Немало способствовал развитию этого страстного увлечения и тот факт, что Брэд родился и жил в имении Фарли.
Как бы то ни было, человек, потративший шесть месяцев жизни на такую кропотливую работу, заслуживал уважения и восхищения.
Он даже завершил оценку износа здания, фиксируя каждый дефект, составил план проведения ремонтных работ.
– Теперь необходимо найти нужных людей, мастеров, – сказала Лиза, когда он закончил объяснения. – У тебя есть кто-нибудь на примете?
– Опытный плотник – вот первая необходимость. Похоже, две балки в северном крыле пострадали от жука-точильщика, придется выпиливать пострадавшие места и заменять их новыми. Требуются очень опытные люди. Я даже знаю, кто мне нужен, проблема в том, как его заполучить. Он обучался у самого Роберта Томсона, живет в Кильбурне.
– Роберт Томсон… тот самый, у которого мышка на эмблеме? Говорят, кто-то отправил ему письмо из Австралии, нарисовав на конверте мышь и написав лишь два слова: «Йорк, Англия», и оно дошло.
– Да, это правда. Он на весь мир известен как столяр-краснодеревщик. – Брэд изучал бумаги. – Мне нужны электрики. Пятнадцать лет назад отец провел электричество, с тех пор ремонта не было.
– Вряд ли проводка могла сильно износиться за это время, – предположила Лиза, но тут же вспомнила: – О, дуб выделяет дубильную кислоту, которая разъедает даже покрытые свинцом провода.
– Правильно! И от короткого замыкания может погибнуть в огне все здание. – Брэд положил на стол карандаш. – Хочешь я покажу тебе наш дом?
– Да, если у тебя есть время, – ответила она таким официальным тоном, что его брови изогнулись, точно натянутый лук. Такая реакция буквально ужаснула Лизу, но отступать было некуда.
– Меня вряд ли ждут сегодня на работе, до обеда у нас часа полтора, – невозмутимо ответил он.
Лиза сразу осознала грандиозность поставленной Брэдом задачи. Он объяснил, что дни Фарли будут сочтены, если срочно не провести восстановительные работы. Основная угроза – сырость. Когда дом возводился, никто не слышал о влагоизоляции. В некоторых комнатах первого этажа половые доски укладывали прямо на землю, и они, конечно, сильно пострадали от гнили и плесени. Этой проблемой надо было заняться в первую очередь: заменить пол, прогнившие балки, остальное подвергнуть специальной обработке.
Только в южном крыле в комнатах сохранилась обстановка. Здесь были собраны самые ценные предметы, которыми пользовались многие поколения Нортонов: причудливые стулья с мягкой спинкой работы мастера восемнадцатого века Хеппелуайта, отполированный до блеска инкрустированный приставной столик из мастерской декораторов братьев Адам, зеркало в резной позолоченной раме.
Все это и многое другое Брэд показывал с чувством гордости и восторга, совершенно забыв о Лизе. Она была для него в тот момент лишь коллегой, любительницей старины.
Наблюдая, как сильные мужские руки бережно поглаживают шифоньерку из розового дерева времен регентства, Лиза почувствовала, как сжалось сердце. Она быстро отвернулась, чтобы скрыть охватившее ее волнение. Разве можно испытывать ревность к неодушевленному предмету, к куску деревяшки?
Девушка задумчиво посмотрела в окно. На улице по-прежнему шел дождь, ветер немного утих.
– Похоже, посетители сегодня не появятся, – заметил Брэд. – А после выходных их и вовсе не будет… Сезон кончился. Да, мне будет не хватать диких полчищ счастливых туристов, желающих все увидеть и потрогать. Кстати, совершенно не представляю, как мне совместить свои рутинные обязанности и работу по дому. Сегодня я созванивался со своим партнером по бизнесу, мы получили контракт на строительство административного здания. Здорово, конечно, но немного свободного времени меня бы больше порадовало. – Я могу помочь? – спросила она нерешительно и почувствовала на себе его внимательный взгляд. – Я подумала, если бы ты мне подробно объяснил, что нужно сделать на каждом этапе, я могла бы контролировать весь процесс. От меня не так уж много и требуется, ты нанимаешь сведущих людей, которые представляют, с чем им придется столкнуться в таком старинном здании, как это. Значит, будет достаточно показать им технические характеристики износа, а они сами решат, с чего им начинать. Брэд лукаво улыбнулся:
– В мире нет ничего проще… Я себя чувствую абсолютно лишним.
Лиза покраснела до слез:
– Я имела в виду не это…
– Конечно нет, – насмешливо проговорил он. – Но если ты действительно хочешь помочь, я думаю, мне стоит воспользоваться твоим предложением. Хорошо, мы это еще обсудим.
Лиза до последней минуты считала, что Брэд, решив наказать ее за строптивость, и близко не подпустит ее к реставрационным работам. Его великодушие совершенно сбило Лизу с толку. Интересно, что он замышляет? Его месть может оказаться изощренно тонкой и жестокой.
Глава 6
Следующие дни оказались самыми длинными и скучными. Из-за скверной погоды ей пришлось сидеть дома в компании Фелиции. Миссис Нортон уже вставала с постели, но из комнаты не выходила, врач запретил ей спускаться вниз.
Во вторник девушка поняла, что больше не выдержит гнетущей атмосферы гостиной. Она взяла плащ и выскользнула на улицу, радуясь, что хоть на время избежит общества противной блондинки. В такие ненастные дни казалось, что усадьба Фарли отрезана от всего остального мира. Влажный туман окутал сады, заглушая звуки с отдаленной проселочной дороги, скрывая от глаз красоты района Крейвен-Хайлендс.
Внезапно Лиза почувствовала себя неуютно в неверном свете гаснущего дня. Подъездная дорога оказалась неожиданно длинной, по обе стороны угрожающе нависали мокрые ветви кустов, дул пронизывающий ветер.
Лиза сошла с дороги. Здесь, среди деревьев, тающих в тумане, вилась узкая тропинка. Девушка, ступив на раскисшую землю, почувствовала, как ноги заскользили на мокрой траве. Лизе показалось, что она – единственное живое существо на земле. Минут через пять тропинка вывела ее к коттеджу. Стоящий в тихом уединении дом был окружен ухоженным садом. В окне приветливо горел свет, из трубы струился дымок.
Лиза, решительно толкнув белую калитку, вошла во двор и осторожно постучалась, понятия не имея, что скажет обитателям коттеджа. Но ей так хотелось поговорить с кем-нибудь.
Дверь была закрыта неплотно и от легкого прикосновения распахнулась. Девушка увидела уютную комнату, в глубине которой горел камин. У огромного окна стоял мольберт с незаконченным пейзажем. Множество полотен украшало стены, на стуле лежала палитра.
Не задумываясь, Лиза шагнула из сырого тумана в уютное тепло и тихо закрыла за собой дверь. Она сразу подошла к мольберту. Великолепно, решила она, склонив голову набок и разглядывая полотно. По манере письма оно напоминало работы Ван Гога.
– Как замечательно! – не выдержав, вслух проговорила девушка.
– Спасибо, – услышала она в ответ и, повернувшись, увидела мужчину, стоявшего в проеме двери в дальнем конце комнаты.
Он удивленно улыбался. На нем был старый голубой свитер, весь в пятнах краски. Нет, этот человек никак не мог создать такую картину, думала Лиза, он совершенно не похож на художника. Ему было около сорока. Темные волосы на висках поседели, что придавало особую выразительность резко очерченному лицу.
– О, простите, – проговорила девушка. – Я незваный гость, понимаю, но дверь была распахнута, и я… – растерянно остановилась она. – Я сейчас уйду, – тихо закончила Лиза.
– В этом нет необходимости, я только что приготовил кофе. Хотите чашечку?
Лиза неуверенно посмотрела на хозяина, ситуация складывалась отнюдь не простая. По ясные голубые глаза смотрели на нее с таким участием, что она заулыбалась в ответ:
– С удовольствием.
Мужчина быстро вышел в другую комнату.
– Можете повесить плащ за дверью, – раздался его голос. – Времени у нас много.
В доме было очень тепло, Лиза охотно скинула отсыревший плащ.
Она сидела у камина, когда хозяин вернулся. Лиза с благодарностью приняла от него бело-синюю кружку.
– Прошу простить меня, ничего более изящного нет, – сказал он.
– Все в порядке. – Лиза с блаженством сделала глоток, чувствуя, что на нее смотрят.
– Меня зовут Люк Йэлланд, – представился он. – А вы, наверное, молодая миссис Нортон? Что заставило вас выйти на улицу в такое ненастье?
Девушка чуть отвернулась в сторону, избегая пытливого взгляда хозяина.
– Мне захотелось погулять. Дождя я не боюсь.
– А Брэд, стало быть, боится?
– Его нет дома. И до шести не будет. – Она подняла голову, чтобы осмотреться. – У вас так хорошо, мистер Йэлланд.
– Люк, просто Люк, пожалуйста, не люблю формальности. – Он сел на пол, прислонившись к камину. – Вас зовут Лиза, да?
Девушка кивнула, ощущая, как спадает напряжение. Общение с этим человеком дарило радость и успокоение. Как хорошо, что она обнаружила тихую обитель и отважилась пойти! Она будто перенеслась в другой мир, где нет места злобе, лицемерию, скрытой нервозности, от которых она так страдала в Фарли. Лиза отдыхала душой, она могла быть сама собой.
– Вы живете здесь круглый год? – спросила она, выглядывая и окно. Девушка пыталась представить, каково человеку жить совершенно одному в таком заброшенном месте зимой, этот район славится суровыми холодами.
– Все не так страшно, – угадал ее мысли Люк. – На всякий случай я делаю запасы консервированных продуктов на несколько месяцев. А так я вполне самодостаточный человек. Иногда я несколько дней никого не вижу, и ничего, меня это устраивает. Люди обычно меня раздражают.
– Тогда мне не стоит злоупотреблять вашим гостеприимством, – сказала Лиза, грустно опустив глаза.
Художник мягко улыбнулся:
– Я думаю, вы станете редким исключением. Ваша уникальная способность тихо радоваться жизни не требует от меня никаких усилий.
Внезапно она спросила:
– Откуда вы знаете мое имя?
– Все знают. Возвращение Брэда с красавицей женой в Фарли – главная тема всех разговоров в деревне.
– Я не красивая, – отрывисто проговорила Лиза.
Художник несколько минут задумчиво разглядывал девушку.
– Возможно, кому-то вы покажетесь немного худощавой, но красота таится в глазах. У вас правильные черты лица и прекрасные глаза. Я хочу написать ваш портрет.
Девичьи губы дрогнули.
– Вы мне льстите.
– Я не стал бы утруждать себя лестью. Вы меня заинтриговали, Лиза. Вы такая молодая, милая, уже замужем… У вас есть все, о чем только может мечтать женщина, но, по-моему, вы несчастны.
Уж очень он проницательный, подумала девушка огорченно. Ей пришлось поставить кружку – так сильно задрожали руки.
– Конечно же я счастлива. У вас просто очень богатое воображение. – Она посмотрела в окно. – Я думаю, мне пора, а то опять начнется ливень.
– Простите меня, – мягко попросил он. – У меня привычка говорить не подумав….Это дурная привычка. Я обещаю не совать свой нос в чужие дела, но, пожалуйста, останьтесь и допейте свой кофе.
Она взглянула на него, зная, что хочет остаться и ему об этом известно.
– Вы хорошо знаете Брэда? – спросила она неожиданно для себя.
– Не очень. – Он сделал глоток кофе. – Рента за дом оплачивается через его представителя в Брэдфорде, поэтому нет нужды часто посещать усадьбу. Иногда он сам приходит сюда, интересуется, все ли к порядке. Он не беспокоит меня, я не беспокою его. Можно сказать, такая обоюдная договоренность всем подходит.
Брэду точно подходит, Лиза была в этом уверена. У двух мужчин совершенно не было ничего общего, кроме, пожалуй, любви к искусству. Девушка внезапно осознала, что Брэду не понравится ее визит и коттедж… Если он об этом узнает, конечно.
– Можно мне посмотреть ваши работы? – спросила Лиза.
– Пожалуйста.
Девушка, поднявшись со скамеечки, подошла к картинам и стала с интересом рассматривать полотна. Она была в восхищении. Пейзажи… но какие пейзажи! Буйство света и цвета! Солнце на закате: все оттенки красного и золотого на фоне аквамаринового неба; хмурые утесы, отбрасывающие лиловые тени на сочную зелень долин; потоки воды, низвергающиеся с отвесных скал, каждая капелька переливается в лучах солнца всеми цветами радуги. Все было настолько живым, теплым, реалистичным, что Лиза чувствовала брызги на лице.
– Потрясающе! – воскликнула она. – Вам удалось что-нибудь продать?
– В этом сезоне нет. Люди здесь редко появляются. – Люк сидел не двигаясь. – У моего друга своя галерея. Каждую осень он на неделю сдает ее мне. Обычно мы неплохо зарабатываем.
– И на эти деньги вы живете целый год? – спросила Лиза, переходя к картинам, стоящим одна за другой у стены.
– Не совсем. Мне повезло, у меня полная финансовая независимость, в разумных пределах, конечно. Денег хватает, чтобы я мог рисовать что захочется, а не угождать чьим-то вычурным прихотям. – Он усмехнулся. – Я не против тех, кто зарабатывает на человеческих слабостях. Успеха им!
В комнате повисла тишина, Лиза, погрузившись в раздумья, даже забыла о собеседнике.
– Знаете, говорю вам совершенно серьезно, я хочу нарисовать ваш портрет. Сможете мне позировать?
– Я не думала, что вы занимаетесь и портретной живописью.
– Обычно не занимаюсь. Под позированием я понимаю нечто нетрадиционное. Я уже вижу плакучие ивы, вы в зеленом платье сливаетесь с листвой, выделяется только ваше лицо. Я даже знаю это место, оно рядом, за домом. – Голос его окреп. – Это будет не совсем в моем стиле, но иногда надо пробовать что-то новое. Вы дадите мне такую возможность, Лиза?
– Я… я не знаю, будет ли у меня время, – сказала она, вспомнив о ремонтных работах в Фарли.
– Может быть, поговорим об этом в другой раз? У нас впереди целое лето.
– Хорошо. – Лиза аккуратно поставила картины на место и вздохнула: – Мне действительно пора. Уже шестой час.
Люк поднялся:
– Я немного провожу вас, для разминки.
Девушка еще раз окинула взглядом комнату и, подняв воротник красного плаща, вслед за Люком вышла на улицу. Стоял сырой пасмурный вечер.
Они молча пошли но узкой тропинке, с деревьев тихо падали капли. Молчание не угнетало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17