Злополучный Тифтус лежал на полу близ кровати, являя собой картину бесконечно печальную. Он упал ничком, когда его ударили в затылок лопатой или каким-то другим острым и плоским орудием убийства; от темной запекшейся крови слиплись волосы бедняги, а руки были раскинуты в стороны, точно в полете.
Приезжие криминалисты суетились над ним; при жизни Тифтусу не перепало и сотой доли столь пристального всеобщего внимания...
Янгер с надутой физиономией продолжал разговор с главным из группы экспертов, надеясь перехватить инициативу и взять в свои руки следствие, но высокий человек в золотых очках был, бесспорно, столь же корректен, сколь неколебим.
Капитан, окончательно уверившись, что на криминальное дело накладывают лапы заезжие ферты, вернулся к Паркеру и хмуро пробурчал:
— Надо поговорить. Перейдем в холл, тут, на этаже... Паркер прекрасно сознавал, что хочет того или нет, он пока в руках капитана и надо примеряться к обстоятельствам. Потому, провожаемый цепкими взглядами приезжих полицейских, он проследовал за Янгером в окрашенный блестящей масляной краской холл.
Там, подпирая стену своей плотной спиной, капитан объявил ему свое сенсационное открытие:
— К этому убийству ты не причастен.
— Да что ты говоришь?!
— Это ясно мне, — важно продолжил Янгер, — но не ясно им, — он мотнул головой в сторону номера.
— Почему, интересно?
Янгер подержал паузу: только что получив щелчок по носу вышестоящего, он хотел теперь немного потоптать того, кто от него зависел. Он ответил неопределенно-туманно:
— Минут через двадцать там, наверное, вычислят время убийства. Они могут привязаться к тебе. Но вся штука в том, что с тобой в предполагаемый период как раз был я, а я — сам знаешь, кто в этом городе. Так что считай меня своим неопровержимым алиби...
— Да и я не останусь в долгу, могу оказать тебе аналогичную услугу, — бойко парировал подневольный Янгеров собеседник. Янгер был поражен до глубины души:
— Ты, наверное, спятил. Мне-то зачем алиби? Ты же знаешь, кто я такой...
— Да знаю, знаю... Но ведь и ты, как Тифтус, тоже кое в чем заинтересован после смерти старика...
— Ох, не тебе бы это говорить...
Паркер вместо ответа философски пожал плечами.
— Ну, слушай. Учти, времени у нас мало, давай не будем болтать впустую. Я твое единственное алиби. Виллис, но это в случае, если стану себя утруждать твоими делишками. А не захочу — тебе кранты. Прямой наводкой и по полной схеме...
— Ты об этом еще не говорил там?
— Пока нет. Но этот, в золотых очках, Риган, выразил желание с тобой побеседовать.
— Зачем?
— Ну здравствуй! Убили человека в твоем номере; ты знал убитого; и ты и он — приезжие... Тебе мало доводов? Паркер прищурился и ответил, как робот:
— Ты меня убедил. Я тебе благодарен. Я готов к сотрудничеству.
— Предлагаю паритет: пятьдесят на пятьдесят, — быстро и тихо проговорил Янгер.
— Где тайник, я не знаю, — чистосердечно признался Паркер, глядя незаплывшим правым глазом прямо в душу полицейского капитана.
— Вместе найдем, — пылко ответил Янгер. — Того, в номере, кто-то убил, — но ведь не ты, и уж, конечно, не я... Нам с тобой против убийцы куда сподручней действовать вместе.
Благоразумнее всего было подыграть Янгеру, на что Паркер с легкостью и пошел.
— Годится, — сказал он.
— Чудненько, — обрадованно выдохнул капитан. — Пускай Риган допрашивает тебя, это произойдет в моем присутствии. Паркер безмятежно посмотрел на собеседника:
— Но учти, сразу после допроса я из отеля исчезну.
— Куда это? — с подозрением воззрился на него Янгер.
— Я смоюсь в дом Джо.
— А ты не забыл, что мы ищем все-таки на пару?
— Да я ничего не собираюсь искать, буду просто там жить...
— Но почему, ответь, мне интересно?!
— Потому что там нет, кхм, чудаков-полицейских... — А может, ты, голубок, навострил лыжи, а?
— Ну да. Сбегу, и все подарю твоей милости... Расчет на алчность Янгера был безошибочен. Он теперь совершенно успокоился.
— Замечательно!.. Однако скажу тебе больше: в доме не спрятано ничего. Я все там прошел сантиметр за сантиметром. В подвале, правда, не копал... Странно, как же я-то не заметил, если он все-таки спрятал в подвале, старый волчара... — Янгер пожевал губами, какая-то тень пробежала по серьезному его лицу, он широко улыбнулся. — Нет сомнений, мы все отыщем...
— Естественно, — сказал Паркер.
Призрак шального, дурного богатства кружил Янгеру голову, это было видно невооруженным глазом.
— Все, — подвел он итог стратегическим переговорам. — Пойдем к Ригану.
Глава 3
Расположившись у края необъятного стола в кабинете управляющего, Паркер с наслаждением выкурил сигарету, глядя на зеленоватое, вечереющее небо. Янгер ходил по кабинету за его спиной, сопя, недовольно бурча, окутываясь облаками сигарного дыма.
Это помещение Риган временно занял для проведения допросов. Он позвонил управляющему из бывшего паркеровского номера и, получив согласие, даже изволил сопроводить приглашенных — Паркера и Янгера, к лифту. Причем, судя по его рассеянно-любезному обхождению с Янгером, тот ему был на дух не нужен; к Паркеру же он испытывал пока что не совсем оформившийся профессиональный интерес.
Направив парочку сюда, Риган отчего-то замешкался, ссылаясь на необходимость личного присутствия в номере, где еще находился убитый.
В ожидании Ригана Паркер, выкурив сигарету, от нечего делать спросил капитана:
— Капитан, а эти стены прослушиваются?
— Что? С ума сошел! Нет, конечно...
Паркер пожал плечами. Этого Ригана он не понимал: ведь тот явно почувствовал, что Янгер с Паркером успели обо всем условиться во время отлучки в холл и сейчас почему-то притащились на допрос вдвоем, но тем не менее... Что за фрукт этот очкастый криминалист?
Он, Паркер, скорее уж примкнул бы к Ригану, чтобы действовать против Янгера, но никак не наоборот... Да и бедолагу Тифтуса Паркер теперь предпочел бы Янгеру, но увы и ах... Он безрадостно посмотрел на подельщика, навязавшегося ему совсем некстати.
— Без надобности не встревай в разговор, лишней информации не давай, когда этот тип станет меня выпытывать. Я буду сам говорить с ним.
— Попрошу не забываться! — гаркнул было Янгер, как на учебном плацу, но несколько сбавил тон и сухо отчеканил: — Обо мне не тревожься.
— Как не тревожиться, — наставлял его Паркер, словно репетитор ученика перед экзаменом. — Отвечай только на прямой вопрос. Развернутых ответов не давай. Чем короче и четче — тем лучше.
— Ты не обо мне беспокойся. Виллис, а думай, как самому отвечать. — Янгер опять был на взводе, он снова топал по кабинету, окутавшись дымом сигары, пепел с нее он ухитрился натрясти в кресло управляющего, в раскрытый настольный календарь, на дорогую тяжелую портьеру...
Паркер благоразумно умолк: капитан чувствует себя затравленным, он может в любой момент взорваться и тяжелой своей глупостью все погубить.
Риган вернулся в сопровождении бесцветной девушки, скромно усевшейся в уголок с толстым блокнотом на худых коленях. Ноги ее Паркеру не понравились.
Человек в золотых очках начал с извинения:
— Прошу простить, мистер Виллис, задержали эксперты... Я правильно произношу вашу фамилию?
— Совершенно верно. Меня зовут Чарльз Виллис.
— Прошу садиться, Эбнер, — любезно пригласил Риган, глядя куда-то поверх головы Янгера и расселся в кресле с видом ревизора, который решил вывести на чистую воду запутавшуюся в финансовых махинациях фирму.
— Разрешите посмотреть ваши документы, мистер Виллис, это маленькая формальность для протокола...
Паркер вынул из пиджака солидного вида бумажник и распластал его кожаные карманы прямо перед Риганом.
— Пожалуйста, проверьте...
Риган отчего-то с улыбкой чуть отодвинул от себя пухлый бумажник и, остро поглядев Паркеру в глаза, весело заметил:
— Благодарю, вы чрезмерно любезны... — Он повернул голову к Янгеру, кивнув на бесцветную девушку в углу кабинета, строчившую время от времени в блокноте. — О стенографистке не тревожься, Эбнер, я привез сюда свою... Естественно, не забуду потом переслать и копию допроса...
Паркер краем глаза посмотрел на Янгера: капитан и в уме не держал вызывать какую-то стенографистку... Риган своим покровительственным замечанием поставил его в крайне оскорбительное положение нерасторопного провинциала, принимающего у себя предусмотрительного богача, столичную штучку... Слава Богу, у Янгера хватило ума сдержаться и не вспылить.
Риган теперь обращался уже к Паркеру:
— По моим сведениям, вы с мистером Тифтусом были партнерами?
Паркер вежливо отклонил его досужие домыслы:
— О нет, ваши сведения неточны...
— Да? — Риган протянул ухоженную руку к Паркерову бумажнику и похлопал по темной, лоснящейся коже. — Странно, странно, — рассеянно проговорил он. — А вы тем не менее мистера Тифтуса знали?
— Пару раз виделись мимоходом.
— Где же?
— На собачьих бегах, в Майами; он был страстный любитель их...
— О, как любопытно! Так он профессионально занимался этим? А вы?
— Нет-нет, у меня интересы более прозаичные, и мой бизнес совсем иного рода...
— И какого же?
— Ну, перепродажа недвижимости, платные автостоянки, недавно добавились прачечные... Довольно широкая сеть по стране, да там... — Паркер придвинул бумажник Ригану, — имеются все документы...
Риган опять в упор не видел лежащий перед ним Паркеров бумажник. Его уже интересовало иное:
— Так вы решили посетить город не с мистером Тифтусом?
— Нет. Я сам по себе.
— Стало быть, просто случайно тут свиделись? Паркер упрямо покачал головой.
— Вовсе даже не случайно.
Риган вновь остро глянул ему в глаза.
— Вы, значит, условились свидеться в Сагаморе?
— Да нет же. Я вовсе не предполагал его встретить. Лично я прибыл проводить в последний путь Джозефа Шардина. Тифтус приехал по этому же грустному поводу. Иногда, знаете, встречаются на похоронах общих знакомых те, кто едва знаком был друг с другом. Можно ли это все назвать случайностью? Думаю, нет.
Риган повернул свою коротко стриженную голову, блеснув золотыми очками. Он поглядел на Янгера, как на настольную лампу.
— Кто это Шардин?
— Пенсионер. Умер на днях. Хоронили нынче утром, — металлическим голосом ответил Янгер.
— Он здешний?
— Приехал пять лет назад.
Риган вновь блеснул стеклами на Паркера:
— Вы прибыли оба на похороны?
— Тут я не смею быть категоричным. Лично я — только по этому невеселому поводу, за него расписываться не имею возможности...
— А нет ли у вас каких-то умозаключений насчет его убийства? Паркер печально и виновато покачал головой. Риган удовлетворенно улыбнулся:
— Больше не стану отнимать у вас время, мистер Виллис. Было приятно познакомиться. Я по достоинству оценил вашу откровенность.
Паркер в ответ и рта раскрыть не успел, как последовал новый вопрос:
— Все-таки загадка, отчего он убит именно в вашем номере? Вы что, дали ему свой ключ?
— Ничего подобного.
— Кхм, ну тогда, он, значит... проник к вам... проник...
— Ограбить решил, вот и проник, — без всякого политеса отрезал Паркер. Янгер одобрительно хмыкнул.
Университетское лицо Ригана отражало искреннее изумление. Подняв брови, он переспросил, точно ослышался:
— Ограбить, говорите? Если я вас правильно понял, мистер... э... Тифтус промышлял грабежом?..
— Да поговаривали в Майами... За руку-то я его правда не держал...
Ясно... ясно...
Дверь, как на сцене, растворилась, и Ронда, женщина Тифтуса, рыдаючи вбежала в кабинет. За ней следовали двое местных полицейских. Не успел один из стражей порядка открыть рот, намереваясь что-то доложить приезжему начальству, как Ронда увидела Паркера и низким, трагическим голосом с силой произнесла:
— Вот он. Я узнала его...
Стоило мельком глянуть на любовницу убитого, чтобы понять, как поспешно и схематично объяснили ей ее роль, в самый последний момент введя в эту пьесу... Риган испытывал терпение Паркера, так подставляя его. Но зачем? Паркер зорко глянул на сидящего за столом человека в золотых очках, пытаясь вникнуть в эту Плохую игру, да еще к тому же краплеными картами.
Риган между тем разыгрался вовсю. Привстав из-за стола, он для вида нахмурился и якобы негодующе стал распекать вошедших:
— Ну что ты будешь делать с ними, такими бестолковыми! Я ведь ясно сказал: ожидайте в коридоре!..
Женщина продолжала твердить своим низким голосом одно и то же, видимо, не отходя от текста, подсказанного ей:
— Это он. Это он. Он. Я узнала. Риган взялся за виски.
— Сплошной кошмар. Уведите даму. Да не стойте столбами, ну!.. Полицейские совсем не обладали артистическими способностями. Им следовало якобы по оплошности не вовремя ввести свидетельницу, а потом переминаться, бормотать извинения, понуро стоять у дверей, — они же вместо всего этого дружно развернулись и, как пожарные лошади, утопали в коридор, увлекая за собой Ронду.
— Тысячу извинений! — сказал Риган, глядя на Паркера ласковей родного брата. Янгер фыркнул.
Паркер не любил попадать в мышеловки, но, когда это случалось, шел ва-банк:
— Вот как, мистер Риган? Значит, я на подозрении?.. Всего ожидал, но не этого...
— Ну что вы, мистер Виллис! Я не стал бы говорить так категорично. Мы сейчас проигрываем каждую версию. Такая у нас профессия... Простите за бестактный вопрос, а что с вашим лицом?
Паркер слегка коснулся пальцами скулы и чуть не взвыл от острой боли.
— Скатился впотьмах со ступенек, — поведал он.
— И давно?
— Днем.
— А к доктору обращались?
— Разумеется. Доктор Рейборн оказал мне первую помощь. — Риган повернул голову к Янгеру:
— Вам что-нибудь говорит такая фамилия?
— Это врач, практикующий в Сагаморе. Я сам за ним и посылал... Удивление Ригана возрастало. Он правда превосходно владел своим лицом, и лишь небольшая заминка в его плавной и гладкой речи свидетельствовала, что он несколько выбит из колеи.
— Ты присутствовал при этом, Эбнер?
— А что особенного? Мы навестили с Виллисом дом покойного, а оступиться в темноте может любой, хоть бы и меня взять, тьфу-тьфу, чтоб не сглазить...
— А не было ли с вами, в таком случае, Адольфа Тифтуса?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20