Гром и молния, ну и голоден же я был!
– И я тоже! – вздохнула Леони. – А это свиное отродье все ел и ел!
– Ты меня сбила, – попрекнул ее Руперт. – Так о чем я? Ах да! Ну, хозяин сказал мне, что Сен-Вир в два часа уехал в карете в Руан. Мне оставалось только снова найти лошадь и скакать за тобой. Вот и все, хотя погоня эта была дьявольски хороша! Но где мы и что будем делать, я понятия не имею!
– А граф сюда доберется, как ты думаешь? – с тревогой спросила Леони.
– Почем я знаю! Ну, да не украдет же он тебя, раз я тут. Хотел бы я знать, на какого черта ты ему нужна! Понимаешь, до чего все дьявольски трудно, раз ни мне, ни тебе не известно, в какую игру мы играем. – Он задумчиво наморщил лоб. – Конечно, Сен-Вир может явиться, чтобы снова тебя схватить. Сначала он поскакал прямо в Гавр, можешь не сомневаться, а когда убедится, что нас там нет, примется обыскивать окрестности. Он же знает, что продырявил меня, и сообразит, что мы прячемся где-то тут.
– Что же нам делать? – бледнея, спросила Леони.
– Как, ты испугалась? Черт побери, он же не может утащить тебя прямо у меня из-под носа!
– Может, Руперт, может! Ты так ослабел, что не сумеешь мне помочь!
Руперт попытался встать, потерпел полную неудачу и упал на подушки вне себя от ярости.
– Ну, черт побери, выстрелить я сумею!
– Но у нас нет пистолета, – возразила Леони. – Он может явиться с минуты на минуту, а эти люди не сумеют ему помешать.
– Пистолет, детка, пистолет! Господи, о чем ты говоришь? Конечно, у нас есть пистолет. Или ты считаешь меня дураком? Залезь в карман моего кафтана.
Леони спрыгнула с кровати, сдернула кафтан милорда со спинки кресла, извлекла тяжелый пистолет мистера Флетчера из глубокого кармана и ликующе замахала им.
– Руперт, ты очень умный! Теперь мы можем застрелить это свиное отродье!
– Эй, положи его! —приказал Руперт, встревожившись. – Ты в пистолетах ничего не понимаешь, и дело кончится плохо, если ты вздумаешь с ним играть! Он же заряжен, и курок взведен!
– Я в пистолетах хорошо понимаю! – обиделась Леони. – Прицеливаешься вот так! А потом дергаешь вот за это.
– Ради Бога, положи его! – взвыл Руперт. – Ты же в меня целишься, дурочка! Положи его на стол рядом со мной и найди мой кошелек. Он в кармане моих панталон.
Леони неохотно положила пистолет и отыскала кошелек.
– Сколько у нас денег? – спросил Руперт. Леони высыпала гинеи на кровать. Три скатились на пол, а одна плюхнулась в бульон, разбрызгав его.
– Клянусь душой, ну и безалаберна же ты! – сказал Руперт, выуживая монету из бульона. – Ну вот, еще одна скатилась под кровать!
Леони нырнула за беглыми гинеями, подобрала их и села на кровать пересчитывать.
– Одна, две, четыре, шесть, и луидор… ой, еще одна гинея, и три су, и…
– Так не считают! Дай-ка их мне! Ну вот, еще одна закатилась под кровать, чтоб ей сгореть в аду!
Леони заползла под кровать в поисках монеты, как вдруг снаружи донесся стук колес.
– Это что? – резко спросил Руперт. – Быстрей! Погляди в окошко!
Леони с трудом выбралась на свет и подбежала к окну.
– Руперт, это он! Mon Dieu! Mon Dieu, что нам делать?
– Ты его видишь?
– Нет, но это карета, а от лошадей идет пар! Слушай!
Снизу донеслись звуки спорящих голосов. Видимо, мадам загородила лестницу.
– Сен-Вир, ставлю сто гиней! – сказал Руперт. – Где пистолет? Черт бы побрал этот бульон! – Он швырнул тарелку с остатками содержимого на пол, поправил парик и с очень суровым выражением на осунувшемся юном лице протянул руку за пистолетом.
Леони стремительно схватила грозное оружие,
– Ты еще слаб! – сказала она настойчиво. – Видишь, у тебя уже нет сил. Дай мне! Я застрелю его насмерть.
– Ну уж нет! – решительно возразил Руперт. – Ты от него мокрого места не оставишь! Отдай пистолет! Дьявол, делай, что тебе говорят.
Суета внизу затихла, и на лестнице послышались шаги.
– Отдай пистолет мне, а сама стань по ту сторону кровати! – приказал Руперт. – Черт, сейчас повеселимся. Иди сюда!
Леони попятилась к окну и встала там, наведя пистолет на дверь и согнув палец на собачке. Губы у нее были сжаты, глаза сверкали.
– Бога ради, отдай его мне! – Руперт нетерпеливо пытался встать. – Мы же не хотим его убивать!
– Нет, хотим, – объявила Леони. – Он опоил меня какой-то гадостью!
Дверь открылась.
– Если вы сделаете хоть шаг в комнату, – звонко сказала Леони, – я застрелю вас насмерть.
– А я думал, ты будешь мне рада, mа fille, – произнес мягкий неторопливый голос. – Прошу тебя, не застреливай меня насмерть. – В плаще, в сапогах со шпорами, в модном парике, ни единый волосок которого не покинул предназначенного ему места, на пороге стоял его светлость герцог Эйвон, поднеся к глазам лорнет. Его губы изгибались в легкой улыбке.
Руперт захохотал и упал на подушки.
– Гром и град! Вот уж не думал, что настанет день, когда я буду счастлив, увидев тебя, Джастин, – выговорил он сквозь смех. – Провалиться мне на этом месте!
Глава 20
ЕГО СВЕТЛОСТЬ ГЕРЦОГ ЭЙВОН БЕРЕТ ИГРУ В СВОИ РУКИ
По бледным щекам Леони разлилась жаркая краска.
– Монсеньор! – ахнула она и бросилась к нему через комнату, смеясь и плача. – Ах, монсеньор, вы приехали, приехали!
– Как, ma fille, – ласково сказал его светлость, – как так? Неужели ты думала, что я не приеду?
– Да отбери у нее пистолет, – слабым голосом, но с улыбкой посоветовал Руперт.
Пистолет был прижат к сердцу его светлости. Герцог высвободил его из пальцев Леони и положил в карман. С непонятной улыбкой он опустил взгляд на кудрявую головку и погладил ее.
– Мое милое дитя, не надо плакать. Это же и правда монсеньор. Теперь тебе нечего бояться.
– Я вовсе не б-боюсь! – сказала Леони. – Просто я так рада!
– В таком случае выражай свою радость более чинно, прошу тебя. И могу ли я узнать, почему на тебе эта одежда?
Леони поцеловала его руку и утерла глаза.
– Эта одежда мне нравится, монсеньор, – ответила она со смешком.
– В этом я не сомневаюсь; – Эйвон прошел мимо нее к кровати, нагнулся над Рупертом и прохладными белыми пальцами пощупал его частый, сильный пульс. – Ты ранен, дорогой мой?
Руперт сумел улыбнуться.
– Пустяк. Дырка в плече, чума ее побери!
Его светлость извлек из кармана фляжку и поднес ее к губам Руперта. Тот сделал несколько глотков, и его синеватые губы порозовели.
– Мне кажется, я должен поблагодарить тебя, – сказал герцог и переложил одну из подушек. – Ты вел себя превосходно, дитя мое. Сказать правду, ты меня удивил. Я у тебя в долгу.
Руперт покраснел.
– Ха! Пустяки. Я почти ничего не сделал. Леони спасла нас обоих. Ей-богу, я дьявольски рад, что вижу тебя, Джастин.
– Да, ты уже об этом упоминал. – Его светлость поднес лорнет к глазам и оглядел рассыпанные по постели монеты. – Не могу ли я узнать, что это за клад?
– Наши деньги, монсеньор, – ответила Леони. – Мы их пересчитывали, когда вы вошли.
– Наши деньги! – повторил Руперт. – Только подумать, клянусь душой! Несколько еще валяются на полу.
– А что это? – Его светлость навел лорнет на черепки.
– Да Руперт, – ответила Леони. – В ней был его бульон, но, когда мы услышали, что вы подъехали, он хлопнул ее об пол.
– Мое появление как будто произвело на вас странное действие, —.заметил его светлость. – Может кто-нибудь из вас сказать мне, где находится мой дражайший друг Сен-Вир?
Руперт с трудом приподнялся и оперся на локоть.
– Гром и молния! Откуда ты знаешь, что это был он?
Его светлость уложил брата назад на подушки.
– Это моя обязанность, Руперт. Знать.
– Ну, я с самого начала клялся, что без тебя тут не обошлось. Но, черт побери, откуда ты узнал, что он увез Леони? Где ты был? Как догадался, что я гонюсь за ними?
– Да, и как вы узнали, где нас искать? – спросила Леони. – А зачем он меня увез?
Герцог снял плащ и разгладил морщинку на бархатном рукаве кафтана.
– Вы меня ошеломили, дети мои. Не больше одного вопроса за один раз, умоляю вас.
– Откуда ты узнал, кто бежал с Леони? Герцог сел у кровати и щелкнул пальцами – Леони тут же подбежала и устроилась на полу у его ног.
– Это было очень просто, – сказал он.
– Ах, просто, черт побери! В таком случае, Джастин, ради Бога, объясни нам, что с нами произошло. Пусть меня вздернут, если я хоть что-то понимаю!
Эйвон повернул перстень на пальце.
– Ты все прекрасно понимаешь, – сказал он. – Леони похитил отпетый негодяй, а ты ее спас.
– Она сама себя спасла, – ухмыльнулся Руперт, .
– Да! – Леони кивнула. – Когда колесо отвалилось, я выбралась из кареты и побежала по дороге. И тут прискакал Руперт.
– Да, но все не так просто, – перебил Руперт. – Чего Сен-Виру нужно от Леони? Тебе это известно?
– Да, мой милый мальчик.
– Ну, по-моему, это величайшая наглость, – вмешалась Леони. – Зачем я ему понадобилась?
– Дети мои, вы не можете требовать, чтобы я открыл вам все мои тайны.
– Но, по-моему, это нечестно! У нас было замечательное приключение, и мы сами со всем справились и ничего не понимаем, отчего и почему, а теперь вы не хотите ничего нам объяснить.
– Мне кажется, ты бы мог, Джастин, – заявил Руперт. – Мы умеем молчать, знаешь ли!
– Нет, дети мои. Мое мнение о вашей сдержанности не столь высоко, как мое мнение о вашей смелости и находчивости. Кстати, как ты распорядился с гнедым мистера Мэнверса?
Руперт вытаращил на него глаза.
– Бог мой! Есть ли хоть что-то, чего ты не знал бы? Кто тебе сказал?
– Сам мистер Мэнверс, – ответил герцог. – Я приехал в Эйвон вечером в тот день, когда вы… э… отбыли. Мистер Мэнверс явился возвратить себе свою собственность.
– Какова наглость, черт бы его побрал! – воскликнул Руперт. – Я поручил передать ему мои извинения и благодарность. Неужели мужлан считает, что мне нельзя доверить лошадь?!
– Насколько я мог судить, именно так, – сказал герцог. – А что ты с ней сделал?
– Ну, если сказать правду, я ее продал, – ответил Руперт, ухмыляясь.
Герцог откинулся на спинку кресла.
– В таком случае, боюсь, мистер Мэнверс потребует в уплату наши жизни, не меньше, – вздохнул он. – Прошу, не думай, будто я не одобряю твой поступок, но почему ты столь поспешно расстался с его гнедым?
– Ну-у… видишь ли, у меня не было денег, – сказал Руперт. – Про булавку я тогда не вспомнил. А к тому же что мне было делать с этой скотиной? Не везти же ее во Францию!
Герцог поглядел на него с легкой улыбкой.
– Ты отправился на этот подвиг без гроша в кармане?
– Нет, в кармане у меня была пара крон, – ответил Руперт.
– Каким бесконечно старым я чувствую себя рядом с тобой, – пожаловался герцог. Он улыбнулся Леони. – А что было с тобой, моя малютка?
– Ну, я дразнила Руперта, – весело объявила Леони. – Вот почему я так оделась. Чтобы разозлить его. И в лесу я от него убежала, а это свиное отродье был там.
– Погоди немного, малютка. Извини мое невежество, но я не знаю, кого ты подразумеваешь под… э… свиным отродьем.
– Да мерзкого же графа! – ответила Леони. – Он настоящее свиное отродье, монсеньор!
– Ах, так! Но не могу сказать, что одобряю твой выбор слов.
– А по-моему, для него это самое верное название, – возразила Леони твердо. – Он схватил меня, бросил в карету, а я его укусила до крови.
– Ты приводишь меня в ужас, дитя. Но продолжай.
– Я позвала Руперта как могла громче и лягнула свиное отродье…
– Графа де Сен-Вира.
– Ну да, свиное отродье. И лягала, лягала его по ногам. Ему это совсем не понравилось.
– Что, – заметил герцог, – меня не слишком удивляет.
– Ну да. Будь при мне мой кинжал, я бы убила его, потому что очень рассердилась. Очень-очень! Но кинжала у меня не было, и я могла только звать Руперта.
– Графу де Сен-Виру есть за что благодарить Бога, – прожурчал герцог. – Он так мало знает о вспыльчивости моей воспитанницы!
– Ну а вы, монсеньор, разве бы вы не рассердились?
– Очень, малютка. Но продолжай.
– Так остальное вы знаете, монсеньор! Он дал мне скверное питье – свиное пойло! И назвал его кофе!
– В таком случае и мы будем называть его кофе, дитя мое, молю тебя. «Свиное отродье» я согласен выносить, но «свиного пойла» не потерплю.
– Но оно таким было, монсеньор! Я выплеснула чашку на него, и он выругался.
Герцог смотрел на нее непроницаемым взглядом.
– У тебя, видимо, был приятный дорожный спутник, – заметил он. – Но продолжай. Что было дальше ?
– А дальше он принес еще свино… кофе и заставил меня выпить. В него что-то подмешали, монсеньор, и я заснула.
– Бедная малютка! – Герцог подергал кудрявую прядь. – Но притом такая неукротимая малютка!
– Больше рассказывать нечего, монсеньор. Я проснулась на следующий день в гостинице в Гавре и притворилась, будто сплю и сплю. Потом карета сломалась, и я убежала.
– Ну а Руперт? – Герцог улыбнулся брату.
– Ей-богу, по-моему, я ни на секунду не останавливался, пока не очутился здесь, – сказал Руперт. – Все еще не могу отдышаться!
– О, Руперт оказался таким умным, монсеньор! – вмешалась Леони. – Монсеньор, он даже продал свой брильянт, чтобы гнаться за мной по Франции, а туда приплыл в грязной старой лохани без шляпы и шпаги.
– Вздор, глупышка! Флетчер одолжил мне свою воскресную шляпу. Ты слишком много болтаешь, Леони. Перестань!
– Я вовсе не болтаю, правда, монсеньор? И все было, как я говорю. Не знаю, что случилось бы со мной, если бы не Руперт!
– И я не знаю, ma fille. Мы перед ним в огромном долгу. Я очень редко надеюсь на кого-либо, но эти последние два дня были исключением.
Руперт порозовел и начал заикаться.
– Все сделала Леони. Она привезла нас сюда, где мы теперь. Но где мы, Джастин?
– Вы в Леденье, милях в десяти от Гавра, дети мои.
– Ну, хотя бы с одной тайной покончено! – вздохнул Руперт. – Леони скакала по полям, пока у меня голова кругом не пошла. О, она знатно провела Сен-Вира, даю слово!
– Но если бы ты не подоспел, мне не удалось бы спастись от него, – возразила Леони.
– Ну, если на то пошло, только Богу известно, что произошло бы, не найди ты нас, Джастин.
– Насколько я понял, моя кровожадная воспитанница застрелила бы дражайшего графа… э… насмерть.
– Ну да, – подтвердила Леони. – Это послужило бы ему хорошим уроком!
– Бесспорно, – согласился герцог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42