Он рухнул как подкошенный, а я снова навел винтовку в живот задире.— Хватит сопли жевать, мистер, — настаивал я. — Выкладывай начистоту. Я сегодня не в настроении.— Я к этому не причастен, — проговорил он, сжимая раненую руку, из которой крупными каплями сочилась кровь. — Они пригнали сюда несколько голов и продали за спиртное.— Кто такие и когда?— В субботу. Их было трое мужчин и одна женщина, рыжая такая.— Сколько голов?— Десять или двенадцать.Я посмотрел на бармена:— Ты купил?Пока я беседовал, Корбин зашел за стойку и забрал дробовик, который бармен хранил там. Он приподнял самого бармена и придерживал его одной рукой. У этого здоровенного детины над ухом налился безобразный кровоподтек, а глаза подернулись пеленой. Мне пришлось дважды задать вопрос, прежде чем до него дошел его смысл.— Ага, я купил.— Ты купил краденый скот, — заявил я, — на который текущая цена в Абилине по двадцать долларов за голову. Допустим, их было десять. Итого ты задолжал мне двести долларов.Он уставился на меня, пытаясь одолеть наглостью.— Я купил скот, — бубнил он. — Я за него заплатил!— Ты купил краденый скот, это тебе известно, — возразил я. — Скот принадлежал мне. Заявления о том, будто он не краденый или что ты не знал, не принимаются. Ты все знал. Так что плати.Бармену совсем не хотелось расставаться с деньгами, но Корбин так его тряханул, что у него загремели зубы, он выложил на стойку десять золотых.— Напиши ему расписку, Коттон, — попросил я. — Я подпишу.Корбин швырнул бармена в сторону и навел дробовик на остальных. Развернув своего противника, я толчком посадил его на стул.— Позволь мне заняться рукой, — взмолился он.— Я поступлю с тобой так, как поступил бы ты на моем месте. Если будешь жив, займешься своей рукой, когда мы уедем. А сейчас хочу знать, откуда взялись люди, продавшие скот. Только не надо зря терять время и говорить, будто ты не знаешь.Один из них, что сидел за столом, в волнении облизал губы.— Какое нам до них дело? Они приехали с юга и туда же уехали. Спрашивали о другом стаде с клеймом «Опрокинутые ТЧ». Мы такого не видели. Еще спрашивали о тебе, если ты Чэнси.— Да, я Чэнси, — подтвердил я, — Отис Том Чэнси. Если увидишь этих парней снова, скажи им, что я их ищу. И если они убили моего партнера, Боба Тарлтона, я их повешу. — Мы направились к двери. — И это касается каждого, кто окажет им помощь или вздумает купить у них скот.На улице похолодало. Мы сели на лошадей, Хэнди Корбин все еще держал дробовик.Как только мы тронулись в путь, он повернулся ко мне.— Правду говорят, — заметил он, — лиха беда начало. Глава 8 В лавке маркитанта мы поделили наши припасы и забрали с собой столько, сколько можно было погрузить на одну лошадь. Излишек отдали на хранение маркитанту, а остальных лошадей поставили к нему в загон. Я объяснил ему, что случилось, и оставил на словах сообщение для Тарлтона на случай, если тот вдруг появится в наше отсутствие. Но жив ли он?Мы отправились южной дорогой. Бесполезно пытаться искать следы вблизи гарнизона. Военный патруль и горожане, ездившие туда и обратно, превратили поверхность дороги в беспорядочное наслоение отпечатков.В пяти милях южнее форта, когда плотность следов заметно уменьшилась, я описал своим спутникам, как выглядят следы лошадей Энди Миллера и Кэкстона Келси.— На ночь разобьем лагерь, — решил я. — С утра Корбин отправится на восток, а Коттон на запад. Вы проедете по пять миль. Если кто-то из вас встретит шайку Келси, военных действий самостоятельно не начинайте, дайте знать остальным.— Ты думаешь, на ранчо было сражение?— Не знаю. Но похоже, что команда Келси держит скот где-то в горах и пригоняет в город по нескольку голов на продажу. Если так, то едва ли мы встретим стадо южнее.На рассвете, выпив наспех кофе, мы приступили к поискам. Как только все разъехались, я достал из чехла винтовку я, ведя за собой вьючную лошадь, пустился на юг, отклоняясь по дороге то вправо, то влево, дабы увеличить исследуемое пространство.Надо сказать, что индейцы, как правило, путешествуют, задавая себе направление с помощью местных ориентиров. И если догадаться, какими ориентирами они пользуются, то можно ехать почти не глядя на землю. Среди белых людей попадаются и такие, кто неплохо умеет скрывать свой след, хотя, конечно, до индейцев им далеко.Я медленно продвигался на юг. Солнце взбиралось по небосклону, день становился теплее. Как-то мне попались следы бизона, и несколько раз небольшие стада вилорогов срывались с места и неслись прочь при моем появлении. Но следов лошадей нигде не было. Я внимательно осматривал местность, так как опасался засады.Неожиданно на востоке над горизонтом поднялся столбик дыма. Спешившись, я торопливо наломал веток шалфея и развел костер, чтобы продублировать сигнал для Коттона на случай, если ему не виден оригинал.Корбин нас не дождался. Коттон прибыл на место почти вместе со мной, и мы обнаружили догоравший костер и выложенную из камней стрелку, указывавшую на след, который проходил в пятидесяти футах от кострища.Собственный след Корбина шел параллельно следам четырех всадников и двух вьючных лошадей. Мы припустились рысью, поскольку отпечатки эти имели трех-четырехдневную давность. Очевидно, бандиты не опасались погони, так как ехали прямо, видимо, не предполагая, что поблизости можем оказаться мы или кто-то еще, столь же заинтересованный их преследовать.В полдень они устроили привал в тополиной рощице возле небольшого ручья и, судя по всему, не спеша проводили время. Как свидетельствовали следы, они здесь долго прохлаждались, даже успели вздремнуть и выпить пива. Рядом валялись пустые бутылки.Потом Келси и его команда не спеша снова отправились в путь.Хэнди Корбин, напротив, гнал что есть мочи. Так что у нас не осталось выбора — нам приходилось спешить, иначе Корбин встретит их в одиночку.Неожиданно след завернул под прямым углом и нырнул в овраг. Корбину это, видать, не пришлось по душе, он продолжил путь в прежнем направлении, вдоль русла на некотором расстоянии. Затем спешился, оставил лошадь в кустах и пополз к оврагу.Мне это все не понравилось. Корбин двигался слишком быстро, ему следовало бы нас подождать. Натянув поводья, я замер, прислушиваясь. Стояла тишина, лишь, устраиваясь поудобней, скрипел седлом Мэдден да, переступая с ноги на ногу, стучала копытами лошадь.Я тщательно исследовал открывшуюся передо мной местность, не пропустив ни одного куста или камня, кочки или канавы. Мной овладела беспричинная тревога. Легкий ветер дул мне в лицо, но это было единственное движение в оцепеневшем пространстве. Казалось, вокруг раскинулась абсолютно безжизненная пустыня.Ткнув пятками в бока лошади, я немного продвинулся вперед. Логично было бы подползти к краю оврага и посмотреть… или просто подъехать. Возникало вполне естественное желание взглянуть на то, что увидел Хэнди Корбин, если он и правда что-то увидел.— Коттон, — позвал я тихо, даже не повернув головы. — Возьми с собой вьючную лошадь и, как только подам знак, рви вправо и дуй что есть мочи. Там низина, доберись до нее и скачи в овраг впереди нее. Я отправлюсь туда же.Если они нас поджидают — а у меня было именно такое предчувствие, — их собьет с толку то, что мы бросимся врассыпную.Я шепотом успокоил коня:— Все в порядке, приятель, сейчас идем.Почувствовав, как напряглись его мышцы, я крикнул: «Вперед!» — и пришпорил коня. Он прыгнул так, словно им выстрелили из пушки, и мы бросились на приступ оврага. С винтовкой в руках я спустился на дно и, развернув коня, поскакал вверх по пересохшему руслу.Раздался приглушенный выстрел. Преодолев поворот, я выскочил прямо на них, моя лошадь неслась галопом. Держа винтовку в одной руке, как револьвер, выстрелил в ближайшего противника почти в упор с расстояния не более шести футов. Пуля опрокинула его, и он рухнул под копыта коня.Они-то думали, что мы будем вместе и дадим деру при первом же выстреле. А мы разделились, едва кто-то из них успел нажать на спуск.Другой бандит, видно, тот, что стрелял, был застигнут врасплох на вершине склона в неустойчивом положении. И как только резко дернулся, чтобы навести винтовку, песок осел у него под ногами и он, потеряв равновесие, съехал на дно оврага.Все еще держа винтовку, как револьвер, я послал в него пулю, но промахнулся, так как моя лошадь продолжала нестись во весь опор. Я развернулся в узком пространстве оврага. Как всякая хорошая пастушья лошадь, мой конь мог обернуться на пятачке и еще оставить два цента сдачи.Упавший — приземистый, рыжий мужчина, которого я никогда не встречал раньше, — поднялся на ноги. Его лицо побагровело и исказилось зверской гримасой, вытаращенные бледно-голубые глаза уставились на меня. Винтовку он уронил во время падения и теперь схватился за револьвер. Нельзя было терять ни секунды… Я направил на него лошадь, сбил с ног и опрокинул на скалы, револьвер вылетел у него из рук.Моя лошадь остановилась и развернулась, я направил винтовку на распростертое тело, на мгновение заколебавшись, стрелять или нет. Увидав это, он вытянул руку и закричал:— Ради Бога, не стреляй!— Ты сам за мной охотился, — заметил я, все еще держа его под прицелом.Что стало с первым противником: он убит или только ранен? Шагом я отвел лошадь в сторону так, чтобы видеть обоих. Тот лежал неподвижно, вблизи от него я не заметил никакого оружия.Сколько их могло быть?— Эй, мистер, — обратился я ко второму, — хочешь жить — рассказывай. И если мне покажется, что ты лжешь, получишь пулю в живот и останешься здесь навсегда.— Не стреляй! — взмолился он снова. — Смотри, я ранен, и, по-моему, тяжело.— Уж наверное, тяжело, — согласился я. — И кто ж вас на это подвигнул?Мне теперь видны были их лошади, и одну из них я узнал. Она принадлежала Гейтсу, очевидно, ее украли вместе со стадом.— Это Квини. Она обещала, что все будет просто, и предложила по тридцать долларов за каждого.— Где она теперь?— Наверное, там, возле Форкса, вместе со стадом.— Откуда она знала, что мы придем?— А черт ее знает. Кэкс не верил, что вы поблизости… а эта Рыжая не сомневалась. Она клялась, что вы непременно придете. Но если бы вы не пришли, мы поехали бы в форт Ларами и ждали бы там, пока вы появитесь.— Что стало с Корбином?— Это кто?— Хэнди Корбин, тот, что ехал впереди нас.— Хэнди Корбин? Типун тебе на язык! Мы его не встречали. А если бы он появился, то только бы нас и видел. Я с ним не желаю связываться — он сущий дьявол!— Вместо того ты решил связаться со мной. Ладно, рассказывай дальше. Есть здесь еще кто-нибудь из ваших?— Нет.— А сколько в Форксе?Он промолчал. Успокоившись, стал вести себя осторожней, поэтому я пригрозил:— Послушай, либо ты говоришь, либо я беру твою лошадь и уезжаю. Уж не знаю, насколько тяжело ты ранен, это меня не волнует, но уверен, что пара костей у тебя сломана точно. Сам прикинь, сколько ты тут продержишься без лошади, без воды и без оружия.Он облизал губы. Лицо его побелело, думаю, что шок у него прошел и он начал чувствовать боль. Возможно, он получил всего лишь ушиб, но и сильный ушиб доставляет неприятностей не меньше, чем перелом.— Их там девять, — наконец сообщил он, — считая женщин. Ту Рыжую и жену Стива Камдена. То есть, семь мужчин.— А что там такое в Форксе? Воровской притон, ранчо или что?— Ранчо Камдена… Клеймо «С в круге». На него работают два парня. Остальные скрываются на ранчо по тем или иным причинам.Понуждаемый угрозами, под дулом винтовки, он продолжил начатый рассказ. Ранчо Камдена по существу представляло собой бандитский притон, где налетчиков всегда ждали свежие лошади и еда, разумеется за деньги. Там же пасся краденый скот.Недавно банда Кэкстона Келси напала на стадо. В бою потеряла одного человека, двое получили ранения. Сами они убили как минимум двух. Оставшихся в живых раненых пешком загнали в горы, без пищи, воды и лошадей.В результате настойчивых расспросов я выяснил, что на вершине Столовой горы Келси посадил человека с биноклем, который следит за теми, кто идет на север. Если даже кому-то из уцелевших и удастся пробраться так далеко, то все равно его поймают и убьют. Как уверял меня бандит, мимо той горы никто не может пройти незамеченным.Коттон Мэдден вернулся обратно, спустившись вниз по сухому руслу. Он там никого не нашел. Где же в таком случае Корбин?Мы подошли к первому раненому. Он лежал без сознания, но дышал. Когда я налетел на него с винтовкой в руке, моя пуля прошла вскользь вдоль черепа. У него зияла рана на голове, и, вероятно, он был контужен.Коттон нашел на дне оврага несколько веток, и мы развели костер. Собрав трофейное оружие, я помог рыжему встать. Одна нога у него оказалась вывихнута, но не сломана, а рубашка на спине пропиталась кровью из рваных ран, полученных при падении на острые скалы. Ободранная рука висела как плеть, похоже, он получил перелом локтевого сустава. Я мог бы вправить ему руку или ногу, но за локоть боялся браться.— Мы сейчас сварим кофе, — сообщил я, — если хочешь, присоединяйся. А потом тебе лучше поспешить в форт Ларами и обратиться к местному костоправу. У тебя что-то с рукой не в порядке. Думаю, она сломана.— Так ты нас отпустишь? — обрадовался рыжий.— Вы нам и даром не нужны, — заверил я. — Мы могли бы вас пристрелить, но вы бы тогда отравили всех грифов в округе. Так что мы вас отпустим, но не отдадим оружие.— Э, погоди! — запротестовал он. — Ты оставишь нас безоружными, и первый встречный индеец снимет с нас скальпы.Я ухмыльнулся:— Рыжий, а ты рысью скачи до форта. Молись! И если тебе повезет, не встретишь индейцев.Он поворчал. Но я не собирался возвращать оружие человеку, который только что пытался меня пристрелить.— А что делать с ним? — спросил он, жестом указав на все еще не пришедшего в сознание бандита.— Возьмешь с собой. Надеюсь, он скоро очнется. И вот еще что. Если ты снова мне попадешься, пощады не жди. Я на твоем месте подлечился бы в гарнизоне и тотчас же отправился бы, например, в Нейшен или еще куда-нибудь, где ты скорее всего меня никогда не встретишь.Мы напоили их кофе и отпустили на все четыре стороны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20