— Ай-я-яй!.. Тут я сам разберусь...
— Никак не могу найти для коктейлей соломинки, — лукаво посетовала она.
— Лучше ступай последи за улицей. Не отодвигай штору на окне в гостиной — смотри сквозь нее, чтобы тебя не было видно снаружи. Скажешь мне, когда увидишь Янгера, а сама быстро выйдешь вот здесь, через заднее крыльцо. Поезжай в отель, сиди в номере, никуда не суй свой хорошенький нос. Я позвоню тебе ночью.
— А ты что будешь делать? Все тут обыскивать?
— Я продолжу поиск соломинок для коктейлей.
— И ты, что ли, правда отдашь мне деньги, если найдешь? — Ну конечно...
— О, я бы тогда стала богатая дама! — Она повернулась на одном каблучке и чуть ли не вприпрыжку побежала в гостиную.
Глава 5
Совсем стемнело. Янгер был мрачнее тучи, когда Паркер открыл ему парадную дверь.
— Этот Риган мне — вот как в горле кость! — с отчаянием сказал он, поднимая к потолку покрасневшие от табачного дыма глаза. — Господи, я рапорт на него напишу!
— Какого он мнения о нас? — спросил Паркер, запирая входную дверь.
— Плевать на его мнение! Хозяин в городе — я...
— Правильно, — одобрил Паркер. — Пойдем в гостиную. Янгер спросил на ходу:
— Что за переговоры ты ведешь с этой Сэмуэльс?
— С кем, с кем?
— Ну, с любовницей убитого, Рондой Сэмуэльс, она ведь отреклась на допросе от всего, что говорила прежде. Чем ты ее обольстил?
— Да ничем особенным, — слукавил Паркер. Он еще слышал в гостиной запах ее страшно дорогих французских духов.
Усевшись, как и в прошлый раз на облюбованной кушетке, Янгер опять сделал сенсационное сообщение:
— Я вот немного подумал...
— Ну-ну!
— ...и пришел к выводу, что один и тот же хмырь копал в подвале, а потом убил твоего Типуса, тьфу, то есть Тифтуса...
Предположить это мог даже книжный шкаф, умей он разговаривать. Паркер подошел к окну и незаметно отогнул уголок тяжелой портьеры, — он занавесил ею ту, непроницаемую кружевную штору, когда включил в доме свет. Молодой человек больше не маячил на соседнем крыльце. Паркер поправил портьеру и закурил сигарету. Бронзовая Ронда была сейчас на пути в отель.
Янгер все воздвигал свои восхитительные словесные цельнометаллические конструкции:
— ...и этот убийца не нашел ничего. Если бы копал в подвале и нашел, навряд ли он бы помчался в отель убивать твоего, э-э, тьфу, напарника ни за понюх табака...
Паркер пустил ровное, голубовато-серое колечко дыма, — оно все расходилось концентрическими оборками, редело и расточилось совсем в старомодном тепле и уюте освещенного светом жилья.
— А что будет, если Риган отыщет убийцу?
— Думаешь, этот козел в очках сумеет? Знаешь, Виллис, Риган может наезжать сюда на гастроли сколько захочет, но главный хозяин в городе все-таки я. Пусть он даже арестует кого-нибудь, потешит душеньку. Но дело все равно висит на моей шее. И убийцу я найду сам, и посажу в здешнюю тюрьму, так что все концы в воду...
— А Глифф? А доктор Рейборн? Их не подозреваешь?
— При чем тут они? Им-то как раз ничего не известно.
— Но они в курсе дела... Когда я появился у Глиффа — он позвонил тебе; Рейборну ты сам велел меня задержать. Так?
— Ну так... Но они ничего не знают о деньгах старика, это я тебе говорю...
Зная идиотскую самонадеянность Янгера, Паркер счел нужным подстраховаться:
— Все же прощупай их. Где, например, были тот и другой, когда меня свалили с ног в подвале и когда убили Тифтуса...
— Да ладно тебе. Я могу их проверить, пожалуйста, но в этом нет смысла.
— Все. Покончили со второстепенным. Давай о деле. — Паркер сел в кресло у круглого стола в центре гостиной. Он ждал информацию. — Как думаешь, где стариков тайник? Здесь, в доме?
Он прекрасно знал, что в доме ничего нет, потому что в ожидании Янгера завершил обследование, начатое нынешним утром.
Он побывал в подвале, не найдя там ничего, кроме вырытой в земле ямы; поднимался он и на засыпанный чередующимися слоями опилок и шлака чердак. Там было пыльно, сумрачно и абсолютно пусто. Паркер спустился оттуда, стряхивая с себя приставшую пыль и обирая налипшую паутину.
С Янгером он продолжал играть роль ничего не знающего дурачка. Капитан был настроен энергичней и решительней обычного.
— Нет, и еще раз нет! В доме нет ни цента. Была тысяча долларов в желтой банке с мукой, но это все, что я нашел. Паркер и бровью не повел.
— А как ты узнал?
— Виллис, может я, конечно, произвожу впечатление идиота, но я им не являюсь... Распространенная ошибка людей, плохо знающих меня: думать обо мне хуже, чем я есть на самом деле. Джо Шир вот как раз так и думал...
— Ну хорошо... Думаешь, сто тысяч долларов где-то за пределами дома?
— Что-что? Мальчик, что за детские представления о крупных суммах? Не смеши меня, пожалуйста. Ничего-то ты, оказывается, не знаешь...
— Да? — растерянно спросил Паркер, забыв стряхнуть вовремя со своей сигареты рыхлый белесый столбик пепла. — А сколько?
— Сколько? — Янгер поднялся с кушетки и, подойдя к столу, поставил локти на вязаную скатерть напротив Паркера, чтобы иметь удовольствие увидеть его потрясенное лицо в момент своего торжества. — Сколько, ты спрашиваешь? По моим сведениям, — полмиллиона. Не исключено, что больше...
Паркер оторопело смотрел на сдобное, подсвеченное сверху люстрой лицо капитана. Полмиллиона! Да еще наличными! Нет, Янгер положительно сошел с ума. Полмиллиона долларов сразу — такой пай Джо Шир и в руках не держал. Но если бы держал... Что он, осел, как этот капитан, чтобы хранить наличные в чулке? Это старый-то грабитель банков, взломщик сейфов! Он лучше других знал способы безопасного и прибыльного хранения денег.
Нет, ну это, конечно, сказка... Шалость разгоряченного воображения... Фата-моргана. Кочующий мираж пустыни... Тифтус, Янгер и кто-то еще преследовали радужный мыльный шар. Тифтус, мир его душе, был все-таки недалек, Янгер паталогически алчен, а третий, судя по всему, дилетант. И самое обидное, что все события, как снежный ком, выросли из пустяка, из горсти сжатого в горячей ладони снега, к ней прилип еще снег, и еще, и вот покатился шар...
Паркер неверяще покачал головой. Однако кто-то сжимал снег в горячей горсти, кто-то катил снежный ком, кто-то подсчитывал эту сверхъестественную по меркам простого обывателя сумму. Паркер должен был знать!
— Я умираю от любопытства, Янгер. Бога ради, подробности! Откуда такая цифра?
— Так сделалось, — смиренно ответил Янгер с интонацией верующего, которого просят привести доказательства существования божества, а он лишь твердит: “Так сделалось...” — Так сосчиталось; вот и все тут. Но я перепроверял — меньше не получается.
— И ты мне покажешь расчеты?
Янгеру не следовало в этот момент смотреть на Паркера, да он и не смотрел. Он; не задумываясь, сказал:
— Покажу, — и достал из внутреннего кармана своего коричневого пиджака узенький тонкий конверт. — Вот все цифровые выкладки, с общим итогом. Верно, как в аптеке!
В конверте было два листа бумаги. Один из них Янгер развернул на вязаной скатерти, другой аккуратно спрятал назад в конверт. Обращался он с бумагами крайне бережно.
— Посмотри сам!
Паркер придвинул к себе лист, и, словно кто-то хлестнул по глазам, на мгновение прикрыл их: весь лист, сверху донизу, был исписан характерным, угловатым почерком Джо Шира. Это оказался длинный перечень, разбитый на три колонст.: год, название города, цифра. Он пробежал глазами начало:
“1915 Луисвилль 12000
1915 Сакраменто 14500
1916 Нью-Йорк 9000...”
Перечень шел до самого низа страницы. Там, под чертой, была выставлена итоговая цифра 1 876 000. Эту сумму, нацарапанную иным почерком и другими, отличными от предыдущих, чернилами, подсчитал, вероятно, на досуге лично капитан Янгер.
Тот горделиво спросил:
— Ну, теперь видишь? Это тебе не хухры-мухры, тут полный послужной список Джо Шира, с девятьсот пятнадцатого, когда у него был, кхм, дебют, и до того времени, как он завязал. Каждая строчка — год, город, сумма... А внизу — мой подсчет — бешеное количество денег, почти два миллиона долларов. Вот оно: пятьдесят семь ограблений — и это все за сорок три года; можно сойти с ума — почти два миллиона долларов...
— И что? — спросил Паркер. Капитан все же был, вероятно, со сдвигом.
На Янгера было страшно смотреть. Он заговорил как в бреду:
— Я вывел сумму его расходов за год. Среднестатистическую. Деньги у него были бешеные, но тратить много он не мог из осторожности. Кто он был, так сказать, легально? Нормальный обыватель, жил тихо, неприхотливо, в последние годы стал получать пенсию... Он не должен был шиковать, чтобы не вызвать подозрения, поэтому я рассчитал — старик мог от силы тратить двадцать пять тысяч в год. А может, и того меньше. А вдруг больше?
— Ты что? Куда это можно ухнуть такие деньжищи? Это совершенно исключено! — Категоричность и ограниченность Янгера в сочетании были очаровательны. — Конечно, если ты натуральный миллионер, все можно... Но у Джо Шира в его положении рука бы не поднялась отстегнуть лишнюю тысячу.
Паркер мысленно фыркнул. У него самого рука довольно часто поднималась отстегнуть сумму в несколько раз большую, чем двадцать пять тысяч. То же самое можно было сказать и о старом ветренике Джо. Но Янгер никогда не имел двадцать пять тысяч в год, и думал об этой сумме с благоговейным ужасом мелкого скопидома и домашнего скряги. Но его можно было понять и простить.
Между тем, Янгер, как некую драгоценность, достал из конверта второй листок.
— Погляди теперь сюда...
По левую сторону листа шел столбик цифр, но не цифры; а список фамилий сразу бросился Паркеру в глаза. Он прочел: Лумис, Мак-Кей, Паркер, Литтлфилд, Клипер — примерно тридцать сообщников, участвовавших в разные годы в операциях, разработанных Джо Широм... Весь этот второй лист — колонка цифр и столбец имен (а суммы были те же самые, что и на первом листе, но здесь откинули за ненадобностью города и годы), — так вот, весь второй лист был исписан той рукой, что выводила итоговую сумму на первом...
Янгер с гигантской гордостью кивнул на расправленную бумагу.
— Ну и как тебе? Кстати, между нами, в этом списке фамилий может быть и твоя настоящая, ты ведь не думаешь, что я поверил в Чарльза Виллиса...
В этот самый момент Паркер впервые глянул на него как на окончательно приговоренного к смертной казни.
— Слушаю тебя, — негромко сказал он.
Янгер поднял глаза от бумаги, и с его лица сошла улыбка. Торжество в его взгляде сменилось растерянностью, а растерянность — паникой. Он закашлялся и опустил глаза.
— Вот, — хрипло сказал он. — Все тут. Все основное тут. Паркер выжидательно скрестил руки на груди и откинулся в кресле. Больше он Янгера не перебивал.
Янгер торопливо закурил сигару, снова склонился к листу и начал объяснять, постепенно воодушевляясь от собственных выкладок:
— Итак, за сорок три года к Ширу сошлось почти два миллиона, а точнее — миллион восемьсот семьдесят шесть тысяч долларов. Я определил, что двадцать пять тысяч в год он расходовал. И вот этот среднегодовой доход я умножаю на сорок три года, и получаю миллион семьдесят пять тысяч. Что осталось от общей суммы при вычете? Восемьсот одна тысяча долларов!.. Ну, округлю — пусть будет восемьсот тысяч, это неистраченная сумма, ты слышишь, Виллис, и она больше, чем полмиллиона...
Паркер, сидя все так же, молча кивнул. Янгер бешено возводил постройку из мыльных пузырей, и мешать ему теперь не следовало. Янгер испытывал поистине наркотическое возбуждение, манипулируя на бумаге сотнями тысяч долларов, никогда не принадлежавших ему и принадлежать уже явно не могущих.
— Джо Шир мне представил документы — у него были ценные бумаги где-то на сто двадцать тысяч, официально они, якобы и приносили доход. Остаток в шестьсот восемьдесят тысяч он припрятал, боясь разоблачений. И если даже он пять лет назад ухлопал какие-то денежки на этот дом, все равно у него осталось полмиллиона. Но это по меньшей мере! И по самым грубым, приблизительным моим выкладками: ведь в свои молодые годы он просто не тратил на себя такую уйму денег... Так что по всем резонам мы с тобой должны рассчитывать на сумму, более, чем полмиллиона...
Паркер поднялся из-за стола. Да, Тифтус, при всей своей недалекости, более точно оценил гипотетическое наследство Джо Шира. Но ею фантазия не шла дальше наличных, — уж сам-то он хранил бы деньги б чулке, либо закопал под вязом... А вот Джо Шир, стреляный воробей, догадался купить все время растущие в цене акции какой-нибудь нефтяной компании. Паркер закурил сигарету.
— Со стариком ты обо всем этом говорил?
— . А то... Что ж, с потолка, я, по-твоему, взял эти суммы? — Янгер аккуратно сложил оба листа и засунул в конверт. — И суммы, и фамилии... Все из первых рук, от самого Джо Шира.
— Но сам-то он что тебе говорил про эти полмиллиона?
— А!.. Он мне такую лапшу стал вешать на уши, хоть стой, хоть падай. Примерно то же, что лепишь сейчас мне ты...
— Нельзя ли конкретнее?..
— Ну, он чуть ли не бил себя в грудь, убеждая меня, что истратил все. Мол, не привык считать деньги, жил в свое удовольствие, не думал о завтрашнем дне, потакал своим слабостям. Всякую такую лабуду... И, мол, все, что осталось, — это сто двадцать тысяч в ценных бумагах...
— А почему ты не поверил?
— Ох, Виллис, не будь наивным... Я знаю, что говорю. Когда я немного прижал старика, он рысью побежал и принес тысячу долларов из банки с мукой. И еще говорил, что вот свяжется со своими акционерными обществами, продаст ценные бумаги и выложит мне эти сто двадцать тысяч до последнего цента... Ты сам подумай, разве отдают все подчистую, когда нет в тайнике ничего про запас?
Паркер похоронно кивнул. Он все понял теперь.
— Да если бы он не отдал концы, я сыскал бы и эту заначку, — с явной досадой обмолвился Янгер.
Стоп! Вон оно что! Вот на какие сложности намекал в письме старик, вот что его подкосило!
Джо все бросил в ненасытную пасть этого чудовища — последние, из неприкосновенного стариковского запаса, деньги, фамилии друзей... Еще добро, хоть не их адреса... Смерть ему не дала. А у этого дракона лишь возрастали аппетиты...
— Ну, сознайся, все же, я не такой идиот, каким тебе представлялся?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20