Затем взглянул на остальную группу – девушки расселись на обломках колонн, Робин покачивался на пятках, развлекая беседой Кристобель. – Но зато у них есть энергия и задор молодости, и кто мы такие, чтобы осуждать их? – добавил он со снисходительной улыбкой.
– Я бы не стал этого делать, – заверил его лорд Уэзерби, с нетерпением ожидая, когда Джош и Розамунда выйдут из рощицы. Аннабелл тоже куда-то исчезла.
Преподобный Стренджлав вдруг вспомнил, что алтарь древней церкви оказывает необыкновенно благотворное воздействие, и предложил графу лично убедиться в этом. Его сиятельство уныло поплелся за ним. Там к ним присоединилась Ева, и преподобный Стренджлав переключил свое внимание на нее.
Лорд Уэзерби прошел вдоль нефа. Куда они подевались? Тень деревьев – очень удобное укрытие. Возможно, Джош намеренно увел ее туда. Она нравится ему, он сам признал это совершенно открыто два дня назад. Всем известно, что они прекрасно ладят друг с другом. Наверняка они где-то там, в этой роще. Может быть, даже целуются, думая, что никто их не видит.
«И это абсолютно меня не касается, – напомнил он себе, стиснув руки за спиной и расхаживая взад-вперед. – Вместо того чтобы думать о них, мне следует найти Аннабелл и заняться с ней тем же самым. Пора наконец хотя бы поцеловать свою невесту».
Он перешагнул через груду камней и огляделся. Возможно, они уже перешли в другое место. И все-таки он направился в рощу.
* * *
– Джош, – смеясь, сказала Розамунда, – неужели ты в самом деле полезешь туда? Ведь ты уже взрослый мужчина.
– На самом деле ты хотела сказать, что я хромой мужчина и могу свалиться с этой стены.
– И это тоже, – подтвердила она. – Учти, если ты упадешь, я буду смеяться.
– Ну уж нет, скорее ты завопишь от ужаса и побежишь смотреть, не сломал ли я себе шею.
Невзирая на все протесты Розамунды он все-таки забрался на стену, куда они лазали вместе с Валери еще подростками. Забравшись, Джош принялся дразнить Розамунду и дразнил до тех пор, пока она тоже не залезла наверх. И конечно же, он свалился оттуда, а Розамунда смеялась над ним. Сама она прошла до конца стены, ни разу не покачнувшись.
– Мы ведем себя как дети, – сказала она. – Почтенной двадцатишестилетней вдове не пристало вести себя подобным образом, Джош.
– Да нет, Розамунда, мы давно уже не дети. – Он взял ее за руку и, переступив через груду камней, повел вдоль внешней стороны стены, где они внезапно оказались укрытыми и от солнца благодаря густой тени деревьев, и от ветра.
– Я знаю, – сказала она, безуспешно пытаясь отнять свою руку, – здесь ты начнешь флиртовать со мной и попытаешься украсть поцелуй.
– Это не будет кража, если ты сама поцелуешь меня, – ответил он.
– Я этого не сделаю.
Он повернулся к ней и остановился, облокотившись о стену.
– Почему?
– Потому что, оказавшись вместе, мы опять становимся детьми. Если ты меня поцелуешь, я буду так смущена, что не смогу даже смотреть на тебя.
– Ты можешь закрыть глаза.
– Нет, Джош. В самом деле нет. Он улыбнулся:
– Черт, с кем здесь еще флиртовать, как не с тобой, Розамунда?
– Попробуй хотя бы в течение двух недель не флиртовать ни с кем, – посоветовала она. – Твоей душе это пойдет только на пользу.
– Ведь ты не можешь вздыхать по Тоби, правда? – спросил он. – Он каждый вечер будет читать проповедь, перед тем как запрыгнуть к тебе в постель. А потом, только вообрази себе маленьких Тоби, которые слушают уроки закона Божьего у него на коленях.
Розамунда засмеялась.
– Не надо, – сказала она. – Не надо смеяться над ним, Джош. Он очень уважаемый господин.
– И представь себя в церкви, на передней скамье. Вот ты сидишь и пытаешься не уснуть под монотонное жужжание воскресной проповеди, – продолжал Джош. – И подумай, как нелегко будет заставить маленьких Тоби сидеть спокойно и не вертеться в святом месте.
– Ты ужасный, бессердечный человек. Мне жаль разрушать придуманный тобою образ, Джош, но у меня нет намерения выходить замуж за Тоби.
– Хорошо. Тогда позволь мне поцеловать тебя. Возможно, ты будешь удивлена тем, как хорошо это у меня получается.
– Я не сомневаюсь, что ты являешься мастером этого дела, – сказала Розамунда, – но, кажется, к нам идет Аннабелл.
Молодая женщина испытала громадное облегчение, когда Джош отпустил ее руку и с улыбкой повернулся, приветствуя Аннабелл. Он слишком сильно нравился ей, чтобы испортить это теплое чувство пустым флиртом. Она знала, что у нее никогда не будет с ним ничего серьезного, и очень сильно сомневалась, что таковое может возникнуть у него. Между ними не пробегало той искры, которая…
Не имеет значения.
– Твоя тетя – жутко легкомысленная особа. Она только и делает, что смеется, когда я описываю ей прелести совместной жизни с Тоби и его потомством, – сообщил лорд Берсфорд приблизившейся девушке. – Может быть, тебе удастся образумить ее, Аннабелл.
– О, тетя Роза, – сказала Аннабелл, с досадой посмотрев на Розамунду, – но вы же не собираетесь замуж за Тобиаса?
Лорд Берсфорд фыркнул от смеха.
– Пойдемте К реке, там есть пещера отшельника, – предложил он. – Я не был там уже много лет. – Он протянул им обеим руки.
– Я погуляю здесь немного между деревьями, – отказалась Розамунда. – А вы идите.
– Она боится, что я сброшу ее в реку, – пожаловался лорд Берсфорд Аннабелл.
Девушка с сожалением смотрела вслед удаляющейся Розамунде.
Розамунда шагала по тропинке, наслаждаясь краткими минутами одиночества. За последние несколько дней она осознала, какой неторопливой и бессобытийной была ее жизнь с мужем. Ее энергичная натура требовала деятельности, приключений, забав, но, закружившись в водовороте новой жизни, она растерялась.
Во-первых, Тоби в своей обычной напыщенной манере намекнул, что собирается предложить ей руку и сердце. Розамунде было совершенно непонятно, почему он выбрал именно ее: ведь они не виделись десять лет, и наверняка она запомнилась ему взбалмошной, непоседливой девчонкой, образ которой совершенно не вязался с ролью жены пастора.
Во-вторых, она встретила Джоша, который, с одной стороны, вел себя так, словно они все еще были детьми, а с другой – отчаянно флиртовал с ней. Впрочем, она сама поощряла его к этому в последние два дня, но сегодня он попытался зайти дальше, и Розамунда испугалась.
Кроме того, был еще Джастин. Нет, с ним покончено. Ей только нужно привыкнуть воспринимать его как собственность Аннабелл. Скоро он будет принадлежать этой девушке. «Если бы я была умнее, – подумала Розамунда, – то пустилась бы сейчас в безоглядный флирт с Джошем – молодым, красивым и опытным в сердечных делах мужчиной».
Он и в самом деле очень нравился ей.
Розамунда заметила какое-то движение в кустах и спряталась за стволом ближайшего дерева. «У меня нет причин скрываться от кого бы то ни было, – уверяла она себя, зажмурив глаза и пытаясь унять биение сердца. – Я даже не знаю, кто это».
Но она знала, она узнала его, едва заслышав осторожные шаги.
– Розамунда? Что это? Ты прячешься от меня?
– Я? Нет, и не думала. Просто мне захотелось укрыться от ветра. А ты разыскиваешь Аннабелл?
– Да.
– Они с Джошем пошли к реке смотреть пещеру отшельника. Вообще-то она очень смахивает на лисью нору, но нам всегда нравилось думать, что это пещера отшельника.
Он подошел совсем близко. Только сейчас она осознала, что так и осталась стоять, крепко обхватив руками дерево.
– Возможно, нам тоже стоит немного пройтись, – сказал он.
Она кивнула:
– Да, пожалуй.
– Или ты боишься, что дерево упадет, если ты перестанешь его поддерживать? – Джастин улыбнулся одними глазами, эта его способность поразила Розамунду еще в охотничьем домике Прайса.
– Может быть, и упадет. Знаешь, Джастин, ты поищи их, а я побуду немного здесь.
Он смотрел ей прямо в глаза. Руки его были сцеплены за спиной.
– Оказалось, что быть благоразумными не так просто, как мы думали два дня назад, верно? – спросил он наконец.
– Нет. – Ее голос прозвучал так, словно она бежала целую милю без передыху.
– Мне не следовало останавливаться тогда на дороге.
– А мне следовало запереться в спальне и не выходить оттуда, пока не растает снег.
– Нужно было читать вслух молитвослов, пока мы оба не уснули бы от скуки.
– А еще мне надо было согласиться с Деннисом, когда он сказал, чтобы я выходила замуж за Тоби.
– Нет, этого делать не следовало.
– Или взять себя в руки, твердо ответить «нет» и молчать всю оставшуюся дорогу. Ах, если бы я не вышла тогда из экипажа!
– А я не отправился в это путешествие!
– Ну нет, тогда я могла бы замерзнуть насмерть. Ведь у Денниса отвалилось колесо.
– К тому же ты шла в противоположном направлении, – напомнил он. – Боюсь, по тебе плачет сумасшедший дом, Розамунда.
– Кто бы говорил: твоя любовница осталась в Лондоне, а ты набил экипаж ее одеждой, – парировала Розамунда. – Так что наша встреча была предопределена: если бы мы не встретились на дороге, то обязательно встретились бы в лечебнице для умалишенных.
Он улыбнулся одними глазами.
– Я бы не возражал, – сказал он так тихо, что она смогла прочитать эти слова только по движению губ.
– Уходи, Джастин, – взмолилась она. – Пожалуйста, уходи. И разыщи Аннабелл и Джоша.
– Я все думаю: изменилось бы что-нибудь, если бы мы прожили вместе неделю? Или две?
– Да, две, – ответила она. – За это время нам надоело бы лепить снеговиков, мы прочитали бы от корки до корки все книги и я столько раз обставила бы тебя в бильярд, что ты лишился бы всей своей самоуверенности.
– Зато я обыграл бы тебя в карты.
– Возможно, – согласилась она. – Возможно. Да, двух недель было бы вполне достаточно, Джастин. За это время мы смертельно надоели бы друг другу.
– Да, – кивнул он.
– Уходи, – снова сказала она. – Пожалуйста, уходи.
Но он вдруг потянулся к ней, по-прежнему не размыкая рук за спиной, и нашел губами ее рот. Его язык проскользнул внутрь.
– Я хотел бы заниматься этим все две недели, – сказал он, оторвавшись от нее. – Жаль, что мы не успели смертельно надоесть друг другу, Розамунда. Я хотел бы этого больше всего на свете.
У нее перехватило дыхание.
– Я ухожу, – сказал он. – Но не для того, чтобы искать Аннабелл. Наверное, все уже замерзли и собрались возвращаться. На развалинах аббатства негде спрятаться от ветра. Тебе лучше пойти со мной.
– Джастин, я бы предпочла оказаться на другой половине земного шара от тебя.
– Догадываюсь. Но поскольку это невозможно, я предлагаю вернуться к остальной компании. Я не буду предлагать тебе опереться на мою руку. Так будет легче?
– Нет.
– Все равно, пойдем. А почему ты бегала по стене, как двенадцатилетний сорванец?
– Состязалась с Джошем. Он упал, и я наслаждалась своим триумфом. Наверное, со стороны это выглядело непростительным легкомыслием, да?
– Да, но я сделал все возможное, чтобы преподобный Стренджлав стоял к вам спиной и не видел этого безобразия.
Оба рассмеялись.
– Мне страшно хотелось оказаться рядом с тобой и продемонстрировать, что я могу проскакать всю стену на одной ножке, – сказал он.
– Ну уж дудки, – пренебрежительно отозвалась она. – Поверхность стены неровная. Ты бы ни за что не смог удержаться.
Он фыркнул, и она снова засмеялась вместе с ним.
Глава 11
– По-моему, это где-то здесь, – сказал лорд Берсфорд. – Ты не помнишь, Аннабелл?
– Кажется, мы идем правильно, – ответила девушка, – но я думаю, нам лучше вернуться. Наверное, нас уже ищут.
– Мы гуляем всего пять минут. Держись за меня, здесь крутой спуск.
– Я уже не маленькая и могу спуститься сама.
– Конечно, – сказал он, однако взял ее за руку, прежде чем начал спускаться к реке. – Только представь себе, Аннабелл: святой старец сидел здесь, на этом самом месте, под стенами аббатства, в длинной холщовой рубахе, со спутанными волосами и бородой, полный раскаяния и смирения…
– Нет, ты говоришь глупости. Зачем ему было жить в пещере, в которой и встать-то нельзя в полный рост, и замерзать там зимой от холода, когда в двух шагах находится аббатство, где можно найти и кров, и пищу, и тепло?
Он усмехнулся, отпустил ее руку и, пригнувшись, заглянул в пещеру.
– У тебя совсем нет воображения, Аннабелл. Вместо того чтобы попытаться увидеть призрак нашего праведника, ты думаешь о том, что зимой у него был красный нос.
– Возможно, от него еще плохо пахло, – добавила она. – Вряд ли он когда-нибудь мылся. Лорд Берсфорд выпрямился и рассмеялся:
– Чего ты хочешь от бедного старца? Чтобы он каждое утро залезал в прорубь, дабы принять освежающую ванну?
– Нет, я вообще не верю в его существование. Он склонил голову набок и изучающе посмотрел на нее:
– Я поставил себе нелегкую задачу, верно? Даже этот абсурдный разговор не смог вызвать у тебя улыбки.
– Потому что это глупый разговор.
– Несомненно. – Он поскреб подбородок. – Но каждый человек может иногда позволить себе говорить глупости. Некоторые, конечно, говорят их чаще. Ты не одобряешь мое поведение, Аннабелл? Наверное, я недостаточно серьезен для тебя.
Он откинул голову назад и снова засмеялся.
– Впрочем, столь важные персоны, как лорд Берсфорд, выше всяческих обвинений. Скажи, а Джастин может заставить тебя улыбнуться?
– Что за дурацкая мысль, будто я никогда не улыбаюсь. Конечно, я улыбаюсь ему.
– Когда он тебя целует?
– Джошуа! – Она покраснела.
– Ну так как? – Он приподнял ее лицо за подбородок, хотя она попыталась увернуться. – Тебе нравится целоваться? – Это бестактный вопрос.
– Да. – Он продолжал держать ее за подбородок и улыбался. – Только не говори, что он этого еще не делал. Если так, то он тупица. – С этими словами лорд Берсфорд наклонился и крепко поцеловал ее в губы. – Ну, теперь улыбнись.
Аннабелл размахнулась и со всей силы ударила его по щеке.
– Как ты смеешь! – вскричала она. – Я взрослая женщина, Джошуа. Мне восемнадцать лет, если ты до сих пор этого не заметил. Я уже не ребенок, которого можно дразнить и высмеивать. Оставь меня в покое.
Лорд Берсфорд покачнулся и приложил ладонь к пылающей щеке.
– Да, это не было похоже на улыбку, правда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27