Они только что вышли из ее комнаты, где предавались полуденным любовным развлечениям. Это было единственное время суток, которое Холли могла уделять Уэйну, так как ее вечера и ночи были заняты клиентами «Длинной скамейки», платившими за хорошее виски и доступных девиц.
— Ну и ну! — сказал Уэйн, поглядывая на Коуди с нескрываемой ненавистью. — Мой младший братец выглядит так, будто явился сюда залить горести и печали. Интересно, что это его так расстроило? Вроде бы на Каменном ранчо у него есть все, что только можно пожелать.
— Да, выглядит он не очень, это точно, — согласилась Холли. — Я никогда еще не видела его пьяным. Как ты думаешь, что у него произошло?
Несмотря на то, что Коуди, по ее собственному выражению, и «выглядел не очень», Холли продолжала считать его самым красивым парнем из тех, которых ей приходилось встречать. Во всяком случае, в Додже. Если б он поманил ее хоть мизинцем, она немедленно дала бы Уэйну отставку. Она жила с Уэйном более двух лет, и он ни разу даже не намекнул ей о браке! Холли нравилось работать в «Длинной скамейке» , вертеть задом перед клиентами, но время не стояло на месте, ^ с течением его она отнюдь не молодела. Холли понимала, что не всегда будет оставаться желанной, — ее профессия, как никакая другая, наносит внешности невозместимый ущерб, — и если Уэйн не собирается на ней жениться, то ей придется подыскать для этой цели другого мужчину.
— Понятия не имею, что там у него стряслось. Но собираюсь узнать. Это может мне пригодиться, — сказал Уэйн и начал спускаться по лестнице.
— Так он тебе и расскажет, держи карман шире! Уэйн остановился и посмотрел на Холли.
— Пожалуй, ты права, детка. Последний человек, с которым Коуди может чем-то поделиться, — это его сводный брат Уэйн, твой покорный слуга. Он мне не доверяет. Но ты, моя маленькая сладкая шлюшка, всегда сумеешь вытянуть у пьяного мужчины то, что надо.
Он причмокнул, довольный удавшейся с его точки зрения игрой слов, и рассмеялся.
— Я подожду здесь, пока ты проделаешь то, чему так хорошо научилась. Постарайся, чтобы Коуди подробно рассказал тебе, что гложет его смятенную душу. Кто знает, может быть, это окажется для меня полезным.
Капризно надув накрашенные губы, Холли сошла вниз. Она изо всех сил старалась изобразить полное безразличие и беспечность, хотя сгорала от любопытства. Правда, совсем по иным причинам, нежели Уэйн. Коуди нельзя было отнести к категории слабых людей, легко теряющих над собой контроль, особенно в трудную минуту, и Холли хотелось узнать, что же могло заставить его искать забвения в «Длинной скамейке». Должно было произойти что-то действительно из ряда вон выходящее, если Коуди Картер решил утопить горе в бутылке!
Развязно покачивая бедрами, Холли одернула корсаж платья так, что розовые кончики грудей выглянули наружу, и двинулась к столику Коуди. Ее появление не вызвало у Картера никаких эмоций; безразлично взглянув на Холли, он снова уставился на стакан.
— Как делишки, Коуди? — призывным голосом проворковала Холли. — Что привело тебя в наш салун? Коуди поднял на нее осоловелые глаза, хмыкнул и отхлебнул виски: раз уж он вознамерился напиться, то сделает это обязательно, и никто ему не помешает. Картер недовольно покосился на Холли и снова глотнул виски.
Не обращая внимания на явную недоброжелательность Коуди, Холли уселась на стул рядом с ним.
— Может, тебе нужна компания, красавчик?
— Переходи на самообслуживание. Сегодня я не совсем в форме, — с трудом приподняв бровь, пробормотал Коуди.
— Тебя что-то беспокоит, золотце?
— Можно сказать и так. — Поделишься со мной?
— Нет.
Холли взглянула наверх, где в тени прятался Уэйн, и пожала плечами, как бы говоря, что ее постигла неудача. Уэйн жестом приказал ей продолжать попытки. Холли вновь посмотрела на Коуди. У него был такой понурый вид, что ей захотелось утешить и приласкать его.
— Я правда хочу тебе помочь, дорогой. Странное выражение промелькнуло на лице Коуди, когда он внезапно поднял голову и заглянул Холли глубоко в глаза.
— Мне нужна жена. Тебя эта идея интересует? — откинув голову, Коуди громко расхохотался, развеселившись от собственного дурацкого заявления.
— Выйти за тебя замуж? — спросила пораженная Холли. — Ты это имеешь в виду?
— Ох, дьявол, не обращай на меня внимания!
— Ну Коуди, миленький, расскажи мне, зачем тебе нужна жена? А? Пожалуйста!
— Это долгая история.
— Я… я могу тебе помочь!
Ну и ну! Проклятие! Она и вправду может — если это означает заполучить в руки такого парня, как Коуди.
Картер выпрямился на стуле и, прищурившись, посмотрел на Холли. Он чувствовал, что в голове у него все плывет, и удивился, отчего это его мозг ни на чем не может сосредоточиться? Он никак не мог припомнить, действительно ли только что предложил Холли выйти за него замуж, или это сказал кто-то другой. Но другому-то не нуж… жна ж…жена, а ему нужна. Так в чем же дело? Почему не Холли? Шлюхи — как раз те самые женщины, с которыми он привык иметь дело. Они совсем не то, что эти «порядочные», которые фыркают и смотрят на него свысока, узнав о том, что он незаконнорожденный метис.
— Ко-у-ди! Ты меня слышишь? Я всей душой хочу тебе помочь.
— Чт-то?…
У Коуди кружилась голова: стены и потолок плыли перед его налившимися кровью, затуманенными глазами, словно в каком-то фантастическом танце. Он посмотрел на Холли мутным взглядом, пытаясь сообразить, кто она такая и что же он хотел ей сказать? Ага, вспомнил, вот что ему нужно!
— Т… хчешь выйти за меня з… замуж?
Язык почти не повиновался ему, и Холли с трудом разобрала.
— Ты хочешь на мне жениться? Правда?! Коуди пожал плечами; на лице его блуждала пьяная улыбка.
— А почему бы и нет? У т… тебя есть знакомый священник, а, Холли?
— Что это тут говорят о священниках? — спросил подошедший Уэйн.
Наблюдая за беседой Холли и Коуди, он по их лицам никак не мог определить, каковы ее результаты, и уже начал беспокоиться. Поэтому он решил сойти вниз. Вопрос, который Коуди задал Холли, крайне удивил Уэйна.
Коуди потряс головой и попытался сфокусировать взгляд на фигуре Уэйна, для чего ему понадобилось примерно полминуты.
— А-а, привет, Уэйн!.. — наконец промямлил он.
— Я правильно расслышал, Коуди? Ты только что спрашивал о священнике? Что, на Каменном ранчо кто-то болен или умирает?
— Коуди только что предложил мне выйти за него замуж! — задыхаясь, перебила его Холли.
Если ей только удастся запустить коготки в этого парня, он вряд ли вырвется! Сейчас Коуди пьян и ничего не соображает, значит, нужно ковать железо, пока горячо, то есть пока он не протрезвеет…
До предела изумленный, Уэйн посмотрел на Холли так, словно она лишилась рассудка.
— Что сделал Коуди?! Тебе? Замуж? Господи!! Одно из двух: либо ты сошла с ума, либо я. С какой это стати Коуди собирается жениться на такой, как ты?
— Откуда мне знать? Спроси у него самого, — поморщилась Холли, недовольная откровенностью Уэйна.
Тот перевел удивленный взгляд на Коуди.
— Ты пошутил, братишка? Или действительно имел в виду то, что сказал?
Коуди вяло пожал плечами.
— Считай, что я говорил серьезно. Мне нужна жена, и пусть она лучше будет шлюхой, чем… чем…
Он оставил фразу неоконченной, но Уэйн понял:
— Ты поругался с Кэсси? Мне казалось, что ты к ней неравнодушен.
— Забудь о Кэсси. Я предложил выйти за меня Холли.
— Но почему?
Коуди грустно посмотрел на свой пустой стакан.
— Мне нужно еще выпить.
Уэйн кивнул Холли, и та быстро принесла от бармена новую бутылку. Налив Коуди, она вновь уселась за стол. Коуди поднял стакан и осушил его одним махом. Где-то в подсознании билось ощущение, что он совершает какую-то страшную ошибку, глупость, о которой потом будет жалеть всю жизнь. А-а-а… ему надо напиться до бесчувствия, чтобы отогнать все эти дурацкие опасения, чтобы не знать и не понимать, что он делает…
— Я задал тебе вопрос, Коуди. Зачем ты хочешь жениться на Холли?
— Что? А, да… вспомнил. Если у меня не будет жены, они заберут детей.
— Кто «они»?
— Да эти, как их… придурки-адвокаты из Сент-Луиса. Но детей нельзя отдавать в сиротский приют! Кроме того… кроме… я обещал… я должен… — уже совершенно бессвязно пробормотал Коуди и, прошептав что-то невнятное, умолк; голова его упала на грудь, и он засопел.
— Ну, будь я проклят! Кто бы мог подумать, что такой крутой ублюдок, как Коуди, разнюнится из-за чужих детей.
Коуди всхрапнул, и Уэйн испытующе посмотрел на Холли.
— Что это ты так на меня уставился?
— Ты и в самом деле хочешь выйти за него замуж? Неужели ты согласишься?
— Ты-что, издеваешься? — взвилась Холли. — Надо быть полной идиоткой, чтобы отказаться. Я чертовски устала — работа в «Длинной скамейке» вымотает кого угодно. Могу я наконец пожить спокойно? Кроме того, — подчеркнула она, — я успею состариться прежде, чем ты соизволишь сделать мне предложение.
Уэйн лихорадочно пытался сообразить, какую пользу он может извлечь из брака Коуди с Холли.
— Думаю, это прекрасная идея! — наконец заявил Уэйн и захихикал.
— Ты не шутишь?
Коуди вдруг закашлялся и проснулся. С видимым усилием он выпрямился на стуле и с недоумением уставился на Холли. Где это он, к дьяволу, находится? Ах да, в салуне. Он же собирался напиться, а сидит трезвый, как мировой судья!.. Его голова снова стала клониться вниз, и он резко поднял ее, о чем немедленно пожалел: зал начал внезапно расплываться, и Коуди увидел трех Холли и трех Уэйнов, сидящих за его столом.
— Ты сделал меня такой счастливой! — защебетала Холли, заметив, что он немного пришел в себя.
О чем, к чертовой бабушке, она болтает? Коуди посмотрел на нее с недоумением.
— Я пойду и найду священника, — предложил Уэйн. — Мы можем устроить бракосочетание прямо сейчас. Подлей Коуди виски, Холли. Я скоро вернусь.
— Ага, священника, — пробормотал Коуди, абсолютно не понимая, что происходит. Впрочем, ему было все равно.
Уэйн выразительно взглянул на Холли и поспешно покинул салун. Радужные мысли и предположения продолжали крутиться в его голове. Если Коуди женится на Холли, то Кэсси, вполне возможно, достанется ему, Уэйну. Брак с ней поможет ему вернуть часть ранчо. Пусть небольшую часть, но это же только начало! И предположим — всего лишь предположим! — что Коуди пожелает продать свою долю, если Уэйн женится на Кэсси. И получится так, что Уэйн Картер добился своего вроде бы совершенно законным путем! Подходя к дому священника, Уэйн прищелкивал языком и потирал руки в предвкушении удачи от своей затеи…
— Извините, мистер Картер, но моего супруга нет дома. Его вызвали в Гарден-Сити, и он пробудет там минимум три дня. Но к воскресной службе он вернется в любом случае. — Миссис Лестер, пухленькая жена священника, приятно улыбнулась Уэйну, недоумевая, зачем ему понадобился ее муж. Насколько она знала, Уэйн Картер никогда не посещал церковь и не был близко знаком с мистером Лестером.
«Дьявольщина!» — выругался про себя Уэйн. Три дня — это слишком много. До этого Коуди успеет проспаться и, разумеется, передумает жениться на Холли, сообразив, что брак с подобной особой отнюдь не прибавит ему доверия со стороны адвокатов из Сент-Луиса.
— Черт побери! — прошипел Уэйн, лихорадочно перебирая в уме возможные варианты выхода из создавшегося положения.
— Что вы говорите, мистер Картер? — Миссис Лестер вопросительно взглянула на него через толстые стекла очков.
— Э-э, ничего, миссис Лестер. Я повидаю вашего мужа, когда он вернется.
Нахлобучив шляпу, Уэйн поспешил назад.
Он был уже на полпути к «Длинной скамейке», когда вдруг вспомнил о мировом судье. Но и там его ожидало разочарование: на дверях конторы красовалась записка, извещающая, что мировой судья отсутствует по причине болезни. Тут он припомнил, что судья чуть было не помер от перитонита, да и сейчас все еще одной ногой стоит в могиле. Ну что за чертовщина! Коуди буквально сам идет к нему в руки, а тут как назло из-за каких-то дурацких обстоятельств он не может воспользоваться такой великолепной ситуацией!
Уэйн в ярости сплюнул, круто развернулся и теперь уже не спеша направился в сторону «Длинной скамейки». И тут он заметил небольшую толпу, собравшуюся вокруг какого-то человека. Тот, стоя на ящике, размахивал руками и что-то горячо говорил. Уэйн подошел послушать. Это оказался всего-навсего очередной странствующий проповедник, грозящий всем геенной огненной и Страшным судом. Уэйн уже собрался уходить, но вдруг в каком-то внезапном озарении понял, что, возможно, нашел решение проблемы. Он присмотрелся повнимательнее.
Грязная одежда, длинная, тощая фигура, костлявые, сутулые плечи…
Пытаясь убедить собравшихся в своей правоте, проповедник неистово потрясал старенькой Библией. В длинных косматых волосах пробивалась седина, неопрятная борода свисала чуть ли не до пояса. Но особенно обращали на себя внимание его глаза. Уэйн сразу понял, что это религиозный фанатик и скорее всего сумасшедший: черные глаза горели нездоровым блеском, в зрачках пылал неистовый огонь. В своем возбуждении он сыпал безжалостными словами и страшными примерами наказания грешников. Несомненно, этот тип являет собой яркий образчик помешанного «спасителя» человеческих душ, подумал Уэйн, и когда толпа начала расходиться, подошел к проповеднику.
— Скажите, вы имеете право проводить обряд бракосочетания, ваше преподобие? — с надеждой спросил Уэйн. — Разумеется. Если б у меня была лицензия, — раздраженно хмыкнул проповедник. — Впрочем, я Могу провести такой обряд и сейчас, но его нельзя будет признать законным. И вообще это не мое дело. Мое призвание — спасать гибнущие людские души и указывать им дорогу на небеса.
Уэйн быстро прикидывал варианты. Если этого проповедника завтра в Додже уже не будет, то кто и когда узнает, что он не настоящий священнослужитель
— Я буду счастлив пожертвовать на богоугодные дела, ваше преподобие, если вы сейчас проведете церемонию бракосочетания моего брата и его подружки, — вкрадчиво проговорил Уэйн.
Проповедник бросил на него разгневанный взгляд:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45