Мэт между тем продолжал размеренно двигаться, задавая ритм, успокаивая и одновременно поощряя, и жгучая боль начала постепенно отступать. В опустошенном теле девушки вновь просыпались ощущения — сначала робко, потом все отчетливее заговорили бедра, спина, живот; волна желания с глухим рокотом (или это был ее собственный стон?) опять подхватила Лили и стремительно понесла, сметая на своем пути осколки сомнений и былого разочарования. Затем с внезапной злостью она швырнула ее куда-то вверх, и девушка словно зависла в воздухе, охваченная наслаждением такой силы и пронзительной остроты, что перед ее плотно закрытыми глазами запульсировали огненные пятна.Ее исполненный страсти вопль прозвучал для Мэта божественной музыкой. Сам он давно уже был на грани и лишь ждал этого момента, чтобы кончить одновременно с ней. Несколько широких, размашистых движений бедрами, и его хриплый стон присоединился к затихающему крику Лили.Они долго лежали рядом друг с другом, не шевелясь и почти не дыша.Наконец хоровод звезд перед глазами Лили стал меркнуть, а мир — обретать свои прежние очертания. Она подняла голову и увидела склонившегося над ней Мэта: он просто давился от хохота.— Над чем это ты смеешься? — возмущенно осведомилась Лили, к которой мгновенно вернулись все старые обиды.— Над тобой, дорогая, — еле выдавил он. — Вот уж никогда не ожидал от тебя такой страсти! Ты так долго прикидывалась холодной и безразличной, что я чуть было тебе не поверил. Знаешь, мне, кажется, начинает нравиться наш брак.— Зато я, кажется, начинаю его ненавидеть! 6 Сквозь сон Лили вдруг почувствовала на себе пристальный взгляд Мэта. Он сбросил с нее одеяло и, приподнявшись на локте, дюйм за дюймом пожирал глазами ее тело. Лили покраснела и натянула одеяло до самого подбородка. Наступило утро, и она, сама того не ведая, проспала всю ночь в объятиях Мэта.— Ты не мог бы отвернуться? — смущенно попросила девушка. — Это.., это нехорошо.Мэт улыбнулся в ответ, но было в его улыбке что-то такое, что ее очень смутило и заставило еще плотнее закутаться в одеяло.— Мне нравится смотреть на тебя, — сказал он. — Доброе утро. Лили, я с нетерпением ждал, когда ты проснешься.Его руки проникли под одеяло: одна легла ей на грудь, вторая — на живот.— О нет, только не это! — простонала Лили. — Неужели опять? Разве прошлой ночи было недостаточно?Мэт откинул голову и расхохотался.— Твоя наивность воистину не знает предела, дорогая.Я мог бы три, пять раз заниматься с тобой любовью ночью и все же снова хотеть этого утром. — Одеяло полетело на пол, и он коснулся губами ее бедра. — Тебе было очень больно?Лили вспыхнула. «Интересно, все ли мужья и жены столь же откровенно обсуждают самые интимные подробности?» — подумала она. Ей почему-то казалось, что нет.— Очень, — честно призналась девушка.— А сейчас?— Сейчас боль утихла, но до конца не прошла. Твой… э-э.., отросток слишком велик для меня. Мне не хотелось бы испытать это вновь.— Не бойся, — ласково ответил Мэт, пропустив «отросток» мимо ушей. — Обещаю тебе, в следующий раз все произойдет по-другому.— Никакого следующего раза не будет, — решительно заявила Лили. — Считай, наш брак состоялся, и у меня нет больше повода аннулировать его. Я стала твоей женой не на бумаге, а на деле, деньги теперь окончательно твои, так что убери руки и оставь меня в покое.Брови Мэта сдвинулись, лицо потемнело. Он считал, что стоит ему единожды удовлетворить свое желание, овладев Лили, и пылающий в его чреслах пожар на какое-то время погаснет, но, как оказалось, это только еще больше разожгло аппетит. Ее страстность удивила и обрадовала его. Ее деньги, как и прежде, были ему позарез необходимы, однако за последние несколько недель Лили каким-то непостижимым образом умудрилась так глубоко пробраться в его сердце, что изгнать ее оттуда казалось уже совершенно невозможным. С нею он стал совсем другим и с трудом узнавал себя: начать с того, что ему вдруг изменило его мужское естество, чего не случалось еще ни разу — с двенадцати лет, когда он впервые познал женщину. Мэт был встревожен. А если позволить Лили диктовать свои условия, то это вообще бог знает к чему может привести.— Будет так, как я решу, — жестко сказал он. — Пора бы уже понять. Я, дорогая моя, отнюдь не мальчишка, не какой-то там молокосос, который настолько без ума от своей красавицы жены, что позволяет вертеть собой, как ей заблагорассудится. Так вот, я хочу заняться с тобой любовью. Немедленно.Глаза девушки гневно сверкнули.— А я этого не хочу. Я ненавижу тебя, и мне противно все то, что ты делал со мной этой ночью.— Ой ли? — насмешливо прищурился Мэт. — Так, значит, ты стонала не от наслаждения, а от ненависти? Ну что ж, столь сладострастная ненависть меня вполне устраивает. Можешь говорить все, что угодно, дорогая, тебе меня не обмануть.Глядя на его красивое загорелое лицо, чуть перекошенное саркастической усмешкой, Лили вдруг с ужасом подумала, что так же, должно быть, выглядит дьявол, когда является к грешнику, дабы забрать его бессмертную душу в ад. И если она сейчас позволит ему снова войти в свое тело, то тоже окажется там — в аду.— Я мог бы многому научить тебя, — продолжил Мэт, проводя ладонью по внутренней стороне ее бедра. — Такому, о чем ты даже не догадываешься.В янтарных глазах Лили вспыхнули опасные искорки.— Очень может быть, — глубокомысленно протянула она. — Мои будущие любовники, без сомнения, оценят результаты твоих уроков.В нее будто вселился сам черт, нашептывая слова, которые наверняка должны были взбесить Мэта.Мэт пристально посмотрел на нее.— Если ты надеешься, что я выйду из себя и покину твою постель, то знай, этот номер не пройдет. А если тебе когда-либо придет в голову наставить мне рога, то, клянусь, расплата будет ужасной. Теперь же, мой маленький бесенок, я просто сгораю от нетерпения дать тебе первый урок.Пока он говорил, его рука продолжала ползти вверх по ее ноге, и последние слова Мэт уже сопровождал ритмичными движениями пальцев, которые то проникали в ее лоно, то покидали его. Лили почувствовала, как закипает ее кровь, а по телу с нарастающей силой пробегают сладостные судороги, бороться с которыми становилось все труднее.— Оставь меня, Мэт. Я не хочу этого.— Твое тело утверждает обратное.Его пальцы скользнули глубже, затем еще глубже, дразня и разжигая ее проснувшееся желание. Теряя над собой контроль. Лили инстинктивно задвигала бедрами в такт пульсирующим в низу живота вспышкам нарастающего наслаждения. Мэт с трудом подавил довольную улыбку.Слегка пошевеливая двумя пальцами во влагалище, подушечкой большого пальца он осторожно нащупал головку клитора и ласково, но требовательно нажал. Лили издала всхлипывающий стон, ее голова заметалась на подушке, спина выгнулась, ноги непроизвольно раздвинулись.— Ты.., ты просто ублюдок! — с трудом выдавила она, впервые в жизни употребив это слово.— Где-то я уже это слышал, — вздохнул Мэт, и его губы жадно прильнули к соску ее правой груди.— 0-о-у…— Ты хотела что-то сказать, дорогая? — с комичной тревогой поинтересовался он. — Выражайся, пожалуйста, яснее.Впрочем, в этот момент он мог говорить все, что угодно, она все равно уже не слышала его, а если и слышала, то не понимала. По ее лицу пробежала судорога, и Мэт понял, что она на пороге оргазма. Сейчас, охваченная дикой, первобытной страстью, властно пробуждающей ее истинную женскую суть, она казалась такой ослепительно красивой, что у него перехватило дыхание. Он быстро убрал руку, прижался своей гудящей от желания плотью к вратам наслаждения и ринулся вперед. Перед закрытыми глазами Лили взорвались и развернулись стоцветными плюмажами праздничные фейерверки, и, потонув в ее крике, мир рухнул. Мэт продолжал бешено работать бедрами, пока и его не настигла жгучая сладость разрядки. Обессиленный, он с глухим стоном рухнул на постель.Когда он открыл глаза. Лили смотрела на него с каким-то странным выражением, в котором смешались ненависть и отвращение. Лицо девушки было бледно, глаза враждебно блестели, и все же во всем ее облике проглядывала какая-то растерянность, словно она так и не поняла, что с ней только что произошло. Мэт поднял голову и попробовал улыбнуться, но он выжал из себя лишь маловразумительную гримасу. Никогда еще в жизни он не был так измотан. Слов нет, Кларисса свое дело знала, но ей ни разу не удалось доставить ему столь могучего, пьянящего, опустошающего наслаждения.Внезапно Лили повернулась к нему спиной. В том, как он распоряжался ее телом, было что-то оскорбительное, унизительное, но больше всего ее возмущало и в то же время поражало то, что Мэт играл на нем, как на музыкальном инструменте, строго чередуя струны и лады, и оно всякий раз отзывалось именно тем звуком, какой он хотел услышать. Ее собственное тело слушалось его, а не свою хозяйку! Этого она не могла ни понять, ни простить. Хоть бы одно ласковое слово! Один простой, честный поцелуй, подаренный просто так, а не с целью возбудить, соблазнить, подчинить своей воле… Неужели он не понимает?— То, что ты сделал сейчас, было в последний раз, — ее голос звучал глухо и пугающе безразлично, — больше такого не повторится. Когда ты снова пожелаешь вступить в предоставленные тебе брачным контрактом и законом права собственности на мое тело, тебе придется меня изнасиловать.— Значит ли это, что ты предлагаешь мне искать удовлетворения на стороне? — с трудом скрывая обиду, уточнил он.Она едва не крикнула ему, что даже знает, какую именно «сторону» он имеет в виду и как она выглядит, но вовремя сдержалась.— Мужчины вроде тебя редко задумываются над тем, где найти женщину на ночь, но еще реже спрашивают на это разрешения своих жен.Мэт не понял намека, но общий смысл фразы взбесил его.— Ты права, — сухо бросил он. — Мне действительно ни к чему вечно возиться с избалованным, капризным ребенком, вытирать ему сопли и учить ходить. Тем более если этот ребенок еще и настолько недогадлив, что пытается играть роль умной женщины перед своим взрослым мужем. Не смотри на меня так, Лили, я все равно не умру от страха. Придет время, и ты поймешь, что я имею в виду.А теперь я скажу тебе вот что: разрешения мне твоего не надо, и я его у тебя не спрашивал, а просто дал тебе еще один шанс подумать. Ты им не воспользовалась. Что ж, это твое право. Но запомни: в следующий раз ты придешь ко мне сама и будешь умолять, чтобы я дал тебе то, от чего сегодня ты так опрометчиво отказываешься. И я еще посмотрю, простить тебя или нет. Это — уже мое право. * * * Холодным январским днем «Гордость Бостона» бросила якорь в гавани города, имя которого красовалось на ее бортах. Верный своему слову, Мэт больше не появлялся в каюте, когда там была Лили. Она представления не имела, где он спал, но старательно убеждала себя в том, что ее это не касается. По ночам девушка пыталась отгонять эротические фантазии, являвшиеся ей в виде обнаженного Мэта с искаженным в экстазе лицом, его внушительного восставшего члена или собственных сексуальных переживаний, которые она видела как бы со стороны. Все обрушилось на нее внезапно. Слишком внезапно, чтобы успеть разобраться в этом до конца. Возможно, она просто оказалась не готова к тому, что с ней произошло. Ни случайно подслушанные разговоры родителей, ни глупые выдумки, которыми «под страшным секретом» обменивались подруги по пансиону, не могли подготовить ее к разумному, трезвому восприятию реальности половой жизни.Если бы только Мэт любил ее!При всей своей юности и неопытности Лили интуитивно догадывалась, что отдача от секса могла бы быть тысячекратно больше, если бы он не подменял «занятием любовью» настоящую любовь.Если бы только она любила Мэта!Тогда, наверное, она смогла бы ему многое простить.Смогла бы лучше понять его, попыталась бы увидеть мир его глазами… Но хочет ли она полюбить Мэта? Ну разумеется, нет! Тем более что одного ее желания здесь все равно недостаточно.Лили стояла на палубе и смотрела, как корабль входит в порт. Холод пробирал до костей, но небо расчистилось, и ее первая встреча с Америкой была озарена скупыми лучами бледного зимнего солнца.— Полагаю, Сара придет встретить нас.Лили вздрогнула от неожиданности и обернулась: перед ней, засунув руки в карманы, стоял Мэт. Выглядел он ужасно, словно не спал несколько ночей кряду. Лили и не подозревала, насколько ее догадка близка к действительности. После того как ночевать в своей каюте стало для него невозможно, Мэту не оставалось ничего другого, как перебраться на один из диванчиков салона, занимать который он мог всего несколько часов — после того, как последний пассажир, вволю поболтав с приятелями, удалится наконец к себе, и до того, как появятся повара, чтобы готовить завтрак. Спать на узком жестком диване было крайне неудобно, но мысли о том, что в этот самый момент Лили одна нежится на широкой постели в их комфортабельной каюте, просто сводили с ума. Мэт нервно ворочался и кашлял, а когда все-таки засыпал, на него, словно гарпии, набрасывались пронзительно яркие и мучительные сны.Обнаженная Лили полулежит на постели, соблазнительно согнув ногу в колене. Он выходит из ванной, и она. призывно улыбаясь, открывает ему свои объятия. Он, стоя, жадно ласкает руками ее грудь, а она с глухим стоном желания припадает губами к его тугому, напряженному пенису…Картины бесконечной чередой сменяли одна другую, и Мэт просыпался в холодном поту, с дикой головной болью, чувствуя, что еще мгновение, и его бедный мозг взорвется.Если бы не его проклятая гордость, он бы просто приходил и брал то, что хочет, но… Но, во-первых, он не привык просить, а во-вторых, грубое, циничное насилие, когда речь шла о женщине, было ему противно. Ничего, с мрачной усмешкой думал Мэт, еще настанет день его торжества, когда Лили придет к нему сама, умоляя о сексе…— Твоя сестра Сара? — с внезапным испугом откликнулась Лили. Она совсем забыла о том, что у Мэта есть сестра, ее ровесница. Девушку охватила нервная дрожь, ведь ей предстояла встреча с членом своей новой семьи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46