— Ни один белый человек не позарится на твои объедки, Роббинс. У нее в животе индейское отродье. Тебе лучше дать ему свое имя. Что же до меня… Не желаю, чтобы ублюдок носил фамилию Джейкобсон.
Джесс на мгновение прирос к земле; потрясение было так велико, что он резко вздрогнул, словно старик и в самом деле нажал курок. Он перевел взгляд на Лиссу.
— Ты ничего мне не сказала!
Девушка гордо подняла подбородок, и Джесс заметил, что она нервно сглотнула перед тем, как заговорить…
— Я собиралась… пока ты не сказал. Но потом… Голос ее прервался.
Джесс с шумом выдохнул воздух и обратился к Джейкобсону.
— Я отвезу ее в Шайенн сегодня же вечером и женюсь.
Джейкобсон коротко кивнул, отвернулся, не удостоив единственного ребенка даже взглядом, и, подозвав Кормака, умчался.
Все еще сбитый с толку пес перевел глаза с Лиссы и Джесса на Маркуса, но когда никто не сделал попытки вмешаться, послушно затрусил за стариком.
— Можешь добраться до Шайенна? — с непроницаемым выражением лица осведомился Джесс.
— Я беременна, Джесс, а не инвалид, — горько бросила девушка.
— Тогда одевайся.
Он отвернулся и натянул рубаху, потом потянулся к кобуре, тщательно застегивая ее на поясе, пока Лисса приводила себя в порядок.
Ты бы просто стоял здесь и позволил пристрелить себя, обвиняюще прошептала она.
— Я уже говорил, он имел полное право. Я отнюдь не горжусь тем, что сделал, но, по крайней мере, готов платить.
Голос был таким же бесстрастным, как лицо. Даже если это означает женитьбу на мне?
Лисса дрожащими руками надела ботинки и вновь взглянула на Джесса. Тот был занят лошадьми и ничего не ответил.
— Или предпочел бы смерть от руки отца.
— То, что предпочел бы я, никогда не играло особой роли в моей жизни, Лисса, — устало сказал он, вручая ей поводья Литл Бита и, взяв ее за талию, без особых усилий поднял в седло и потом вскочил на Блейза.
Несколько часов они ехали молча. Теплый воздух позднего лета был напоен запахом сосны; вдалеке, на пастбищах блеяли телята, густая мелкая пыль поднималась от копыт коней, окутывая всадников, как мучное облако, когда Уксусный Джо делал лепешки. Лисса, сдерживая слезы, пыталась думать о будущем. Как они только поженятся, все уладится.
Свадьба… Она мечтала об этом дне с тех пор, как попала в Сент-Луис, представляя блестящего поклонника, дорогое обручальное кольцо, пышную церемонию венчания в лютеранской церкви Святого Стефана. Лисса оглядела пыльную юбку для верховой езды и ботинки. Прекрасный наряд для невесты… Но, посмотрев на чеканный профиль Джесса, она неожиданно поняла, что все эти безделушки не имеют значения — главное, что она выходит замуж за человека, которого любит… и который не желает ответить ей взаимностью.
Я заставлю полюбить себя, Джесс Роббинс, клянусь, что заставлю.
К тому времени, как они оказались в Шайенне, последние багровые золотые лучи исчезали за вершинами гор.
— Нужно снять номера в отеле, а завтра найти священника, — наконец выговорил Джесс, заслышав пьяные крики из салуна на окраине города.
Номера. Не номер. Лисса улыбнулась, заметив такое беспокойство за ее репутацию.
— Я знаю, где живет судья Спрэг. Он старый друг нашей семьи и может поженить нас прямо сейчас, — тихо ответила она.
— Куда ехать?
Выслушав объяснения Лиссы, Джесс повернул Блейза к боковой улочке, обсаженной деревьями. Все эти часы он терзал себя безумной идеей взять Лиссу с собой в Техас. Она будет принадлежать ему, и только он получит право прикасаться к ней, он, а не этот негодяй-управляющий или президент Ассоциации с его огромными ручищами. Все мысли о том, что он может танцевать с Лиссой, дотрагиваться до нее, сводили Джесса с ума. Но старый Маркус был прав. Ни один белый в Вайоминге не захочет ее после случившегося скандала.
Он хотел верить, что этот брак будет прочным… но не мог представить Лиссу в своем маленьком, убогом одноэтажном домике на ранчо. Джесс понимал, что она быстро возненавидит все это… и его! Жизнь в Техасе нелегка для женщин, даже с детства привыкших к бедности. Для Лиссы, выросшей в роскоши, такое существование станет невыносимым. Она быстро превратится в рано состарившуюся измученную тень с потухшими глазами и седыми прядями в когда-то роскошных волосах. Джесс видел множество таких несчастных, одетых в грубые платья из домотканной материи, обвешанных детали, бедняг с худыми осунувшимися лицами, потерявших надежду, мечты и радости.
Лиссе лучше вернуться на Восток, где она выросла, и взять с собой ребенка. Там на смешанную кровь не смотрят с таким презрением, а если малыш будет похож на мать, никто ничего не заподозрит. Через некоторое время она сможет развестись и выйти замуж, а может, сам Джесс окажет ей услугу, получив пулю в сердце и оставив ее вдовой. Так или иначе, он никогда больше не увидит Лиссу… и собственного ребенка.
Боль, не испытанная доселе, разрывала душу Джесса, и, когда они остановились перед элегантным кирпичным домом, он помог ей спешиться, изо всех сил подавляя желание схватить ее в объятия. Вместо этого… Джесс постарался отстранить Лиссу, и оба молча поднялись на крыльцо. Джесс поднял тяжелый медный молоток и постучал.
— Добрый вечер, — вежливо приветствовал слуга, приоткрыв дверь.
Когда взгляд бесцветных глаз упал на Лиссу, тон голоса немедленно изменился.
— Мисс Джейкобсон! Что привело вас в Шайенн? — осведомился он с улыбкой, осветившей суровое сморщенное лицо, и распахнул дверь, с подозрением оглядывая вооруженного, опасного на вид незнакомца.
— Я приехала к судье по делу, Мортон. Он дома?
— Сюда, пожалуйста. Отдохните в гостиной, пока я доложу, — суетился Мортон, провожая гостей через темный, роскошно обставленный холл — маленькую комнату с резной дубовой мебелью. Картины английских художников, изображающие пасторальные сцены, висели на стенах, оклеенных темно-красными обоями, поглощавших свет хрустальных бра. Повсюду были расставлены фотографии. Лисса взяла один снимок.
— Это миссис Спрэг. Она умерла, когда я была маленькой. Судья так больше и не женился, — тоскливо вздохнула она, ставя рамку на стол с мраморной крышкой.
Джесс взглянул на девушку, чувствующую себя так естественно в этой уютной комнате.
— Твое место здесь, — категорично объявил он.
— Что ты имеешь в виду?
Прежде чем Джесс успел ответить, порог переступил пухлый человечек с широко расставленными карими глазами и коротко остриженными седыми волосами.
— Мортон сказал, что ты здесь, Лисса, дитя мое. Надеюсь, с твоим отцом ничего не случилось?
Он любовно похлопал ее по рукам огромными лапищами.
— Нет. Папа на ранчо.
Лисса нервно сглотнула и набрала в грудь побольше воздуха.
— Судья Спрэг, познакомьтесь, это Джесс Роббинс. Мы хотим, чтобы вы нас поженили.
Джесс кивнул судье, который, как он заметил, не позаботился протянуть руку. Угрюмая усмешка рассекла его лицо, когда судья, сжав ладошку Лиссы, пролепетал:
— А разве вы не наем… не человек, которого нанял Маркус? Но Лисса…
— Отец дал согласие, судья, — перебила девушка, отодвигаясь от него и беря под руку Джесса, взглядом умоляя Спрэга, чтобы тот не допытывался больше. Острые глаза старика уже успели оценить этого зловеще выглядевшего полукровку.
Хайрем Спрэг подозревал, что глупая девчонка, выросшая на Востоке, может посчитать Роббинса красивым, романтичным, неотразимым мужчиной.
— Надеюсь, ты не сбежала из дому? Это разобьет сердце твоего отца, Лисса, — возразил он.
— Боюсь, так оно и есть. Видите ли, судья, мы должны пожениться.
Лисса подчеркнула последние слова, ощущая, как краска заливает щеки. Спрэг, побледнев, взглянул на Джесса.
— Она говорит правду, ваша честь. Если вы не пожените нас, придется ждать до утра и найти священника, — спокойно, бесстрастно вмешался Роббинс.
Старик недоверчиво оглядел молодых людей, внимательно присматриваясь к ним.
Господи, помоги им, это так и есть!
— Удивляюсь, что Маркус не убил вас, — хрипло выдавил он.
Еле заметная усмешка коснулась губ Джесса.
— Не потому, что не хотел, — признался он.
— Подождите, я принесу книгу, — сухо бросил Спрэг.
Через несколько минут они уже давали обеты вечной верности перед нахмуренным неприязненным судьей. Когда дело дошло до обмена кольцами, Лисса с удивлением увидела, как Джесс вынимает из кармана тоненькое, по-видимому очень старое золотое колечко. Он надел его на палец новобрачной, повторяя слова за судьей таким холодным, невыразительным тоном, что Лиссе захотелось плакать.
Судья Спрэг объявил их мужем и женой и со стуком захлопнул книгу. Джесс решил было заплатить расстроенному старику, но тут же понял, что делать этого не стоит. Спрэг наверняка наотрез откажется. Он взял Лиссу за руку, и та поспешно оперлась на него.
— Нам нужно еще найти место для ночлега, ваша честь, — сказал Джесс, кивнув старику, стоявшему со сложенными на животе руками.
Лисса тихо попрощалась, обрадованная тем, что может избавиться от присутствия чужого человека, еще недавно бывшего другом.
Когда они вышли в прохладную полутьму, Лисса дотронулась до кольца, повернула его на пальце. Оно сидело так, будто было сделано для нее.
— Где ты взял кольцо, Джесс?
— Оно принадлежало моей матери.
— У тебя совсем не осталось родственников? — спросила она, поняв, что тоже стала отверженной.
— Родители умерли. Остался младший брат. Больше он не хотел ничего объяснить и повернул коня к центру города, думая, что снять номер на ночь вряд ли удастся. Если этот чистюля портье в «Метрополитен» пытался отказать ему, когда он был без дамы, что же устроит теперь, когда Джесс появится с белой женщиной. Женой. Она принадлежала ему. Он может взять ее в последний раз, хотя бы однажды все будет по закону. Это его право. Но настолько труднее будет расставаться после этого!
Погруженный в свои мучительные мысли, Джесс не расслышал вопроса Лиссы, пока она не повторила его.
— Как зовут твоего брата?
— Джонах, — слегка усмехнулся Джесс при мысли о порывистом двадцатилетнем юноше.
Он живет в Техасе?
Они оказались неподалеку от респектабельного отеля на Семнадцатой улице. Джесс спрыгнул с коня.
— Оставь, Лисса. Я не желаю говорить о своей семье, — мрачно предупредил он.
Лисса поджала губы, но ничего не ответила и молча пошла за ним в вестибюль. Портье суженными глазами оглядел их, но прежде чем успел что-то возразить, Джесс сунул ему журнал для приезжающих, в котором успел расписаться, вместе с довольно большой суммой наличными.
— Нам понадобится два номера, — сообщил он вкрадчивым зловещим тоном, заставившим портье мгновенно побледнеть. Не глядя на Лиссу, тот вручил Джессу ключи. /
— Наверху, в конце коридора. Джесс отдал один ключ Лиссе.
— Закажи ванну и ужин в номер. Я должен послать телеграмму.
— Я закажу на двоих, Джесс, — хрипловато объявила Лисса. — Не задерживайся. Нам нужно кое-что обсудить, многозначительно добавила она.
— Хорошо, — вздохнул Джесс. — Давай поднимемся и потолкуем. Я могу и позже успеть на телеграф, — сухо согласился он, смерив недобрым взглядом крупнолицего портье, мгновенно переставшего подслушивать и склонившего голову над счетными книгами.
Ее номер оказался довольно скромным, по сравнению, с апартаментами в «Метрополитен-отеле», но и цены были значительно ниже. К снастью, Джессу удалось на прошлой неделе получить месячное жалованье, иначе он не смог бы заплатить за отель, обеды и билет на поезд, как намеревался.
Лисса подошла к окну, выходящему на улицу, и, зябко охватив себя руками, вгляделась во тьму. Она казалась такой прелестной и беззащитной сейчас.
— Почему две комнаты, Джесс? Не слишком ли поздно соблюдать приличия?
— Тебе будет легче развестись, если существует доказательство того, что брак не был осуществлен.
Лисса сжалась.
— Значит, ты все-таки хочешь бросить меня? Оставить ребенка еще до того, как он родится?
Она повернулась к Джессу, гневно сверкая глазами, но, заметив, с какой нескрываемой тоской он глядит на нее, проглотила запальчивые необдуманные слова, рвущиеся с языка.
— Отец обязательно простит тебя. Кроме того, не забывай о своих родственниках в Сент-Луисе. Там не смотрят свысока на ребенка с индейской кровью… — Голос его прервался, и, тихо выругавшись, Джесс пошел к двери. — Я куплю тебе билет и посажу на поезд. Доберешься до «Джей Бар», а там Маркус доставит тебя на станцию «Скво Крик».
Лисса ничего не ответила, только молча стояла у окна, пока он не ушел, одинокая, маленькая, несчастная. Джесс оставил ключ от ее номера на столе. Она медленно подошла, взяла его и, чему-то улыбнувшись, позвонила рассыльному.
Джесс поставил лошадь в конюшню, купил билет и не спеша пошел к отелю. Остановившись у двери своей комнаты, он снова подумал о прелестном теле Лиссы. Номер напротив совсем близко. Если постучать, она, конечно, примет его…
Собрав все силы, Джесс открыл замок и ступил во мрак. Немедленно его инстинкты, отточенные годами полной опасностей жизни, подсказали, что он не один. Джесс, выхватив пистолет, замер, вглядываясь в черноту. Но тут загорелась спичка, осветив лицо Лиссы.
— Ты зря потратил деньги на лишний номер, Джесс, — прошептала она, зажигая лампу.
Глава 16
Лисса подошла к нему, словно крадущаяся тигрица, одетая в тонкое батистовое белье, почти прозрачное в мягком свете.
— Я твоя жена. Сможешь меня оттолкнуть? — тихо спросила она. — Сможешь пересилить себя?
Прорычав проклятье, Джесс начал лихорадочно сбрасывать одежду, обрывая пуговицы рубашки, швырнув пояс с пистолетом на стул, пинком отбросив сапоги и брюки.
— Будь ты проклята, Лисса… Мне придется пойти на все, чтобы освободить тебя, но сегодня ты моя.
Его губы накрыли ее рот с буйной жадностью, терзая и впиваясь с бешеной, почти неодолимой силой. Лисса, прижавшись к нему, таяла в этих стальных объятиях, молча, нежно, отдавая всю себя. Тела их слились, нераздельно, неразрывно, только руки неустанно гладили, ласкали, скользили по коже. Пальцы Джесса нашли кружевные шлейки на ее лифе, оттянули с плеч, обнажив ее груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46