Ведь у них как никак старые счеты!— Почему так получилось? — пожимая плечами, недоумевал Аввакум. — Ведь, как говорится: «Если графу угодно танцевать, извольте — я готов сыграть!» — Я всегда к его услугам! — улыбнулся он.Генерал с минуту молча смотрел на Аввакума. Затем кратко рассказал ему, как 07 приехал в Болгарию, какая трагическая история произошла с машиной нашего наблюдения. «Один убит, а у двоих тяжелая контузия! Как, выскользнув из-под наблюдения, 07 „теряет“ в Пловдиве свой автомобиль и приезжает в Софию на машине „Балкантуриста“, взятой напрокат. Однако уже во второй половине дня наша служба обнаруживает его вместе с человеком, с которым он вступил в контакт, — речь идет о Вере Белчевой из Варны — экскурсоводе отеля „Калиакра“. И разговор их удалось подслушать.— Полагая, что все это он проделал втайне от нас — встретился с Верой Белчевой и так далее, — 07 снова становится милейшим Рене Лефевром, снимает номер в отеле «Рила» и обращается к нашим властям с просьбой разыскать его автомашину, которую у него угнали в Пловдиве какие-то «злоумышленники». Как ты, вероятно, догадываешься, мы нашли его машину, оставленную им самим перед Военным клубом, но возвратили ему лишь после надлежащей обработки, чтобы, пока он находится на нашей земле, мы могли постоянно его видеть и слышать. Этот джентльмен, одним нажатием на тормоз отправивший на смерть троих сотрудников Госбезопасности, проявляет галантность и благородство: милиционерам, которые «нашли» его машину, он дарит пятьдесят долларов.Тут Аввакум встал и принялся расхаживать по комнате.— В данное время 07 находится в Варне, — сказал генерал Н., заканчивая свой рассказ. — Связано ли его пребывание там с приездом Константина Трофимова, нет ли — мы должны будем сейчас установить. Во всяком случае, постоянно держим его в поле зрения. Полковнику Василеву приказано денно и нощно следить за ним.Затем генерал сказал, что Константина Трофимова должны устроить на вилле Академии наук. В роли хозяина на этой вилле его будет принимать профессор Методий Станилов, директор Института электроники.Услышав это имя, Аввакум остановился посреди комнаты.— Методий Станилов? — переспросил он.Генерал не любил повторять, да и время, отведенное для их разговора, истекло. Он поднялся.— Через два часа тебя будет ждать на аэродроме специальный самолет. Профессор Константин Трофимов заслуживает того, чтобы его охранял Аввакум Захов, а для Аввакума Захова охранять такого человека должно быть делом чести. Что касается 07, то я уже говорил тебе: мы пока твердо не знаем, с какой именно целью он прибыл в Болгарию. Может быть, он подослан для того, чтоб отвлечь наше внимание и дать возможность действовать кому-то другому? Поддерживай связь с полковником Василевым, 07 не увлекайся!Генерал вышел из-за стола, положил ему на плечо руку и после небольшой паузы повторил:— 07 не увлекайся!.. Все внимание — профессору Трофимову. Ты понимаешь, какое доверие оказывают тебе советские люди? И вообще — люди?Он снял с плеча Аввакума руку и по-военному вытянулся в струнку, как делал всякий раз, когда расставался с ним.— Спасибо за доверие! — коротко ответил Аввакум, и они пожали друг другу руки. * * * Не будь так облачно и не мороси этот дождь, сумеречный утренний свет уже был бы внизу, спустился бы с острого хребта Витоши. Так обычно и бывало: день пробуждался на горе, а ночь исчезала в котловине. Разбуженный щекочущими лучами солнца, которым горы радуются первыми, день раскрывал глаза где-то у туристской базы «Алеко», на благоухающих горной геранью полянах, а ночь уносила свой шлейф в тенистые провалы Искырского ущелья, торопилась убраться в «Черную пещеру», где ее ждали летучие мыши.Но сейчас шел дождь. Черную вершину и окружающие турбазу «Алеко» поляны заволокли тяжелые косматые тучи. День все еще спал, приютившись в сухом месте, потому что, когда все кругом окутано тучами и моросит дождик, спится долго и сладко.Аввакум зажег свет и встряхнулся. Взгляд его упал на магнитофон, где между роликами уснула Айседора, или та, что была на нее похожа. Какая глупость, бог ты мой, какая глупость!Теперь этот мир лунного сияния, созвездий и галактик, мир, в глубинах, которого он видел золотые танцы мечты, — теперь он казался ему бесконечно чужим, несуществующим, а если он и существовал когда-либо — бесконечно ничтожным и детски наивным.Среди ночи послышался звон гонга, протрубила тревогу труба и от созвездий и галактик не осталось и следа. Не было никаких Айседор. А если и были, то только во сне. Настоящие охотники утверждают, что все эти золотые танцы и Айседоры — сущий вздор. Настоящий охотник — это прежде всего человек мужественный, а такой человек не станет признаваться, что позволил обмануть себя видениям и прочей чепухе.Труба зовет ловца на охоту. Серна мчится, и стрела вот-вот настигнет ее.Какая там Айседора! Сейчас об этом даже думать неприлично!Сборы закончены. Самые необходимые вещи аккуратно сложены в чемодан.Скоро пять. ЧАСТЬ ВТОРАЯ Варна, 14 июля 196… г. — Полковник ждет вас у выхода!Аввакум сразу узнал подошедшего к нему молодого человека — это был лейтенант из отдела «А», состоявший в группе Василева.— Хорошо, — кивнул Аввакум. — Я очень рад, что полковник удостоил меня своим вниманием.После бессонной ночи его донимала сырость, и он поднял воротник пальто. Но утренний холод по-прежнему ползал по его плечам.Уже рассвело. Огни у ангаров таяли в матовой дымке утренней зари. Пилот истребителя, на котором прилетел Аввакум, оживленно разговаривал с дежурным аэропорта.— Лейтенант, — сказал Аввакум. — Будьте так добры, возьмите мою дорожную сумку и идите впереди меня.Подняв тяжелый чемодан, Аввакум пошел следом за лейтенантом. Василев ждал его в своей «волге» у восточных ворот аэродрома. Невысокого роста, с холодными зелеными глазами и строгими, коротко подстриженными усиками, с выбритым до синевы подбородком; он молча протянул ему руку, помог уложить в багажник вещи и предложил сесть на переднее сиденье, рядом с ним — благоволение, которое он проявлял весьма редко, даже по отношению к самым близким ему людям.Василев сам вел машину — он доверял только собственным рукам. Педантичный, недоверчивый, с трудным характером, службу свою он нес хорошо. Василев никогда ни с кем не был накоротке, всегда казался чем-то недовольным, «кислым», и не жалел себя лишь в тех случаях, когда риск представлялся абсолютно неизбежным.— Ну, — обратился к нему Аввакум и зевнул — шуршание шин действовало на него усыпляюще, — что тут происходит, какие новости? — Ему очень хотелось за курить, но он знал, что Василев терпеть не может табачного дыма.— Смотря что вас интересует, — пожав плечами, ответил Василев. — Новости бывают разные.Как поживает 07?— Недурно, как мне кажется.— Я так и думал, — сказал Аввакум. Некоторое время они ехали молча.— Чем же все-таки занимается 07? — спросил Аввакум и уже более настойчиво повторил: — Я бы вас попросил осведомить меня, чем все-таки занимается 07?Василев посмотрел на него искоса и мягко нажал на тормоз — шоссе поворачивало налево, к городу.— Вы можете и сами отлично осведомиться об этом, и притом очень легко, — ответил полковник подчеркнуто ровным и спокойным голосом. — Потому что в данный момент он ничем особенно не занимается. Но раз вы настаиваете и ваш интерес к нему носит служебный характер, придется удовлетворить ваше любопытство. Он занимает комнату номер семь в международном Доме журналистов, на первом этаже. Встает в десять, до одиннадцати завтракает. С одиннадцати до часу проводит время на пляже — то плавает вдоль берега, то забирается далеко в море, нежиться на песке не любит. По возвращении надевает новый костюм и спускается в ресторан, обедает чаше всего в обществе иностранных журналистов — двух англичан и француза. С двух до четырех — отдыхает на террасе, читает иностранные газеты, листает иллюстрированные журналы. Иногда полеживает в шезлонге, забавляет горничных своими остротами, правда, весьма галантными. Горничные и официантки, не знаю почему, от него без ума. По мне, говоря откровенно, никакой он не Аполлон. Вы, например, не будь этой седины на висках, которая делает вас старше, чем вы есть на самом деле, выглядели бы нисколько не хуже его. Но есть женщины, которым нравится такой тип мужчин. Простите меня, пожалуйста, за мое отступление. В пятом часу 07 отправляется в бар отеля «Калиакра», выпивает рюмку виски и проводит время с экскурсоводом Верой Белчевой. Позавчера они вдвоем совершали на его машине прогулку до Галаты, а вчера в течение двух часов катались вдоль берега налодке. После ужина 07 играет в бридж — все с теми же двумя англичанами и французом. Заканчивает вечер в баре. Как видите, пока ничего особенного не замечено.А в разговорах его ничего такого не проскальзывало? — с едва заметной улыбкой спросил Аввакум.Полковник пожал плечами.Весьма обязан вам за информацию, — сказал Аввакум. — Она исключительно интересна.Полковник воспринял это как шутку.— Я ведь вам говорил, что особых новостей нет, — ответил он.Когда они проезжали мимо двухэтажной виллы, стоящей позади международного Дома журналистов и расположенной несколько ближе него к городу, полковник снизил скорость до минимума и попросил Аввакума запомнить это здание: с балконом, не так ли, и островерхая крыша. Белое.— Это — моя база, — пояснил он.А когда они проехали еще метров сто, он кивком головы указал влево.— Вилла Академии наук, вот за этим зданием, видите? Пока будет происходить симпозиум, тут будет жить Константин Трофимов.Как только они миновали эту виллу, он снова сделал левый поворот. Теперь машина мчалась по улице-аллее параллельно морскому берегу. Через минуту полковник изо всех сил нажал на тормоз, и машина скользнула по асфальту юзом.— А вот и ваша резиденция, — сказал он. — Приехали.Это был самый обычный двухэтажный дом, одинаковый что в ширину, что в высоту, с галереей-верандой и полого спускающимся к морю двором. Окна второго этажа закрывали зеленые шторы.Не успела остановиться машина, как из садовой калитки выбежал навстречу высокий кареглазый красавец с улыбкой на смуглом лице, светлой, как восход солнца. А солнце и в самом деле уже взошло и щедро разливало свое тепло над развеселившимся морем. И уже слышались рыбацкие песни.— Ты смотри, капитан Марков! — воскликнул, улыбнувшись, Аввакум, выходя из машины. — Мой ученик и помощник! Как дела, дружище?Они работали вместе, распутывая «дело с ящуром», а история с Прекрасной феей их окончательно сблизила.Они поднялись в гостиную с верандой. Тут стоял полумрак, и Аввакум сразу направился к окнам, чтобы поднять зеленые шторы, но полковник остановил его:— Погодите малость, пожалуйста! — и, обратившись к Маркову, сказал: — Вы не могли бы оставить нас на минутку?Когда капитан вышел, полковник включил люстру времен вальса и сказал:— Как вы, вероятно, могли заметить, моя штаб-квартира находится по меньшей мере за километр от вашей. Зато рукой подать от меня до 07, а от вас — до профессора Трофимова. — Он помолчал немного, чтобы дать возможность Аввакуму вникнуть в его слова, и добавил: — В этом шкафу вы найдете рацию. — Он вынул из записной книжки листочек и подал его Аввакуму: — Пожалуйста! Тут обозначены длина волн и позывные для того, чтоб поддерживать связь со мной и с центром.Василев ушел.Аввакум поднял шторы, распахнул обе створки двери и вышел на веранду. Его сразу же покорил открывшийся глазам простор. Море в самом деле улыбалось. А где-то рядом в постели лежит обнаженная красавица — солнце, шаля, наводит ей на грудь серебряные зайчики и превращает ее распущенные волосы в серебряную парчу. И неподалеку от окна комнаты, где лежит девушка, рыбаки чинят свои сети и, напевая песни про море, готовятся к большому лову. Дремлющей девушке снится любимый, она улыбается, и солнце целует ее в губы. И море тоже улыбается, потому что в той песне, которую поют рыбаки, говорится, что оно похоже на девушку, ожидающую жениха.Аввакум побрился, надел легкий костюм и позвал Маркова.Когда тот вошел, он продолжал молча набивать трубку. Потом закурил и, рассеянно глядя сквозь раскрытую дверь в трепещущую синюю даль, спросил:— Что происходит на вилле?Капитан Марков сказал, что вчера вечером туда приехал Методий Станилов и что он устроился на первом этаже.Аввакум достал план виллы и развернул его на столе.— Значит, вот что, — указывая на план, заговорил он. — Здесь, на втором этаже, напротив коридорчика перед верхним холлом, есть комната, окно которой выходит во двор. Архитектор предназначал эту комнату для гостей — чтоб здесь можно было поговорить наедине или, например, поиграть в бридж. Мы поместим в эту комнату служителя, который будет заботиться обо всем необходимом для профессора Трофимова. У него перед глазами будет лестница, вход на второй этаж, двор. Позаботься, друг мой, чтобы в этой комнате немедленно установили прямую телефонную связь с окружным центром и с нашим домом. Было бы неплохо обзавестись небольшим буфетом и поставить диван, чтобы служителю было на что прилечь.Дальше. Левая стена виллы, как видишь, глухая, от моря она отделена пространством, судя по масштабу, едва ли превышающим двадцать шагов. Берег здесь обрывистый, круто спускается в воду; угол дома, обращенный к морю, соединен с высокой каменной оградой, защищающей двор с севера. Если кому-нибудь придет в голову проникнуть в виллу отсюда, с восточной стороны, то это будет связано с большим риском: подойти к берегу на лодке практически невозможно, волны неизбежно прижмут ее к скалам и разобьют. Во-вторых, придется карабкаться на скалы, которые здесь, как отмечено на плане, почти отвесны, да и высота их не менее двух метров. В-третьих, он рискует попасть на глаза нашей береговой охране — ближайший пост, не забывай, должен наблюдать море и берег примерно отсюда, с этой точки на пляже. Как далеко это место от стоящей на якоре у нашего пляжа моторной лодки?— Самое большее — километр, — ответил Марков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26