— Уже нет, — произнес Чарли, появляясь в дверях спальни. Его голос казался тонким, словно просачивался через узкую щель. — Встал, чтобы отразить нашествие. Buon giorno, Чио.
Действие этого сдавленного голоса оказалось таким, что в комнате воцарилась тишина. Всего несколько дней назад Уинфилд и Гарнет увезли Чарли из клиники. Уинфилд догадывалась, что Чио сильно переживал это поражение".
Она выглянула в окно, на ободряющий силуэт Крайслер-Билдинг. Но сейчас это ее не успокоило. Единственная женщина среди собравшихся, она не могла справиться со своим напряжением. Ей хотелось бы, чтобы Гарнет была сейчас рядом.
Чарли тоже должен был чувствовать это напряжение. Он тяжело вздохнул.
— Хай, — бодро поприветствовал его дядюшка, одарив кривой ухмылкой, как Панч — вот-вот поднимет палку и забьет его до смерти. — Праздность тебе к лицу! Смотри, какие щеки!
Чарли отсутствующе кивнул, прекрасно понимая, что в последнее время он теряет вес, а не наоборот. Уинфилд говорила, что он выглядит бодро, но не на вершине своих возможностей. Доктор предупредил, что некоторые транквилизаторы не выводятся из организма неделями, а то и больше. Тем не менее можно вести себя бодро, даже если никто не верит в твою бодрость.
Уинфилд разглядывала близнецов, стоявших по бокам от маленького, сухонького Итало. У одного из них виднелась под глазом маленькая ярко-красная отметка, словно ожог от сигареты.
— Как держится Винс? — спросил Чарли.
Несчастья других — всегда благодатная тема. Уинфилд учуяла слегка агрессивную нотку в голосе отца. Это позволяло предположить, что он снова пытается обрести форму, но уже не как Эль Профессоре, а как достойный родственник Винса.
— Слышал, что его дело ведет окружная прокуратура.
Но Чио Итало нелегко сбить с намеченного пути.
— Это не так важно, как ты думаешь, — с театральным подвыванием произнес Итало, — когда все мы — перед лицом войны. Винс в состоянии сам о себе позаботиться, — он покосился на Уинфилд, — несмотря на предательство вокруг.
— Что же привело тебя ко мне?
Без дальнейшей преамбулы Итало погрузился в лихорадочное перечисление подрывных действий Шана. По его поведению трудно было догадаться, как остро он чувствует свою вину в том, что позволил Винсу так низко пасть. Никто не знал, что Итало проявил бдительность и зоркость, но не сумел правильно истолковать свои наблюдения.
Уинфилд сразу же сообразила, что по каким-то причинам ее двоюродный дед решил временно простить ей неприятности Винса. Одновременно она почувствовала, что намечается крутой поворот в судьбе Чарли. Но Итало, судя по всему, чувствовал себя по-прежнему человеком у власти, имеющим право отдавать приказы.
— Иначе разве решился бы я обратиться к тебе в такое время, Чарли? Когда ты еще не вполне оправился от тех мучений, которым тебя подвергли maladetta Calabrese! Но у тебя есть чутье. Dio mio, какое чутье. Рядом с этими разряженными проститутками мужского пола из конгресса особенно заметно, что ты настоящий мужчина.
— Что за чутье, Чио? — Голос Чарли был таким бесцветным, что Уинфилд испугалась. Ей показалось, что отец снова сползает в химическое безразличие. — Чего ты ждешь от меня?
— Чтобы ты дал хорошего пинка прямо по их сифилитическим яйцам! — взорвался Итало. И сразу же пантомимой изобразил раскаяние. — Прости, Уинфилд, сорвалось с языка. Ты видишь, как я расстроен. Пожалуйста, прости меня. — И он еще несколькими мелкими телодвижениями обозначил раскаяние. И вдруг он едва уловимо выпрямился, немного выпятил челюсть, сверкнул глазами — актер, приготовившийся к своему главному монологу. — Они браконьерствуют на трех поколениях Риччи, Чарли. Мой отец давал им взятки. Мои братья. Я. Теперь — мои племянники, ты и Винс. Они считают нас просто деревянными болванчиками, а не людьми, которым они обязаны жизнью. Они думают, нам больше ничего в жизни не надо, только оплачивать их счета. А я говорю — баста, мистер Симпатяга. Я говорю — рука, державшая толстую стопку конвертов с наличными, сейчас держит кнут. В моих досье есть такие вещи — они хуже атомной бомбы! Настало время, Чарли. Настало время дать понять этой своре извращенцев и безмозглых воров, кто их босс и чего он от них хочет. — Он снова покаянно посмотрел на Уинфилд. — Извини мой язык, bella. У меня просто под воротником печет, когда я вспоминаю все, что мы сделали для этих неблагодарных.
Сейчас, с ужасом почувствовала Уинфилд, на хрупкие плечи отца снова свалится бремя, от которого он надеялся избавиться навсегда.
— Так чего ты хочешь, Чио? — спросил Чарли таким же одурманенным, безразличным голосом.
— Закона! Закона, который заставит этих проклятых подонков, япошек и китаез, убрать лапы от Америки! — Чио Итало сорвался на визг. — Закона, который скажет: «Basta! Вы, желтые сукины дети, успели сожрать достаточно!» Мы — щедрые люди. Мы открываем объятия иммигрантам. В прошлом они, как и мы, работали до изнеможения, чтобы создать что-то для себя. Но это новое поколение! Они засылают сюда свои деньги, чтобы они работали за них. И деньги возвращаются к ним утроенными, учетверенными. Я хочу, чтобы они прекратили высасывать Америку досуха! Прочь от груди! И я хочу, чтобы это было сейчас!
Чарли запахнулся в тот самый халат, в котором Гарнет увезла его из клиники. Уинфилд подумала, что несколько дней, проведенных в ее квартире, сотворили чудо. Присутствие их двоих — Гарнет и Уинфилд — позволило Чарли снова выступить в своих любимых ролях, любовника и отца. Его рефлексы потекли по проторенному пути, и не только его здоровье, но и его личность быстро шла на поправку. Но другие люди тоже проложили пути в его душу. На карте Итало нанесены тайные тропы к душе, к инстинктам Чарли, к набору кодов в его мозгу. Сейчас, провоцируя племянника еще раз выступить в роли семейного снайпера, Итало пустился во все тяжкие — лесть, уговоры, обман...
— Ты хочешь нового законодательства по иностранному капиталу?
— Папа!!
— Я в порядке, Уинфилд. Ты этого ждешь от меня?
— Я жду этого от дешевых кусочников в Вашингтоне, после того как Чарльз Энтони Ричардс отдаст соответствующие указания.
Чарли понимающе кивнул.
— Ясно. Снова в департамент коммерции? Призовем тяжелую артиллерию во главе с Нелл Кэррэвэй, Кли-фом Унджером и сенатором Бердсоном? Начнем разбрасывать пригоршни банкнот? Напугаем чиновников, имевших неосторожность попасть в твои досье? Дадим им проект резолюции? И без новых похищений?
— Ты ухватил самую суть, Чарли.
— Папа, пожалуйста...
— Пусть говорит, tesoro, — тихо пробормотал Чио Итало. — Когда говорит Чарли Ричардс, весь мир замолкает и слушает.
Уинфилд посмотрела в окно, выходящее на юг, и подумала, как было бы здорово, если бы тут оказалась Гарнет, способная противостоять этому потоку лести. Она чувствовала, что отец ускользает от нее, соскальзывает к роли, для которой его вымуштровали: Эль Профессоре, деловой мозг семьи. Она нервно покосилась на Чарли. Его лицо заливала обморочная бледность.
— Папа?.. — жалобно позвала Уинфилд. Ее голосу вторило эхо, усиливая открытость сцены, на которой Итало устроил свое представление, манипулируя Чарли, как марионеткой. Уинфилд подумала, что если отец капитулирует снова, то она... то она...
— Я счастлив слышать твои слова, — произнес Чарли с широкой улыбкой. — Потому что вот что говорит Чарльз Энтони Ричардс. — Его улыбка стала просто ослепительной, сейчас он был похож на маньяка-изобретателя, собирающегося описать свой вечный двигатель. — Чио, бери свои досье и свои деньги и отправляйся в департамент коммерции сам. Это твоя индустриальная империя на кону. А меня это больше не касается.
— Ур-ра! — завопила Уинфилд.
Болезненно сгорбившись, Чарли ткнул пальцем в близнецов:
— Тот из вас, который Кевин, пусть соблаговолит проводить моего дядюшку за дверь, потом на пять этажей вниз и дальше, прочь из моей жизни. Capeesh?
— Чарли... — выдохнул Итало.
— А тот, что Керри, пусть останется со мной.
— Чарли, — хриплый, сдавленный голос Итало звучал очень тихо, — ты льнешь к болтунам из Товарищества. Ты срамишь учителей и избирателей. А очень толковые людишки порочат тебя. Тебе сейчас нужен каждый человек, на которого можно положиться... Чарли, скажи мне сейчас «прощай» — и ты уже не имеешь права причислять себя к человеческой расе. Ты понимаешь?
— Чио! — Чарли сильно втянул в себя воздух и выдохнул его толчком. — Чио, у нас никогда не получится «прощай», семья остается семьей до самой смерти. Но сейчас — уходи. — Он указал на дверь. — Все напрасно, Чио.
Комнату накрыла тишина. Все движения казались замедленными. Близнец с отметкой от сигареты на лице распахнул дверь. Молча, с оскорбленной миной, Итало проследовал к выходу, словно аристократ, шествующий к гильотине. Когда дверь закрылась, оставшийся близнец виновато покосился на Чарли и пробормотал:
— Вернусь через часок.
Уинфилд и Чарли молча прислушивались к удаляющимся шагам.
— Мои поздравления, Эль Профессоре. Ты понимаешь, — восторженно произнесла Уинфилд, — что значит загнать Итало на пятый этаж? Он бы послал все к черту даже у Жемчужных Врат!
— Уинфилд, ты видела ожог под глазом у Кевина?
— А я-то думала, ты озабочен своими делами.
— Это тебе ничего не напоминает?
— Ты про мою родинку, что ли? Это делают жидким азотом — остается только маленький след. А через недельку и следа не будет.
Их глаза встретились.
— Не будет?
— Не будет.
Глава 73
Еще не вполне отдышавшись после путешествия пешком на пятый этаж и назад, Чио Итало распорядился, чтобы на обратном пути его старый черный «бьюик» вел Керри, а Кевин сел за руль изрешеченного пулями белого «Пежо-205», принадлежащего прежде Керри.
— Я хотел поговорить с тобой наедине, — сказал он Керри, сгорбившись на заднем сиденье и тяжело дыша, еще больше, чем обычно, напоминая готическую химеру, — вы двое настоящие близнецы, эта ваша телепатия и вся прочая собачья чушь... — Он улыбнулся, чтобы смягчить ядовитый тон. — Значит, ты должен знать, что Кев стремится занять твое место — место полноправного наследника Чарли.
— Мое место? Что я наследую у Чарли?
— Его мозги, нипоти, его ноу-хау, его уловки. — Улыбка Итало погасла, и в салоне «бьюика» сразу стало холодней на несколько градусов. — Когда Чарли... э... уйдет в отставку... именно ты должен занять его место в Ричланд-Тауэр. Но Кевин вбил себе в голову, что башню Чарли должен заполучить он.
Керри невинно произнес:
— Думаю, Чарли скоро продаст свой офис. Для «Новой эры» он ему не нужен.
Готический фас сменился профилем — Чио Итало отвернулся от Керри, очень недовольный. Он раздраженно смотрел на мелькавшие мимо здания. Его дыхание почти выровнялось. Чио не любил, когда машина ехала слишком быстро, проскакивая светофоры с опасной скоростью. Тем более когда он только готовился начать исключительно деликатный разговор.
— Я не видел у Чарли доктора Гарнет.
— Думаю, она на работе.
— Вся эта история — хорошая встряска для нас. — Он помолчал. — Мне понадобится твоя помощь с этой «Новой эрой», — произнес Итало после паузы. — Ты должен придумать способ, как подорвать ее авторитет.
— Что?..
— Я хочу приготовить Чарли пару сюрпризов! Хватит! Basta. Я хочу сделать так, чтобы каждый раз, когда мне понадобится собрать силы Риччи в один кулак, это было просто сделать.
Керри медленно покачал головой.
— Это невозможно, Чио. Чарли позаботился, чтобы это стало невозможным.
— Я знаю. Делавэрская корпорация. Мои компании... Ну, ты знаешь, как обстоит дело. Это работа умного человека. Но я говорю с другим умным человеком, питомцем фабрики мозгов Чарли Ричардса. И если есть человек, способный сделать то, что я хочу, это ты, Керри. А награда — это башня, которую построили Риччи, чтобы смотреть на мир сверху вниз.
Керри продолжал качать головой.
— Я не могу, Чио. Только не с Чарли...
Итало повернулся и уперся взглядом в его глаза. Сила этого взгляда была гальванической. Керри отвел глаза.
— Кев сделает все, что я скажу. Пойди туда. Сделай это. Все! Любое место, любое поручение. И я позабочусь о том, чтобы он не подвергался опасности. Семья есть семья.
Керри вжался в мягкую спинку сиденья. Любой питомец фабрики мозгов Чарли Ричардса, закончивший университет Уинфилд Ричардс, сумел бы просчитать суть сделки, предлагаемой Итало.
— Он, конечно, перепугался, — сказал Кевину Чио Итало. Они сидели за старым дубовым столом. Керри вернулся в город, заметно изнемогающий от тошноты. Теперь его брат и Чио настороженно смотрели друг на друга в полумраке кабинета на Доминик-стрит.
— Он же не продаст Чарли. — Кевин выпятил подбородок. — Жаль, что Уинфилд заморочила голову бедному цыпленку. С таким же успехом ты мог попросить его прыгнуть с Ричланд-Тауэр.
Итало встал и подошел к двери, отделявшей его офис от клуба. В холле несколько дальних родственников проводили время, лениво перебрасываясь в карты. Итало постоял несколько секунд у двери, настороженно наклонив голову и прислушиваясь. Но беседа снаружи не прерывалась — никто не пытался подслушивать могущественного Чио. Как всегда. Итало подумал, что его последний план — самый блестящий из всех, какие ему случалось придумывать. Если все выйдет так, как он хочет...
— Твой брат — хороший мальчик, — с неожиданным добродушием произнес Чио Итало. — Мы говорили насчет саботажа в «Новой эре»... Это был бы отличный план, поверь мне. — Теплая улыбка Итало должна была убедить Кевина, что Керри добровольно вызвался заняться вредительством в новой корпорации Чарли. — Но... — Чио покачал головой и не стал договаривать. — Скажи, как долго будет заживать ожог у тебя под глазом?
— Неделю.
— А потом только Керри и Кевин будут знать, кто из вас Кевин и кто — Керри?
— Да, но... — Кевин заколебался. — Что за план?
— Пока не думай об этом. Набери себе полные руки мелких привычек Керри и не забивай себе мозги всем остальным. — Итало вернулся к своему столу и сел. — Слушай хорошенько, нипоти. Керри возьмет на себя саботаж в «Новой эре». Но он не тот человек, чтобы я мог целиком положиться на него, до последнего удара сердца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68