Что же делать, в последний раз подумал я: если не подойду к ящику, он выстрелит. Подойду, все равно выстрелит. Если буду продолжать уговаривать его, получу пулю. Брошусь на него, он всадит в меня пулю и успеет всадить еще две, пока я буду падать. Господи, как не хочется умирать.
Я повернулся, посмотрел на свой гроб.
— Поближе, пожалуйста, — пригласил он. Голос китайца стал резче: в нем звучал не приказ, а нетерпение разделаться со мной. Совсем плохо дело.
Если вообще думаешь, что когда-нибудь погибнешь, то надеешься, что будешь сопротивляться, что будет хотя бы крохотный шанс спастись, что твои паршивые боги не позволят увести тебя в темноту, как животное на убой.
Я подошел к ящику не потому, что подчинился насилию, — просто хотел прожить еще несколько секунд. Вдруг что-нибудь произойдет, и у меня появится крохотный шанс спастись.
Я встал перед ящиком, взглянул на китайца. Гнев прошел, мысли стали ясными, даже интересно, что он сделает с моим трупом: сказал водителю, что будет через час. Значит, спрячет мой труп здесь, чтобы его не нашли и не подняли тревогу. Может быть, возьмет какой-нибудь воздушный змей, накроет им ящик и уйдет.
Странный будет у меня саван. Китаец приготовился стрелять, прижал пистолет к себе, чтобы уменьшить отдачу, и сказал:
— Если хотите, можете закрыть глаза.
— Благодарю за любезность. Я их не закрою.
— Как хотите.
Звук выстрела оказался не очень громким — пистолет с глушителем — но легкие воздушные змеи закачались.
21. Посредники
В комнате № 6 кроме Ломэна было еще трое. Как только я вошел, он попросил их выйти. Но тут зазвонил телефон, он взял трубку и долго слушал, безразлично поглядывая на меня.
Потом он повесил трубку и ядовито сказал:
— Я вас разыскивал.
— У вас есть какие-нибудь новости?
— Да. Что случилось?
Он посмотрел на мою руку.
— Ничего интересного. Так что, сделка становится официальной?
Лицо Ломэна стало непроницаемым, и я его сразу возненавидел. Ломэн не любит тех, кто знает больше него. Я сел боком на край стола и подождал, пока он не выдержал и спросил:
— Откуда вы знаете про обмен?
Нельзя говорить ни “захват”, ни “сделка”. Надо говорить “похищение” и “обмен”. Как будто от этого меняется суть.
— Мне сообщили люди из разведки.
— А они откуда узнали?
— Они знали об этом все время.
Он подарил мне сверкающий взгляд. Сегодня он был похож на воздушный шар, который вот-вот лопнет.
— Они не могли об этом знать. Если бы знали, приняли контрмеры.
— Они догадывались, что готовится нечто подобное, но не думали, что кандидатом будет Представитель. Предполагали, что этим кандидатом буду я. Его маленькие руки взлетели в воздух.
— Вот к чему приводит тупое соперничество между спецслужбами! Они знали, что готовится обмен, мы знали, что на Представителя будет совершено покушение. Обменялись бы информацией, прибавили бы к двум два и провели совместную операцию. Почему же они…
— Господи, Ломэн, у нас нет времени ябедничать на них министру. Что у вас нового?
День начался очень неудачно, я не хотел, чтобы он так же продолжался. Даже не знал, как смогу посмотреть в глаза Пангсапа: он на блюдечке преподнес мне великолепную возможность найти Представителя, а я ее упустил.
Ломэн придвинул ко мне лист бумаги.
— Читайте.
Никакого заголовка не было — просто страница наскоро отпечатанного текста.
“Краткое изложение сообщения № 6 34/33/Л202. Официально получено через посла: Пекин извещает Соединенное Королевство, что неизвестные в настоящий момент лица предложили обсудить условия доставки Представителя на территорию Китая в обмен на уплату им 80 миллионов гонконгских долларов. Пекин, будучи незаинтересованной стороной, понимая серьезную озабоченность Соединенного Королевства обстановкой в Бангкоке, предлагает обеспечить освобождение Представителя, уплатив указанную сумму. В свою очередь Соединенное Королевство должно освободить китайского патриота Хуа Сюли, находящегося сейчас в заключении в Дарэмской тюрьме, в Англии. Он может быть доставлен в любой пункт, о котором заинтересованные стороны договорятся, где и произойдет обмен. В то же время Пекин потребует полного возмещения уплаченной суммы”.
Ломэн с нетерпением наблюдал за мной.
— Понятно, — сказал я.
И тут его как прорвало:
— Они нас официально известили рано утром. Разумеется, их предложение рассматривается в первую очередь. О том, чтобы его отклонить, не может быть и речи: никто не гарантирует, что Представителя найдут живым и невредимым. Мне сказали, что сейчас, параллельно с усиленными поисками Представителя, идет подготовка к обмену. Время становится решающим фактором. Обмен произойдет в ближайшие дни. Английская общественность встревожена — китайское предложение осложнит ситуацию. Как вы понимаете, сначала обмен состоится, а только потом о нем сообщат общественности.
Он расхаживал взад и вперед — я не смотрел на него, наслаждался сильной болью в руке: я жив, а совсем недавно думал, что никогда больше не испытаю боль.
Значит, так. Все сделано по заданию Китая, хотя ранее я так не считал. Захват произвели “неизвестные лица”, а не китайцы. Все произошло на территории Таиланда, а не в Китае. Цель похищения самая простая: получить выкуп, что никак нельзя связать с китайским агентом, сидящим в тюрьме. Но… в интересах дружбы между народами… учитывая то, что китайский агент действительно сидит в английской тюрьме… давайте договоримся и заживем счастливо.
Даже вопрос с деньгами продуман. Китай заплатит Куо 80 миллионов гонконгских долларов из казны Соединенного Королевства. Хуа Сюли достанется китайцам даром. А вместе с ним и научно-техническая информация.
— Время становится решающим фактором, — повторил Ломэн.
— Сколько дней в нашем распоряжении?
— Пока неизвестно. Но меня заверили, что, как только Представитель окажется на территории Китая, Англия официально примет китайское предложение. Поступило сообщение, что Хуа Сюли освободили из Дарэмской тюрьмы и везут в Лондонский аэропорт. Все происходит с поразительней быстротой. За последний час я из посольства дважды связывался с Управлением по прямому проводу и получил категорический и точный приказ: найти Представителя и обеспечить его безопасность до того, как будет произведен обмен.
Зазвонил телефон, Ломэн сразу же схватил трубку.
— Слушаю.
Кивком он подозвал меня. Я подошел и взял трубку. Медленно и спокойно Виниа сказала:
— Тебя спрашивают. Неприятный будет разговор.
— Вам повезло? — он не назвался.
— Нет.
— Что случилось?
— Мне не повезло. Я упустил свой шанс. Линия могла прослушиваться — разговор был осторожный.
Он спокойно спросил:
— Это произошло по вине моего связника?
Он имел в виду индуса.
— Нет, он-то все сделал правильно. Виноват я. Ломэн пристально посмотрел на меня, я отвел взгляд.
— Вам придется трудно. Куо загнали в угол. Надеюсь, мои люди нападут на его след. Я немедленно сообщу об этом вам. Если вы срочно понадобитесь, я смогу вас найти?
— Да. Можете не сомневаться.
— Хорошо.
Кто-то забарабанил в дверь, Ломэн пошел открывать. Я положил трубку. Пришел какой-то работник посольства. Ломэн поговорил с ним, повернулся ко мне и спросил:
— Что-нибудь срочное?
— Торговец рыбой.
— Можете подождать?
— Да.
Он кивнул и вышел. Кличку “Торговец рыбой” мы дали Пангсапа за его сосуд с кроваво-красной водой.
Я остался один, хотел позвонить Винии, спросить, как у нее дела, но передумал — все у нее в порядке. Просто хотелось услышать еще раз ее голос. Я мог это сделать, я был жив, чувствовал боль в руке.

В полицейском госпитале хирург наложил мне пять швов и начал задавать вопросы. Я сказал, что прищемил руку сиденьем унитаза; он заткнулся.
Мне все еще было не по себе. Я вспоминал бумажных змеев. В темноте склада мое воображение разыгралось. Один воздушный змей с человеческим лицом висел прямо за китайцем, который собрался стрелять. Все три лица — нарисованное и два человеческих — промелькнули передо мной одно за другим.
Когда раздался выстрел, лицо китайца было совершенно бесстрастным. Потом оно приобрело удивленное выражение, и он медленно упал. За ним открылось лицо на воздушном змее, с жестоким взглядом и ужасными клыками. Она вышла из-за змея и с отвращением посмотрела на упавшего китайца. Потом Виниа закрыла глаза, и ее лицо обрело спокойствие спящего ребенка.
Китаец не шевелился. Из дыры в шее текла кровь. Пуля попала в затылок, раздробила третий шейный позвонок и перебила нервы. Хирургически точный выстрел, только таким и можно убить из пистолета небольшого калибра.
Из дула поднимался дымок, в лучах солнца короткий ствол казался серым. Она открыла глаза, я переступил через труп, забрал у нее пистолет. Больше он ей не понадобится. Сегодня наступил ее звездный час.
Мы решили прогуляться и медленно, как влюбленные, шли по парку в тени магнолий. Я молчал: ей тяжело, пусть выговорится.
— Рано утром позвонил Лоусон и сказал, что ты ушел от него около телефонной станции. Объявили тревогу: Лоусон поехал обратно к твоей гостинице, Грин — на Сой Суек, я — на склад. Так уж получилось. На склад мог поехать любой из нас.
Она неожиданно схватила меня за руку, и я почувствовал, что ее трясет. Она отомстила за Ричарда.
Виниа шевельнула пальцами, и я отпустил ее руку.
— Я видела, как “линкольн” въехал в тупик, и вошла через вторую дверь. Я еще подумала: вдруг тебе понадобится помощь.
У Винии и ее людей были ключи от склада: она уже открывала дверь в ту ночь, когда проследила Ломэна.
— Он, — ей пришлось сделать глубокий вдох, у нее перехватило дыхание, — он бы убил тебя, если б я не выстрелила?
— Конечно. Как собаку.
Все ясно: пытается оправдать убийство и забыть о нем.
— Я не хотела.
— Понимаю.
— Когда-нибудь все равно бы пришлось. В нашем деле убийство — дело наживное. Слава Богу, я спасла тебя.
Листья магнолий покачивались под самым голубым небом в мире. Мы купались в золотом солнечном свете. Я сказал:
— Мне грех жаловаться.
Она тихо засмеялась и продолжала смеяться скрипучим неестественным смехом, пока я не прикрикнул на нее:
— Прекрати!
Она успокоилась, я поймал такси, велел шоферу отвезти ее в английское посольство. Неподалеку находился полицейский госпиталь. Туда я и пошел, чтобы мне зашили руку.

Ломэн вернулся через десять минут, но не сказал мне, зачем его вызывала. Люди вроде Ломэна, когда выполняют задание вместе с оперативником, всегда подчеркивают, что они начальники. “За последний час я из посольства дважды связывался по прямому проводу с Управлением”.
Плевать я на тебя хотел.
— Что от вас хотел Торговец рыбой?
— Интересовался, где можно меня найти.
— Пангсапа — весьма полезный и нужный человек. У него прекрасные источники информация.
— Черт возьми, мне ли этого не знать. Сегодня его информация могла нам пригодиться.
Ломэн навострил уши и застыл на месте:
— Ну и что произошло?
— Ничего хорошего. Я попал в ловушку. Один человек убит.
Он кивнул:
— Надеюсь, там ничего не найдут? Может быть, вам нужна помощь?
— Нет.
Странный человек Ломэн. Вроде надоел до смерти, ты уже готов растерзать его на куски — и вдруг говорит простые человеческие слова, и ты успокаиваешься. А он должен мне голову оторвать за то, что я упустил единственную возможность найти Куо.
Он взял телефонную трубку, но я остановил его:
— Из госпиталя я позвонил в местную службу безопасности, все им рассказал: черный “линкольн”, номер, в салоне в задней двери торчит стрелка, выпущенная из пружинного пистолета. Вдруг найдут машину.
Ломэн задал мне несколько вопросов, и я сообщил основные факты. Про китайца он не спрашивал:
если мне не требуется помощь, чтобы замести следы, значит, все в порядке.
— Машину, может, и найдут. В Бангкоке не так много “линкольнов”. Но служба безопасности не станет совместно с полицией проводить общегородскую операцию по розыску автомобиля. Сами знаете, как службы безопасности любят делиться информацией. — Он отвернулся и спросил:
— Про покойника им сказали?
— Нет.
Если при выполнении задания работник Управления совершает убийство, только руководитель операции решает, сообщать об этом местным властям или нет.
— Вы можете сообщить об этом попозже, Ломэн?
— Зачем?
— Хочу еще раз осмотреть склад. На это мне потребуется часа два-три.
Ломэн подумал и согласился.
Он был сама вежливость и сегодня со мной не собачился. Ломэн считал, что операция провалится, и не хотел отвечать за свои неправильные решения. Поэтому он предоставил мне полную свободу действий. Я предпочитал работать в одиночку, и Ломэн понял, что мешать мне не надо. Он все равно был уверен, что операция закончится провалом.
Я взглянул на часы. Китаец был убит полтора часа назад.
— Если понадобится, я свяжусь с вами.
— Пангсапа может позвонить и…
— Подождет.
— Думаете, у вас что-то получится, Квиллер?
— Может, получится, может, нет. Бог его знает. Ему ничего не оставалось, как ознакомить меня с обстановкой:
— В нашем распоряжении около сорока восьми часов. Именно столько времени потребуется, чтобы доставить Хуа Сюли из Дарэмской тюрьмы в Лондон, а оттуда на самолете к китайской границе. Куо узнает об этом и поймет, что обмен состоится в ближайшее время. Сегодня или завтра Куо предпримет решающую попытку вырваться из Бангкока. В Англии все ошеломлены. Люди знают, что Представитель исчез и находится в опасности. Те немногие высокопоставленные лица, которым известно об обмене, встревожены. Вместе с Ли мы передадим Китаю оружие огромной потенциальной мощности.
Я сказал:
— За сорок восемь часов можно найти Представителя. Но нам должно повезти. Господи, сделай так, чтобы нам повезло.
Я вылез из такси недалеко от склада и подошел к двери, выходившей в проулок. На удачу особо рассчитывать не приходилось, но оперативник обязан проверять свои подозрения. Китаец сказал водителю, что вернется через час. Тридцать минут назад Куо и его люди начали беспокоиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22