Доступно магазин https://Wodolei.ru
И. Мосин. Это было официальным признанием его как одного из ведущих специалистов в области стрелкового оружия.
За очень короткий срок комиссия испытала более 150 различных систем и пришла к выводу не испытывать более магазины, в которых патроны расположены продольно, утыкаясь друг в друга. За всеми остальными системами магазинов признавалось право на совершенствование с одним и главным условием: они должны были приспособлены к винтовке образца 1870 года. Поэтому суть работы и Мосина и других русских конструкторов в начале 80-х годов заключалась только лишь в проектировании магазина, но отнюдь не оригинальной магазинной винтовки с новыми параметрами.
Вообще 1883 год был для Сергея Ивановича предельно насыщенным самыми разными событиями. Так, на производстве ему было поручено заняться изготовлением новых охотничьих ружей, изобретенных корнетом Лутковским. До этого Мосину не приходилось впрямую сталкиваться с этим видом оружия. Но здесь был особый случай. Дело в том, что перевооружение русской армии винтовками образца 1870 года закончилось, объемы производства сокращались, и надо было думать над тем, чем занять обширный штат оружейников. Мысль о развертывании на тульском заводе выпуска охотничьего оружия была своевременной так же, как и предложение Лутковского. Судя по рапортам С. И. Мосина, он занимался изготовлением новых охотничьих ружей с мая по декабрь 1883 года. Модель Лутковского была двуствольной, казнозарядной. Возможно, это были курковые ружья, получившие впоследствии индекс «Б», поставленные на производство в 1885 году и прославившиеся по всей России, как самые надежные тульские ружья. Но главной заботой Сергея Ивановича оставался его реечно-прикладный магазин.
Очередные испытания магазинных винтовок комиссия проводила в 1884 году, и в соответствии с предписанием ГАУ С. И. Мосин был командирован в Петербург с 13 апреля по июль месяц. Ехал он в приподнятом настроении, ибо перед самой поездкой узнал о том, что награжден болгарским орденом святого Александра IV степени. Это была его первая награда. Сергей Иванович принимал непосредственное участие в испытаниях собственной винтовки, внимательно прислушивался к замечаниям, впитывал в себя все новое, что ему удавалось узнать на полигоне и в беседах с коллегами. Привезенная им винтовка была вновь одобрена, но, безусловно, не могла быть принята на вооружение в силу ряда недоработок. Решение комиссии Сергея Ивановича не разочаровало, а лишь придало ему уверенность в конечном успехе задуманного дела и, соответственно, новые силы.
Вернувшись 1 августа в Тулу, он развил эффективную и кипучую деятельность, создавая новый магазин уже на 12 патронов, а также меняя запирающий и ударно-спусковой механизм. Вновь созданный образец был значительным шагом вперед, так как Сергей Иванович проявил известную широту взглядов на перспективы развития магазинного оружия и понял, что недостаточно только приспосабливать к существующей винтовке магазин, необходимо проектировать новую винтовку.
Сергей Иванович спроектировал новый затвор, выделив боевую личинку в отдельную деталь, он изменил его общую компоновку и улучшил форму деталей. Основные конструктивные решения затвора винтовок того периода сохранились и в последующих образцах. Был значительно улучшен магазин. Он представлял собой цельную металлическую коробку сложного сечения: суживающийся книзу овал с двумя прямоугольными боковыми уступами под установку реек. Длина коробки составляла 380 мм, толщина стенок — 0,5 мм, коробка суживалась по форме приклада от затыльника к шейке. Наполнение магазина производилось следующим образом: в магазинную коробку движениями затвора, соединенного шатуном с левой рейкой, через отверстие в затыльнике приклада подавались 11 патронов, двенадцатый патрон досылался в патронник рукой или же подавался из магазина движком правой рейки, смонтированным на внешней стороне щечки ствольной коробки. В этой конструкции Мосин применил новшество, которое состояло в том, что рейки имели специальные пазы, автоматически раздвигавшие патроны и обеспечивавшие проскакивание их шляпок с одного уступа на другой. Принцип подачи патронов остался прежним, левая рейка получала движение от затвора, но теперь ее опускание и подъем производились с помощью специального рычага, который выполнял также роль затворной задержки.
В апреле 1885 года Сергей Иванович командируется в Петербург на испытания винтовок. Они начались с неприятности: сломалась левая рейка, пришлось делать новую, с утолщенным концом, под который была переделана левая щека и видоизменен рычажок, двигающий рейку. Новую систему испытывали крайне сурово и обнаружили в ней существенные недостатки. При быстром, резком перезаряжании, когда ружье находилось в вертикальном положении, подаваемый рейкой патрон отражался и выпадал в окно. Мосин быстро нашел решение, привинтив пластинку с навесом к заднему концу правой стенки магазинного окна.
Иногда при выстреле шляпка очередного патрона соскакивала с зубцов и заклинивала левую рейку. Сергей Иванович тут же внес изменения в конфигурацию зубцов.
Большие затруднения вызвала стрельба пропиленными патронами. В случае, когда стреляли патронами с боковыми пропилами, направлявшими газы на экстрактор и другие части затвора, повреждений не происходило. Это свидетельствовало о надежности спроектированного Сергеем Ивановичем запирающего механизма. Но когда у патронов пропиливали донышки, то пороховые газы с такой силой прорывались в магазин, что выдергивали нижний винт затыльника, изгибали затыльник, гнули трубку магазина ниже второго обжимного кольца. После таких повреждений трубку выправили, ложу склеили, но при очередных выстрелах она раскололась по местам склейки. Конечно, ситуация, когда солдату попадались бы во время боя негодные патроны с трещинами в гильзах, маловероятна, но тем не менее конструктору нужно было поработать над усилением магазина. Да и вообще предстояло крепко поразмыслить над целесообразностью размещения магазина в прикладе.
Обычная магазинная и одиночная стрельбы прошли в основном успешно. В первом случае был расстрелян 31 магазин, и только при стрельбе из последнего сломался передний конец правой рейки. Рейку сделали новую и затем расстреляли еще 110 магазинов, сделав 550 одиночных и 1210 магазинных выстрелов. Было обнаружено, что винт, держащий левую щеку и являющийся одновременно отражателем, откручивался самопроизвольно и плохо экстрактировал гильзы. Это было серьезным недостатком, отрицательно влиявшим на эксплуатационные характеристики винтовки. Мосину предстояло подумать над решением внезапно возникшей проблемы.
При сваливании ружья в стороны, вверх и вниз расстреляли еще 20 магазинов — система вела себя безукоризненно. При стрельбе лежа магазин опоражнивался нормально, за исключением одной детали: чтобы досыл патрона был нормальным, надо ружье чуть-чуть приподнимать дулом вверх. Это стало серьезным недостатком, ибо магазинное оружие как раз-таки должно было обеспечивать стабильность прицеливания.
Так как военные теоретики полагали, что магазин понадобится солдату только в самый напряженный момент боя, а в остальное время он будет вести одиночный огонь, то комиссия обращала внимание на то, как будут сохраняться патроны в магазине во время одиночной стрельбы. Оказалось, что при стрельбе с полным магазином только первая пуля помялась о дно патронного хода коробки и ослабла в гильзе. Все остальные были в порядке, магазин затем расстреляли без задержек.
Опытные винтовки испытывали также на крепость. К примеру, образцы зажимали в специальном станке и трясли их, совершая до одной тысячи встрясок. В винтовке Мосина пули слегка заострились, но магазин был расстрелян нормально. Для испытания крепости шейки приклада винтовку закрепили горизонтально в токарном станке и нагрузили на излом. При восьми пудах начались отколы дерева в верхней части приклада, позади щек, а при девяти пудах магазинная трубка вместе с рейками согнулась под прямым углом позади хвоста ствольной коробки. Нагрузки оказались, безусловно, велики, и можно было считать, что это испытание винтовка выдержала с честью. Хуже были результаты испытаний на запыленность и загрязненность ржавчиной. Запыляли образцы в специальном ящике, наполненном пылью, щепками, мусором и продуваемом мехом. Оказалось, что при одинарном запылении были затруднения в ходе затвора при первых четырех выстрелах, при двойном запылении с пустым магазином хорошо шла стрельба одиночными выстрелами и туго ходил затвор при подаче патронов из магазина. При тройном запылении с наполненным магазином затвор двигался сначала с большим трудом, первые два патрона пошли только при повторном движении затвора. Затем патроны в магазине были перераспределены движениями правой рейки, и после подачи первого патрона стрельба шла нормально.
Самой тяжелой была проверка на ржавчину. Винтовки на трое суток опускали в чан с водой. Детали покрывались налетом коррозии, и при влажной ржавчине затвор открывался с большим усилием, движение его в коробке было затруднено, левая рейка сдвинулась с места только после сильного удара затвором. Однако правая рейка при наполнении магазина двигалась свободно. При магазинной стрельбе затвор ни разу не сдвигался с места без удара деревянной колотушкой. Только после третьего наполнения магазина он начинал ходить от резкого движения рукой. Когда же после трехсуточного ржавления винтовку еще трое суток сушили, то она вообще не стреляла, ее отдавали в мастерскую для разборки и чистки.
В самом конце испытаний была выполнена стрельба пропиленными патронами из образца, в ствольной коробке которого Мосин сделал отверстие для выхода пороховых газов. Результат не замедлил сказаться, хотя указанное отверстие пришлось потом немного расширить.
На основании всей совокупности результатов испытаний винтовки системы капитана Мосина, а именно такое название официально дал ей Артиллерийский комитет ГАУ в своем «Журнале», комиссия пришла к следующим, очень приятным для изобретателя выводам: в отношении правильности подачи патронов ружье действовало исправно, некоторые в этом смысле недостатки исправлялись в ходе испытаний, а другие могут, по-видимому, быть исправлены при работах над следующими образцами. При опытах на запыление и заржавление ружье системы Мосина оказалось чувствительнее всех испытуемых систем. Изобретатель объяснил это слишком малыми допусками и зазорами, стремлением сделать все точно и чисто. (Но этот опыт Сергей Иванович использует при проектировании винтовок следующей системы.) К тому же комиссия отметила, что на службе оружие содержится в чистоте и сухости.
Окончательный вывод был таков: признать ружье годным для войсковых испытаний, обязать автора изготовить пять опытных образцов с исправленными недостатками и еще раз испытать их в присутствии членов комиссии, а при изготовлении большой партии проверить возможность машинной фабрикации всего ружья или, по меньшей мере, основных его частей. Наконец, в случае положительного исхода опытов над пятью образцами предписывалось дать Тульскому оружейному заводу заказ на изготовление одной тысячи винтовок для широких войсковых испытаний и одновременно приступить к подготовительным работам по приспособлению станков для нового производства.
Таким образом, Сергей Иванович был как никогда близок к тому, чтобы его система поступила на вооружение.
В том же 1885 году комиссия наряду с прочими иностранными образцами испытывала однозарядную винтовку, присланную из Бельгии фабрикантом Леоном Наганом. Мосин тогда не обратил на нее внимания и, конечно, не мог предположить, что в скором будущем ему придется вступить в открытую борьбу с сильным, талантливым и опасным противником…
Сергей Иванович возвращался в Тулу в хорошем настроении — все-таки успех ему выпал немалый! Из 119 различных систем, среди которых 38 разработали русские конструкторы, была выбрана именно его винтовка. Это радовало и ободряло. Но Сергей Иванович не приписывал удачу только себе одному. Становясь старше возрастом, чинами и должностью, он не отдалился от рабочих, от тех славных мастеров, что работали вместе с ним над новым оружием. Сергей Иванович как никогда понимал, что без искусного правщика стволов Николая Овчинникова, токарей-виртуозов Александра Милованова и Андрея Новикова, классных слесарей-сборщиков и отладчиков Михаила Акимова, Федора Ефимова, Василия Кривцова, Василия Земцова, Андрея Шпанова и многих других тружеников ему трудно было бы исправлять недоделки так быстро и хорошо, как того требовала комиссия. Эти талантливые мастеровые не только собирали и отлаживали винтовки его системы, они делились с ним немалым опытом, подсказывали, и нередко, простые и правильные решения. Нет, капитан Мосин остался самим собой, он был спокоен, немногословен, строг в работе, но добр и справедлив. Он постарался забыть наставление генерала Бестужева-Рюмина не общаться с рабочими. Напротив, он почти не встречался с коллегами-офицерами, за исключением немногих, также увлеченных своим делом инженеров.
В Туле Сергея Ивановича ждала не только радость встречи с Варенькой, но и огорчения, даже неприятности. Так, к примеру, председатель хозяйственного комитета завода категорически отказал Мосину в выдаче 150 рублей, необходимых для оплаты работ по изготовлению приспособлений для машинной выделки его винтовок. И как ни доказывал Сергей Иванович абсурдность этого решения, а поделать ничего не смог. Только благодаря вмешательству генерала Н. И. Чагина инцидент был исчерпан.
Между тем сведения об изобретательских успехах русского капитана Мосина проникли за границу. Особенное внимание иностранных оружейных фирм привлек его реечно-прикладный магазин последней конструкции. В конце 1885 года в Тулу приехал представитель парижской оружейной фирмы «Г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
За очень короткий срок комиссия испытала более 150 различных систем и пришла к выводу не испытывать более магазины, в которых патроны расположены продольно, утыкаясь друг в друга. За всеми остальными системами магазинов признавалось право на совершенствование с одним и главным условием: они должны были приспособлены к винтовке образца 1870 года. Поэтому суть работы и Мосина и других русских конструкторов в начале 80-х годов заключалась только лишь в проектировании магазина, но отнюдь не оригинальной магазинной винтовки с новыми параметрами.
Вообще 1883 год был для Сергея Ивановича предельно насыщенным самыми разными событиями. Так, на производстве ему было поручено заняться изготовлением новых охотничьих ружей, изобретенных корнетом Лутковским. До этого Мосину не приходилось впрямую сталкиваться с этим видом оружия. Но здесь был особый случай. Дело в том, что перевооружение русской армии винтовками образца 1870 года закончилось, объемы производства сокращались, и надо было думать над тем, чем занять обширный штат оружейников. Мысль о развертывании на тульском заводе выпуска охотничьего оружия была своевременной так же, как и предложение Лутковского. Судя по рапортам С. И. Мосина, он занимался изготовлением новых охотничьих ружей с мая по декабрь 1883 года. Модель Лутковского была двуствольной, казнозарядной. Возможно, это были курковые ружья, получившие впоследствии индекс «Б», поставленные на производство в 1885 году и прославившиеся по всей России, как самые надежные тульские ружья. Но главной заботой Сергея Ивановича оставался его реечно-прикладный магазин.
Очередные испытания магазинных винтовок комиссия проводила в 1884 году, и в соответствии с предписанием ГАУ С. И. Мосин был командирован в Петербург с 13 апреля по июль месяц. Ехал он в приподнятом настроении, ибо перед самой поездкой узнал о том, что награжден болгарским орденом святого Александра IV степени. Это была его первая награда. Сергей Иванович принимал непосредственное участие в испытаниях собственной винтовки, внимательно прислушивался к замечаниям, впитывал в себя все новое, что ему удавалось узнать на полигоне и в беседах с коллегами. Привезенная им винтовка была вновь одобрена, но, безусловно, не могла быть принята на вооружение в силу ряда недоработок. Решение комиссии Сергея Ивановича не разочаровало, а лишь придало ему уверенность в конечном успехе задуманного дела и, соответственно, новые силы.
Вернувшись 1 августа в Тулу, он развил эффективную и кипучую деятельность, создавая новый магазин уже на 12 патронов, а также меняя запирающий и ударно-спусковой механизм. Вновь созданный образец был значительным шагом вперед, так как Сергей Иванович проявил известную широту взглядов на перспективы развития магазинного оружия и понял, что недостаточно только приспосабливать к существующей винтовке магазин, необходимо проектировать новую винтовку.
Сергей Иванович спроектировал новый затвор, выделив боевую личинку в отдельную деталь, он изменил его общую компоновку и улучшил форму деталей. Основные конструктивные решения затвора винтовок того периода сохранились и в последующих образцах. Был значительно улучшен магазин. Он представлял собой цельную металлическую коробку сложного сечения: суживающийся книзу овал с двумя прямоугольными боковыми уступами под установку реек. Длина коробки составляла 380 мм, толщина стенок — 0,5 мм, коробка суживалась по форме приклада от затыльника к шейке. Наполнение магазина производилось следующим образом: в магазинную коробку движениями затвора, соединенного шатуном с левой рейкой, через отверстие в затыльнике приклада подавались 11 патронов, двенадцатый патрон досылался в патронник рукой или же подавался из магазина движком правой рейки, смонтированным на внешней стороне щечки ствольной коробки. В этой конструкции Мосин применил новшество, которое состояло в том, что рейки имели специальные пазы, автоматически раздвигавшие патроны и обеспечивавшие проскакивание их шляпок с одного уступа на другой. Принцип подачи патронов остался прежним, левая рейка получала движение от затвора, но теперь ее опускание и подъем производились с помощью специального рычага, который выполнял также роль затворной задержки.
В апреле 1885 года Сергей Иванович командируется в Петербург на испытания винтовок. Они начались с неприятности: сломалась левая рейка, пришлось делать новую, с утолщенным концом, под который была переделана левая щека и видоизменен рычажок, двигающий рейку. Новую систему испытывали крайне сурово и обнаружили в ней существенные недостатки. При быстром, резком перезаряжании, когда ружье находилось в вертикальном положении, подаваемый рейкой патрон отражался и выпадал в окно. Мосин быстро нашел решение, привинтив пластинку с навесом к заднему концу правой стенки магазинного окна.
Иногда при выстреле шляпка очередного патрона соскакивала с зубцов и заклинивала левую рейку. Сергей Иванович тут же внес изменения в конфигурацию зубцов.
Большие затруднения вызвала стрельба пропиленными патронами. В случае, когда стреляли патронами с боковыми пропилами, направлявшими газы на экстрактор и другие части затвора, повреждений не происходило. Это свидетельствовало о надежности спроектированного Сергеем Ивановичем запирающего механизма. Но когда у патронов пропиливали донышки, то пороховые газы с такой силой прорывались в магазин, что выдергивали нижний винт затыльника, изгибали затыльник, гнули трубку магазина ниже второго обжимного кольца. После таких повреждений трубку выправили, ложу склеили, но при очередных выстрелах она раскололась по местам склейки. Конечно, ситуация, когда солдату попадались бы во время боя негодные патроны с трещинами в гильзах, маловероятна, но тем не менее конструктору нужно было поработать над усилением магазина. Да и вообще предстояло крепко поразмыслить над целесообразностью размещения магазина в прикладе.
Обычная магазинная и одиночная стрельбы прошли в основном успешно. В первом случае был расстрелян 31 магазин, и только при стрельбе из последнего сломался передний конец правой рейки. Рейку сделали новую и затем расстреляли еще 110 магазинов, сделав 550 одиночных и 1210 магазинных выстрелов. Было обнаружено, что винт, держащий левую щеку и являющийся одновременно отражателем, откручивался самопроизвольно и плохо экстрактировал гильзы. Это было серьезным недостатком, отрицательно влиявшим на эксплуатационные характеристики винтовки. Мосину предстояло подумать над решением внезапно возникшей проблемы.
При сваливании ружья в стороны, вверх и вниз расстреляли еще 20 магазинов — система вела себя безукоризненно. При стрельбе лежа магазин опоражнивался нормально, за исключением одной детали: чтобы досыл патрона был нормальным, надо ружье чуть-чуть приподнимать дулом вверх. Это стало серьезным недостатком, ибо магазинное оружие как раз-таки должно было обеспечивать стабильность прицеливания.
Так как военные теоретики полагали, что магазин понадобится солдату только в самый напряженный момент боя, а в остальное время он будет вести одиночный огонь, то комиссия обращала внимание на то, как будут сохраняться патроны в магазине во время одиночной стрельбы. Оказалось, что при стрельбе с полным магазином только первая пуля помялась о дно патронного хода коробки и ослабла в гильзе. Все остальные были в порядке, магазин затем расстреляли без задержек.
Опытные винтовки испытывали также на крепость. К примеру, образцы зажимали в специальном станке и трясли их, совершая до одной тысячи встрясок. В винтовке Мосина пули слегка заострились, но магазин был расстрелян нормально. Для испытания крепости шейки приклада винтовку закрепили горизонтально в токарном станке и нагрузили на излом. При восьми пудах начались отколы дерева в верхней части приклада, позади щек, а при девяти пудах магазинная трубка вместе с рейками согнулась под прямым углом позади хвоста ствольной коробки. Нагрузки оказались, безусловно, велики, и можно было считать, что это испытание винтовка выдержала с честью. Хуже были результаты испытаний на запыленность и загрязненность ржавчиной. Запыляли образцы в специальном ящике, наполненном пылью, щепками, мусором и продуваемом мехом. Оказалось, что при одинарном запылении были затруднения в ходе затвора при первых четырех выстрелах, при двойном запылении с пустым магазином хорошо шла стрельба одиночными выстрелами и туго ходил затвор при подаче патронов из магазина. При тройном запылении с наполненным магазином затвор двигался сначала с большим трудом, первые два патрона пошли только при повторном движении затвора. Затем патроны в магазине были перераспределены движениями правой рейки, и после подачи первого патрона стрельба шла нормально.
Самой тяжелой была проверка на ржавчину. Винтовки на трое суток опускали в чан с водой. Детали покрывались налетом коррозии, и при влажной ржавчине затвор открывался с большим усилием, движение его в коробке было затруднено, левая рейка сдвинулась с места только после сильного удара затвором. Однако правая рейка при наполнении магазина двигалась свободно. При магазинной стрельбе затвор ни разу не сдвигался с места без удара деревянной колотушкой. Только после третьего наполнения магазина он начинал ходить от резкого движения рукой. Когда же после трехсуточного ржавления винтовку еще трое суток сушили, то она вообще не стреляла, ее отдавали в мастерскую для разборки и чистки.
В самом конце испытаний была выполнена стрельба пропиленными патронами из образца, в ствольной коробке которого Мосин сделал отверстие для выхода пороховых газов. Результат не замедлил сказаться, хотя указанное отверстие пришлось потом немного расширить.
На основании всей совокупности результатов испытаний винтовки системы капитана Мосина, а именно такое название официально дал ей Артиллерийский комитет ГАУ в своем «Журнале», комиссия пришла к следующим, очень приятным для изобретателя выводам: в отношении правильности подачи патронов ружье действовало исправно, некоторые в этом смысле недостатки исправлялись в ходе испытаний, а другие могут, по-видимому, быть исправлены при работах над следующими образцами. При опытах на запыление и заржавление ружье системы Мосина оказалось чувствительнее всех испытуемых систем. Изобретатель объяснил это слишком малыми допусками и зазорами, стремлением сделать все точно и чисто. (Но этот опыт Сергей Иванович использует при проектировании винтовок следующей системы.) К тому же комиссия отметила, что на службе оружие содержится в чистоте и сухости.
Окончательный вывод был таков: признать ружье годным для войсковых испытаний, обязать автора изготовить пять опытных образцов с исправленными недостатками и еще раз испытать их в присутствии членов комиссии, а при изготовлении большой партии проверить возможность машинной фабрикации всего ружья или, по меньшей мере, основных его частей. Наконец, в случае положительного исхода опытов над пятью образцами предписывалось дать Тульскому оружейному заводу заказ на изготовление одной тысячи винтовок для широких войсковых испытаний и одновременно приступить к подготовительным работам по приспособлению станков для нового производства.
Таким образом, Сергей Иванович был как никогда близок к тому, чтобы его система поступила на вооружение.
В том же 1885 году комиссия наряду с прочими иностранными образцами испытывала однозарядную винтовку, присланную из Бельгии фабрикантом Леоном Наганом. Мосин тогда не обратил на нее внимания и, конечно, не мог предположить, что в скором будущем ему придется вступить в открытую борьбу с сильным, талантливым и опасным противником…
Сергей Иванович возвращался в Тулу в хорошем настроении — все-таки успех ему выпал немалый! Из 119 различных систем, среди которых 38 разработали русские конструкторы, была выбрана именно его винтовка. Это радовало и ободряло. Но Сергей Иванович не приписывал удачу только себе одному. Становясь старше возрастом, чинами и должностью, он не отдалился от рабочих, от тех славных мастеров, что работали вместе с ним над новым оружием. Сергей Иванович как никогда понимал, что без искусного правщика стволов Николая Овчинникова, токарей-виртуозов Александра Милованова и Андрея Новикова, классных слесарей-сборщиков и отладчиков Михаила Акимова, Федора Ефимова, Василия Кривцова, Василия Земцова, Андрея Шпанова и многих других тружеников ему трудно было бы исправлять недоделки так быстро и хорошо, как того требовала комиссия. Эти талантливые мастеровые не только собирали и отлаживали винтовки его системы, они делились с ним немалым опытом, подсказывали, и нередко, простые и правильные решения. Нет, капитан Мосин остался самим собой, он был спокоен, немногословен, строг в работе, но добр и справедлив. Он постарался забыть наставление генерала Бестужева-Рюмина не общаться с рабочими. Напротив, он почти не встречался с коллегами-офицерами, за исключением немногих, также увлеченных своим делом инженеров.
В Туле Сергея Ивановича ждала не только радость встречи с Варенькой, но и огорчения, даже неприятности. Так, к примеру, председатель хозяйственного комитета завода категорически отказал Мосину в выдаче 150 рублей, необходимых для оплаты работ по изготовлению приспособлений для машинной выделки его винтовок. И как ни доказывал Сергей Иванович абсурдность этого решения, а поделать ничего не смог. Только благодаря вмешательству генерала Н. И. Чагина инцидент был исчерпан.
Между тем сведения об изобретательских успехах русского капитана Мосина проникли за границу. Особенное внимание иностранных оружейных фирм привлек его реечно-прикладный магазин последней конструкции. В конце 1885 года в Тулу приехал представитель парижской оружейной фирмы «Г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22