– К сведению собравшихся добавлю, что на середину следующей недели я запланировал собрание, касающееся ротации кадрового состава управленческих звеньев компании. О точном времени его проведения вам будет сообщено дополнительно, – шокировал он теперь не только Анну, поскольку каждый, кроме вновь принятых, посчитал это угрозой своему положению.
Около шести часов вечера Таннер появился на пороге кабинета Анны. Он молча прошел к ее столу и сел напротив.После прошедшего совещания у Анны не было никакого желания играть в любезность, она лишь вопросительно посмотрела на него.– Поужинаем вместе? – добродушно предложил Таннер.Анна нахмурилась, демонстрируя свое неудовольствие.– Ты вполне сможешь кусаться и прожигать меня непримиримым взглядом и во время ужина, – пошутил он.– Очень надо, – холодно бросила Анна и вернулась к работе.Таннер продолжал выжидающе сидеть напротив, терпеливо храня молчание. Анна почувствовала невозможность продолжать работу под его следящим взглядом.– Что ты хочешь? – спросила она его.– Поужинать с тобой, – мило отозвался он.– Ой ли? – проговорила она скептически.– У тебя есть сомнения в моей искренности? – простодушно осведомился начальник.– С чего бы мне сомневаться в тебе? – ехидно спросила Анна.– А что, собственно, тебя беспокоит в моем приглашении?Анна хотела ответить что-то хлесткое, но заерзала на стуле, потом заглянула под свой рабочий стол, а вынырнув, попросила:– Помоги найти вторую туфлю.Таннер опустился на одно колено, тоже заглянул под стол со своей стороны, пошарил рукой и достал из-под тумбочки вторую лодочку.– Вот! – торжественно объявил он.Анна потянулась забрать туфельку из его рук, но он опередил ее, надев обувку на женскую ножку.– Готова идти? – спросил Таннер, словно уже заручился ее согласием поужинать вместе.– Куда? – удивилась она.– В ресторан.– Разговоры пойдут, – предупредила Анна.– Именно этого я и добиваюсь, – отозвался он. * * * – Как далеко отсюда находится кабинет твоего врача? – спросил ее Таннер по дороги в уютный гриль-бар недалеко от офиса.– Десять минут на машине. Но у меня машины нет, я пользуюсь такси, – ответила Анна.– Завтра поедем вместе. Я отвезу тебя. Будь готова выезжать в половине пятого.– В половине пятого – слишком рано. Чтобы не сидеть в приемной, выедем без четверти пять.– Придется искать, где припарковаться.– Возле клиники просторная парковка.– Договорились. Без четверти пять, – подытожил Таннер.У Анны было множество возражений. Но ни одно из них она не высказала, предоставив ему сделать все так, как он хочет, и, надеясь, что в дальнейшем желание курировать ее беременность пропадет само собой, как нередко случается с непостоянными людьми. Возражениями же она рисковала возбудить в нем упрямое противостояние. Соглашательство Анна избрала своей новой тактикой общения с отцом будущего ребенка.Не стала возражать она в этот раз также и по той причине, что весь день промучилась от слабости и тошноты, из-за чего очень устала.– Ты попросил Томаса отложить отставку из-за меня? – прямо спросила его Анна, устроившись за свободным столиком в гриль-баре.– Да, – ответил Таннер. – Только давай оставим разговор о работе для официальных встреч. Лучше поговорим о тебе и твоей беременности.– Я в порядке, – живо солгала Анна.– И это все, что ты можешь сказать? – удивился Таннер. – Какие у тебя чувства, эмоции, мысли?– Зачем тебе это? – насторожилась она.– Прежде ты не казалась мне такой подозрительной. Это результат твоего изменившегося гормонального состояния? – шутливо поинтересовался он.– Не тебе уличать меня в подозрительности, – сухо парировала Анна.– Ты права, – грустно согласился с ней Таннер. – Потеря Зака сильно подействовала на меня.– Он навсегда останется в твоем сердце.– Это так. Но я с нетерпением жду, когда у нас появится ребенок. Все равно, девочка это будет или мальчик.– Мужчины предпочитают сыновей, – заметила Анна.– Мне это не важно. Главное, чтобы ребенок родился здоровым.– Нельзя не согласиться. И все-таки, Таннер, о чем ты хотел со мной поговорить? – требовательно спросила его Анна.– Я раздумывал о совместной опеке, о том, как лучше это устроить. Полагаю, что нужно нанять няню, которая всегда будет при нашем ребенке и тогда, когда он будет с тобой, и тогда, когда я в соответствии с условиями соглашения стану забирать его к себе. Так мы сможем обеспечить ребенку требуемую стабильность.Анна выслушала его с ухмылкой на лице.– Значит, няня будет иметь возможность бывать с ребенком чаще, чем его родная мать.– Для того чтобы ты могла видеть его в любое время, предлагаю переехать жить в дом, где бы наши квартиры находились по соседству, – высказал он очередную идею.– Я подумаю над этим, – скупо отозвалась Анна.– По-моему, это идеальное решение! – самодовольно проговорил Таннер, обиженный ее сдержанной реакцией.– Для описания нашего случая слово «идеально» категорически не подходит. То, что складывается яз тяжёлых компромиссов, идеальным быть не может.– Но в принципе ты не возражаешь против такого варианта решения нашей проблемы?– Только в принципе.– В таком случае я завтра же поручу Элли Снодграсс заняться поисками подходящих апартаментов.– Нет! – воскликнула Анна. – Нет… – добавила она более спокойным тоном. – Этим я займусь сама.
На следующий день Анна в сопровождении Таннера входила в приемную доктора Орсингера.– О, сегодня вы с супругом! – поприветствовала Анну медсестра в приемной. – Я доложу о вашем приходе доктору Орсингеру.– Благодарю, – отозвалась Анна.Долго ждать не пришлось. Через пару минут их обоих пригласили в кабинет.– Вы отец ребенка? – обратился к Таннеру с вопросом доктор Орсингер.– Да, – коротко подтвердил Таннер.– Как вы себя чувствуете? – ласково обратился врач к пациентке.Анна подробно рассказала доктору все, что отказывалась рассказывать Таннеру. В том числе и о чувствах, и о мыслях, и об эмоциях.Таннер вслушивался не менее сосредоточенно, нежели доктор Орсингер.Вместе с доктором она зашла за ширму, где он осмотрел ее.Вернувшись за стол и сделав записи в ее карте, врач повернулся к Таннеру:– Надеюсь, Анна поставила вас в известность о факторах риска, связанных с этой беременностью.– Да, в общих чертах, – немедленно ответил – Таннер.– В данный момент отклонений в течение беременности не наблюдается. Все те негативные ощущения, которые только что описала Анна, укладываются в стандартную картину, которая не может не радовать, хоть самой женщине и доставляет массу неудобств. Но повторюсь, опасность сохраняется. И всех осложнений никто не сможет предусмотреть. Со своей стороны вы обязаны проявить максимальную бдительность и чуткость. Помимо опасностей, присущих любой беременности, должен отметить, в частности, такую причину для беспокойства, как растягивание деформированных послеоперационными рубцами внутренних тканей в процессе развития плода. Мы не можем заранее спрогнозировать, каким образом организм беременной женщины прореагирует на это, – с озабоченным видом проговорил доктор. – Хотя… должен признать: сам факт беременности Анны заставляет уверовать в то, что она находится под особым покровительством высших сил, подтверждением чего можно считать ее цветущий вид… Уточните у медсестры время своего следующего визита, – сказал доктор, подводя черту.– И это все? – удивился Таннер. – Никаких особых рекомендаций, ничего, что могло бы снизить риски?!– У Анны есть все необходимые препараты. Назначать другие нет необходимости.– Много слов, мало дела, – недовольно бурчал Таннер, выйдя из клиники.– Доктор Орсингер – отличный врач, – заверила его Анна.– Вы оба так спокойны.– Таннер, если я начну волноваться прежде, чем для тревог появится объективный повод, ребенку от этого будет только хуже, – назидательно произнесла будущая мать. ГЛАВА ВОСЬМАЯ Собираясь к родителям на День благодарения, Анна заблаговременно арендовала автомобиль и выехала пораньше. В последние дни она почти не виделась с Таннером из-за его занятости, поэтому не имела представления о его планах на праздничный день.Но и без этого Анна сделала все, что от нее требовалось. Она пригласила Таннера, дала ему адрес, настаивала на его присутствии, уверяла, что со стороны ее родственников неудобных вопросов не последует, и поручилась в гостеприимстве принимающей стороны.Следующий его поступок будет во многом показательным.Анна любила возвращаться в родительский дом. А они любили, когда она приезжала. Тем более горячо ожидали дочку в эту сложную, но радостную пору ее жизни. Вся семья жила в предвкушении чудесного прибавления. Для брата и сестры Анны, у которых дети уже были, ее ребенок был не менее ожидаем и заведомо любим.Отец, Фрэнк Ларкин, вышел встречать дочь на улицу.– Рад, что ты смогла приехать, доченька. Хорошо, что ты пораньше. Сможем наговориться до того, как все съедутся.– Я именно с этим расчетом и прибыла, – ответила Анна, и они обнялись, поцеловались и направились к дому.Джинни, как всегда, хлопотала на кухне. К любому празднику, когда ожидались дети, она традиционно готовила столько разносолов, что, уезжая, дети набивали ими багажники своих семейных автомобилей.Анна вошла в дом, вдохнула аромат материнских пирогов и прочих вкусностей и неожиданно для себя и родителей прослезилась. К их удивлению, она смеялась и плакала одновременно.– Я так рада, так рада… Вы даже представить себе не можете, как я счастлива, – восторженно бормотала она, всхлипывая.Родители обнимали ее, утешая, но сами тоже расплакались вместе с дочерью.Мама на время прервала свои хлопоты. Она села с отцом в гостиной и обстоятельно поговорила с дочерью обо всем.Через пару часов появился брат Сэм со своей супругой Мэрилин и пятилетней дочерью Эбби. Затем приехала сестрица Бекки со своими детьми Тони и Ребеккой и супругом Полом.Дети шумели, бегая по дому, не обращая никакого внимания на символические родительские окрики. Мужчины расположились на диванах и креслах перед телевизором, споря между собой по любому вопросу, перекрикивая трансляцию, женщины непрестанно курсировали между кухней и гостиной, накрывая на стол, из коридора доносились их заговорщические перешептывания и хихиканье.Впервые за последние годы Бекки разоткровенничалась с Анной. Видимо, до этого у младшей сестры было мнение, что старшая не в состоянии понять ее семейных забот и переживаний. Анну это задевало. Теперь же отчуждение миновало, и она вновь почувствовала близость с Бекки. Они сообща стали планировать свои последние месяцы на сносях, когда по весне вот-вот появятся их дети.Анна в очередной раз дивилась, не веря, что это действительно с ней происходит. Ведь она почти смирилась со своей бесплодностью.– Ты уже планируешь свою свадьбу? – неожиданно спросила ее невестка Мэрилин, и все разом затихли, уставившись на Анну.– Я планирую не свадьбу, а роды, – отшутилась тридцативосьмилетняя женщина, откровенно смутившись.– Ты готова смириться с тем, что твой ребенок родится вне брака?– Я буду безмерно счастлива, когда он просто родится. А при каких обстоятельствах это произойдет, для меня уже не столь важно, – гордо отозвалась Анна.Фрэнк Ларкин одобрительно покивал, демонстрируя этим, что его как главу семьи в позиции дочери все устраивает.– Кто отец? – бесцеремонно выпалил брат Сэм.– Мужчина, с которым я работаю. В свое время я обязательно вас с ним познакомлю.Таннер так и не появился. В воскресенье Анна выехала домой в Сан-Франциско. Перед ее отъездом отец с матерью осторожно возобновили вопросы по поводу Таннера и о том, когда они смогут с ним познакомиться. Анна наобум пообещала, что предрождественские дни для этого идеально подходят и она постарается все устроить. Она вела себя непринужденно, но по дороге домой мысленно костерила Таннера за трусость – другим словом квалифицировать его отсутствие она не могла.– Как все прошло? – легкомысленно спросил ее он, позвонив вечером.– Все прошло замечательно. Всех повидала, со всеми переговорила, все очень за меня рады. С нетерпением ждут встречи с тобой, – бойко отчиталась Анна.– Вчера я тоже рассказал все своим родителям. На следующие выходные они обещали приехать. Хотят с тобой познакомиться. Я взял на себя смелость и сказал им, что ты будешь со мной в субботу.– Я буду, – заверила Таннера Анна, простив ему отсутствие за их семейным столом. – А что ты делал в праздники? – поинтересовалась она, смягчившись.– Работал. Сейчас горячая пора, потому и не смог быть у вас, прости.– Кому нужна такая работа, которая важнее жизни?– Иногда приходится чем-то жертвовать. Конечно же, когда ребенок появится, я предпочту проводить выходные с ним, а не в офисе.– Рада это слышать, – отозвалась Анна, понимая, что, возможно, это не более чем пустые обещания.– Значит, ты согласна в следующую субботу встретиться с моими родителями?– Я уже пообещала.– Тогда я заеду за тобой днем. Я еще не знаю точно, на какой рейс они возьмут билеты, так что мы либо пообедаем вместе, либо поужинаем. Только огромная просьба, Анна, – оговорился Таннер. – Прошу тебя, не обескураживай моего отца.– Не обескураживать твоего отца? – удивленно переспросила она. – Что это значит?Таннер рассмеялся в ответ на ее недоумение.– Старик строгих правил. Нам следует показать ему, что мы зрелые ответственные граждане своей страны, которым можно доверить воспитание собственного ребенка. Он судья, всю жизнь проработал в суде, в общем, обожает судить. Будь готова к этому.– М-да… Именно этого испытания мне сейчас и недоставало, – горько проговорила Анна, выслушав предостережения Таннера. – Но раз встречи с твоими родителями мне уже не избежать, пообещай, что познакомишься с моими перед Рождеством.– Договорились, – заверил ее мужчина.
Наступила суббота, и на Анну нашло волнение. Она легла на постель, старательно усмиряя сбившееся дыхание и возложив обе ладони поверх живота в оберегающем жесте. Ее ожидало знакомство, с людьми, которым предстояло стать бабушкой и дедушкой малыша.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13