Деламар хмыкнул:
– Это через торговый центр «Арндэйл»?
Аид погрозил ему пальцем и недобро усмехнулся:
– Очень хорошо.
– Спасибо, мистер Аид.
– Теперь мистер Гоббс. Он довольно оригинальный актер, чьи таланты Английское Шекспировское товарищество имело глупость проигнорировать. Мы попытаемся исправить эту ошибку. Не правда ли, мистер Гоббс?
– Совершенно верно, – ответил мистер Гоббс, надменно кланяясь.
Он щеголял в трико, кожаной безрукавке и гульфике. Десять лет АШТ обходила его при распределении ролей во всех заслуживающих внимания постановках, понизив в разряде до статистов и дублеров, и он стал так опасно неуравновешен, что это заметили даже актеры. Он присоединился к Ахерону вскоре после побега из мест заключения, куда попал за превышение рамок интерпретации трагедии: играя Лаэрта, убил Гамлета по-настоящему.
– Третий – Мюллер, доктор, с которым я подружился после того, как его выгнали со службы при несколько грязных обстоятельствах. Мы как-нибудь поговорим об этом за обедом, если не будем есть мясо по-татарски. Четвертый – Феликс-7, один из самых доверенных моих компаньонов. Прошлое помнит в пределах всего одной недели, будущее его не интересует. Думает только о работе, которую ему предстоит выполнить. У него нет ни совести, ни жалости, ни милосердия. Отличный парень. Побольше бы таких.
Аид радостно хлопнул в ладоши.
– Ну, начнем? Я уже почти час не совершал никаких гадостей!
Майкрофт неохотно подошел к Прозопорталу и начал готовить его к сеансу: накормил книжных червей, вымыл и вычистил аквариум, подключил к книге питание, настроил прибор, тщательно сверяясь с записями в ученической тетрадке. Пока Майкрофт работал, Ахерон перелистывал старую рукопись, написанную мелким почерком, изобилующую правкой и перевязанную поблекшей красной лентой. Он просмотрел несколько отрывков и наконец нашел нужный.
– Отлично! – довольно фыркнул он.
Майкрофт закончил проверку и отошел.
– Все готово, – вздохнул он.
– Великолепно! – просиял Ахерон и протянул ему рукопись. – Откройте портал вот здесь.
Он похлопал по странице. Майкрофт неторопливо принял рукопись и посмотрел на заголовок.
– «Мартин Чезлвит»! Злодей!
– Вы напрасно льстите мне, профессор.
– Но, – продолжал Майкрофт, – если вы что-то измените в оригинальной рукописи…
– Как раз этого я и добиваюсь, дорогой Майкрофт, – сказал Аид, взяв Майкрофта за щеку двумя пальцами и легонько потрепав. – Этого… я… и добиваюсь. Как осуществить вымогательство, не показав всем, какой вред я могу нанести, если пожелаю? Короче, что забавного в грабеже банков? Пиф-паф, деньги на стол… К тому же убивать гражданских скучно. Все равно что стрелять по кроликам, привязанным к колышкам. Мне подавай взвод тайной полиции!
– Но вред… – бессвязно выкрикивал Майкрофт. – Вы сумасшедший?
Глаза Ахерона гневно сверкнули, и он схватил Майкрофта за горло.
– Что? Что ты сказал? Сумасшедший, ты говоришь? М-м? А? Ну? Что?
Аид все сильнее стискивал руки. От ужаса профессора пробил ледяной пот: он понял, что его сейчас задушат.
– Что? Что ты сказал?
Зрачки Ахерона начали расширяться, и Майкрофт ощутил, что мрак затягивает его разум.
– Думаешь, весело получить при крещении такое имечко, а? Аид! Гадес! Знаешь, каково строить свою жизнь согласно чьим-то там ожиданиям? Что такое родиться с интеллектом, для которого остальные люди – просто кретины?
Майкрофт умудрился кашлянуть, и хватка на горле ослабла. Пленник, задыхаясь, рухнул на пол. Ахерон, встав над ним, погрозил пальцем:
– Никогда не называйте меня сумасшедшим, Майкрофт. Я не сумасшедший, я просто… ну, сторонник иной морали, вот и все.
Аид снова вручил профессору «Чезлвита», и больше никаких понуканий не понадобилось. Майкрофт поместил рукопись и червей в старую тяжелую книгу, и через полчаса бешеной деятельности устройство было заряжено и отрегулировано.
– Готово, – жалко пролепетал Майкрофт. – Остается только нажать эту кнопку, и портал откроется. Он останется открытым в лучшем случае десять секунд. – Он глубоко вздохнул и покачал головой. – Да простит меня бог…
– Я вас прощу, – ответил Ахерон. – Я ближе.
Аид подозвал Гоббса, который переоделся в черный военный комбинезон. На нем был тканевый пояс со всевозможными предметами, полезными при внеплановом вооруженном ограблении: большим фонарем, кусачками, веревкой, наручниками и пистолетом.
– Ты помнишь, за кем идешь?
– За мистером Кэверли, сэр.
– Отлично. Я чувствую, что у меня созрела речь.
Он залез на резной дубовый стол.
– Друзья! – начал он. – Сегодня великий день для науки и роковой – для романов Диккенса!
Он помолчал ради пущего эффекта.
– Товарищи мои, мы стоим на пороге художественного варварства столь чудовищного, что я сам почти стыжусь его. Все вы верно служили мне много лет, и хотя ни у кого из вас нет души столь подлой, как моя, и лица передо мной тупы и непривлекательны, я все же отношусь к вам с большой теплотой.
Ответное бормотание обозначало благодарность.
– Тишина! Думаю, честно будет сказать, что я – самый низкий человек на этой планете и самый блестящий криминальный талант нынешнего столетия. План, к осуществлению которого мы приступаем сегодня, без преувеличения самый дьявольский из когда-либо изобретенных человеком, несомненно не только вознесет вас на вершину списка лиц, объявленных в розыск, но и сделает вас настолько богатыми, что даже ваша алчность не поможет представить соответствующие масштабы! – Он сложил руки на груди. – Итак, начнем наше приключение, вступив на путь к успеху нашего лучшего криминального предприятия!
– Сэр?
– В чем дело, доктор Мюллер?
– Все эти деньги. Я не вполне уверен. Я бы предпочел Гейнсборо. Ну, вы знаете, тот парнишка в голубом костюмчике.
Ахерон несколько секунд смотрел на подручного, медленно расплываясь в улыбке.
– Почему бы и нет? Гнусность и любовь к искусству! Какая божественная дихотомия! Вы получите своего Гейнсборо! А теперь давайте… Что такое, Гоббс?
– Вы не забыли, что АШТ должна принять мою версию шотландской пьесы «Макбет: Больше никаких мистеров Симпатяшек»?
– Конечно нет.
– Восемь недель проката?
– Да-да, и «Сон в летнюю ночь» с бензопилой. Мистер Деламар, а вы хотите чего-нибудь для себя?
– Ну, – сказал человек с собачьими мозгами, задумчиво потирая затылок, – могу я попросить, чтобы именем моей мамочки назвали какую-нибудь станцию автосервиса?
– Непробиваемо туп! – заметил Ахерон. – Думаю, это несложно. Феликс-семь?
– Мне ничего не надо, – стоически ответил Феликс-7. – Я просто ваш верный слуга. Служить доброму и умному хозяину – лучшее, что может ожидать в этой жизни разумное существо.
– Я его обожаю! – сказал Аид остальным. Он хихикнул и снова повернулся к Гоббсу, который готовился к прыжку. – Итак, ты усвоил, что тебе надо делать?
– В точности.
– Тогда, Майкрофт, открывайте портал. Удачи, дорогой мой Гоббс!
Майкрофт нажал зеленую кнопку, последствием чего были яркая вспышка и сильный электромагнитный импульс, заставивший бешено заметаться стрелки всех компасов на много миль в округе. Возник мерцающий прямоугольник, Гоббс глубоко вздохнул и шагнул вперед. Как только он это сделал, Майкрофт нажал красную кнопку, портал закрылся, и в комнате воцарилась тишина. Ахерон посматривал на Майкрофта, который не сводил глаз с таймера на огромной книге. Доктор Мюллер читал «Мартина Чезлвита» в мягкой обложке, отслеживая успехи Гоббса. Феликс-7 следил за Майкрофтом, а Деламар рассматривал какую-то липкую дрянь, которую откопал в ухе.
Через две минуты Майкрофт снова нажал зеленую кнопку. Гоббс вернулся, волоча за собой мужчину средних лет в плохо сидящем костюме с высоким воротником и в шейном платке. Преступник едва дышал и в изнеможении тут же плюхнулся на ближайший стул. Его пленник изумленно осматривался по сторонам.
– Друзья мои, – начал он, глядя на полные любопытства лица, – вы застали меня в неприглядном виде. Молю объяснить мне значение того, что я могу описать лишь как неприятное недоразумение…
Ахерон подошел к нему и по-дружески приобнял за плечи:
– Ах, сладостный запах успеха… Добро пожаловать в двадцатый век и реальность. Мое имя Аид.
Человек поклонился и радостно пожал протянутую руку, решив, что оказался среди друзей.
– Ваш покорный слуга, мистер Аид. Меня зовут мистер Кэверли, проживаю у миссис Тоджер и служу инспектором. Должен признаться, что не имею ни малейшего понятия о великом чуде, мне поведанном, но умоляю, объясните, коль скоро вы автор этого парадокса, что случилось и чем я вам могу помочь.
Ахерон улыбнулся и похлопал гостя по плечу.
– Мой дорогой мистер Кэверли! Я мог бы провести с вами много часов в рассуждениях о сути диккенсовского изложения событий, но это воистину будет тратой моего драгоценного времени. Феликс-семь, вернись в Суиндон и оставь тело мистера Кэверли там, где его найдут поутру.
Феликс-7 крепко взял мистера Кэверли за руку.
– Да, сэр.
– О, еще вот что, Феликс-семь…
– Да, сэр?
– Раз ты все равно уходишь, угомони заодно и Старми Арчера. Он мне больше не нужен.
Феликс-7 потащил мистера Кэверли прочь. Майкрофт плакал.
16. СТАРМИ АРЧЕР И ФЕЛИКС-7
Наилучшим преступным умам нужны наилучшие соучастники. Иначе все теряет смысл. Я обнаружил, что не могу осуществлять свои самые безумные планы, если мне не с кем разделить успех, если я не вижу восхищение в глазах товарищей. Мне это нравится. Очень великодушно…
Ахерон Аид. Порочность во имя удовольствия и процветания
– И кто же этот парень, к которому мы едем?
– Его зовут Старми Арчер, – ответил Безотказэн, когда я подвела машину к поребрику.
Мы остановились напротив маленького фабричного здания. Сквозь окна пробивался слабый свет.
– Несколько лет назад нам с Крометти несказанно повезло: мы сумели арестовать нескольких членов банды, которая пыталась продавать довольно убогие подделки – продолжение кольриджевского «Сказания о Старом Мореходе». Оно называлось «Сказание второе: Возвращение Морехода». На удочку так никто и не попался. Старми избежал тюрьмы, выступив свидетелем на процессе. Я собрал на него кое-какой компромат в связи с подделкой «Карденио». Не хочу пускать его в ход, но если придется – раздумывать не стану.
– А почему вы думаете, что он связан со смертью Крометти?
– Нипочему, – ответил Безотказэн, – просто он следующий по списку.
Вокруг нас сгущались сумерки. Зажглись фонари, на небе стали проклевываться звезды. Еще полчаса – и настанет ночь.
Безотказэн хотел было постучать, но передумал. Он бесшумно открыл дверь, и мы вошли.
Старми Арчер оказался хилым с виду типом, который слишком много лет провел в местах не столь отдаленных, чтобы научиться следить за собой самостоятельно. Без помывок по расписанию он вообще переставал мыться, а без кормежки по распорядку дня – голодал. Он носил толстые очки и одежду не по росту, его физиономия живо иллюстрировала осложнения при самолечении угревой сыпи. Он зарабатывал себе на жизнь, отливая из алебастра бюсты знаменитых писателей, но у него было слишком темное прошлое, чтобы удерживаться на прямой дорожке. Другие преступники постоянно шантажировали его, и он, и без того слабодушный, почитай, и не сопротивлялся. Неудивительно, что только двенадцать из своих сорока шести лет он провел на свободе.
В мастерской мы нашли большой верстак, примерно пять сотен бюстов Шекспира в фут высотой, все в разной стадии завершенности, огромный пустой чан для алебастра и стеллаж, на котором было штук двадцать резиновых форм для отливок – похоже, Старми получил большой заказ.
Сам Арчер возился в дальней части мастерской, позволив себе удовольствие вернуться к своей второй профессии, – чинил «Говорящих Уиллов». Мы подкрадывались к нему со спины, а он ковырялся в спине Отелло. Покрутил в ней что-то, и грубый механический голос манекена хрипло закаркал:
– «Таков мой долг. Таков мой долг. – (Что-то щелкнуло). – И крови проливать ее не стану, – (что-то щелкнуло), – и кожи не коснусь белей, чем снег…»
– Привет, Старми, – окликнул Безотказэн. Старми подпрыгнул, мазнув рукой по панели управления Отелло. Манекен вытаращил глаза, издал перепуганный вопль: «…И ГЛАЖЕ АЛЕБАСТРА!» – и обмяк. Старми злобно зыркнул на Безотказэна.
– Шныряете по ночам, мистер Прост? Не похоже на литтектива, а?
Безотказэн улыбнулся:
– Скажем так, снова наслаждаюсь полевой работой. Это мой новый напарник, Четверг Нонетот.
Арчер кивнул. Весь его облик излучал подозрительность.
– Ты слышал о Джиме Крометти, Старми?
– Слышал, – с напускной печалью ответил Арчер.
– Я тут интересуюсь: а нет ли у тебя информации, которой ты мог бы поделиться?
– У меня? – Он махнул рукой на алебастровые бюсты Уилла Шекспира. – Посмотрите. По пятерке за штуку. Оптовый заказ для японской компании. Им надо десять тысяч. Япошки построили копию Стрэтфорда-на-Эйвоне в семь восьмых натуральной величины возле Иокогамы, а они любят все это дерьмо. Полсотни косых – вот моя самая любимая литература.
– А рукопись «Чезлвита»? – спросила я. – Как вы к ней относитесь?
Он аж подпрыгнул. Потом поспешно ответил:
– Никак.
Получилось совершенно неубедительно.
– Слушай, Старми, – сказал Безотказэн, уловив нервозность Арчера, – мне будет очень, очень грустно, когда я прижму тебя по поводу подделки «Карденио».
У Арчера задрожала нижняя губа, взгляд тревожно заметался.
– Я ничего не знаю, мистер Прост, – заскулил он. – А главное, вы не представляете, на что он способен!
– Кто, Старми?
И тут я услышала за спиной тихий щелчок. Я толкнула Безотказэна, он упал на коротко вскрикнувшего Арчера, но крик утонул в грохоте близкого выстрела. Нам повезло: пуля прошила стену там, где мы только что стояли. Я крикнула Безотказэну лежать и нырнула под верстак, чтобы обойти нападавшего. Добравшись до противоположной стороны комнаты, я увидела человека в черной шинели с помповым ружьем в руках. Он заметил меня, и я тут же нырнула в сторону, а новый выстрел засыпал меня осколками алебастровых Шекспиров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41