Но он до конца жизни так и не нашел в церковных кругах авторитетной опоры своим художественным воззрениям и своей творческой музыкальной практике.
Бах верил в непреложность евангельских истин, в непреложность учения Лютера. И как художник входил в противоречия со взглядами церковников. Так же как и со взглядами чиновничьей знати или представителей услужливой бюргерской правящей верхушки.
Да, окружавшая рутина бдлла для него трудно выносимой. Но когда Себастьян садился за рабочий стол, за инструмент, духовно сильный и преданный искусству художник, он сбрасывал с себя все эти тяготы.
Здесь проступают уникальные черты личности Иоганна Себастьяна Баха.
Как исполнитель-музыкант и капельмейстер, Бах был признан, равнодушие же к его композиторскому дару мало волновало Иоганна Себастьяна.. Бах не боролся за признание себя как композитора, и мир признает его искусство без заметного участия в том современников. Он не стремился к утверждению своего искусства как лидер школы. Разгадку этого надо искать в самой натуре художника и человека.
Жизнеописания многих художников, в частности композиторов, содержат рассказы о взлетах и падениях, о поражениях и победах. Условия социальной среды, строя феодального, феодально-буржуазного или капиталистического, усугубляют противоречия между личностью художника и обществом.
Все искусства знают великих художников, борцов в искусстве, наделенных признаками надломленности, болезненной ранимости. Такие художники часто вносят высокие ценности в мир искусства, их произведения влекут к себе с неотразимой властью. Надо сказать, что жизнь и деятельность подобного рода творцов вызывают повышенный интерес у исследователей психологии художественного творчества. Справедливо отмечается в научной литературе, что концепции личности часто опираются на данные невропатологии.
Личность Себастьяна Баха несравнима с подобным типом художников. Порой кажется, что его жизнь всегда оставалась внутренне неизменной, не знала ни стремнин, ни приливов, ни отливов. Нет, великий упрямец был борцом и смело может быть отнесен к творцам, преодолевавшим рутину, косность в искусстве. Это была тоже форма своеобразной борьбы с системой взглядов, царивших, пользуясь снова словами Б. Асафьева, на «феодально-бюргерском перекрестке» Германии. Но при этом как художника Баха отличает величайшее нравственное, духовное, психическое здоровье. Его жизненный путь — совсем не эффектный материал для беллетриста, драматурга, киносценариста или поэта. Натуры художников с невротическими проявлениями дают куда более благодарный материал авторам. Бытие семьянина Баха полно досадных служебных неприятностей, что трудно примиряется с величием его как художника. И уход его устремлений в область мистики казался некоторым биографам подходящей и многое объясняющей формой «перевода» его художнических желаний в лоно религиозности.
Однако слишком твердо стоял на земле Себастьян Бах. Признаками личности своей он, пожалуй, мало схож с вождем религиозной реформации Мартином Лютером. Тот, будучи в Вартбурге, бросил чернильницу в черта, «явившегося» к нему, чтобы помешать переводу Библии на немецкий язык. Баху были далеки видения и призраки. И единственный раз в жизни — факт, известный биографам, — не в черта-искусителя, а в органиста церкви св. Фомы господина Гернера он запустил сорванным со своей головы париком, когда тот что-то напутал в партии органа во время исполнения кантаты...
Объяснение «феномена Баха» его близостью мистике не достигает цели. Возникают новые направления в психологических науках, которые ведут изучение личности, исходя из осмысления признаков личности здоровой (например, теория американского ученого А. Маслоу).
Отнюдь не все устанавливаемые психологами черты «здоровья личности» относимы к Баху. Его натура, по-видимому, не была лишена некоторых частных отклонений от нормы. Но господствовали признаки, характеризующие цельность здоровой личности. Это очевидно.
Он исходил в своем творчестве и своих действиях из постоянных представлений о неизменном идеале. Он не чувствовал невротической вины или тревоги из-за неспособности изменить мир; он верил в торжество гармонии в мире; строил свое музыкальное мировоззрение прочно, на века. Его череп вмещал воистину безбрежность мелодических форм. Творец Бах подобен Демиургу в искусстве. Он не испытывал неуверенности в творчестве. Он знал степень своего всевластного умения и не таил в себе зависти по отношению к более преуспевающим в жизни композиторам и музыкантам. Он не переставал учиться у каждого, кто мог чему-то научить в музыке, и в юности, и в зрелые годы. Он впитал в себя музыку композиторов стран Европы и не считал, что его престиж подрывают заимствования с радикальной переработкой чужого материала. Баху чужда была агрессивность лидера в искусстве.
Бах ставил перед собой все новые и новые трудные цели и достигал их как художник; при этом процесс создания был ему более дорог и приятен, чем похвалы или успех после исполнения сочинений. Как мало значили для него как художника дворцовые триумфы, мишура почестей! И звание придворного королевского композитора ему нужно было только для обретения возможности создавать «урегулированную музыку». Произведения могли лежать в партитурах и нотах «молчащей музыкой», но они были сотворены. И само сознание творца объективных ценностей в мире человеческой духовной культуры удовлетворяло этого скромного гения, великого упрямца, убежденного в гармоничности своих актов творения.
Личность Баха была наделена признаками универсальности: он был исполнителем и композитором, изобретателем и мастером, сведущим в законах акустики. Конструировал инструменты; досконально знал технику строительства органов.
К признакам цельной натуры художника, достигшей «уровня самоактуализации», относимо необычайное богатство эмоциональной жизни в мире его искусства. Несмотря на строгость форм, в которых творил он музыку, его произведения содержат по-шекспировски необъятные трагические и драматические противопоставления (кантаты, «Страсти», прелюдии и фуги).
Здесь уместно сказать и о признаках цельности личности Баха как семьянина.
Личная жизнь Иоганна Себастьяна не знала переменчивости в любви. Конечно же, куда выигрышнее проступает в жизнеописаниях художников, поэтов, композиторов фабула, изобилующая драмами любви! Бах любил и был любим. Чувство любви и нюансы этого чувства наполняют множество страниц произведений Баха в разных жанрах. Чистота таких мотивов сравнима с красотой их. Свежесть музыкальной интерпретации, непереводимой на слова, захватывает, пленяет слушателей своей вечной новизной.
Две женщины, Мария Барбара из рода Бахов и Анна Магдалена, урожденная Вильке, вошли в жизнь композитора и артиста спутницами его и хранительницами семейного уклада. Две женщины, две жены, матери его детей. Иоганн Себастьян лишен был тревоги и сомнений в отношениях с любимыми. В любви царили безграничное доверие, взаимная забота.
Филипп Вольфрум заметил в портретах Баха признаки чувственности в очертаниях полных и пухлых губ. Песни, посвященные Анне Магдалене в «Нотной тетради», косвенно дополняют слова наблюдательного Вольфрума. Любовь для Иоганна Себастьяна была наделена здоровой чувственностью, однако без самодовлеющего господства ее, не лишена признаков игры, веселости, естественной простоты. И пусть скорбь, горе часто навещали семью композитора, любовь как постоянное обновление ценности жизни побеждала. Познавалась неотвратимость вечной связи любви, скорби, смерти и нового радостного акта творения жизни. Натура Баха как художника извлекала из опыта любви многое, недоступное заурядной личности или личности надломленной.
Улыбка радости и вздох страдания, мотивы восхищения жизнью, мотивы красоты, любви и смерти едва ли не на равных выступали в творениях композитора. Тема смерти у Баха — неминуемая ипостась таинства жизни. Художник-мыслитель принимал смерть как закономерность в потоке постоянно обновляющейся жизни. Что-то предвосхищающее моцартовское начало таилось в философии музыки и в глуби личности Баха. Скорбь и страдания человеческой души он показал полно. Но не восставал против скорби, считая ее неизбежной спутницей жизни. Слова писателя нашей эпохи, исследователя личности и творчества Моцарта, приложимы в этом свете к Баху: «Положительное восприятие всеобщей жизни и преодоление в ней скорби без уничтожения последней».
И переживания любви в своем искусстве мыслитель: Бах сопрягал с предвестиями смерти. Не допускал он от? чаяния в сопоставлении этих вечных спутников. Тема переживания смерти как естественного переживания самой жизни находила в произведениях Баха высокий поэтически-философский смысл.
Не избегает Иоганн Себастьян сатиры, озорной веселости. В выражении чувства юмора он был незлобив, а это тоже один из признаков здоровья, цельности личности. В музыкальных драмах, «Страстях», композитор клеймил низость, предательство, неистовство алчущих крови, зависть и вероломство и одновременно выражал идеальные запросы человеческой души. В сатирических концертных пьесах он шутил непринужденно и «азартно».
Нет, никак не вписывается в обрисовку личности композитора образ «старого парика», так же как далек его жизненный облик от неуравновешенных, порой болезненно неуравновешенных натур многих великих художников. Однако и в пропись психологов, исследующих параметры «здоровой личности», не укладываются некоторые черты характера Баха. Он нес в себе и отклонения от идеальной нормы, которую не без успеха стремятся определить исследователи.
Себастьян Бах был естествен в своем поведении: не принимал лжи, чванства в окружающих его общественных условиях. Здесь он оказывался «чужаком» и вел себя соответствующим образом, идя на конфликты, очень частые, хотя и мелкие. Он нередко устраивал «шум из-за пустяков»; будучи задетым извне, подчас терял способность непредубежденно оценить ситуацию. Великий упрямец терял тогда чувство реального. Однообразные ситуации, складывающиеся в отношениях с пет дантично мыслившими чиновниками, повторялись в течение всей жизни композитора. И это тоже определяет его личность как довольно устойчивую «модель поведения» в возникающих однотипных положениях.
Читатель осведомлен о причинах и следствиях его столкновений в разные периоды жизни с представителями светских и церковных властей. Филипп Шпитта, описывая поведение Баха, отметил, что он «не избегал борьбы». Быть может, даже вызывающе шел на конфликты. Он допускал вспышки в отношениях с отдельными людьми и группами, ограждая свой престиж, хотя враждебность и не была заложена в его натуре. Иногда представляется, что конфликтные ситуации даже были нужны ему. Это уже не признак умозрительно представляемой «здоровой личности». Но подобные отклонения от нормы лишь подтверждают цельность натуры Баха, проявлявшуюся в основных направлениях его жизнедеятельности.
Поступки Баха при конфликтах чаще носят «реактивный» характер. Вспышки раздражения длились долго, но оставались как бы на поверхности его личности. Бах оставался сосредоточенным художником и мыслителем, какой бы силы удар ни наносился ему конфликтной ситуацией. Невротическая личность выходила бы из равновесия, личность Баха выстаивала. И он знал дни отчаяния, и он испытывал крайние лишения. Но парадоксально: эти переживания не сказывались на замысле и выполнении создаваемых Бахом произведений.
Иоганн Себастьян Бах выполнял свою миссию художника с внеличной ориентацией творца объективных ценностей. Так сама природа следует своим законам, независимо от потрясений и катаклизмов, которые суть лишь частные случаи нарушения общей гармонии.
В СТОЛИЦАХ У СЫНОВЕЙ. ГОЛЬДБЕРГОВСКИЕ ВАРИАЦИИ
Впервые Иоганн Себастьян почувствовал нездоровье, близость старости в 1741 году. Ухудшалось зрение: он всю жизнь не щадил глаз, работая до позднего часа при свечах; замечал в иное воскресенье усталость, когда в часы службы исполнял «главную музыку» в двух церквах; утомляла и переписка «голосов» новых кантат. Анна Магдалена, занятая домом, реже могла помогать в работе мужу.
Саксония с 1740 года жила в военной тревоге. Молодой король Пруссии Фридрих II в первые же месяцы властвования обнаружил милитаристский характер. Прусские войска вторглись в Силезию; военное столкновение с германо-римской империей Марии-Терезии перешло в длительную войну. Фридрих II в итоге войны закрепил за Пруссией почти всю Силезию. Конфликт только развивался, он захватывал и другие страны. Фридрих-Август, король Польский и курфюрст Саксонский, испытывал затруднительное положение: как курфюрст Саксонии он в союзе с Баварией, Испанией и Францией вскоре выступит против Марии-Терезии, как король Польский Август III он соблюдал нейтралитет. Недолго, впрочем: обеспокоенное успехами Фридриха II, курфюрство Саксонское через некоторое время заключит союз с Марией-Терезией. Возникнет напряженность в отношениях с Пруссией.
Когда тревога коснулась Лейпцига, и семья кантора испытала беспокойство: Филипп Эммануель служит у короля, с которым у Саксонии весьма сложные отношения,
Иоганн Себастьян скучал по старшим сыновьям. Чувствуя нарастание событий, он поспешил побывать в обеих столицах — ив Берлине, и в Дрездене.
В Пруссию ехал в удобном дилижансе; за свой век Бах видел много плохих дорог, теперь они улучшались. Не торговые связи, скорее военные предосторожности заставляют власти приводить дороги в порядок.
Филипп Эммануель встретил отца приветливо, артисты придворной капеллы хорошо знали старого Баха, среди них были его ученики, в частности органист и начинающий капельмейстер двадцатилетний Фридрих Агрикола.
В июльские и августовские дни 1741 года Бах оказался в обществе берлинских музыкантов.
Каким он увидел сына после долгой разлуки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37