В Новороссийск, а затем в Геленджик я ехал на машине теперь уже по хорошей дороге. Остановился у старого знакомого, командира Новороссийской базы Г.Н. Холостякова. Ему предстояло руководить высадкой десанта в самом узком месте пролива. В Геленджике находился и комфлота Л.А. Владимирский.
Я подтвердил указание Ставки, что для флота и флотилии предстоящая операция является главным делом и ей необходимо уделить все внимание и силы. Покончив с делами в Геленджике, я выехал на Азовскую флотилию. По обеим сторонам дороги от Новороссийска до Темрюка стояли разбитые, а то и совершенно исправные немецкие орудия, танки, машины. Да, на Таманском полуострове гитлеровцы потерпели основательный разгром. Им пришлось оставить здесь всю свою тяжелую технику.
В Темрюке я встретился с контр-адмиралом С.Г. Горшковым. Заслушали доклад начальника штаба капитана 1 ранга А.В. Свердлова. Помнится, операция представлялась весьма рискованной. Погода в ноябре даже здесь, на сравнительно малых водных просторах, могла стать помехой для небольших кораблей. Пляжей, пригодных для высадки, не было. К тому же в целях внезапности нападения приходилось иногда намеренно выбирать наиболее «трудные» участки берега, где немцы меньше всего ожидали десант и потому не создавали укреплений.
Вместе с С.Г. Горшковым мы отправились к командующему армией генерал-лейтенанту А.А. Гречко. Его штаб размещался недалеко от Темрюка. Как флотилия, так и армия готовились к крупной и серьезной десантной операции. В те дни она еще не называлась Керченско-Эльтигенской. Речь шла просто о высадке десанта на Керченский полуостров и создании там плацдарма.
На Таманском полуострове я встретился с представителем Ставки маршалом С.К. Тимошенко. Несколько раз мы бывали у него вместе с генералом И.Е. Петровым и вице-адмиралом Л.А. Владимирским, увязывая вопросы взаимодействия фронта и флота. Как представитель Ставки, Семен Константинович обладал большими полномочиями и умением улаживать сложнейшие проблемы. К тому же острых разногласий между армейским и флотским командованием в то время еще не было. Они возникли позднее, в ходе самих боев, и чаще всего объяснялись слишком коротким временем, отведенным на подготовку к операции.
Опыт учит, что десантные операции бывают лишь тогда удачны, когда продуманы до конца. Сама высадка – это ведь лишь первый этап. Часто самое трудное начинается после. Десанту мало высадиться и удержаться на узкой береговой полосе. Плацдарм создается для дальнейшего наступления. А если это наступление не удается, теряется весь смысл десанта.
Командование, принявшее решение о высадке десанта, особенно крупного, обязано детально проанализировать обстановку и предусмотреть все перипетии дальнейшей борьбы. Иначе операция может застопориться, десант придется снимать, или, что еще хуже, он будет окружен и погибнет.
При обороне Одессы был высажен десант у Григорьевки. Был он невелик, но хорошо поддержан сухопутными частями. В результате десантники успешно выполнили задачу. Противник был отброшен от самого опасного для Одессы района, откуда он мог обстреливать порт.
В декабре 1941 года были высажены десанты в Феодосии и на Керченский полуостров. Это было большой помощью для защитников Севастополя, которые в то время отражали вражеский штурм. Десант, таким образом, выполнил очень важную, но только одну из своих задач. В январе Феодосию пришлось оставить:
не хватило резервов. Пришлось ограничиться плацдармом на Керченском полуострове. Он был невелик. Поэтому общего наступления на Крым тогда организовать не удалось. И причина здесь не только в ошибках командования фронта. Главное – недооценка возможностей гитлеровской военной машины к весне 1942 года. Требовалось еще больше измотать врага, чтобы перейти в общее наступление. Это и свершилось после Сталинграда и Курской дуги.
Керченско-Эльтигенская операция в этом отношении проходила в более благоприятной обстановке. Противник был блокирован в Крыму, силы его в значительной мере ослаблены. Но, предвидя наше наступление, немцы укрепляли свои позиции на всем побережье Крыма. Особо укрепляли Керченский полуостров, как наиболее вероятное место высадки советских десантов. Мы имели все основания ожидать самого активного вмешательства немецкого флота в этом районе.
Поэтому командованию Черноморского флота приходилось думать не только о переброске войск. Надо было обезопасить десантные средства от нападения немецких кораблей и авиации еще в пунктах сосредоточения. Вспоминается вызов меня в Ставку в середине октября – подготовка к операции в те дни уже шла полным ходом – для доклада о готовности черноморцев к выполнению поставленных перед ними задач. Мне было приказано лично контролировать подготовку кораблей и частей к высадке десанта.
Черноморскому флоту и Азовской флотилии предстояло с боем высадить на Керченский полуостров десант моряков и отборных частей 18-й и 56-й армий, а затем обеспечивать десанты пополнением, вооружением, боеприпасами до конца операции.
Было известно, что противник построил на Керченском полуострове целую систему опорных пунктов, насыщенных огневыми средствами, инженерно-оборонительными сооружениями, средствами наблюдения и минными заграждениями. На море он сосредоточил более 30 быстроходных десантных барж, 37 торпедных катеров, 25 сторожевых катеров и 6 тральщиков. Все эти силы препятствовали движению наших кораблей вдоль Таманского полуострова, ставили мины и несли дозор на подходах к Феодосии и в Керченском проливе. Противник готовился к отчаянному сопротивлению.
В директиве Ставки десантная операция рассматривалась как первый этап наступательных действий нашей армии по освобождению Керченского полуострова. Ее основная цель заключалась в захвате двух плацдармов на Керченском полуострове и последующем накоплении на них основных сил 56-й и 18-й армий. Десант 56-й армии в составе трех стрелковых дивизий с частями усиления должен был высадиться северо-восточнее и восточное Керчи и захватить плацдарм на участке Вардовка, Баксы, Опасная. 18-я армия должна была захватить плацдарм на участке Камыш-Бурун, мыс Такиль. Местом десанта в составе стрелковой дивизии с частями усиления был избран поселок Эльтиген, южнее порта Камыш-Бурун. Поэтому операция получила наименование Керченско-Эльтигенской.
Главным направлением в десантной операции считалось направление на Еникальский полуостров (там должен действовать десант 56-й армии), а вспомогательным – направление на Эльтиген (десант 18-й армии). Высаженные на обоих направлениях войска двумя сходящимися ударами должны были овладеть восточной частью Керченского полуострова с портами Керчь и Камыш-Бурун. Эти порты предполагалось использовать для переправы остальных сил 18-й и 56-й армий. Ориентировочно высадка десантов и перевозка 5 эшелонов 56-й армии должна была продолжаться 15 суток, а 18-й армии – 30. ОЦВМА.ф. 10,д. 17 992, л. 171–180.


Общее руководство всей операцией осуществлял командующий войсками Северо-Кавказского фронта генерал-полковник И.Е. Петров, штаб которого находился в Варенниковской. Его помощником по морской части был командующий Черноморским флотом вице-адмирал Л.А. Владимирский (оперативная группа штаба Черноморского флота располагалась в Геленджике). Высадкой десанта частей 18-й армии руководил командир Новороссийской военно-морской базы контр-адмирал Г.Н. Холостяков, а частей 56-й армии – командующий Азовской военной флотилией контр-адмирал С.Г. Горшков.
Перед началом операции, как всегда, была проведена большая работа. Собирались данные о расположении войск противника, уточнялись места высадки. На нашем берегу строились причалы, перебазировались артиллерия и авиация, подтягивались воинские части. До мелочей было продумано навигационно-гидрографическое, материальное и техническое инженерное обеспечение.
Десанты высаживать всегда трудно, но высаживать в местах, где противник их ожидает, особенно сложно. А противник понимал, что, не имея большого количества крупных десантных средств, мы будем наносить удар через сравнительно узкий Керченский пролив.
Я вспоминаю, как уже после того как наши войска с потерями занимали и расширяли эльтигенский плацдарм, мы задавались вопросом, не лучше ли было выбрать другое место для высадки? И приходили к выводу, что другого выхода у нас не было.
Дело не только в недостатке высадочных средств. Главное, что здесь нам можно было действеннее поддержать десант огнем артиллерии с нашего берега.
И вот мы и фашисты стояли лицом к лицу, разделенные узким Керченским проливом. Они, конечно, догадывались, что мы готовим удар, а у нас не было возможности скрыть свои приготовления: слишком близко мы находились от противника. Несмотря на превосходство Черноморского флота на море, здесь, в узком и мелководном Керченском проливе, мы оказались в весьма затруднительном положении. Крупные корабли в проливе плавать не могли из-за минной опасности и угрозы с воздуха. Немцы же к этому времени сосредоточили в районе Керчи несколько десятков быстроходных десантных барж (БДБ). Я уже говорил, что эти небольшие суда, специально построенные для действий в узкостях, были хорошо бронированы и имели сравнительно сильную артиллерию. Наши катера были слабее их в вооружении, и нам приходилось считаться с этим. Не случайно командующий флотом вице-адмирал Л.А. Владимирский в пылу полемики однажды официально донес в Ставку и мне, что ему приходится в Керченском проливе «драться телегами против танков». Но с БДБ мы справились бы, бросив на охранение десантов кроме торпедных и сторожевых катеров авиацию, а где позволяла обстановка – и эсминцы.
Основная трудность была с высадочными средствами. В качестве их нам пришлось привлекать часто совсем не приспособленные для таких операций гражданские суда вплоть до шлюпок. И это в штормовую погоду!
Моряки в короткий срок собрали и подготовили целую армаду небольших судов, катеров, шлюпок. На моряков же ложилась задача подвести эти суденышки к берегу, высадиться с первым броском десанта и смелым ударом захватить плацдарм, принять на себя самые сильные контратаки противника.
Конечно, не одним морякам предстояло драться за кромку берега. Командование фронта, в свою очередь, тщательно отбирало людей, способных вынести тяжесть первого броска.
Керченско-Эльтигенскую операцию по плану разделили на четыре этапа: первый, подготовительный, – сосредоточение в определенных местах войск, кораблей и высадочных средств, завершение строительства пристаней и причалов, пристрелка целей; второй – посадка войск и переход их морем; третий – высадка десанта; четвертый – бои за плацдарм. Высадку десанта предполагали произвести в ночь на 28 октября. Но неожиданно резко ухудшилась погода, и десантирование перенесли на 1 ноября 1943 года. Но и на этот раз одновременная высадка десантов не получилась: снова помешало сильное волнение. Переброска десанта севернее Керчи была отменена, и корабли вернулись в базу.
Высадка в Эльтигене удалась, хотя и с большими трудностями. В Тамани и у озера Соленое с наступлением темноты 31 октября началась посадка 1, 2, 5, 6 и 7-го отрядов и погрузка техники. В это время высадочные средства 3-го и 4-го десантных отрядов пока еще были в пути из Анапы в Кротово. Погрузка сильно затянулась и была закончена только в 23 часа 50 минут. Еще хуже обстояли дела в 3-м и 4-м отрядах, задержавшихся на переходе из-за плохой погоды. Всего было принято 5752 солдата и офицера передового отряда 18-й армии, оружие, боеприпасы. Передовым отрядом шел 386й отдельный батальон морской пехоты под командованием капитана Н.А. Белякова.
Как много зависело от первого броска, понимали все. Не случайно на причале Кротово десантников провожали командующий 18-й армией генерал-лейтенант К.Н. Леселидзе и начальник политотдела армии полковник Л.И. Брежнев. Они сумели найти слова, которые зажгли людей, наполнили их решимостью. Солдаты и матросы с воодушевлением отправились в тяжелый и опасный путь. Люди действовали дерзко и решительно. Мы гордимся тем, что из 58 участников десанта, удостоенных звания Героя Советского Союза, 13 морских пехотинцев. Этого высокого звания был удостоен также 21 катерник.
Десантные отряды, состоявшие из катеров и других малых судов, включая даже гребные шлюпки, насчитывали в общей сложности 162 единицы. Отрядами командовали капитаны 3 ранга Д.А. Глухов, А.А. Жидко, Н.И. Сипягин, капитан-лейтенанты М.Г. Бондаренко и Г.И. Гнатенко.
Десантные отряды на переходе и в момент высадки прикрывал отряд из 12 торпедных катеров под командованием капитана 1 ранга А.М. Филиппова.
Поскольку высадка войск 5б-й армии в ту ночь не состоялась, противник с наступлением рассвета все свои резервы бросил против эльтигенского десанта. На десантников устремились вражеские пехота и танки. Благодаря поддержке артиллерии и авиации наш десант отбил атаки, хотя и пришлось сузить захваченный плацдарм до 1,5–2 километров в глубину и 4–5 километров по фронту. Дальнейший ход борьбы зависел от быстроты наращивания сил.
1 ноября с наступлением темноты началась высадка последующих эшелонов. Она проходила с немалыми потерями, но все же за ночь высадилось 2370 человек. А всего на плацдарме к исходу 3 ноября сражалось 9418 человек.
2 ноября враг предпринял до 20 контратак, но ничего не добился. В следующую ночь на плацдарм прибыло новое пополнение. Противник все усиливал нажим, блокировал десант с моря. А тут еще шторм. Доставлять необходимые грузы на плацдарм стало совершенно невозможно. Черноморцы пытались прорвать блокаду. Флотская авиация наносила массированные бомбоштурмовые удары по вражеским кораблям. Наша артиллерия обрушила огонь по порту Камыш-Бурун, где базировались немецкие БДБ и катера. В результате часть блокадных сил была уничтожена. Но окончательно снять вражескую блокаду все же не удалось. Каждый рейс наших кораблей к Эльтигену был связан с огромными трудностями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81