Миссис Чалонер, женщина весьма опытная в таких делах, вылила на дочь кувшин воды. Очнувшись, София опять, рыдая, начала кричать о вероломстве сестры, а миссис Чалонер присела к зеркалу и глубоко задумалась. Тем временем София довела себя до белого каления, ее вопли и ругань мешали думать миссис Чалонер, и она резко приказала:
– Придержи язык, София. Возможно, все это и к лучшему.
Дочь так удивилась, что замолчала и уставилась на мать, ожидая продолжения. Тогда миссис Чалонер нетерпеливо объяснила:
– Если Вайдел увез Мэри, я заставлю его жениться на ней.
София издала рыдающий звук, больше похожий на приглушенное рычание.
– Она его не получит! Слышите? Не получит, не получит! О, я сейчас умру от унижения!
– Я никогда не надеялась подыскать для Мэри приличную партию, – задумчиво, как будто рассуждая сама с собой, продолжала миссис Чалонер, не обращая внимания на вопли дочери. – Но, как говорится, что ни делается – к лучшему. Теперь-то мы переплюнем вдову Ганнинг с ее дочерьми! Если удастся выдать Мэри за Вайдела, они будут посрамлены и перестанут хвастаться. Ганнинги… да они просто ничто по сравнению с нами! Подумать только, я прочила ее за Джошуа, а наша скромница в это время замышляла увести Вайдела у тебя из-под носа! Ну и плутовка! Мне просто хочется посмеяться над собственной наивностью! София, вскочив, яростно сжала кулаки.
– Мэри станет маркизой?! Этому не бывать! Я убью себя, прежде чем она его получит!
– О, перестань сходить с ума, нельзя же так волноваться, Софи. С твоей внешностью ты быстро найдешь себе мужа. Но Мэри… не могу прийти в себя от удивления… Никогда и не мечтала найти ей мало-мальски приличного мужа – и вот на тебе! Да, это такой счастливый случай, что лучше и не придумать!
– Она не выйдет за Вайдела, – твердила София с ревностью и ненавистью. – Оказывается, она сбежала с ним, чтобы спасти мою честь! Подумать только! Эта проклятая, негодная мерзавка! Зато теперь ее честь потеряна навсегда, и я рада этому! Я рада, рада, слышите?
Миссис Чалонер сложила письмо Мэри.
– А вот это мое дело – позаботиться теперь о ее чести. И я обещаю, что до бесчестья дело не дойдет, уж я приму все меры, чтобы не допустить этого. Миледи Вайдел! Как замечательно звучит. Мне кажется, я брежу наяву!
София яростно взмахнула руками, ее скрюченные пальцы напоминали кошачьи когти.
– Вайдел собирался увезти меня, меня! А не Мэри!
– Господи, о чем теперь спорить? Увез-то он не тебя, а ее. И нечего дуться на меня, мисс.
Ты и так найдешь себе мужа. Есть 0'Халоран и Фразер.
София опять вскрикнула:
– 0'Халоран! фразер! Я не выйду за простолюдина! Лучше утоплюсь.
– Да я же не говорю, что ты не сможешь сделать партию получше! Если только мне удастся выдать Мэри за Вайдела, она найдет жениха и тебе. У нее доброе сердце. Я всегда говорила, что у Мэри золотое сердце. Она никогда не забудет свою маму и сестру, как бы высоко ни поднялась.
Это было уж слишком. Сама мысль о том, чтобы заполучить жениха из рук Мэри, была для Софии столь унизительна, что она снова впала в истерику. Она вопила, ругала сестру ужасными словами, пока миссис Чалонер, потеряв окончательно терпение, не влепила Софии оплеуху. За это время она окончательно пришла к выводу, что недооценивала свою старшую дочь.
Миссис Чалонер не могла теперь терять и минуты на пустые истерики Софии. Приказав ей ложиться спать, она пошла к себе и пролежала всю ночь без сна, охваченная сильным страхом, что вдруг раздастся стук в парадную дверь и Мэри вернется домой. Так никто и не узнает о побеге, Мэри останется нескомпрометированной, и это не даст повода миссис Чалонер действовать. Но наступившее утро не принесло никаких вестей от Мэри, и миссис Чалонер успокоилась.
Сразу же оборвав Софию, начавшую было снова хныкать и жаловаться, она принялась
готовиться к визиту в дом Эйвонов, выбрав для такого случая платье из нарядного жесткого армазина цвета сливы с воротником по последней немецкой моде и шляпку с вуалеткой из венецианской шелковой сетки. Принарядившись таким образом, сразу же после завтрака она направилась к особняку Эйвонов. Дверь открыл швейцар в ливрее, у которого она высокомерно осведомилась, может ли видеть его светлость герцога Эйвона.
Швейцар коротко ответил, что его светлости нет дома и, составив, очевидно, свое мнение о классовой принадлежности миссис Чалонер, хотел захлопнуть дверь перед ее носом.
Но доблестная леди вовремя подставила ногу.
– Тогда отведи меня к ее светлости герцогине Эйвон.
– Ее светлости также нет в городе. У миссис Чалонер вытянулось лицо.
– Когда вы ожидаете их обратно? – требовательно спросила она.
Швейцар презрительно смотрел мимо нее.
– Мне их светлости об этом не докладывают, – высокомерно произнес он.
Чувствуя бешеное желание ударить его, миссис Чалонер, сдерживаясь изо всех сил, осведомилась, куда уехали господа. Швейцар нагло ответил, что не имеет понятия.
– И если вы будете так добры убрать ногу, – добавил он вежливо, – я смогу закрыть дверь.
Но миссис Чалонер не так-то легко было выставить, и, пока швейцару на помощь не явился какой-то господин весьма солидного вида, очевидно управляющий, она ноги не убрала. Важный господин осведомился у миссис Чалонер, что привело ее в дом Эйвонов. Миссис Чалонер хоть и убрала ногу, но попыталась сохранить величественный вид. Она ответила, что ее дело может быть изложено только лично герцогу или герцогине. Управляющий равнодушно пожал плечами – жест весьма оскорбительный для леди – и высказал свое сожаление: это не представляется возможным, поскольку господ нет в городе.
– Но я хочу знать, где могу их найти! – не выдержав великосветского тона, с яростью заявила миссис Чалонер.
Управляющий окинул ее с ног до головы равнодушным оценивающим взглядом. Потом сказал вежливо, но твердо:
– Местопребывание их светлости известно только их родственникам.
Миссис Чалонер, взметнув широкими юбками, бросилась прочь и прибыла домой в скверном настроении. У Софии уже сидела Элиза Мэтчемс; по ее раскрасневшемуся взволнованному лицу и бегающим от возбуждения глазкам миссис Чалонер поняла, что разгневанная София уже выложила подруге всю историю о побеге Мэри и маркиза. Элиза приветствовала миссис Чалонер возбужденным смешком.
– О, дорогая мадам, я в жизни не испытывала подобного шока! Трудно даже себе представить, просто невозможно, как нас всех провели! Ведь все были уверены, что он добивается Софии!
– Так и было! Конечно, он добивался меня! – воскликнула, задыхаясь, бедная София. – Надеюсь, он придушит Мэри, когда узнает правду. Всем известен его ужасный характер, ведь он просто взбесится, когда откроется этот обман! Думаю, он ее наверняка уже задушил. Так ей и надо, этой бессовестной, хитрой твари!
Увидев, что миссис Чалонер не в настроении обсуждать щекотливую тему, Элиза вскоре уехала, донельзя взбудораженная сногсшибательной новостью и горя желанием с кем-нибудь немедленно ею поделиться. Когда она ушла, миссис Чалонер напустилась на дочь:
– Зачем ты рассказала ей? Теперь будет знать весь город!
– Ну и пусть, – злобно ответила София, – никто не должен думать, что он предпочел ее мне! Она просто бесстыдная шлюха, и пусть люди это знают. Я сама расскажу о ней всем, не только Элизе!
– Ну и будешь дурой! – резонно заявила мать. – Люди будут смеяться над тобой и говорить, что ты бесишься от ревности к сестре.
Она не стала рассказывать Софии о своем неудачном визите к Эйвонам и вскоре после ленча отбыла к брату Генри.
Миссис Чалонер застала дома лишь невестку, Генри Симпкинс с сыном находились в деловой части города. Почуяв, что родственница прибыла с важными новостями, миссис Симпкинс настояла, чтобы миссис Чалонер дождалась брата и осталась обедать. Хозяйке не понадобилось много времени, чтобы узнать новости, и обе дамы провели несколько незаметно пролетевших часов, обсуждая случившееся и составляя далеко идущие планы, способные обеспечить беглянке блестящий брак.
Появившихся в начале шестого Генри и Джошуа дамы немедленно посвятили в историю. Миссис Симпкинс живо описала в деталях все происшедшее, а миссис Чалонер тоже не осталась в стороне, комментируя и добавляя подробности.
– Только подумай, Генри! – торжествующе заявила миссис Чалонер. – И это наша-то тихоня! А ведь обставила дело так, будто поехала спасать честь Софии! Видно, ей давно хотелось самой сбежать с маркизом! Ведь если бы это было не так, она уже вернулась бы домой, как обещала в письме.
Вырвавшийся у племянника стон привлек ее внимание.
– О, Джошуа, я понимаю, какой это для тебя удар! – сказала она участливо. – Но, знаешь, я никогда не верила, что она действительно выйдет за тебя. Она ведь необыкновенно умная, привлекательная девушка, и я всегда говорила, что ее ждет блестящий брак!
– Брак? – простонал Джошуа. – Лучше бы вам не дожить до того дня, когда вы увидите ее в роли, очень далекой от положения жены. Позор, какой позор!
– Будете хвастаться потом, когда вам удастся ее выдать за маркиза, – осторожно поддержал сына Генри. – По-моему, вам надо немедленно разыскать герцога. Боже мой, Клара, можно подумать, вы рады, что она сбежала таким образом!
Миссис Чалонер притихла, зная пуританские взгляды брата. Она рассказала, что побывала у Эйвонов, где выяснила, что и герцог, и герцогиня в отъезде. Генри Симпкинс, обеспокоившись, сказал, что она не должна терять времени и надо немедленно отправляться на розыски их
светлостей. Но куда?,. Ведь миссис Чалонер понятия не имела, где их искать. Неожиданно в этом вопросе ей помогла невестка. Миссис Симпкинс не напрасно в течение многих лет читала дворцовую хронику и заметки в журналах о высшем обществе. Она не только безошибочно перечислила все многочисленные имена и титулы герцога, но и сообщила невестке, что у него есть брат, проживающий сейчас на Хаф-Мун-стрит, и сестра, когда-то вышедшая замуж за нетитулованного господина, теперь вдова.
Мистер Симпкинс сразу отмел в сторону визит к брату герцога. Он сказал дамам, что лорд Руперт Алайстер известен всему городу дурной репутацией. Лорд просто старый волокита, картежник и пьяница и совсем не тот джентльмен, который в состоянии помочь в таком деле. Этот человек может скорее отговорить Вайдела, чем склонить к браку. Генри Симпкинс посоветовал сестре завтра же утром нанести визит леди Фанни Марлинг. Миссис Чалонер согласилась, и дело было решено.
Слуги леди Фанни были не так хорошо вышколены, как в доме Эйвонов, и, пригрозив, что «леди Марлинг пожалеет, если ее не примет», миссис Чалонер была допущена в дом.
Леди Фанни в пеньюаре и кружевном чепце приняла ее наверху, в задней части дома, в маленькой комнатке рядом со спальней. Там стоял туалетный столик с большим зеркалом, перед которым леди по утрам приводила себя в порядок. Когда ей доложили о миссис Чалонер, леди Фанни решила, что в дом ворвалась разъяренная модистка или портниха, выведенная из себя длительной неуплатой счетов ее светлостью.
Настроение герцогини было испорчено. Вошедшая в комнату миссис Чалонер не успела и рта раскрыть, чтобы начать приготовленную заранее речь, как леди Фанни высокомерно заговорила:
– Ей-богу, наверное, скоро конец света, раз кредиторы осмеливаются беспокоить леди в ее собственном доме! Моя милая, вместо того чтобы благодарить меня, что я позволила вам себя одевать да еще представила вам массу своих знакомых, вы врываетесь утром требовать денег! Что-то я не помню, чтобы слышала раньше ваше имя… Кларетта или Мирабелла?.. Но это и немудрено, потому что у меня дюжина таких, как вы. И сразу вам заявляю, что у меня в доме нет ни пенни, так что не стоило врываться ко мне с такой наглостью. Как вы смеете улыбаться, разве вы не слышите, что я вам говорю?
Миссис Чалонер вдруг показалось, что она ненароком угодила в сумасшедший дом. Вместо прекрасной, заготовленной заранее речи, все, что она способна была смущенно пробормотать, было:
– Но вы ошибаетесь! Мне не нужны ваши деньги, мадам.
– Если вам не нужны деньги, что могло вам здесь понадобиться, ради всех святых? Говорите же! – И миледи в удивлении широко открыла свои голубые глаза.
Она не предложила непрошеной гостье сесть, а миссис Чалонер не осмеливалась это сделать без приглашения. Она не предполагала, что леди Фанни будет выглядеть столь грозно, несмотря на маленький рост. Величественные манеры и даже само присутствие столь высокопоставленной дамы сразу сбили спесь с миссис Чалонер и лишили ее смелости.
– Я пришла к вам, мадам, узнать, где можно найти его светлость герцога Эйвона, – заикаясь, пробормотала она.
У леди Фанни от удивления приоткрылся рот. Она уставилась на миссис Чалонер взглядом, полным изумления и гнева.
– Герцога Эйвона? – переспросила она, как бы не веря своим ушам.
– Да, вот именно, мадам, герцога Эйвона, – подтвердила миссис Чалонер. – Затронута честь моей дочери, и я должна немедленно повидать его светлость.
– О Боже! – произнесла леди Фанни слабым голосом, но тут же грозно выпрямилась, голубые глаза загорелись гневом. – Да как вы осмелились явиться ко мне? Это переходит всякие границы. И я не собираюсь вам докладывать, где можно отыскать герцога, просто изумительно, что вы ждали этого от меня.
Миссис Чалонер достала из ридикюля письмо и решительно настаивала:
– Я непременно должна переговорить с герцогом или герцогиней, и я их увижу во что бы то ни стало!
– А я обещаю, что вы никогда не расскажете свои ужасные истории герцогине, что бы там у вас ни произошло! Я ни на минуту не сомневаюсь, что все это ложь! А если вы вздумали обмануть мою невестку, я вам этого не позволю!
Но миссис Чалонер уже пришла в себя.
– А я обещаю, мадам, что, если вы попытаетесь помешать моему свиданию с герцогом, вы страшно пожалеете. Пусть ваша светлость не надеется заткнуть мне рот. Если вы мне не скажете, где найти герцога, я подниму такой скандал, что чертям будет тошно, обещаю вам!
Губы леди Фанни презрительно скривились.
– О, не будьте наивны, моя милая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40