причина для всех этих интриг и разрушений.
— Что бы это ни было, но только не сокровище.
Питт взглянул на Джордино.
— Я совсем забыл спросить. Адмирал Сандекер прислал ответ на твой запрос?
Джордино бросил пустую бутылку в мусорную корзину:
— Он пришел сегодня утром, как раз перед тем, как мы с полковником собирались покинуть Брейди Филд и отправиться на Первую Попытку. — Он замолчал, глядя на муху, ползавшую по потолку. Потом он икнул.
— Ну? — нетерпеливо переспросил Питт.
— Адмирал заставил группу из десяти человек перерыть национальные архивы в поисках данных о кораблекрушениях. Когда они закончили, то пришли к единому заключению: нигде не зарегистрировано документов, где сообщалось бы о затонувших сокровищах около побережья Тасоса.
— А грузы? Может, какой-нибудь из затонувших кораблей имел ценный груз?
— Ничего, что привлекло бы внимание, — Джордино достал листок из нагрудного кармана. — Секретарь адмирала продиктовал по радио названия всех кораблей, которые пропали в районе Тасоса в последние двести лет. Список не впечатляет.
Питт смахнул соленые капли пота возле глаз.
— Давай посмотрим.
Джордино положил лист бумаги на колени и начал быстро и громко читать.
— Мистраль, французский фрегат, затонул в 1753 году. Клара О. Г., английский угольщик, затонул в 1856. Адмирал де Фоссе, французский броненосец, затонул в 1872. Сцила. итальянский бриг, затонул в 1876. Дафна, британская канонерская лодка…
— Переходи к 1915 году, — прервал его Питт.
— Х. М. С. Форшайр, британский крейсер, потоплен немецкими береговыми батареями в 1915. Фон Шродер, германский эскадренный миноносец, потоплен британским линкором в 1916. U-19, немецкая подводная лодка, потоплена британским самолетом в 1918.
— Нет нужды продолжать, — зевая, сказал Питт. — Большинство из затонувших судов в твоем списке были военными кораблями. Очень мало шансов, что один из них мог перевозить золото.
Джордино кивнул.
— Как сказали парни из Вашингтона, нет зарегистрированных документов о затонувших сокровищах.
Разговор о сокровищах вызвал заинтересованный блеск в глазах Льюиса.
— А как насчет античных греческих или римских кораблей? Данные о них вряд ли могли дойти до наших дней.
— Это правда, — отозвался Джордино. — Но, как уже раньше заметил Дирк, Тасос расположен далеко от оживленных морских путей. То же самое можно сказать и об античных торговых путях.
— Но если счастливый случай у нас под ногами, — продолжал настаивать Льюис, — и фон Тилль нашел сокровища и пытается сохранить все это в тайне?
— Не существует законов, запрещающих поиски затонувших сокровищ. — Джордино выпустил через ноздри две струйки дыма. — Зачем стараться скрыть это?
— Жадность, — сказал Питт, — Нездоровая жадность; стремление получить все, нежелание поделиться с другими или платить налоги правительству, на чьей территории найдены богатства.
— Принимая во внимание огромную долю, которую требует большинство правительств, — сердито сказал Льюис, — я не могу сказать, что я обвиняю фон Тилля за то, что он пытается сохранить открытие в тайне.
Вошел юнга и, оставив еще три бутылки пива, вышел. Джордино поблагодарил его кивком головы и бросил пустую бутылку в стоявшую рядом мусорную корзину.
— Вся эта игра напоминает плохую сделку, — заметил он. — Мне это не нравится.
— Мне тоже это не нравится, — спокойно произнес Питт. — Любая логическая цепочка приводит в тупик. Даже этот разговор о сокровищах не имеет смысла. Я пытался завлечь фон Тилля, чтобы он обмолвился о сокровищах, но хитрая старая бестия не проявила ни малейшего интереса. Он старается что-то скрыть, но это не затонувшие золотые слитки или затерянные алмазы. — Питт поднялся и показал на лежавший за полосой моря Тасос, который дремал в жарком мареве.
— Решение лежит где-то еще, около острова, или на нем, или, может быть, все вместе. Скоро мы будем знать больше, когда Ганн поднимет Альбатрос и его содержимое.
Джордино, сцепив руки за головой, наклонил свой стул назад.
— Судя по всему, мы можем сейчас уехать и быть в Вашингтоне завтра примерно в это же время. С тех пор как загадочный вражеский самолет уничтожен и мы узнали кто стоял за всеми этими происшествиями на борту Первой Попытки, все вернется в нормальное русло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34