Лорд подозрительно переспросил:
– Кто собирается во Францию?
– Ты и я, разумеется.
– Ну нет, только не я, – решительно возразил лорд Руперт, – не собираюсь впутываться в дела Вайдела. Пусть сам выбирается, черт бы его побрал!
– Но ты должен, – ошеломленно сказала Леони, – моему мужу не понравится, если я поеду одна.
– Нет, не поеду. И не спорь со мной, Леони! Последний раз, когда я ездил с тобой во Францию, я получил пулю в плечо!
– Ты смешон, – отрезала Леони. – Когда это было, да и кто будет в тебя стрелять теперь?
– Я тебе сказал, что не собираюсь вмешиваться в дела Вайдела. Это опасно.
– Ну что ж, как хочешь. – И Леони направилась к двери.
Руперт, колеблясь, наблюдал за нею.
– Что ты собираешься делать? – спросил он наконец.
– Я еду во Францию.
Лорд Руперт воззвал к ее разуму. Леони остановилась, холодно глядя на него. Он пенял на
ее легкомыслие и плохое поведение – она зевнула. И открыла дверь. Тогда лорд Руперт выругался и капитулировал. В награду он получил сияющую улыбку.
– Ты так добр ко мне, Руперт! – сказала она восхищенно. – Послушай, мы выезжаем немедленно, согласен? Потому что я уже и так опоздала на пять дней.
– Если этот молодой негодяй обогнал тебя на пять дней, ты опоздала навсегда, дорогая, – убежденно сказал лорд. – Господи, да Эйвон убьет меня за это!
– Ничего подобного, он тебя не убьет. Потому что он об этом никогда не узнает. Так когда же выезжаем?
– Я должен повидать своих банкиров. Это можно сделать только завтра утром, и остается надеяться, что эти парни не решат, что я собираюсь смыться из Англии. Мы можем успеть на пакетбот, который отходит ночью из Дувра, но, ради Бога, не бери много багажа, если хочешь добраться быстро.
Герцогиня буквально поняла его слова, и, когда на следующее утро карета лорда Руперта подкатила к особняку на Гурзон-стрит, она встретила его с одной лишь шляпной картонкой на руке.
– Но ты не можешь так ехать, – запротестовал лорд, – и разве ты не берешь с собой служанку?
Нахмурившись, она отвергла это предложение и указала обвинительным перстом на крышу его кареты, где был привязан багаж лорда. После оживленного спора, в котором приняли участие леди Фанни с Джоном, два сундука из багажа лорда были изъяты и оставлены на тротуаре. За отъездом с интересом наблюдали мальчик-рассыльный, два конюха и кухарка, а мистер Марлинг прочитал по этому поводу целую лекцию, которую, правда, никто не слушал: о том, какое количество багажа, по его личному мнению, должен брать с собой в Париж джентльмен.
Когда карета отъехала, леди Фанни заявила, что у нее разыгралась мигрень, и ушла наверх, в свою спальню, оставив на попечение сына сундуки лорда Руперта.
Она ждала появления лорда Эйвона не раньше чем через три дня. Но, к ее немалому огорчению, он приехал через два. Когда доложили о прибытии его светлости, леди Фанни лежала на кушетке в своей дальней гостиной, смазав руки жиром, ибо восточный ветер уже успел немного испортить ее безупречную белую мягкую кожу, и, позевывая, читала роман «Несгибаемый пленник». Она вздрогнула, но тут же взяла себя в руки и изобразила приветливое удивление.
– Это ты, Джастин? Не ожидала тебя увидеть так скоро! Посмотри, какую книгу мне подсунул Джон. Ее написала синий чулок по имени миссис Мор. Книга показалась мне поразительно скучной. Если ты читал, скажи свое мнение.
Его светлость прошествовал к камину и встал у огня, глядя на сестру с загадочным видом.
– Согласен с тобой полностью, дорогая Фанни. Разреши справиться о твоем здоровье, надеюсь, оно, как всегда, отменно?
Леди Фанни, уцепившись за соломинку, протянутую милордом, принялась подробно перечислять недомогания, которые ее донимали последнее время. Тема была весьма обширной, герцог всем своим видом выражал вежливый интерес, и это только подогревало красноречие леди Фанни. Проговорив минут двадцать, она перешла к обсуждению книги «Советы доктора Гоччи, или Пифагорийская диета: овощи как единственное средство профилактики и лечения заболеваний». Герцог и тут был само терпение и учтивость. Леди Фанни внутренне вся дрожала, предчувствуя, что долго так не выдержит, и начала уже заикаться в поисках новых недугов. Наконец она замолчала, окончательно выдохнувшись. Последовала пауза.
Герцог взял из элегантной золотой табакерки щепоть табаку и вдруг сказал как ни в чем не бывало самым безразличным тоном:
– Значит, милая Фанни, скоро в нашем семействе будет свадьба?
Леди Фанни напряженно выпрямилась на своей кушетке.
– Свадьба? – сказала она, запнувшись. – Что… что ты имеешь в виду, Джастин?
Брови герцога поползли вверх, и леди Фанни показалось, что в его глазах мелькнул насмешливый огонек.
– Значит, меня неправильно информировали. Говорят, моя племянница собирается обручиться с джентльменом по имени Комин.
– О! – произнесла леди Фанни с видимым облегчением и снова прилегла на подушки. – Разумеется, Джулиана не сделает подобной ошибки, Джастин. Но разве ты забыл, что я отослала ее в Париж, чтобы уберечь от преследований этого несчастного молодого человека?
– Я решил, что ты отослала Джулиану, потому что испугалась.
– Ну да… ты прав, – сдалась леди Фанни. Герцог стряхнул крошки табака со своего рукава.
– Хочу сказать тебе, милая Фанни, что мне нравится этот молодой человек и я поддерживаю идею его брака с Джулианой.
Леди Фанни потянулась за флакончиком с нюхательной солью.
– Нет, нет, я даже не хочу об этом слышать! Этот молодой человек – никто, Джастин! И я была уверена, что ты никогда не одобришь его сватовство. Не понимаю, почему ты вдруг начал защищать этого Комина, разве ты с ним знаком?
– Я не хотел бы спорить с тобой, Фанни, – произнес герцог вежливо, – но позволь заметить, что я пока не страдаю старческим слабоумием. Я встречался с мистером Комином, и он мне показался вполне разумным молодым человеком. Более того, не понимаю, что он нашел в моей легкомысленной племяннице.
Леди Фанни поднесла флакончик к носу, вдохнула со страдальческим видом, но нашла
в себе силы ответить:
– Мне кажется, ты сошел с ума, Джастин. Позволь приоткрыть тайну – я надеюсь, что Джулиана выйдет за Бертрана де Сент-Вира.
Его светлость улыбнулся:
– Боюсь, милая Фанни, вас ждет немалое разочарование.
– Не знаю, что ты имеешь в виду, и не желаю этого знать! – сказала леди Фанни раздраженно. – Хотя я должна была предполагать, что ты, как всегда, будешь чудовищно несправедлив по отношению ко мне. И если ты вернулся домой из Ньюмаркета только затем, чтобы поддержать капризы Джулианы, – это с твоей стороны просто отвратительно!
– Прошу тебя, успокойся, милая сестра. Я как раз собирался откланяться и освободить тебя от своего присутствия. Без сомнения, ты будешь рада услышать, что я сегодня же вечером покидаю Лондон.
Леди Фанни посмотрела на него с плохо скрываемым беспокойством:
– Вот как? И могу я узнать, куда же ты собрался, Джастин?
– Разумеется, можешь. – И вдруг спросил вкрадчиво: – Но ведь ты наверняка предполагаешь направление моего путешествия?
– Нет… – растерянно пробормотала леди Фанни, – откуда же мне знать? Так куда ты едешь?
Герцог, не отвечая, направился к двери. Проходя мимо сестры, он насмешливо взглянул на нее:
– Конечно, в Париж, к кузине Гарриет, дорогая. Куда же еще я могу поехать? – Он вежливо поклонился, и, пока леди Фанни, уставившись на него с нескрываемым ужасом и подозрением, собиралась с мыслями, дверь за его светлостью уже закрылась.
Глава 12
Услышав, что ее дорогая подруга собирается пойти в гувернантки, мисс Марлинг очень расстроилась , но, как девушка умная, и виду не подала. Понадобилось совсем немного времени, чтобы эта полная жизни сообразительная особа поняла, что творится в душе Мэри. Принимая во внимание все обстоятельства, мисс Марлинг немедленно вынесла про себя решение: единственным выходом для нее явится брак с маркизом. Хотя Мэри стойко отрицала, что неравнодушна к маркизу, мисс Марлинг имела собственное мнение по этому поводу и слушала подругу с притворной вежливостью, но весьма невнимательно. На просьбу помочь ей устроиться в какой-нибудь приличный дом гувернанткой Джулиана искренне ответила, что ничего подходящего у нее на примете нет. И Мэри, у которой осталось в сумочке всего несколько гиней, поняла, что по-прежнему находится во власти маркиза. Она поостереглась посвящать в свою тайну тетку Джулианы, леди Элизабет, боясь, что та прикажет тут же вышвырнуть ее на улицу. Теперь она зависела только от Джулианы и непрерывно умоляла спасти ее от маркиза. Уйти из дома тети Элизабет и остаться на улице в чужом городе, в чужой стране было равносильно гибели. От одной мысли об этом мисс Чалонер поежилась, хотя была не робкого десятка. После того как ее попытка найти помощь и поддержку у мисс Марлинг потерпела крах, решимости у Мэри поубавилась, и если раньше она была готова сражаться до последней капли крови, то теперь не осталось даже надежды, что она долго сможет держать маркиза на расстоянии вытянутой руки.
Джулиана продолжала с несомненно унаследованной от матери житейской мудростью доказывать подруге все преимущества брака с маркизом. Конечно, мужем скорее всего он будет отвратительным, признавала Джулиана, но все равно, Мэри совершает неимоверную глупость, отвергая его предложение. А знает ли она, что половина матрон в Лондоне просто мечтают о таком женихе, как Вайдел, для своих дочерей!
Выслушав доводы подруги, Мэри с несчастным видом воскликнула:
– Я тебя прошу, умоляю – помоги мне вырваться из этой ловушки! Неужели ты так плохо ко мне относишься?
– Я люблю тебя достаточно сильно, чтобы желать видеть своей кузиной, – ответила мисс Марлинг и тепло обняла подругу. – Правда, дорогая, не сердись, но я никогда не осмелюсь помочь тебе убежать. Знаешь, ведь я дала слово Вайдеду, что не сделаю этого. Поверь, что, если бы я все-таки помогла, он нашел бы тебя в одно мгновенье. – И тут же переменила тему разговора. – Что ты наденешь сегодня на бал?
– Я не иду на бал, – ровным голосом ответила Мэри.
– Господи, Мэри, но почему?
– Я нахожусь в доме твоей тёти вследствие обмана, – горько сказала девушка, – она никогда не взяла бы меня на бал, если бы знала правду обо мне.
– Ну так она и не узнает. Поехали, прошу тебя, и Вайдел там будет.
– У меня нет никакого желания встречаться с маркизом. – Мэри замолчала, давая тем самым понять, что больше не желает обсуждать эту тему.
Мадам де Шарбон, добродушная, беспечная дама, не возражала, чтобы Мэри осталась дома, так же как не возражала два дня назад, когда Джулиана привезла подругу погостить. В отчаянии Мэри объяснила леди Элизабет, что ей приходится самой зарабатывать себе на жизнь. Мадам воззрилась на нее как на rаrа avis и вынуждена была согласиться, что балы не для бедных, нуждающихся девушек. Так как за этим заключением больше ничего не последовало, Мэри обратилась к мадам де Шарбон напрямик, попросив помочь устроиться гувернанткой в какой-нибудь приличный дом, на что леди Элизабет рассеянно ответила, что будет иметь это в виду, но таким тоном, что у Мэри не осталось даже надежды, что мадам вообще когда-нибудь вспомнит о ее просьбе.
Джулиана, нарядившись для бала, перед отъездом пришла показаться подруге. Она была прелестна в бледно-розовом платье из тонкой парчи, отделанном серебряной синелью, благоухающая духами, с прической в излюбленном стиле Gorgonne, сооруженной не кем иным, как мсье ле Гро, самым известным дамским мастером Парижа. Мисс Чалонер, проводив подругу, приготовилась скоротать вечер в одной из маленьких гостиных. Впрочем, ее планам не суждено было сбыться, потому что спустя полчаса после отъезда мадам де Шарбон и Джулианы на бал в доме появился мистер Фредерик Комин.
Мэри уже встречалась с ним после того памятного случая в Дьеппе и подозревала, что Джулиана посвятила жениха в тайну отношений своей подруги с маркизом. Впрочем, мистер Комин вел себя по отношению к мисс Чалонер безукоризненно, с неизменной почтительной вежливостью, и Мэри иногда казалось, что в его серьезных глазах она читает сочувствие.
Лакей доложил о позднем госте, и мисс Чалонер сразу заметила, что мистер Комин, безусловно, чем-то огорчен. Поклонившись, он спросил, вернее сказал почти утвердительно:
– Вы одни, мадам…
– Ну да, – ответила мисс Чалонер, – разве вам внизу не сказали, сэр, что мисс… то есть мадам де Шарбон нет дома, она уехала.
Мистер Комин уныло произнес:
– Ваше первое предположение правильно, мадам. Я пришел сюда не для того, чтобы встретить мадам де Шарбон. Я надеялся увидеть мисс Марлинг. Разумеется, я был уведомлен внизу, что ее нет дома, но осмелился спросить о вас и, узнав, что вы здесь, посмел надеяться, что вы раскроете мне тайну и скажете, куда отправилась мисс Марлинг.
Мисс Чалонер пригласила гостя садиться. Она давно заметила, что в отношениях мисс Марлинг и ее обожателя не все гладко. Завуалированные намеки и высокомерно поднятая головка Джулианы при упоминании имени мистера Комина означали, что он ее чем-то очень раздосадовал. Печальный, хмурый вид мистера Комина говорил сейчас мисс Чалонер, что он доведен до крайности и терпение его на исходе. Зная характер подруги, мисс Чалонер могла бы дать молодому человеку добрый совет и подсказать, как надо обращаться с Джулианой, чтобы добиться ее расположения. Но посчитав свои отношения с мистером Комином не настолько дружескими, чтобы позволить себе это, она просто ответила:
– Мне действительно известно, сэр, что мисс Марлинг уехала на бал к мадам де Сент-Вир.
И тут же поняла, что совершила ошибку, больно ранив его этим известием, потому что на лбу у мистера Комина залегла хмурая складка, а выражение лица стало вдруг жестким и непреклонным, что, кстати, по мнению мисс Чалонер, очень шло молодому человеку, хотя она и ругала себя за откровенность, которая оказалась явно некстати.
– Ах так, мадам? Впрочем, я не удивлен, потому что именно это я и предполагал.,
Он решительно направился было к двери, но мисс Чалонер осмелилась его остановить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40