– спросила Розамунда. Он засмеялся:
– Сразу видно, что Розамунда была замужем, правда, Джастин? Она как настоящая наседка.
– Прости, но, по-моему, я высказала естественные опасения, – сказала Розамунда. – В любом случае, давайте высадимся на берег. Может быть, ты захочешь забраться на вершину холма, сбежать вниз с другой стороны и вернуться к месту старта, Джош?
– Заманчивая идея, – усмехнулся Джош, – но не забывай, что мне грести обратно. – Он помахал другой лодке, указывая на берег.
Через несколько минут все снова оказались на суше.
Валери и ее жених решили не подниматься на холм, а пройтись по берегу. Лорд и леди Ситуэлл взяли из лодки одеяло, расстелили его на берегу и сказали, что будут наслаждаться видом. Аннабелл тоже присоединилась к ним.
– Что? – возмутился лорд Берсфорд. – Ты считаешь себя слишком старой, чтобы взбираться на гору? Это неслыханно. Может, нам следовало захватить носилки, чтобы донести тебя обратно до дома?
– Отсюда очень красивый вид, – настаивала она. – Я хочу сидеть здесь и любоваться им.
– Я останусь с вами, – с улыбкой сказал лорд Уэзерби, чувствуя, что по какой-то непонятной причине у Аннабелл испортилось настроение. Он пожалел, что согласился на эту прогулку и не нашел способа побыть с ней вдвоем. – Вы правы, здесь действительно чудесно.
– Нет-нет, пожалуйста, не оставайтесь тут из-за меня. Я знаю, вам хочется забраться на гору, милорд. Я с удовольствием побуду здесь с лордом и леди Ситуэлл.
Молодой человек в задумчивости смотрел на нее. Уж не от него ли самого она хочет избавиться? Необходимо выяснить это в ближайшее время. Хотя что он предпримет, если это окажется так, граф не знал.
– Ну что ж, очень хорошо. Мы не задержимся надолго.
Лорд Берсфорд взял Розамунду под руку.
– Знаешь, – сказал он, – в былые времена я вызвал бы тебя на соревнование – кто первым доберется до вершины. И разумеется, обогнал бы, хотя мне и пришлось бы бежать всю дорогу. Но ты уже не девчонка, а молодая леди. Думаю, теперь мне полагается вести тебя за руку, помогая дюйм за дюймом преодолевать трудности, встречающиеся на пути. – Он повернулся к графу:
– Если Розамунда потащит меня в пропасть, хватай ее за другую руку, Джастин.
– Если тебе так хочется посоревноваться, Джош, – ответила она, высвобождая свою руку и подбирая юбки, – я согласна.
И прежде чем он успел осознать ее намерение, взбежала на откос и, придерживаясь за деревья, начала карабкаться вверх.
Лорд Берсфорд в конце концов отстал от нее, но только у самой вершины. Смеясь и тяжело дыша, они упали на жесткую траву и смотрели, как к ним поднимается граф Уэзерби.
Он чувствовал себя степенным пожилым дядюшкой и ревновал, как школьник, которого не приняли в игру. На минуту ему вспомнилась игра в снежки с Розамундой, но он немедленно отбросил эти воспоминания.
– Смотри-ка, – сказал лорд Берсфорд, – говорят, ему скоро исполнится тридцать. Бедняга, возраст уже начинает сказываться. Правда, Розамунда?
– Просто леди не вызвала меня на соревнование, – сказал граф, усаживаясь рядом с Розамундой, – за что я буду вечно ей благодарен. Вы пропустили все подснежники и первоцветы, которые растут на полянках между деревьями.
– О, неужели? – Розамунда посмотрела на него с искренним огорчением.
– Мы успеем налюбоваться ими, когда будем спускаться к реке, – успокоил ее лорд Берсфорд. – В настоящий момент я пытаюсь снова закачать в свои легкие побольше воздуха.
– Хорошо, что вы предложили сюда подняться, – сказал граф. – Готов спорить, если мы подойдем вон к тому выступу, то сможем увидеть оттуда дом.
– Знаете, – заметил лорд Берсфорд, облокотившись на колено, – нам не следовало позволять этой девушке сидеть на одеяле, как какой-нибудь почтенной матроне. Нужно было настоять, чтобы она пошла с нами.
– Я считаю довольно трудной задачей заставить человека получать удовольствие против его воли, – ответил граф. – Возможно, Аннабелл не видит ничего приятного в том, чтобы выглядеть взмокшей, распаренной и задохнувшейся от бега.
– Нет, она должна была пойти. – Лорд Берсфорд решительно встал на ноги. – Я схожу за ней и по дороге нарву букетик первоцвета. – Он ухмыльнулся и исчез за деревьями, прежде чем кто-либо из его спутников успел возразить.
– О Господи, – вздохнула Розамунда, – Аннабелл будет недовольна.
– Ничего, – возразил граф, – с ней мой шурин. Он столкнет Джоша в озеро, если тот попытается применить силу.
Несмотря на многоголосый птичий хор, молчание, повисшее между ними, стало вдруг невыносимым. «Черт бы побрал этого Джоша, – подумал лорд Уэзерби. – Из-за него я оказался в ситуации, которой всеми силами старался избежать».
Граф вопросительно посмотрел на Розамунду и встретил ее полный сожаления взгляд. Они грустно улыбнулись друг другу.
– Вы полагаете, это заговор? – спросил он.
– Очень похоже на то, разве нет? – ответила она вопросом на вопрос.
Они чувствовали себя так, словно и не было расставания длиною в целый месяц, словно они были по-прежнему близки. Граф посмотрел на озеро внизу.
– Кучер сказал, что вы очень быстро нашли своего брата. Надеюсь, дальнейший путь вы проехали благополучно?
– Да, а как вы? Вы еще долго оставались в охотничьем домике?
– Нет, я уехал на следующий день.
– Кажется, вы собирались пробыть там неделю?
– Да, но мне не хотелось наблюдать, как тает снеговик и исчезает снежный ангел.
После ее отъезда он старательно отводил глаза от того места, где они играли в снежки и снежного ангела.
Хуже всего было то, что они не только занимались любовью. Плотские утехи он сумел бы забыть, таких воспоминаний у него было множество, но как забудешь ребяческую игру в снежки, дурашливое состязание на лучшего снеговика, аккуратный отпечаток ее снежного ангела в сугробе и радость, так много радости?
– Пойдем посмотрим, что видно с вершины, – сказал граф, поднимаясь и протягивая ей руку.
Ее рука была теплой, пальцы крепко сомкнулись вокруг его ладони. Когда он поднимал ее после трехминутного поцелуя из снега, на нем были перчатки.
О нет, он не хотел продолжения этого романа. Он приехал в Брукфилд для того, чтобы полюбить Аннабелл и окружить ее своим вниманием. Целый месяц молодой человек пытался убедить себя, что Розамунда была в его жизни всего лишь незначительным эпизодом. Короткая встреча, приятные воспоминания. И в конце концов ему удалось убедить себя в этом, или почти удалось. Нет, он совсем не хотел того, что происходило между ними сейчас.
Они шли вдоль обрыва, пока не достигли вершины холма. Заслонив глаза рукой, граф оглядел окрестности.
– Да, так я и думал. Взгляни, Розамунда. – Он положил руку ей на плечо и, склонившись к самому ее лицу, указал на дом, видневшийся в прогалине между деревьями. Парк с такого расстояния был не виден и казался просто зеленым пятном вокруг дома.
– Значит, из дома можно увидеть место, где мы сейчас стоим, – сказала Розамунда.
Только она могла высказать столь абсурдное суждение.
– Да, приятно было бы смотреть из окна на этот крошечный уголок первозданной природы, – согласился граф, не выдав своих мыслей. – Я рад, что побывал здесь.
Ему хотелось обнять ее и прижать к себе – не страстно, а просто чтобы почувствовать ее близость. Как тогда, когда она сидела у него на коленях и рассказывала о последних днях своего мужа. В те минуты она была ему ближе всех людей на свете. И ему хотелось испытать это чувство снова, хотя бы на несколько минут.
Он убрал руку с ее плеча, огляделся вокруг и вдруг снова схватил ее за плечи и повернул:
– Смотри, Розамунда!
У нее перехватило дыхание и вырвалось долгое «О-о-о!». Внизу, на склоне горы, раскинулась лужайка, сплошь покрытая ковром из желтых нарциссов.
Печальным реял я туманом
Среди долин и гор седых,
Как вдруг очнулся перед станом,
Толпой нарциссов золотых
<Стихотворение Уильяма Вордсворта «Желтые нарциссы». – Перевод с английского И. А. Лихачева.>
– тихо продекламировал граф.
Она подняла к нему сияющее улыбкой лицо.
– Мистер Вордсворт. Ты знаком с его поэзией?
Он улыбнулся в ответ, и она закончила строфу:
Шатал и гнул их ветерок,
И каждый трепетал цветок.
– Только сегодня нет ветра, – сказал граф. – Тебе тоже нравятся его стихи?
– Леонард купил мне томик Вордсворта и потом смеялся надо мной: мне так нравились некоторые стихотворения, что я заучивала их наизусть.
Лорд Уэзерби отпустил ее плечи и взял за руку, чтобы вместе сбежать вниз. Оказавшись на лужайке, Розамунда присела перед цветком и, сложив вокруг него ладони, зарылась лицом в золотые лепестки.
– Пахнет весной, – сказала она, прижмурив глаза и поднимая лицо к графу. – Я еще никогда не видела столько нарциссов сразу. А ты, Джастин?
– Я тоже. Правда, это, наверное, ничто по сравнению с десятью тысячами Вордсворта.
– Возможно, он немного преувеличил, – предположила Розамунда. – Спустя какое-то время мне тоже будет казаться, что здесь были тысячи нарциссов. – Она раскинула руки и закружилась, подставляя лицо солнцу.
– Может быть, их и в самом деле тысячи, – сказал граф. Он начал рвать цветы и класть их ей в руки. Золото на голубом фоне ее пелерины и платья. Солнце на небе. Ему хотелось завалить Розамунду цветами, пока она не упадет под их тяжестью, а потом упасть вместе с ней и целовать ее, чтобы поцелуи смешивались с запахами весны и цветов.
– О-о, какое великолепие! – сказала она, вдыхая аромат нарциссов и протягивая графу руку, чтобы взять у него новые цветы. Потом вдруг всхлипнула и уронила руку. – Это для Аннабелл?
Он на мгновение замер.
– Нет, это твои. Для Аннабелл я наберу еще.
– Спасибо.
Но куда подевались Аннабелл и Джош? Казалось, они пробыли вдвоем очень долго, хотя Джастин понимал, что прошло не так уж много времени.
Розамунда снова поднялась на вершину, посмотрела вниз и замахала рукой.
– Эй, там, – закричала она, – идите к нам, посмотрите, что мы нашли.
Неожиданно и непонятно почему граф Уэзерби почувствовал, что почти ненавидит ее. Или себя. Да, это себя он ненавидел.
Аннабелл спросила у леди Ситуэлл, как поживают ее сыновья, оба школьники. После чего долго слушала подробный рассказ о своих будущих племянниках и старательно изображала глубокую заинтересованность.
– Боже мой! – воскликнула леди Ситуэлл, услышав за спиной хруст веток. – Они уже возвращаются? Так быстро? Зачем тогда вообще было ходить?
Но оказалось, что вернулся один лорд Берсфорд. Приблизившись, он протянул Аннабелл руку.
– Пойдем, – сказал он. – Мы решили, что все, кому нет тридцати, обязаны двигаться. Вставай, Аннабелл. – Он с ласковой усмешкой смотрел на нее.
– Благодарю, но мы разговариваем с леди Ситуэлл, – холодно отозвалась девушка.
– Этим ты можешь заниматься еще целых две недели, – возразил он. – И кроме того, – он подмигнул леди Ситуэлл, – даже если супруги прожили вместе целую вечность, им тоже иногда хочется побыть наедине.
Аннабелл вспыхнула и, приняв его руку, встала на ноги. \
– Бери меня под руку, – сказал лорд Берсфорд с дурашливым поклоном. – Обещаю, что не дам тебе упасть ни при каких обстоятельствах.
– Я вовсе не боюсь упасть, – мрачно ответила девушка и, отказавшись от помощи, начала взбираться по склону.
С минуту лорд Берсфорд смотрел ей вслед, затем покачал головой и последовал за ней.
– Аннабелл, – обратился он к ней через несколько минут, – ты хоть раз в жизни улыбалась?
– Конечно, улыбалась, – сердито ответила она.
– Ну, тогда покажи мне, как ты это делаешь. – Он поймал ее за руку и повернул лицом к себе. – Позволь мне увидеть твою улыбку.
– Но человек не может улыбаться без всякой причины.
– А я могу, – сказал он, тут же подкрепив свои слова действием. – А теперь улыбнись ты. Ну же, Аннабелл. Кроме меня, никто не увидит.
– Отпусти, пожалуйста, мою руку. Он со вздохом выполнил ее просьбу.
– Знаешь, ты самая хорошенькая из моих кузин, – сказал он. – У меня есть подозрение, что из тебя могла бы получиться необыкновенная красавица, если бы ты улыбалась.
– Какая чушь! Я улыбаюсь.
– Когда? Когда видишь что-нибудь красивое? Вот несколько первоцветов, взгляни. Джастин говорил нам про них. Мы с Розамундой слишком увлеклись подъемом и ничего не заметили. Хочешь, я сорву их тебе? Тогда ты улыбнешься?
– Не глупи, Джошуа. Я не ребенок, которого можно поймать на такую уловку.
– Когда кто-нибудь рассказывает анекдот? – не унимался Джош. – Я знаю кучу анекдотов. Если я вспомню что-нибудь подходящее для дамских ушей, ты улыбнешься?
– Мы так и будем здесь стоять? – спросила она. – Мне казалось, мы собирались подняться на вершину.
– Может быть, когда тебя щекочут? Тогда ты улыбаешься? – Он потянулся к ней.
Аннабелл отпрянула назад и выставила перед собой руки:
– Не прикасайся ко мне!
Он склонил голову набок и пристально смотрел на нее.
– Что с тобой, Аннабелл? – тихим серьезным голосом спросил он. – Ты несчастлива?
– Нет.
– Тебе не по душе замужество, устроенное твоими родными? У тебя была целая вечность, чтобы привыкнуть к этой мысли, верно? Сколько лет тебе было, когда бабушка выбрала Джастина тебе в мужья?
– Девять, и, конечно, я ничего не имею против этого замужества.
– Смотри, подснежники, – сказал он. – Присядь на минутку, я нарву тебе букетик. Она села.
– Я удивляюсь, как это маркиза до сих пор не занялась мною, – сказал Джош. – Я ведь наследник ее мужа. Все последние годы я с ужасом жду момента, когда она заметит, что Кристобель уже выросла и ей пора выходить замуж.
– А тебе не нравится Кристобель? Он пожал плечами:
– Мне всегда казалось несправедливым, что Джастину сосватали тебя, а не Кристобель. Ведь я предпочел бы жениться на тебе, Аннабелл. К счастью, твоя бабушка еще не осознала, как было бы чудесно выдать за меня одну из внучек. Возможно, ее тяга к сватовству временно утихла в связи с твоей помолвкой.
Аннабелл смотрела на хрупкие белые цветы, которые вручил ей лорд Берсфорд.
– Возможно, – тихо сказала она.
– Только подумай, как тебе повезло, – сказал он, усевшись рядом. – Ведь тебя могли выдать не за Джастина, а за меня, например.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27