С ними даже лучше, чем со взрослыми. А ты помогать будешь и подучиваться. Согласна?..
- Да что вы, дядя Миша! Да конечно же...
- Значит, добро! Вообще-то ребята у меня - и ученики и помощники. Но женщина будет - глаз особый!
Михаил Михайлович нарочно назвал Людмилу женщиной. Но это не смутило ее. В словах капитана она почувствовала уважительное отношение к себе.
- Ты - метеоролог, - сказал дядя Миша. - А это нам очень пригодится, ребят подучишь своему делу.
И опять он не заметил у девушки ни смущения, ни мелкой гордости, какая могла бы проявиться при упоминании о ее профессии.
Возвратившись, они зашли на детскую станцию, чтобы потолковать о будущей работе. А перед этим на веранде встретили рослого светловолосого парня в желтой кожаной куртке.
Михаил Михайлович и парень поздоровались.
- Работать? - спросил Кукин.
- Да, надо парус подправить.
- Все переживаешь?
- Что переживать! На будущий год - реванш. А яхта все-таки у меня будет новая!
- Где ты ее возьмешь? - удивился дядя Миша.
- Построю.
Михаил Михайлович с недоумением посмотрел на парня.
- Ладно, Юрий, я к тебе подойду. Поговорим.
Когда Кукин и Людмила вошли в помещение детской водной станции, капитан спросил:
- Ты знаешь, кто этот паренек?
- Знаю. Яхтсмен Вишняков.
- Потерпел на регате поражение. Успокоиться не может, а виду не показывает. Молодой, а упорный человечище! Я таких люблю! Только о новой яхте он что-то загибает, хотя и кораблестроитель.
Они осмотрели станцию, договорились встретиться завтра. И тут Михаил Михайлович вдруг спросил:
- Постой, Людмила! Познакомились мы с тобой, друзьями вроде стали, в помощники к себе тебя зачислил, а фамилию до сих пор не спросил.
- Моя фамилия Багрянцева.
- Багрянцева?..
- Да, Багрянцева. А что, дядя Миша?
- Да нет, ничего. Приходи завтра. Завтра - суббота. Много соберется ребят. Познакомишься. Будет погода - на двух яхтах выйдем.
Обычно домой от яхт-клуба Людмила ездила на автобусе. А сегодня она пошла пешком. Пошла по набережной, которую очень любила. Она не любовалась рекой, просто у реки словно бы легче дышалось, лучше думалось. К реке она привыкла, привыкла к тому буксирному пароходику, что тащит к лесопильному комбинату плот, к маленькому с маленькой каюткой тарахтящему катеру, к лодке, на которой трое мальчишек отправились неизвестно куда, может быть, к берегам Гренландии или Груманга. Казалось, и буксирный пароходик с плотом, и катер, и лодка с мальчишками были тут, на реке, и вчера, и позавчера - всегда, во всяком случае с тех пор, как Людмила впервые появилась на этом высоком берегу. Так дома привыкают к вещам, которых как будто бы не замечают, но их любят, без них жизнь дома показалась бы странной.
Если с веранды яхт-клуба подняться на берег, направо потянется березово-тополевый бульвар. Там всегда по вечерам много гуляющих девушек, парней, стариков. У яхт-клуба бульвар кончается. Налево идти - берег пуст. Этим берегом шла домой Людмила.
Вначале она думала о дяде Мише. Как она обрадовалась стать его помощницей! Он правильно сказал: "Мальчишки - хороший народ!" Людмила и сама любила подростков. Чего же лучше - заниматься на воде с ребятами? А главное, она теперь будет все время на яхте или на шлюпке.
Но тут Людмила вдруг вспомнила, как дядя Миша почему-то удивился, услышав ее фамилию. Или это ей показалось?..
Потом мысли ее почему-то перекинулись на того юношу, которого они с дядей Мишей встретили на веранде. Впрочем, его она знала: один из лучших яхтсменов города Юрий Вишняков. Она не была с ним знакома. Она знала также, что Вишняков не сумел занять первое место в весенней парусной регате этого года. Она сожалела об этом, потому что Юрий Вишняков ей нравился больше других яхтсменов.
Людмила повернула назад и пошла к яхт-клубу. Не хотелось уходить от реки.
Последнее время на веранду яхт-клуба она спускалась редко. Она была отличной пловчихой и ныряльщицей. Но теперь ее влекло на яхту, к парусу. В первые же дни вступления в парусную секцию Людмила два-три раза повздорила с тренером, и тот намекнул, что она из секции должна уйти. Она поняла намек и длительное время к яхт-клубу даже не приближалась. Она мучилась дома и на берегу. А вот вчера в ветреный вечер пришла, увидела отходящую от причала яхту и сбежала на веранду. Но дядя Миша не знал ее и не взял с собой "в рейс". Зато сегодня...
"Но почему все-таки дядя Миша как-то словно изменился в лице, когда услышал мою фамилию? - подумала Людмила. - Как будто он чему-то удивился или что-то вспомнил...".
Она дошла до яхт-клуба и с высоты берега увидела Вишнякова, склонившегося на веранде над развернутым парусом. Кроме Вишнякова, там были дядя Миша и какие-то парни и девушки. Не было бы этих "посторонних", может быть, Людмила и спустилась бы на веранду посмотреть, как работает Вишняков. Ведь она еще очень мало знает о парусах. А ей это нужно, очень нужно!
С минуту Людмила постояла у яхт-клуба и в тихом раздумье пошла к дому.
Свернув на свою улицу, она неожиданно встретила Диню Птахина мальчика, который жил неподалеку от ее дома. Встретила и обрадовалась. Этот мальчик в ее глазах был счастливцем: он состоял в экипаже яхты "Звезда", ходил матросом на яхте под командой Юрия Вишнякова.
- Здравствуй, Диня! - приветствовала она Дениску. - Как ты живешь? Почему не в яхт-клубе?
- Я туда и иду, - ответил Дениска. - Опаздываю. Наши, наверное, уже там.
Дениска знал Люду Багрянцеву и уважал ее. Он не раз видел, как бесстрашно прыгала она в воду с самой верхней площадки вышки.
- Вишняков там, - подтвердила Людмила.
- Вот видите, - огорченно сказал Дениска. - Ну, я побегу. До свидания, Люда!
"Счастливец!" - подумала девушка, глядя вслед бегущему к набережной мальчишке.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Долгое время Дениска Птахин на "3везде" был только пассажиром, хотя за усердие и для поощрения в команде его называли запасным матросом. Свое "незаконное" звание Дениска носил с гордостью и достоинством, и другие мальчишки ему завидовали.
А ведь совсем недавно...
- Ой, что мне делать с тобой, Дениска?! - горестно спрашивала мать.
Кровать опять не заправлена, пол не подметен, а в дневнике - две двойки. В школе жалуются: на уроках сидит неспокойно, мешает заниматься другим, а вчера с последнего урока сбежал.
Он - обыкновенный школьник, и ничего примечательного в нем нет. Не красавец, но и не уродлив. Не силач, но и не слабенький: постоять за себя всегда сумеет. Характер у Дениски немножко странный. То он носится словно угорелый по двору, по коридорам и школьным лестницам, ссорится с ребятами, свистит и громко распевает песни. То вдруг примолкнет, словно загрустит о чем-то, и уйдет на берег.
Дениска любит большую реку. И уходит на берег всегда один. Смотрит на пароходы, на катера, на яхты и размышляет. Вот если бы попасть на один из таких океанских пароходов и уплыть в море, посмотреть другие страны, может быть, увидеть остров Свободы - Кубу!
Скучно живется Дениске. Все его учат, все наставляют: туда не ходи, не бегай, не кричи. А Дениске иногда хочется так закричать, чтобы услышал весь мир.
Скучно Дениске. Все говорят: того не делай, этого не делай. А Дениске как раз хочется что-нибудь делать, просто руки чешутся. Вот сколько у него энергии! А тут нельзя, нельзя, нельзя!
Дениска брел по бульвару, и тягостные мысли одолевали его.
Преподаватель истории говорил ему: "Ты, Птахин, носишь имя легендарного героя Отечественной войны 1812 года, знаменитого партизана Дениса Давыдова. Нужно достойно носить такое имя!" Ну что ж, Дениска читал о Денисе Давыдове. Смелый был партизан! Но если бы сейчас была война, Дениска давно бы ушел на фронт и организовал партизанский отряд...
Преподавательница географии посмеивается: "Думаешь ты о Кубе, а сам, наверное, и не знаешь, где Куба находится. Вот перепутал же Балхаш с Байкалом. Ты знаешь, где находится Балхаш? Или ты тоже считаешь, что география - наука для извозчиков?" Нет, Дениска считает, что география - наука, прежде всего, для путешественников. Но ведь его ни в какие путешествия не посылают и не пускают даже к морю.
Есть в школе два токарных станка. Вот хорошо бы поработать на них. Но какое там! Дениску на несколько метров не подпускают к станкам. Смотри издали! Очень интересно смотреть издали, когда хочется самому запустить станок и работать на нем - точить, нарезать.
Нет, тоскливо жить на свете в таких условиях. Географию изучай, а путешествовать нельзя. Знай, что такое коробка передач и муфта сцепления, а за баранку автомашины сесть не разрешают. Тяни на уроке пения "а-а-а", а в коридоре и даже на улице спеть громко, как Шаляпин, хорошую песню запрещено. Дениска слышал по радио: Шаляпин пел громко, басом, и его за это хвалили и благодарили.
Дениска подошел к яхт-клубу и, оглядевшись, тихонько спустился по лестнице на веранду. Тут находиться ребятам тоже не всегда разрешают. Строгая тетка ворчит: "Краску с катеров сдерете". А зачем ее сдирать? Разве только нечаянно. "Утонете еще!" Как будто в другом месте утонуть нельзя: река большая и всюду глубокая. А Дениска так здорово плавает, что ему никак и не утонуть.
Хорошо бы взять лодку и покататься по реке. Но лодку дают по паспорту или "другому документу". Ни паспорта, ни "другого документа" у Дениски, конечно, нет. Кроме того, за прокат нужно платить деньги. Денег тоже нет. Впрочем, сейчас и проката нет. Лодки кверху днищами покоятся на причале.
Веранда яхт-клуба была заполнена яхтами и катерами. Одни уже блестели свежей краской, другие, обшарпанные и грязные еще ремонтировались.
У одной из яхт хлопотал высокий и плечистый парень в парусиновой куртке. Он мельком взглянул на осторожно подошедшего Дениску и ничего не сказал.
Дениска долго и с удовольствием наблюдал, как ловко и уверенно работал молодой великан. Он очищал корпус яхты, подготовляя его к окраске.
Недавно освободившаяся ото льда река искрилась солнечными блестками. Течение было стремительно, и маленький пароходик с баржой на буксире с трудом выгребал куда-то вверх по реке. Зато как быстро несся вниз по течению и без того быстроходный катерок, распушая под носом усатые струи. Река жила напряженно, трудолюбиво и весело.
Дениска отошел к парапету, полюбовался рекой и идущими по ней судами, а потом вернулся к яхте. И он еще долго стоял и смотрел, как работал великан, пока тот не усмехнулся, сказав:
- Смотрю я на тебя (хотя он почти не смотрел на Дениску) и удивляюсь. Битый час ты стоишь и бездельничаешь. А если нечего тебе делать, взял бы и помог мне!
- А что нужно делать, дяденька? - нерешительно, но с готовностью спросил Дениска.
Парень опять усмехнулся.
- Сколько тебе лет?
- Двенадцать.
- Да, разница. Пожалуй, для тебя я и дяденька. Но зови меня Клавдием. А тебя как зовут?
Дениска назвал имя и фамилию.
- На яхте хочешь покататься? - опросил Клавдий.
Дениска даже не поверил Клавдию. Он едва смог проговорить:
- Очень хочу.
- Ну вот, есть такая поговорка: любишь кататься - люби и саночки возить. Если нечего делать, бери шкрабку и очищай на корме краску, вот так... Клавдий показал, как очищать старую, облупившуюся краску.
- Поняла? - весело спросил он.
- Поняла, - ответил Дениска, и оба рассмеялись.
Дениска работал с упоением и был горд. В разговоре с Клавдием он узнал, что его новый друг - яхтсмен-разрядник, что ремонтируют они яхту класса "Дракон", а называется яхта "Звезда". Клавдий Малыгин - матрос "Звезды", а рулевым на "Звезде" ходит Юрий Вишняков. Команда яхты скоро будет готовиться к соревнованиям - парусной регате. Но Дениска все равно вволю накатается на яхте. Они поработали часа два. Потом Клавдий вытащил из сумки полкирпичика черного хлеба и полуокружье вареной колбасы. Подстелив на ящике газету, он нарезал хлеб ломтями, а колбасу разрезал только пополам.
- Без подкрепления нельзя, - сказал он. - Садись, Денис! Вот нож, если хочешь, режь колбасу, а я так, куском вкуснее.
Все горести и тоска у Дениски в работе забылись, а есть захотелось. Он подумал-подумал, глядя на Клавдия, и взял ломоть хлеба, а потом отрезал кусочек колбасы.
- Бери больше! - подбодрил его Клавдий. - Путь к сердцу бойца лежит через желудок! Это не ты сказал?
- Нет, - наивно признался Дениска.
Перекусив, они снова принялись за работу. Вдруг Дениска услышал голос:
- Что, Клавдий, помощника нашел?
Дениска обернулся и увидел совсем молодого пария, светловолосого, в кожаной куртке, и он сразу догадался: рулевой Юрий Вишняков. Дениска застенчиво поздоровался и подумал о том, как Вишняков отнесется к нему, новоявленному яхторемонтнику. Все-таки ведь старший на "Звезде" - он, Вишняков, и от него зависит оставить или прогнать Дениску.
- А ты на детскую станцию не ходишь? - спросил Юрий.
- Мне справку не дают, - сказал Дениска. - Дают только круглым пятерочникам и четверочникам. И потом... дисциплина...
Такое признание могло оказаться не в пользу Дениски. Он даже испугался и пожалел о признании.
- А у тебя, значит, двойки? И дисциплина хромает?
Дениска ничего не ответил.
Вишняков заговорил с Клавдием, а Дениска, чтобы показать свою дисциплинированность и трудолюбие, принялся усиленно шкрабить. О чем разговаривали яхтсмены, он не прислушивался. Дениска по опыту знал: излишнее любопытство может только ему повредить. Взрослые не всегда такое любят.
Спустя минуть пять к Дениске подошел Юрий и молча смотрел на его работу. Дениска весь напрягся в своих стараниях. Ему очень хотелось понравиться Вишнякову.
- Я поговорю с дядей Мишей, - сказал Юрий. - Он возьмет тебя к себе.
- Я бы хотел у вас, - просительно и тихо сказал Дениска.
- А с учебой как?
- Будет хорошо, дядя Юра.
На следующий день Дениска опять пришел ремонтировать "Звезду", да так и остался "запасным" в команде Вишнякова. Через год, когда команда осталась без второго матроса и Вишняков предложил на это место Дениску, в совете общества запротестовали. Слишком большая разница в возрасте была бы между матросами Малыгиным и Птахиным. Полюбившие исполнительного и бойкого мальчишку, Юрий и Клавдий обратились в областной совет спортивных обществ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16