Поступил на службу к капитану Братковскому в польский 11 Oddzial Sztabe generalne. С Братковским ездил в Ригу во время заключения русско-польского торгового договора в 1920 году. Оказал там полякам ценные услуги. По возвращении в Варшаву был уличен в 1922 или 1923 году в измене, был выслан в Данциг. Из Данцига попал в Берлин в конце 1923 года.Александр Феофилович Гуманский — чрезвычайно красочная фигура белого эмигранта. Подполковник по чину, с которым он вышел из империалистической войны, типичный контрразведчик, этот господин не брезгует ничем. Он при помощи Дружеловского продает сфабрикованные ими документы то болгарскому, то польскому правительствам, одновременно занимается шпионажем против Германии. Через другого бывшего русского офицера, Зиверта, о котором речь ниже, Гуманский в свое время продал германскому имперскому оберрегирунгсрату (министру внутренних дел), действительному статскому советнику Мелейзину, схему ИККИ с соответственными карточками по государствам. Эти карточки и схема начерчены и написаны были самим Гуманским.Кроме подделки документов, советских печатей и шпионажа в пользу Франции, Гуманский был одним из активнейших работников в различных белогвардейских контрреволюционных организациях. Он был руководителем технической части разведывательного кирилловского центра, организованного в прошлом году генералом Сахаровым. Задача этого центра заключалась в наиболее подробном собирании информации о СССР от балтийских и финляндских организаций.Он также является активнейшим корреспондентом и сотрудником так называемого «Братства Святого Георгия», возникшего в Мюнхене в 1923 году по инициативе того же генерала Сахарова. Гуманский пользовался услугами проживавшего в Женеве американского общественного деятеля Фергюссона, близко стоящего к Форду, и через него передавал информацию в американскую прессу. Входя в состав берлинского центра этого «братства», Гуманский находился в тесном контакте с антибольшевистской лигой Обера в Швейцарии.«Братство Святого Георгия» оказалось скомпрометированным, как и много других белогвардейских организаций, и дельцы этого «братства» оказались вынужденными его ликвидировать и заменить другой тождественной организацией, которой дали имя «Святогор». Среди многих других активных участников этого нового союза снова оказался во главе его все тот же Гуманский, который был назначен членом исполнительного комитета и заведующим информационным отделом.Так как, очевидно, выяснилось, что Гуманский занимается не только продажей поддельных документов представителям Польши и Болгарии, а что он фабрикует подложные документы с явной целью дезинформировать германские власти и оказывает определенные услуги Франции в ущерб Германии, то осенью 1924 года Гуманский был арестован, причем у него на квартире были найдены три подложных инструкции Коминтерна с подписями и печатью. Но вскоре Гуманский был освобожден с предложением выехать из Германии. А у Гуманского были, очевидно, свои счеты с берлинским Полицей-Президиумом, и последний медлил с исполнением своего собственного решения. Но так как некоторые документы явно изобличали Гуманского в его работе в пользу французов, то он снова весною этого года был арестован. Сведения обо всей этой истории чрезвычайно скудно проникают в германскую печать. Объясняется это тем, что во всем этом деле замешаны агенты и чиновники министерства иностранных дел.Таким образом, перед нами вполне законченная фигура, на которую ставит свою ставку агентура международной буржуазии в ее борьбе против Советского Союза Офицер бывшей царской армии, специалист контрразведчик, работающий на германское правительство и продающий его интересы французам, подделыватель советских документов и печатей, активнейший руководитель разнообразнейших эмигрантских антиреволюционных организаций, агент оберовской организации и информатор американской капиталистической прессы, — вот каков герой многочисленных историй с фальшивками, которые всегда являлись немаловажным основанием для агрессивной политики признавших и не признавших нас правительств.Геральд Иванович Зиверт состоял в теснейшем контакте с Дружеловским по подделке всяческих документов. Как и Гуманский, Зиверт — бывший офицер, подпоручик Русской армии. Он состоял в разведке 12-й армии, а после занятия немцами Риги поступил на германскую службу. Работая то на немцев, то в разведке армии Вермонта, он главным образом был связан с германской военной разведкой в Прибалтике. А затем он окончательно переселился в Берлин и открыл здесь частное разведывательное бюро, преследовавшее якобы цели борьбы с Коммунистическим Интернационалом. А фактически он выполнял задания разных лиц, организаций, а также иностранных правительств по снабжению их документами и материалами информационного о Советском Союзе характера.С кем только не был в сношениях этот подпоручик! Во время осложнений в Руре он был в связи с рейнской комиссией через своего приятеля, французского капитана Меньер. Зиверт также был в связи с агентами польского представительства в Берлине, от которого он получал очень крупные суммы. Совсем недавно он выполнял определенные поручения латвийской разведки в Берлине, и он же находился в деятельных сношениях с лигой Обера. Не менее пикантно и то, что он работает по заданиям берлинского Полицей-Президиума. Да, собственно говоря, как же ему не работать на берлинских полицейских, если он с весны этого года принял немецкое подданство?Не менее видной фигурой в мире контрразведчиков и творцов фальшивок, чем Гуманский и Зиверт, является В. Г. Орлов. Как и первые два, он также бывший офицер царской армии — начальник врангелевской разведки. Благодаря своему знакомству со знаменитым по своему налету на берлинское торгпредство Вейсом, а также комиссаром Полицей-Президиума Хеллером, он вхож в кабинеты берлинского Полицей-Президиума. Но он занимается, как и вся прочая братия, не только информацией Полицей-Президиума, но и контрразведкой. Он обслуживает латвийскую контрразведку, находясь для этого в тесной связи с неким Покровским — кирилловским разведчиком в Риге.Бельгардты — это бывшая аристократическая знать в царское дореволюционное время. Отец — бывший сенатор Алексей Валерьянович Бельгардт, сын — без всяких царских титулов, просто А. А. Бельгардт, оба — кирилловцы. Папаша и сынок самым тесным образом связаны со всей предыдущей братией — Гуманским, Орловым и Зивертом. На квартире этих Бельгардтов происходили совещания при участии Гуманского, Сахарова и других, на которых Гуманский делал информационные доклады о положении в Советском Союзе и о новых назначениях на командные должности в Красной Армии. В уже упомянутом союзе «Святогор» папаша Бельгардт вошел в совет как его председатель, а сынок — как руководитель агитотделом исполнительного комитета союза. Через этого же бывшего сенатора Бельградта союз «Святогор» поддерживал связь с реакционными партиями Германии. ВЕНСКАЯ ФАБРИКА ФАЛЬШИВОК ЯКУБОВИЧА И ЕЕ УЧАСТНИКИ Австрийская фабрика фальшивок была обнаружена таким образом: 28 мая в Полпредство СССР в Вене явился некто Генрих Горт. работающий в качестве ученика в гравировальной мастерской М. Хаммера — Вена, IV, Фаворитенштрассе, 34, который получил от этой фирмы поручение получить по четырем фактурам платежи за изготовление штемпелей. Заказанные якобы по поручению Полпредства печати были следующего содержания: «Строго секретно», «Совершенно секретно», «Пролетарии всех стран, соединяйтесь», «Делегация Исполкома Коминтерна», «Иностранный отдел Секретной части ОГПУ» и так далее.Явившийся был допрошен, и в результате оказалось, что еще 17 и 21 марта являлся некий русский, представившийся в качестве сотрудника Полпредства, заказал печати указанного выше содержания и дал задаток. Через некоторое время он явился за заказом, получил его, и за остающейся недоплаченной суммой он велел обратиться в Полпредство. Выяснилось, что еще несколько месяцев тому назад в эту же самую мастерскую обращался один гравер с просьбой дать ему оттиски полпредских печатей. В дальнейшем выяснилось, что заказчиком является некто Александр Якубович.Об этом Якубовиче венская полиция сообщает следующее:
«Александр Якубович, родившийся 18 мая 1896 года в Полтаве, в России, православного вероисповедания, женат, живет в Вене, Хисгассе, № 14, III район, был после соответствующих расследований 25 июня 1925 года приведен дирекцией полиции, и здесь делопроизводитель граверной мастерской М. Хаммар — Теодор Билек узнал в нем того человека, который в марте 25 года заказал несколько русских штемпелей, якобы предназначенных для советской миссии».
Сам Якубович при полицейском допросе указал на то, что к заказу штемпелей его побудил один с 1921 года знакомый ему украинец по имени Александр Гаврилов, который в марте 1925 года прибыл из Берлина в Вену. Якубович будто бы при доставке штемпелей служил Гаврилову исключительно переводчиком и посыльным и доставлял Гаврилову полученные штемпеля.Якубович будто бы с самого начала знал, что Гаврилов хотел употребить штемпеля для пропаганды против большевиков, но он не думая о том, что эти штемпеля служат для изготовления фальшивых документов.Дальнейшие расследования по этому делу указывают на то, что Гаврилов, который тождествен с инженером Александром Гавриловым (родившимся 7 августа 1892 года в Киеве, католического вероисповедания, холост), которого давно знает дирекция полиции, как манипулятора фальшивыми сведениями, и высланный на 5 лет из Вены указом от 27 декабря 1922 года за № 12 824 от 5-го до 12 марта 1925 года проживал в отеле «Тегетгоф», Вена, 1, Иоханнесгассе, № 22, и затем опять уехал в Берлин.Характерно еще, что во время обыска на квартире Якубовича было найдено несколько писем Гаврилова на русском языке, из которых явствует, что последний находился в продолжительной деловой связи с Якубовичем и из Берлина продолжал заказывать штемпеля, в особенности штемпеля с надписью «Делегация Исполнительного Комитета Коминтерна» (ДИКИ).Другой, не менее официальный документ, исходящий из высоких австрйских административных сфер, среди общего изложения событий, предшествовавших и сопутствовавших обнаружению автора фальшивых документов, говорит следующее:
«Заслуживает внимания, что все штемпеля заказаны на русском языке и, по-видимому, предназначены были служить для изготовления исключительно секретных документов. Кроме штемпелей, как „Совершенно секретно“ и „Строго секретно“, находятся также печати: „Иностранное отделение“, „Секретный Департамент“ и „Шеф СОГПУ“ (ЧК). Особенного интереса заслуживает печать на русском языке немецкими буквами, гласящая: „Бюро Делегации Исполкома Коминтерна“, „Исполбюро Красного Профинтерна Исполкома Коминтерна Молодежи“. Здесь мы, без сомнения, имеем дело с печатью того учреждения, называемого „ДИКИ“ (Делегация Исполкома Коминтерна), которое, судя по секретным заграничным сообщениям, руководит из Вены от имени Коминтерна большевистской пропагандой на Балканах…» Известия, 15.03.29 г. ЧЕГО МЫ ЖДЕМ В свое время после процесса Дружеловского три крупнейших политических факта можно было считать установленными. Процесс Дружеловского показал:1) что налицо имела место целая организация прекрасно осведомленных друг о друге международных шпионов и фальсификаторов, преследующая задачу использования нынешнего, чреватого всяческими столкновениями международного положения и находящаяся в связи со шпионскими и разведывательными отделениями военных штабов и дипломатических представительств буржуазных государств;2) что официальные представители буржуазных государств, занимающие руководящие посты в этих представительствах и творящие иностранную политику, не только не гнушались тем, чтобы иметь сношения с господами а-ля Дружеловский, но и руководили их деятельностью, давая им сплошь и рядом определенные задания по фальсификации документов, которыми затем сами или их правительства пользовались для достижения своих политических и классовых целей, и3) что основным кадром лиц, из которых вербуются эти международные фальсификаторы и авантюристы, являлись слои окончательно деклассированной русской контрреволюционной эмиграции и что главным объектом, против которого направлялась эта фальсификаторская деятельность со стороны почти всех работников и деятелей буржуазных представительств и военных штабов, являлся наш Советский Союз.Эти три факта были в свое время резко подчеркнуты в нашей печати и обоснованы целым рядом имен и данных, выявившихся на судебном следствии по делу Дружеловского. Второй отдел польского генерального штаба и его работники в Эстонии, Риге, Варшаве и Берлине (Моравский и Пацирковский); деятели берлинского министерства иностранных дел и берлинской полиции, в частности Зиверт, который, по словам Дружеловского, работал во французской разведке, в латвийской разведке, состоя в то же самое время представителем немецкого Полицей-Президиума, деятели французского генерального штаба — майор Лоран и капитан Вайо, деятели американского посольства, с которыми Дружеловский связался при помощи русского эмигранта Гамма; деятели сербского посольства, из которых Дружеловский называет некоего доктора Першке; деятели болгарского посольства в лице болгарского посланника Попова, именовавшего себя при встречах с Дружеловским Ангеловым; наконец, деятели английского генерального штаба в лице уже известных русской общественности агентов мировой контрреволюции — Эльвенгрена и Рейли, получавших прямые задания от английского министра иностранных дел Черчилля, — вот какой ряд имен непрерывной цепью связанных между собой единой целью борьбы против Советского Союза малых и больших руководителей иностранной политики и дипломатии вскрыл процесс Дружиловского.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57