Но как бы то ни было, он очень радовался, когда приехал Торн и забрал меня.— Я должна идти, пока меня не хватились, — воровато покосилась на дверь Тира.— Постарайся ускользнуть сегодня от Ульма. Я же сделаю все, что смогу, чтобы помочь тебе.— Спасибо, Фиона. Остров Мэн! Это же совсем рядом с моим родным домом. Я верю, что буду счастлива там.Тира выскользнула за дверь, а Фиона осталась в одиночестве и принялась думать о том, как бы ей с божьей помощью добиться от Торна того, что она так твердо пообещала Тире.Ах, если бы только Торн не был таким упрямым и непредсказуемым!Фиона спала, свернувшись клубочком, возле погасшего очага в комнате Торна. Она стащила с постели одну из медвежьих шкур и улеглась, завернувшись в нее, прямо на полу. Когда Торн вернулся, свеча догорела до самого основания, и Торн зажег новую. Прежде чем поставить свечу в подсвечник, он провел ею по сторонам, высматривая Фиону. Нашел, увидел, и горячая волна нежности внезапно прокатилась по его сердцу. Торн тихо опустился на колени перед спящей Фионой и легко коснулся ее щеки кончиками пальцев. Если бы Фиона не спала, ее, без всякого сомнения, потряс и растрогал бы этот жест. Торн склонился ниже и притронулся губами к темному завитку волос на виске спящей. Нежность расплавляла сердце Торна, туманила глаза, и это чувство было для викинга новым, неожиданным и даже слегка пугающим.«А ведь она даже не проснулась! — подумал он. — Значит, может колдовать даже во сне. Сколько в ней этой таинственной силы?!»Торн по-прежнему верил в то, что живет, действует и чувствует под воздействием чар, с которыми не только бесполезно сражаться, но и понять которые просто невозможно. Временами Торн казался себе совершенно беспомощным, и ему думалось, что это уже навсегда.Он осторожно поднял с пола спящую Фиону и опустил на кровать. Затем мигом скинул с себя всю одежду и нырнул под мягкий мех. Там он прижался к Фионе и принялся лихорадочно стаскивать с нее платье.Фиона, разумеется, проснулась и в первую минуту испугалась, пока не поняла, что лежит в постели Торна. Она открыла глаза, встретилась со взглядом Торна и прочитала в нем такое безудержное желание, что все тело ее запылало ответным огнем. Торн нежно привлек ее к себе и поцеловал в губы. Фиона хотела отвести с лица упавшую прядь, но Торн перехватил ее руку и отвел локоны сам, глубоко заглянув при этом в фиолетовые озера глаз Фионы.— Хочешь остановить меня? — негромко спросил он. — Но я так соскучился по тебе, по твоему прекрасному телу.Грудь Фионы сладко заныла.Торн окинул взглядом позолоченное отблесками свечи тело Фионы и облизнул пересохшие от волнения губы.— Я не смогла бы остановить тебя, даже если бы захотела, — медленной негромко ответила Фиона. — Ведь ты вдвое тяжелее меня и в сто раз сильнее. При желании ты можешь свернуть мне шею одной рукой.— Нет, руки я хотел занять чем-нибудь более приятным, — усмехнулся Торн.У Фионы захватило дыхание, когда пальцы Торна скользнули между ее ног. Торн не отрывал глаз от лица Фионы, читая на нем все оттенки переживаемого ею наслаждения и сопереживая ему.Вдруг Торн опустил голову вниз, и Фиона почувствовала нечто такое, отчего в изумлении закричала:— Нет, Торн, нет! Что ты делаешь? Так нельзя! Не хочешь же ты…— Именно хочу. Хочу попробовать тебя на вкус, Фиона. И не нужно меня останавливать.Она и не собиралась его останавливать. Торн доставлял ей сейчас невероятное, невозможное наслаждение своим языком, который двигался в ровном, сводящем с ума ритме, разглаживая нежные лепестки плоти и завершая движение на самой вершине, где в завитках волос притаился заветный бугорок. Очень скоро возбуждение Фионы достигло предела. Ее тело трепетало, выгибалось, жадно тянулось навстречу непрекращающимся ласкам Торна. Густые ресницы Фионы дрожали, бросая тени на пылающие щеки. Голова ее металась из стороны в сторону по подушке, а из горла рвался негромкий, монотонный, непрерывный стон.Торн поднял голову, чтобы посмотреть на ее лицо. Глаза ее были закрыты, рот судорожно хватал воздух, но черты лица были по-прежнему прекрасными и совершенными.— Мне нравится смотреть на тебя, когда я приношу тебе наслаждение, — хрипло прошептал Торн. — И ты смотри на меня. Я хочу, чтобы ты видела, что это я, а не Роло, заставляю петь твое тело от счастья.Он ощутил горячую влагу, переполнявшую Фиону, и удовлетворенно улыбнулся, услышав негромкий страстный вскрик Фионы и увидев, как резко вздрогнуло ее тело. Перед тем как Фиона ощутила всю полноту наивысшего наслаждения, Торн успел погрузить в ее пылающую расщелину свой могучий, заждавшийся ствол.Переплетя свои пальцы с пальцами Фионы, Торн развел в стороны ее руки, прижал их к постели и нежно припал к ее губам. Фиона застонала, ощутив на губах Торна свой собственный мускусный запах. Торн принялся двигаться внутри ее, заполняя ее всю без остатка.Она подумала, что еще немного, и она задохнется, но тут Торн оторвал свои губы от ее рта. Фиона запрокинула голову, и в этот миг Торн вошел в нее так глубоко и сильно, как никогда прежде. Его могучий член все проникал и проникал в глубь Фионы, и ей казалось, что этому движению не будет конца. Сейчас их тела были единым целым, и не существовало такой силы на свете, которая могла бы разнять их.Торн глубоко и громко дышал в такт своим мощным движениям. Дыхание его становилось все громче, а движения все быстрее и глубже. Еще немного, и из горла его вырвался страстный низкий стон.— Иди со мной, любовь моя. Мы вместе достигнем Валгаллы, — хрипло произнес Торн.Тело Фионы выгнулось дугой, принимая в себя мощную струю горячего семени.Когда Фиона вновь проснулась, еще одна свеча догорела до основания.Лицом Фиона уткнулась в шею спящего Торна, а его руки и во сне продолжали сжимать ее грудь.Стоило Фионе пошевелиться, как викинг тут же раскрыл глаза.«А может быть, он и не спал вовсе? — подумала она. — Уж слишком быстро проснулся».Пальцы Торна уже ласкали грудь Фионы, а затем скользнули вниз.Фиона предоставила свободу своему телу, чувствуя, как оно с каждой секундой наполняется теплом, жаждой жизни и движения.«Удивительно, каким нежным может быть мой муж!» — в который раз подумала Фиона.Затем она вспомнила последние слова Торна, сказанные в момент их близости. Он назвал ее своей любимой.С губ Фионы сорвался негромкий вздох.— Скажи, ты помнишь, что говорил мне?— Когда?— Ну, когда мы… когда… Ну, в это самое время.— О, в это время я мог много чего наговорить. Разве это запомнишь?Фиона нахмурилась. Нет, все-таки эти мужчины на редкость бесчувственные.— Ты называл меня любимой. Ты правда любишь меня, Торн? И от Роло ты меня забрал потому, что любишь, верно?— Любовь… Это чужое для меня слово, незнакомое. У викингов нет времени на всякие нежности. Викинг женится для того, чтобы иметь детей, чтобы было кому следить за его домом. Ну, еще из политических соображений. Или из-за наследства. Мы, викинги, приучены заботиться о наших женах, но любить их… Да и женщинам нашим не до того. Наши жены часто сражаются рядом с нами и не хуже любого мужчины управляются с мечом и топориком. Развод у нас тоже дело простое. Если двое не подходят друг другу, они просто объявляют перед всеми, что отныне они больше не муж и жена. Женатые мужчины чувствуют себя достаточно свободно — почти у всех есть другие женщины, в основном из рабынь. Редко кто из жен возражает против этого.— А вот мы, христиане, вступаем в брак один раз — и на всю жизнь! — воскликнула Фиона. — Случается, что поначалу люди не любят друг друга, но со временем ко всем супругам приходит это чувство. Не знаю, как там у вас, викингов, жены относятся к безобразиям своих мужей, но я ничего такого не потерплю.— Ничего, понемногу и ты научишься жить по законам викингов.Фиона подавила невольный вздох.— Но мне не так-то легко будет сделать это, викинг. И в первую очередь из-за тебя.— Как это?— Ну сам посуди. Как я могу любить тебя, если ты настолько упрям, что не принимаешь мою любовь? Или не пытаешься вернуть ее.Вопрос Фионы настолько озадачил Торна, что на время он даже потерял дар речи. Когда же способность говорить вернулась к нему, он спросил:— Но кто сказал, что я должен любить тебя? Да и твоей любви я никогда не просил. Просто ты заманила меня на свой остров и украла мою душу. При чем тут любовь?— Как же ты глуп, если до сих пор веришь во все это! Судьбу Бренн предсказал мне давно, как только я начала вообще что-то понимать. Разумеется, твое имя было мне неизвестно, но я твердо знала, что однажды на нашем острове появится викинг, предназначенный мне судьбой, и украдет меня. Я долго не хотела верить пророчеству Бренна — до того дня, когда все это произошло наяву.— Ну, и как ты все это объяснишь? — спросил Торн, вновь начиная ласкать тело Фионы. — Что, это твой колдун заманил меня на остров своей песней?Торн немного подумал и ответил сам себе:— Нет. Это был не он. Не мужской голос слышал я тогда сквозь шум ветра и плеск волны… Скажи, а ты веришь в то, что мы с тобой предназначены друг другу судьбой? И почему это так?— Потому, что это угодно господу. А может быть, еще тем древним кельтским богам, которых помнил Бренн. Бренн сказал, что наша с тобой любовь будет вечной, Торн… Вечной! А ты?— Но я же женился на тебе, помнишь?— Да, а потом объявил, что наш брак недействителен.— Но ты же говоришь, что перед твоим богом мои слова не имеют силы.— Верно. Но я смогу быть твоей женой, только если ты будешь любить меня.Затянувшийся разговор о никому не нужных пустяках надоел Торну.— Я никогда не оставлю тебя одну. Этого достаточно?— Нет.— Я обращаюсь с тобой как с женой, а не как с рабыней или наложницей. Тебе и этого мало? И потом, как распознать — это любовь или просто очередное колдовство? Говорит ли мне об этом мое сердце или я окутан волшебным туманом?— А у тебя есть сердце? — окончательно рассердившись, спросила Фиона.— Думаю, что есть, и оно раскрыто перед тобой.— Я пока что вижу только твою похоть, а страсть и любовь — совершенно различные чувства. Торн. Одной страсти мне недостаточно.— Достаточно, — ответил Торн и навалился на Фиону. — Я тебе дал так много, как не давал еще ни одной женщине. Я хочу тебя, и ты нужна мне так, как никто и никогда не был нужен. Я привез тебя сюда и хочу владеть тобою.С этими словами он раскинул ноги Фионы и вонзил свое орудие на всю глубину. Плоть Фионы облегла его словно тугая кожаная перчатка, и Торн застонал от наслаждения.— Ну почему… ты… такой… упрямый? — в такт его движениям еле выговорила Фиона, сотрясаясь всем телом от мощных толчков Торна.— А зачем… тебе… любовь, если у тебя… есть… я? — ответил Торн и тут же отключился, потому что нарастающая в глубине его тела волна неудержимо повлекла за собой.— Потому что без любви все, чем мы занимаемся, не имеет смысла, — прошептала Фиона, уже сгорая в том же огне.На рассвете первым проснулся Торн. Когда он заводился, очнулась и Фиона. Только теперь она вспомнила про свое обещание, данное вчера Тире. Впрочем, для такого разговора до этой минуты у нее все равно не было времени. Но откладывать больше нельзя, пока Ульм не забил Тиру до полусмерти.— Торн, я должна тебе кое-что сказать насчет Тиры.Торн зажег новую свечу и укрепил ее возле кровати.— А я думал, что ты еще поспишь. Может, это подождет немного? Что такого Тира натворила? А если ты о прошлом, то между мной и Тирой давно ничего нет.Она была моей любовницей, но еще до того, как я узнал тебя.— Тира ничего не натворила. Просто я хочу взять ее с собой на Мэн. Ведь она твоя рабыня, верно? Так что тебе и решать ее судьбу.Торн подозрительно покосился на Фиону:— С чего это вдруг такая забота о Тире?— Ее изнасиловал Ульм. Без твоей защиты она тут вовсе пропадет. Пойдет по рукам, и с нею станет спать любой, кому не лень.Торн пожал плечами:— Ну и что? Обычное дело. Многие викинги жестоки в постели. Но Тира скоро научится правильно вести себя с ними. Привыкнет.Лицо Фионы вспыхнуло от гнева.— Как ты смеешь так говорить! Ведь Тира — беззащитная женщина! И ты готов бросить ее здесь на растерзание? В конце концов Тира — твоя собственность. Что же ты бросаешь свое добро на забаву другим?— Это ты моя собственность, — буркнул Торн. — И тебя я здесь не забуду, не сомневайся.«Вот глупец! — подумала Фиона. — Перед богом мы давно уже муж и жена, а не хозяин и рабыня».— Как же мне дальше жить с мужчиной, в котором нет любви? — горестно вздохнула она.— А мне — с ведьмой, укравшей мою душу? — лукаво улыбнулся Торн. — Так тебе хочется, чтобы я взял Тиру с собой?— Очень хочется. Она приглянулась Арену, а он — ей.— Ну, если так… Хорошо, пусть едет.Лицо Фионы просветлело.— Ах, Торн, спасибо тебе!— Но только с одним условием, разумеется.— С каким? — настороженно спросила Фиона.— Я сделаю это для тебя, но только в том случае, если ты обещаешь всегда оставаться со мной.— Как твоя жена?Торн молчал так долго, что Фиона стала уже сомневаться в том, что он вообще ответит. Однако он наконец произнес:— Хорошо. Оставайся со мной как жена, если тебе это так уж важно. Мы можем даже еще раз обвенчаться. Ты моя, Фиона. И никому, кроме меня, ты никогда не достанешься. Когда я вспоминаю про Роло, я готов убить его.— Странные вы существа, мужчины, — задумчиво протянула Фиона. — Все истолковываете на свой лад. Боюсь, что мне никогда не удастся убедить тебя в том, что роао не спал со мною. А венчаться еще раз незачем. Я никогда не переставала быть твоей женой. Наша христианская религия не признает развод на словах.Торн запрокинул голову и расхохотался.— Тогда все в порядке. Ты остаешься навсегда в моей постели, а я постараюсь забыть о том, что ты была любовницей Роло.Фиона вздохнула и с отчаянием посмотрела на Торна. Он пошел к двери, коротко кинув на прощание:— Я должен идти. Сегодня мы провожаем в Валгаллу отца. Все готово. Осталось лишь зажечь погребальные факелы и выпустить его ладью в открытое море. Отец отправится в Валгаллу так, как и подобает славному викингу. А назавтра мы поднимем паруса — и вперед на Мэн. Все ион сокровища уже погружены на пять драккаров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40